Варя с большим трудом приходила в себя, заикание не проходило и зелье не действовало, что говорило о психогенной природе. А ситуация постоянной готовности... На Ли тоже пытались напасть, но уехали в аврорат, а на Сергея нападать отчего-то не решались. Именно необходимость постоянно держать щиты, да наличие психотравмирующего фактора и привели членов семьи Фебрис к идее отдохнуть от школы. С чем они пошли к декану.
— Честно говоря, сам хотел вам предложить, — огорошил он юных целителей. — Слишком многим вы помогли, слишком многим отдавили мозоли, так что отдохните до лета, а мы здесь разберемся.
Обрадованные целители рванули на выход, но на краю зоны аппарации поигрывали палочками пятеро гриффиндорцев, поэтому ожидалось столкновение. Уже задвигавший Варвару за спину Сергей был девочкой остановлен. Она посмотрела на него и на Ли, покачала головой и произнесла:
— Ох, уж эт-ти м-мне ма-мальчишки, т-только б-бы в-вам п-подраться.
— А варианты? — удивился Сергей.
— П-порт-к-ключи, м-мальчики, п-порт-к-ключи, — назидательным тоном проронила милая девочка. — Они у н-нас экс-экстренные, а, зна-значит, ч-что? — заметив начала мыслительной деятельности у мальчиков и отметив краем глаза желтую молнию, Варвара сжала групповой порт-ключ, выдернувший их из-под щитов Хогвартса, хотя замку это не сильно понравилось. Еще меньше это понравилось нападавшим, ибо такого они не ожидали.
Оказавшись дома, Варвара поступила как настоящая девочка, сняла обувь, мантию, обняла Сергея и разрыдалась. Вниз торопливо спускались Грейнджеры, у которых оказался выходной. Поэтому Варю отпаивали чаем, обнимали, целовали и расспрашивали. Девочка рассказывала о случаях в замке, о том, как «воспитывают» чистокровных, об игнорируемых болезнях, да и обо всем, что произошло за пару крайних дней. Учитывая ее заикание, рассказ затянулся.
— То есть до сентября вы дома? — резюмировал мистер Грейнджер. — Чего дочь заикается?
— Психогенное, — вздохнул Сергей. — Испугалась, перенервничала, не берет ничего.
— И успокоить ребенка, — сделала вывод миссис Грейнджер. — А лучше всех сразу.
— Главное, не топором, — заметил Ли, закрывая глаза и расслабляясь.
— Шуточки у вас те еще, — заметил Марк. — Значит, было тяжело.
— Можем в Цюрих, кстати, смотаться, через недельку, — задумчиво проговорил мальчик и повернулся к Варе: — Ты как на эту тему, родная?
— П-положительно, — ответила ему девочка, явно желая опять поплакать.
— Не плачем, мы что-нибудь придумаем, — произнес Сергей, прижав к себе любимую девочку, которая залезла к нему на колени, будто желая чувствовать его всем телом.
Взяв Варю на руки, Сергей понял, что несколько переоценил свои силы, но решил девочку на полпути не бросать. Упрямства в нем было достаточно, поэтому он честно дотащил ее до спальни и сгрузил в кровать, сразу же начав раздевать. Варя удивленно смотрела на своего мальчика, воображая себе что-то из области Камасутры, судя по легкому румянцу. Но мальчик просто вознамерился отправить любимую в ванну, чтобы та расслабилась и немного успокоилась. Старый способ, конечно, но безотказно действующий, поэтому попросив обслуживавшего апартаменты слугу наполнить ванну, он поднял на руки обнаженное тело супруги, чтобы затем опустить его в теплую воду.
— Люблю твои руки, — тихо произнесла совсем не заикающаяся Варя. — И тебя люблю, потому что ты… это ты…
— Я люблю тебя, родная, — поцеловал ее Сергей. — Полежи, моя хорошая, все хорошо будет.
— Я верю, — улыбнулась девочка.
Часть 17
В Цюрих отправлялись самолетом, для чего сначала перешли в больницу, а оттуда уже на такси. Мистер Грейнджер порадовался тому, что в коридоре никого не было, когда они всей толпой выходили из мужского туалета, а миссис Грейнджер тихо хихикала всю дорогу. Побывать в мужском туалете ей пришлось впервые, поэтому, увидев творчество местных острословов, она и хихикала. Надписи над писсуарами… В общем, веселыми они оказались для женщины.
— Это ты еще в женском туалете надписи не видела, — улыбнулся Марк, вспоминая, как сестры хохотали, да так, что было слышно в ординаторской.
— В следующий раз обязательно посмотрю, — пообещала Эмма, улыбаясь мужу.
— То есть по возвращении, — объяснил Варе Сергей. — Наша мама зайдет в женский туалет посмеяться.
— Звучит-то как, — протянула девочка, закатив глаза.
— Хорошо, что психиатр этого не слышит, — прокомментировал мистер Грейнджер.
— Психиатр все слышит, — сообщила ему улыбающаяся женщина. — Вот и аэропорт, кстати.
Пройдя регистрацию и проверку документов, где пограничник с интересом изучил кленовый лист, поданный Ли, семья заторопилась на посадку. Разглядывая через огромные панорамные окна самолет, в котором предстояло лететь, Варвара улыбалась. Улыбался и обнимающий ее Сергей. Белый самолет с красным хвостом, на котором красовался белый крест, выглядел негативом привычной символики. Откуда-то появилась уверенность, что в Цюрихе все будет хорошо.
