— Или он папа? Но где тогда мама?
— Нет, — помотала головой Ланика, с восхищением, затаив дыхание, наблюдавшая за малышнёй, — но это даже не партеногенез, вы же видите, это полные копии, такое невозможно передать обычным путём, это клоны, маленькие Полкашики.
— То есть он может клонировать сам себя. А это не опасно?
— Ничуть, — радостно заявила Сильф, но затем, подумав, поправилась, — то есть не думаю. Механизм клонирования требует специфических ресурсов, скорее всего, он нашёл место богатое железом. Без этого не сработает, иначе он бы начал клонироваться ещё в лаборатории.
— Ну, будем надеяться, — резюмировал я, — ладно, забираем, нечего людей пугать и не пойми чем заниматься. Наплодит толпу, куда их потом девать?
— А Валера так и не нашёлся, — грустно произнесла Ланика, когда мы пошли обратно, аккуратно неся мелких фитомутантиков.
Парой месяцев спустя
Где-то в центральных районах Тингланда
— Мужики, не нравится мне что-то.
Седоусый крестьянин оглядел почтенное собрание деревни Жоповки в лице старосты и двух десятков других мужчин, глав деревенских семейств.
— Ночью вышел поссать, встал у околицы, а с поля пшеничного за мной будто смотрит кто. Да не одним взглядом, а будто сотней. Пробрало аж до костей.
— Может это ты с брагой перебрал, а Чикала? — хмыкнул староста, — у нас тут даже волков-то с каких времён не видали, я уж о прочих не говорю. Спасибо королю, бдят на границе, не пускают сюда тварей ледяных, а ты — взгляды.
— Чикала верно говорит, — вмешался другой, — и я такое чувствовал. Как мимо поля не пройду, так мерещится.
— Правда-правда, — с серьёзным видом закивали ещё несколько мужиков, из тех, чьи дома примыкали к полю, — было такое.
— Так сходили бы и проверили, — насупился староста, наморщив лоб и почесав затылок под шапкой, — есть там кто или нет.
Мужики переглянулись, после чего Чикала буркнул:
— Ночью? Ну уж нет, это ты сам ходи. А днём мы смотрели, нет никого там.
— Тьфу, — сплюнул староста недовольно, — ну тогда ссать не ходи ночью, чтобы не пробирало, ведро поставь дома и туда ссы.
— Я бы поставил, да жена засмеёт, — пряча глаза, угрюмо ответил Чикала.
И вновь среди мужиков послышались одобрительные голоса, видать не его одного дома ждали ехидные бабьи подначки. Бабы они же такие, так ославят, что вся деревня потом пальцем тыкать будет.
— Ну и задачку вы задали, — староста покачал головой, — взгляды вам мешают. И что делать-то? Может вообще не ссать?
Все тут же недовольно забухтели. Виданное ли дело, столько до утра терпеть⁈ А никак пузырь лопнет? Это ж какая позорная смерть.
— А может скосить её и всего делов? — выкрикнул голос помоложе.
Все дружно посмотрели на затесавшегося среди мужиков парня лет двадцати. Батя его прошлой зимой с перепою в сугробе уснул и замёрз, вот и стал тот нежданно-негаданно главой всей большой семьи, заняв его место на деревенском сходе.
— Рановато, — неуверенно буркнул кто-то в ответ.
— Может полторы декады потерпите? — с надеждой поинтересовался староста, но мужики тут же завозмущались, что и так уже натерпелись, мочи нет.
— Зерно уже большое, чуть по весу не доберём, но всё одно с излишком сажали, хватит и королевскому закупу и самим останется. Давайте косить, — прозвучал густой бас убелённого сединами деда Вадуна, что, попыхивая трубкой, до поры молча слушал остальных.
Все тут же зашевелились и с надеждой посмотрели на старосту. Дед Вадун фигни не скажет. А староста, пожевав губами, только махнул рукой, сказал с досадой:
— Эх, хотел я излишки городским продать, нам для деревни много чего надо, но раз уж всем надо ссать, то что я, эх…
На утро, только рассвело, на краю поля появились мужики с косами. Серьёзные, словно не на привычное дело, а на войну собрались, будто не коса в руках, а оружие воинское.
— Готовы? — поинтересовался староста.
Достав камень, несколько раз провёл по лезвию. Больше для вида, всё ж полночи точил, до такой остроты, что коснись пальцем, тотчас до кости располосуешь. Пёрышко сверху брось, на две половинки распадётся. Вон и у мужиков тоже, сияют в лучах солнца, аж глазам больно, ни пятнышка ржавчины. Такой по шее проведи — голову снимет.
— Готовы, — хором прогудели остальные.
— Ну, Хозяин, помоги, — привычно вознёс короткую просьбу богу каждого крестьянина староста и решительно шагнул к чуть колыхающейся пшенице.
Но пшеница вдруг неожиданно шагнула от него.
— Куда⁈ — выдохнул обалдело тот.
Махнул косой, пытаясь зацепить ближний ряд, но куда там, качнулись колосья в сторону, да застыли в паре метров.
— Это что же такое делается! — вскричал староста, — а ну, мужики, налетай, коси её!
