***
Эта ночь стала самой страшной ночью в жизни Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. Только он присел на кровать, снимая мантию, как вдруг оказался в воздухе, настолько хорошо зафиксированным, что магию не мог использовать никакую. Когда с его головы осыпались все волосы, Дамблдор испытал такой ужас, какого не испытывал при виде русских. Но как будто этого было мало… Какая-то сила принялась награждать Альбуса болью, потом что-то вошло в Великого Светлого сзади, добавив острых ощущений, и в довершение всего — его пристегнули к кровати, с которой до утра Дамблдор встать так и не смог. Очень хотелось убежать или переместиться куда-нибудь, но домовики на приказ перенести не реагировали, а Фоукс куда-то делся.
— Ну что значит, «куда-то делся»? — заявила маленькая девочка, играя с красивой птичкой. — Это теперь мое!— Играй, малышка, играй, — улыбнулась Мия, не видя ничего плохого в том, чтобы ребенок поигрался.
Утро началось с вопля, полного отчаяния, и попытки упасть в обморок. Попытка оказалась неудачной, но ударившийся лбом о зеркало Дамблдор мгновенно позеленел, потому что лекции скорачи читали с обычными шуточками, как людям, а у домовиков с чувством юмора тяжело, поэтому присказку «в любом непонятном случае — мажь зеленкой» они очень хорошо запомнили. Перед зеркалом сидел зеленый директор в состоянии, близком к сопору,[29] но так как ни одно из профилактических действий не причинило ему вреда, то попа целителей осталась интактной, в отличие от психики директора. Думать об «убить Поттера», Дамблдор уже не мог. В голове его играла «Рио-Рита» и хотелось потанцевать. Но сидеть и танцевать одновременно Дамблдор не мог…
***
Субботнее утро было вполне динамичным, по мнению тринадцатой бригады. Дикий вопль, в котором угадывалось отчаяние, пронизал, казалось, весь замок, но бежать на помощь разбуженная бригада не спешила — мало ли от чего вопит, судя по голосу, мужчина, может, тестикулы дверью прищемил.
— Дикки, что случилось? — поинтересовался доктор Витя, поднимая с пола укладку.
— Директор себя в зеркало увидел, — сообщил появившийся домовик. — Он вчера так переживал, что Дикки его смазал зеленкой.
— Какое место? — не поняла Света спросонья.
— Всего директора, — пояснил исполнительный эльф, вызвав громкий хохот супругов. В открывшейся двери появился Слон в трусах.
— Чего у вас такое? — поинтересовался Коновалов, он такого давно не слышал.
— Дикки помазал зеленкой директора, — сообщил ему задыхавшийся от смеха доктор Витя и, увидев в глазах непонимание, объяснил: — Всего директора.
Тринадцатая бригада на завтрак опоздала, отчего пришлось завтракать прямо по месту проживания, чтобы не терять времени, поэтому фееричного явления директора, кое-как укрывшегося маскировочными чарами, не видела. Впрочем, до вечера было ещё далеко…
Часть 11
Торжественный ужин по поводу открытия Турнира обещал превратиться в театр абсурда. По крайней мере, скучающие целители сделали для этого все, что смогли. В первую очередь, объяснили домовикам, что такое «здоровая пища», отчего меню претерпело изменения. Во-вторых, доктор Альперович прочитал лекцию об асептике и антисептике, отчего пришедшие на ужин француженки отчетливо попахивали хлоркой. Этот запах не могли перебить никакие духи, поэтому слюной на них уже не капали. Из напитков исчезли традиционные для Хогвартса зелья рассеяния внимания и принуждения, отлично обнаруживаемые артефактами, зато появилась смесь диуретика и слабительного, не обнаруживаемая ничем. Профилактика оказалась настолько многогранной, что порадовала тринадцатую бригаду.
Наконец настал этот миг… Директор в чарах маскировки, профессора, как-то странно на него косившиеся, и школьники, разглядывавшие вареную брокколи у себя в тарелках. Такого явно никто из них не ожидал, особенно Дурмстранг, от формы которого тоже явственно попахивало…
— Надеюсь, домовики гостей стирали отдельно от формы, — задумчиво проронила Светлана, заставив Слона заулыбаться. От улыбки Коновалова стол Слизерина вздрогнул, сильно удивив сидевших за ним детей.[30]
— Им не страшно, — пожал плечами Виктор, накладывая площадные чары. — Есть отклик у змей и барсуков, — заметил он, — надо будет глянуть потом.
— А наши? — удивилась девушка. — Проскочили, что ли?
— Два отравления, цистит и… хм… — доктор Витя повторил чары. — А! Слон, это твои пациенты.
— Кто бы сомневался, — потянулся Коновалов. — Соскучился по работе, ребята, просто жуть.
— Да, скучно нам тут, — согласилась Светлана. — Хоть организовывай «скорую» на метлах…
— Вариант интересный, — задумчиво проговорил Альперович, с интересом наблюдая за француженкой, пытавшейся соблазнить Слона.
— Чего это она? Белочку поймала? — не понял Коновалов, глядя на ужимки утонченной леди.
— Она тебя соблазняет, — хмыкнула девушка, наложила диагностику на представителей солнечной Франции и хмыкнула еще раз. — Или у меня палочка сломалась, или треть француженок — мальчики.