Усевшись в кресла, семья занялась любимыми делами: миссис Грейнджер наблюдала за детьми и за окружающими, мистер Грейнджер читал «Ланцет», Сергей, Варвара и Ли спали. Просто моментально закрыли глаза и отрубились, следуя многолетней скоропомощной привычке. Эмма даже позавидовала этому умению. Тем временем самолет катился по дорожке, чтобы вырулить на взлетно-посадочную полосу. Справа в иллюминаторе виднелся терминал, а чуть дальше вставал город до горизонта.
Двигатели взревели, и город, терминал и окружающие знаки резко побежали назад, чтобы затем исчезнуть. Самолет швейцарских авиалиний взлетел, унося своих пассажиров в сторону небольшой страны где-то на континенте, а подростки сладко спали, игнорируя и полет, и раздачу сэндвичей. Самолет летел куда-то на юг. Прошло несколько часов, звук двигателей изменился, и воздушное судно начало ощутимо проседать, сбрасывая высоту.
— Надеюсь, он заходит на посадку, а не на бомбометание, — произнес проснувшийся Сергей.
— Это как в том анекдоте? — невинно поинтересовалась девочка.
— Это в каком? — спросил мистер Грейнджер.
— Ну, слушайте, — начал рассказывать юный целитель. — Значит, летит русский борт в аэропорт Гамбурга и пилот на плохом английском спрашивает, с какой стороны заходить на полосу. Диспетчер недоумевает: «Вы что, никогда не были в Гамбурге?». А пилот отвечает: «Был, в сорок пятом, правда, я тогда не садился…»
Грейнджеры на мгновение зависли, обдумывая услышанное, а потом рассмеялись вслед за подростками. Заулыбались и пассажиры вокруг, пепел лондонских бомбардировок все еще стучал в британские сердца, несмотря на прошедшие полвека.
Через минут двадцать воздушный корабль коснулся полосы, прокатившись по ней, двигатели заревели, вставая на реверс, тем самым замедляя самолет, который подкатился к терминалу цюрихского аэропорта, находившегося в городке Клотен. Всех попросили на выход. До самого Цюриха можно было доехать на автобусе, поезде и даже на трамвае, но семья Фебрис загрузилась в микроавтобус отеля, благо четырехзвездочный отель сети «Меркур» предоставлял и трансфер.
Микроавтобус выскочил на швейцарский автобан, направляясь к городу. Снега вокруг не было, температура за окном была в районе двенадцати градусов, то есть шубы здесь точно не пригодились бы. Впрочем, Фебрис их с собой и не брали. Прошло еще полчаса, и все пятеро оказались в отеле, чтобы расползтись по двум номерам — дети в одном, родители в другом. Предстояло поесть и отдохнуть. Все визиты были запланированы на завтра — и в швейцарский магический квартал, и в банк, и в так называемую гильдию целителей, что бы это ни значило.
В первую очередь желалось посетить юристов, чтобы выяснить, будет у них какая-нибудь защита или «сами, ребята, сами». Потому что если второе, то надо было дожидаться Наташку и уходить в глухую оборону на все время обучения. А если первое, то еще можно было и побарахтаться. Но сейчас их ждал ресторан со швейцарским сырным фондю, которое Варвара очень в прошлой жизни любила. И сырное, и мясное, и шоколадное, конечно.
***
Наутро после завтрака-фуршета решили отправиться к магическим юристам. Адрес у них был, родители, безусловно, присоединились, поэтому возил их нанятый микроавтобус, дисциплинированно ждавший там, где попросили. Несмотря на то, что вход в магический квартал находился на Албулаштрассе, магические юристы заседали почти в центре — недалеко от филиала одного из двух старейших банков Швейцарии.
Войдя на человеческой стороне и пройдя по коридору, Варвара, пользуясь инструкцией, полученной еще в Британии, нарисовала палочкой сложный символ, чтобы потом просто двинуться сквозь стену, ставшую прозрачной. Улыбающиеся взрослые и очень внимательные ко всему происходящему подростки, безусловно, привлекли внимание. К ним заторопилась девушка с серебристой табличкой на груди.
— Чем мы можем вам помочь? — спросила девушка сначала по-немецки, потом по-французски, потом по-итальянски.
— Нам нужна консультация по международному магическому праву, — по-французски ответил Сергей. — С упором на Великобританию.
— Очень хорошо, герр, то есть мсье Шварц готов вас принять немедленно, — кивнула девушка. — Прошу следовать за мной.
— Герр Шварц, — произнесла девушка, проведя семью коротким коридором, в котором пряталась арка портала, заставившая Варю улыбнуться. После обращения девушка что-то быстро протрещала по-немецки, настолько быстро, что Сергей понял только отдельные слова. — Прошу вас, — показала эта девушка на открытую дверь. За ней обнаружился мужчина среднего возраста, чем-то отдаленно напоминавший мсье Франца из прошлой жизни.
— Чем мы можем вам помочь? — поинтересовался этот мужчина, слегка улыбнувшись, и Варя решилась. Она рассказала их историю, о происходящем в школе, о мистере Турпине, о том, что они целители, причем с гигантским опытом, на что мсье Шварц только кивнул. — Реинкарнация, бывает.
— У нас там Дамблдор, играющий в непонятные игры, и Волдеморт, разорвавший душу на много-много крестражей, — продолжила девочка.