И мужики побежали, дикими криками подбадривая друг друга, да высоко вздымая косы. Но поле зашевелилось от края до края, и дружно, словно золотистой волной, отхлынуло от деревенской околицы и, подымая мелкую пыль, понеслось прочь от деревни. Как не орали мужики, как не бежали, пытаясь догнать, но пшеница, переливаясь по холмам, была быстрее, пока не растворилась без следа в близлежащем лесу, оставив деревенских только устало попадать на опушке, с хрипом восстанавливая дыхание.
Вернувшихся ни с чем их встретил опиравшийся на плетень дед Вадун. Достав изо рта трубку, он оглядел мужиков, вздохнул, перевёл взгляд на оставшееся от пшеницы поле голой чёрной земли и глубокомысленно изрёк:
— Да-а, в истории Жоповки такого ещё не было.
Глава 17
С учебным корпусом нашего колледжа мы закончили меньше чем за месяц. Магия вполне заменила собой всю строительную технику, и я с толикой самодовольства оглядывал прямоугольное каменное здание в полноценные четыре этажа и высокой двускатной крышей в готическом стиле. По углам крыши и через каждые четыре метра располагались тумбы с установленными на них каменными горгульями. Нашёлся среди студентов один креативный товарищ, что втихую сваял этих страшилищ. Ну и пусть, зато внушает.
Здание располагалось на самой вершине холма и, нависая над деревенскими домиками, вызывало своей каменной мощью у местных жителей боязливое уважение.
Чуть в стороне, отдельно от будущего комплекса, находилось ещё одно каменное строение, башня, в которой я разместил монумент из кристаллида, подвешенный на цепях за кольца из антимагического тританиума. Так его воздействие на окружающую среду было сведено к минимуму. Дверь в башню запиралась на магический замок, а стены были дополнительно упрочнены. Сейчас их и тараном не возьмёшь.
— Профессор, всё готово!
Я кивнул подошедшей Ланике, возвращаясь к парадному входу в корпус, празднично украшенному по поводу открытия. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось обставить всё торжественно, чтобы этот день, день основания нового колледжа магии, стал особенным, новой вехой в истории магического образования Тингланда, отправной точкой дальнейших преобразований.
Поэтому вокруг входа полукругом выстроились все: морпехи под предводительством десятника, жители деревни и, конечно, студенты, обе группы новообразованного колледжа.
Совместный труд действительно сближает. Притёрлись к друг другу, расставили все точки над «ё». Да и зависть с презрительностью не то что ушли, скорее трансформировались в некоторое уважение друг к другу. Потому что, как я и предполагал, группа «Б» внезапно отличилась в обороне без магии. Дурацкое название эта ОБМ на самом деле. Потому что она самая, что ни на есть, магия, только направленная внутрь тела. Просто для имперских магов настоящей магией была та, что во вне, а эта так, на уровне баловства. Надо будет как-то по-другому назвать.
Но насколько всё плохо было у молодых горцев с обычным колдовством, настолько же хорошо получилось с ОБМ. Алиса сама призналась, что потенциал у группы раскрылся потрясающий. А всё, видимо, из-за их особой системы манаканалов.
Взойдя на крыльцо, я оглядел собравшихся людей, затем обернулся на корпус, любуясь его стенами.
— Сегодня торжественный день, когда мы открываем первый в Тингланде колледж магии, — произнёс я, — и первый набор одарённых юношей и девушек уже сегодня начнёт учёбу в его стенах. Но уникальность колледжа не в этом. На базе его мы организуем не один, а два факультета: классической магии и ОБМ, который я назвал факультетом паладинов.
Да, я долго думал, какой статус дать уникальным студентам. А затем меня осенило. Я же не только профессор магии, но и магистр Ордена паладинов. Только Орден мой был без самих паладинов, и вообще, скажем честно, не пришей рукав, мне как пятая нога в колесе. За громким титулом магистра не стояли ничего, да и не нужно мне было по большому счёту. Обуза, от которой я не знал куда деться, и тут вдруг появился вариант — вот этот вот ненужный Орден сделать нужным. И чем больше я об этом думал, тем отчётливей понимал, что это будет лучшим ему применением. Горцы не простые люди и не маги, почему бы им не стать паладинами? Во что их можно развить, я видел, и королевство не должно было чинить особых препон, для всех и так это были недомаги, которых толком никуда не пристроить. Тем более, что силы их и впрямь происходят напрямую от божества, как у каноничных паладинов. Не Воина, но тут можно и схитрить.
— Да, выпускники факультета ОБМ будут по окончании приняты в Орден паладинов, магистром которого я являюсь.
Глядя на ошарашенных горских юношей и девушек, совершенно не готовых к подобному известию, я прочитал у нескольких по губам, как они беззвучно повторяют название «паладины», словно смакуя новое для себя слово.
— А кто такие паладины? — нерешительно поинтересовался староста деревни во всеобщей тишине.
И, судя по бросаемым на меня взглядом, ответ на этот вопрос интересовал многих.
Ну да, до меня тут подобный термин был не в ходу. Впрочем, много общего было с воинскими орденами, которых хватало на Яоле, поэтому я ответил: