юдали.
Вместо того, чтобы отправиться в Большой Зал, все слизеринцы уходили куда-то вниз, как будто хотели сначала посетить свою гостиную. Остальные же понуро шли к столам своих факультетов. Не было слышно ни смеха, ни шума, ни веселья, как будто школьники пришли на похороны, а не в школу. Это было уже очень серьезно, потому что такие симптомы абсолютно у всех просто так не появляются.
— Посмотри на змеек, — шепнул Светлане доктор Витя, находившийся в этот момент в перманентном удивлении. Слизеринцы входили в зал, красуясь плотно застегнутыми мантиями, чего обычно не случалось. Девушка наложила диагностику и замерла.
— Вить, они голые, — прошептала Светлана на ухо мужу. — Как так?
— Разберемся, — тяжело вздохнул Альперович. — За нашим столом посмотри на плачущих девушек, видишь, что перед ними лежит? Видимо, поэтому на змейках только мантии.
— Господи, — едва слышно произнесла девушка, увидев, что перед каждой из горько плачущих сейчас девушек лежит короткий кнут. — Кажется, шутка про надсмотрщиков стала правдой.
— Да, потому и плачут, — еще раз вздохнул доктор Витя. — Посмотрим, что будет дальше…
Дальше была немного зловещая речь директора о том, что чистокровок мало воспитывают, поэтому грязнокровки должны прикладывать больше усилий, при этом прятаться по классам не надо, пусть, значит, все видят… Потом было сказано про Турнир Трех Волшебников, участвовать в котором могут и чистокровные, чтобы кровью искупить свой статус. Светлана в течение всей речи изображала сильно удивленную сову. Такого кошмара девушка не ожидала.
— Интересно, почему они плачут, но не отказываются? — задумчиво проговорила она. — Надо спросить.
— Интересный кнут, — проговорил Виктор, разглядывая появившееся на столе и перед ними четырьмя. — Наносит магические повреждения…
— То есть бадьян не возьмет, — упавшим голосом произнесла его супруга. — И это реальность?
— Реальность, — кивнул юноша, — измененная… Странно, что перед нами оно появилось…
После торжественного ужина всех разогнали по факультетам. Поттеров, не говоря ни слова, развели по отдельным рядом стоящим апартаментам. Причем это сделали домовики, а не профессора, что опять же было удивительно, ибо магические слуги себя обозначали вне кухни крайне редко, насколько знал Слон. А вот Светлана вышла из апартаментов, чтобы буквально через несколько шагов встретить все также плакавшую девушку с кнутом в руке.
— Лайза, удели мне минутку, — попросила Светлана, быстрым движением надев на мисс Турпин медальон защитного артефакта, которыми с ними поделились безопасники центрального мира. — Расскажи мне, пожалуйста, почему ты плачешь?
— Я обязана наказать не меньше троих чистокровных в день… чтобы кровь пошла… а я не хочу… — прохныкала девушка. — Они же тоже люди…
— Почему ты тогда не откажешься? — поинтересовалась целительница.
— Если только попытаюсь, то забьют насмерть, как Перкс, — почти прошептала мисс Турпин.
***
Вернувшаяся в апартаменты девушка находилась в состоянии некоторой прострации. По ее щекам струились напугавшие Виктора слезы. Светлана почти ни на что не реагировала.
— Малышка! Что случилось? Что с тобой? — Альперович прижал девушку к себе, стараясь достучаться до нее.
— Отказаться нельзя, — прошептала та. — За отказ забивают до смерти. А если не отказываться, то нужно бить ежедневно троих минимум… Вить! Зови Слона, мы должны найти эту пакость немедленно.
— Найдем, — погладил Светлану Виктор и неожиданно позвал: — Эльф Хогвартса?
— Чем Рикки может помочь целителям? — поинтересовался появившийся домовик. Он мелко дрожал, закрывая лицо просто огромными ушами.
— Рикки, профессора и даже сам директор плохо заботятся о своем здоровье, — произнес Альперович как мог пафосно. Получалось не очень. — Им нужна профилактика! Я сейчас расскажу тебе, что и как нужно делать.
Подробно объяснив домовику, как правильно клизмить и зачем при этом нужен острый перец после процесса, целитель трижды повторил тезис о необходимости профилактики обстипаций и в принципе — о здоровье профессоров и особенно директора, после чего отпустил окрыленное своей великой миссией существо.
— Ну вот, теперь можно звать Слона и идти искать пакость, — вздохнул доктор Витя. — Профессора будут некоторое время заняты и нам не помешают.
— Ты гений, — признала Светлана, утерев слезы. — Пошли?
Часть 28
По замку крались четверо. Ну, ладно, не крались, а спокойно шли, поглядывая на экран портативного детектора, показывавшего куда-то вверх. Оставлять Луну одну Коновалов не решился, да и сама она оставаться не хотела. После того, как Светлана рассказала суть разговора с Турпин, решение было принято моментально, ибо от таких избиений дети могли двинуться психикой, а психиатров у них — только Коновалов, который так себе психиатр.
— Хм… Еще выше? — удивилась Света, глядя на указание высоты источника. — Слушай, а давай на Астрономическую залезем и оттуда посмотрим?