Слон выразился на тему утонченных натур, рядящихся в женские одежды, вместо того чтобы, как и положено нормальным людям… речь длилась и длилась, ничего нового Коновалов не сказал, но парню надо было просто выговориться и расслабиться, отчего ни Виктор, ни Света на речь внимания не обратили. Улучшив момент, девушка махнула палочкой, с Кубка и Дамблдора спали чары маскировки. Моментально потускневший Кубок Огня оказался потухшим, а Дамблдор — зеленым, что вызвало слаженный визг француженок.
— Как? Как так? — Альбус в неверии смотрел на Кубок, который обязан был выбросить бумажку с именем проклятого Поттера. Этого просто не могло быть!
— Это не Дамблдор! Это Пожиратель! — закричал кто-то из львов, знавших только одно объяснение любому непонятному явлению.
— А-а-а-а! — громко закричали школьники, обнаружившие свою цель, и в Альбуса Дамблдора понеслись все знания, даваемые английской школой волшебства.
— Дикки, забери нас, пожалуйста, — кротко попросила Светлана Игоревна. Целители исчезли, а в Большом зале начиналось побоище. В момент исчезновения Виктор сотворил чары вызова аврората.
Не разобравшиеся, в чем дело, дурмстранговцы закрылись, чем смогли. Щиты Дамблдора отбивали заклинания во все стороны, поэтому треть француженок уже танцевали, а две заходились в хохоте, срывая с себя покровы, пытаясь добраться до источника щекотки. Явившийся аврорат принялся вязать всех подряд, что сразу сказалось на активности. Правда, аврорам тоже прилетело через некоторое время, закипел уже нешуточный бой, который целители, к счастью, не видели. Их работа начнется позже…
А эвакуированная тринадцатая бригада и Луна, конечно, расселись по свободным поверхностям, чтобы поесть по-людски да пообщаться, пока в Большом зале не образуются пациенты. Ибо вязать всех — одного Слона маловато будет, а авроры за это деньги получают…
— Логично, — кивнул Виктор. — А что с Кубком случилось-то?
— Видимо, древний артефакт обиделся на лизол,[31] — вынесла свое предположение Светлана.
— Малыш, ты его лизолом вымыла? — поразился предприимчивости супруги доктор Альперович.
— Ну не я, конечно, домовики, — улыбнулась девушка. — Но идея моя, признаю!
— Хана Магической Британии, — подала голос совершенно уже освоившаяся Луна.
Дамблдора, надо сказать, и аврорат идентифицировал далеко не сразу…
***
Вернуться в Большой зал и оценить повреждения тринадцатая не успела. Как оказалось, всех пострадавших уже растащили — в Мунго и тюрьму соответственно. Не охваченных общим бардаком осталось совсем немного, и именно их услали домой на внеплановые каникулы. Потому что возиться с ними было некому, а разобраться в произошедшем не смог никто. Прибывшие специалисты Отдела Тайн были признаны домовиками септическими и немедленно вымыты, отчего вернулись обратно. Школа временно закрылась, потому что запах хлорки и лизола нравился далеко не всем.
— Мы на поезде или камином? — поинтересовалась Светлана, утомленная школой волшебства.
— Предлагаю камином, — задумчиво произнес Виктор. — Слон оценит отца своего котенка в отношении госпитализации, а мы…
— А мы подумаем, надо ли возвращаться, — кивнула девушка. — На деле-то ничего хорошего там нет.
— Эх, вырасти бы поскорее, — Альперович с женой был полностью солидарен. — Ладно, пошли к каминам.
Надо сказать, что никого из них не хватились. Дамблдор пытался объяснить свой окрас. Министерству надо было разрулить феерический скандал, ставший международным. Ну и найти недостающих профессоров, конечно. Поэтому до героя никому не было дела, чем этот самый Герой и воспользовался, улизнув через камин на вокзал.
— Так… — Слон почесал верхнюю часть головы. — Все равно скучно, поэтому предлагаю сделать так… Сначала обследуем Лавгуда, потом родичей. Кого надо — госпитализируем, кого не надо — удаляем мотивацию, потом решаем. Согласны?
— Хорошая мысль, — кивнула Света. — Витенька, ты только моих сразу не убивай…
— Ла-а-адно, — согласился Альперович. Скучно действительно было неимоверно, кроме того, в подноготной хотелось разобраться. Поверившие в себя и в свою защиту доктора хотели стабильности. — Судя по всему, тронуть тебя не посмеют, так что…
— А вот и первая жертва, — почему Ксено Лавгуд пришел на вокзал так рано — поезду идти было еще часа три, не меньше — Слон не понимал, но, остановив друзей, принялся присматриваться. — Странно… По-моему, он на публику играет.
— Похоже, — кивнул Виктор, наблюдая за движениями отлично контролирующего себя мужчины. — Знаешь… Луне память надо проверить, не нравятся мне эти реакции.
— Считаешь… — Света замерла от пронзившего ее подозрения. Девушка наложила чары соответствия, потом еще одни, потом… — Мальчики?.. — растерянно произнесла девушка.
— Слон, бери его, — скомандовал Альперович. — Расспрашивать будем.
Коновалов шагнул вперед, и в следующее мгновение Ксено Лавгуд упал на колени. Молодые люди облепили мистера Лавгуда, чтобы воспользоваться камином. Со стороны выглядело очень непонятно, но никто не всполошился. Лишь оказавшись в «Норе», Виктор поинтересовался у супруги, что случилось. Девушка для верности наложила еще раз чары, но результат от этого не изменился.