— Не возражаю, — кивнул Виктор, отправляясь в указанном направлении. Спустя полчаса и некоторое количество не самой печатной лексики, четверо молодых людей смотрели на экран детектора, в этот раз четко указавшего высоту и направление на башню воронов. Запомнив местоположение, целители и Луна отправились куда показал прибор.
— Лифт хочу, — отдуваясь, сообщил Коновалов, бесконечные ступеньки ему не нравились. — Стоп! А здесь у нас что?
— Покои декана… — прошептала Луна, помнившая что-то о том, что это очень страшное место.
— Получается, не Дамблдор? — удивился доктор Витя. — Ла-а-адно… Ну-ка, посторонись… — Он укрепил в районе петель тонкие полоски неизвестного материала, а потом дважды послал Инсендио. Дверь заскрипела и упала внутрь. Чем-то приглушенный крик боли проник в коридор.
— Занимаемся по плану, — заметил Слон, не отрываясь от экрана детектора. — Нам налево.
— Кто бы сомневался, — улыбнулась Светлана, вызвав неопределенный хмык юноши.
— За этой стеной… Если это стена… — откуда-то из глубины покоев раздались булькающие звуки. — Они что, задницу не нашли?
— Может, решили для верности через все отверстия? — предположила Луна, процесс себе представлявшая, в основном, теоретически. — Тогда мадам Спраут жалко…
Простучав стену, Коновалов обнаружил неприметную дверь, которую пришлось разрушать теми же полосками, полученными от безопасников Службы. За дверью обнаружился идол, сделанный из чего-то черного. Многорукий гоблин держал в руках черепа различных существ, включая людей, а у его ног находилась то ли лежанка, то ли кушетка. Виктор не хотел думать, зачем здесь может быть подобное, а просто прилепил к статуе мины-разрушители.
— Валим, — произнес он, не зная, насколько опасен взрыв подобной мины для окружающих. — Быстро валим, — уточнил он, но тут появился профессор Флитвик.
— А-а-а-а! Кхардагарлык! — закричал декан факультета умников, запустив какими-то чарами в целителей.
— Это что? — удивилась Луна ящерице длиной, наверное, с полметра.
— Это, душа моя, furcifer oustaleti или гигантский хамелеон, — в задумчивости ответил ей Коновалов. — Самец, между прочим. Ладно, мы эту пакость подрывать будем?
— Десять минут, — сообщил Виктор, выставив центральный таймер. — Пошли отсюда, что ли…
Через десять минут будто бы какая-то волна прокатилась по Хогвартсу, детектор показал отсутствие поля модификации, теперь можно было с облегчением вздохнуть. Правда, оставались еще последствия — как убедить детей, что больше никого бить не надо? Впрочем, этот вопрос оставили на утро, предполагая, что оно будет не самым простым.
— Мог ли модификатор быть произведением гоблинов? — внезапно спросила Светлана, заставив молодых людей запнуться. Эта пауза позволила Слону обездвижить мистера Филча. Наложив чары диагностики, юноша тяжело вздохнул.
— Оборотка с фиксацией облика, — объяснил он свою реакцию. — Надо расколдовывать и разбираться, кто это.
— Ну потащили к нам, — вздохнул Виктор, прощаясь с идеей «поспать». — Продиагностируем и вылечим. Наверное.
— Да, имеет смысл, — кивнула Светлана.
Оборотные чары с фиксацией облика боевыми не были. Они были скорее шуточными, поэтому снять их можно было даже без специальных зелий. Зафиксировав на всякий случай смотрящего на них с неожиданной надеждой в глазах мужчину, Виктор наложил сначала проявляющий комплекс, а потом и полный отменяющий.
— Не понял, — честно признался юноша, оглянувшись на синхронно пожавших плечами друзей. — А модификатор точно разрушен?
***
— Ладно, — почесав рукой череп, высказался Слон. — Если это — Филиус Флитвик, то кто тогда этот… мадагаскарский хамелеон?
— А он мадагаскарский? — удивилась Светлана.
— Зуб даю, — коротко ответил Коновалов. — Профессор, вы как здесь оказались?
— Надо срочно! Гоблины готовят заговор! Бежать! Спасать! — речь профессора Флитвика членораздельностью не отличалась, намекая на то, что декан умников устал. Ну еще и на последствия подчиняющего намекала, конечно. Поэтому профессора усыпили чарами до утра, а уставшие целители разбрелись по койкам.
— Ура! — запрыгала маленькая девочка. — Нас простили?— Очень похоже, — кивнула Мия. — Мы теперь опять можем управлять миром.— Тогда давай… Давай всех плохих зелененьких сделаем… Ну… — Тринадцатая сформулировала на ухо своей наставнице свое предложение. — А хорошие пусть так мальчиками и остаются.— А, давай! — решилась Мия, рефлекторно прикрывая рукой вместилище интуиции.Женщин у гоблинов было мало, их берегли, не давая заниматься ничем, кроме строгания новых членов общества, поэтому появлению полутора сотен новых гоблинских женских особей обрадовался весь народ, сразу же выстроившись в очередь на оплодотворение.
Утро ознаменовалось бегством Флитвика и побудкой молодых людей. Проверив еще раз детектором исчезновение поля модификатора, молодые люди облегченно вздохнули, разбившись на пары и увлеченно целуясь. Проблема была решена, теперь можно и домой. Решив провести еще пару дней в замке, Поттеры двинулись на завтрак.