— Что достаточно просто для поднявшего их некра, — фыркнула Альдау, — и не отменяет самого факта использования высшей некромантии.
— Но я не некромант, — ещё раз воскликнул я.
— Но он не некромант, — повторила за мной Вигиция задумчиво.
— Но он как-то запустил машину древних, а мы все знаем, что без дара это невозможно. Как он активировал печати? — заупрямилась Магна.
— Но дара у него нет, — это уже Триша.
Я мысленно чуть-чуть выдохнул. Всё-таки у них не было единого мнения, а значит всё ещё может окончится для меня неплохо. Разве что с башней мага вышло подозрительно, там и правда, без некроэнергии было не обойтись, но надо попробовать что-то придумать, что сказать, чтобы не сделать себе хуже.
— Сложная ситуация, — Фелиция Вэлдис в упор глядела на меня, — я вижу только одно решение, подвергнуть допросу с пристрастием.
Вот тут мне поплохело окончательно. С пристрастием — это, скорее всего, пытки. А я очень не уверен, что смогу их выдержать. Тем более от женщин. Срочно нужно было что-то делать. Тут я вспомнил про имевшиеся у меня козыри и выставил вперёд плечо:
— Посмотрите, на мне отметка Воина. Неужели вы думаете, что меня поддержал бы бог битв и огня, если бы я был некромантом? Да я даже меч из его рук получал, которым и сразил лича.
— Действительно, — пригляделась Вигиция, — метка есть.
— Подделка, — фыркнула Альдау.
— Да нет, — поднявшись, сестра Вигиция приблизилась, поводила рукой над отпечатком ладони, — печать настоящая, я чувствую частичку божественной силы.
А я, почувствовав, что иду в правильном направлении, стал закреплять успех:
— И базу древних на той стороне планеты я уничтожил тоже, чтобы никто ей не мог воспользоваться. Просто так получилось, что именно я оказался в эпицентре всех этих событий.
— Слишком многих событий для одного человека, чтобы считать это случайностью, — произнесла Вигиция, — впрочем, Воин — бог, не терпящий некромантию, возможно, он направлял тебя.
— Глупость, — снова фыркнула Альдау, — боги не могут напрямую общаться со смертными. Воин не мог ему сказать, что делать.
— Сёстры, — произнесла Триша, последняя из судивших меня женщин, — доказательством вины обвиняемого выступают агентурные свидетельства, полученные из Протектората, и исключение случайности произошедших событий, но, в то же время, доказательством невиновности служат агентурные данные из Империи, фактическое отсутствие дара некромантии и божественная метка, в подлинности которой мы убедились. Три против двух. Считаю, что вина этого человека не доказана, хоть он и опосредованно с событиями связан.
— Фух, — выдохнул я, думая, что обошлось, но, как оказалось, рано расслабился.
— Энтропия возрастает, это факт. И провидица не ошибается, новый Катаклизм всё ближе. Если не он, то кто? — негромко произнесла Старшая сестра, — именно она указала на Академию Анкарна, как точку бифуркации.
Ещё и провидица. Какая-то Ванга им чего-то там напророчила, а я теперь должен доказывать, что не верблюд. Просто отлично, чтоб их!
— А вы не думали, что если бы не я, то энтропия эта ваша возросла бы ещё больше? Может, я как раз не дал ей этого сделать? Не предотвратил, но уменьшил угрозу.
— Это возможно, — после недолгого раздумья высказалась Вигиция, самая, похоже, умная из них.
Тут вспомнилось виденное в далёком отрочестве аниме «Сейлор Мун», и я тотчас окрестил сидевшую справа от Старшей «Сейлор Меркурий». А вот следующая за ней, Альдау, была вылитой Сейлор Марс.
— Позовите прорицательницу, — наконец приняла решение Фелиция, — если у него есть связь с предсказанием, она это увидит.
Это что, сейчас от мнения какой-то экзальтированной дуры зависит жить мне или умереть?
Одна из конвоирш скрылась за дверью, и вновь наступила тишина.
Связь с пророчеством… А она есть. Как пить дать, все эти предсказания тоже божественной природы. Потому что нет такой магии. И если я прав, что я тот самый дестабилизирующий фактор, вброшенный сюда высшим разумом, то это провидица, как пить дать, это увидит. И тогда мне конец. А ведь я даже не знаю, меня сюда прислали эту энтропию увеличивать или уменьшать? Может этот высший и задумал бахнуть ещё разок, а то людишки сильно неправильно себя ведут, портят эксперимент. Вот тогда точно меня эти прямо тут и похоронят. И сделать ничего нельзя.
Я попытался немного расслабиться, в конце концов ничего другого всё равно не могу и поинтересовался:
— Кто хоть эта ваша провидица?
— Прояви уважение, мужлан, к слепой матроне бабе Нани, — с презрением в голосе процедила Альдау, — ей дарована величайшая сила. Вот уже триста лет…
Но что там триста, лет она договорить не успела, потому что дверь распахнулась, и в зал вошла, а точнее проковыляла древняя бабка с клюкой и в платочке. Слепая, судя по тому, что двигалась он с закрытыми глазами. Судя по виду, ей было действительно лет триста, не меньше.
Пятёрка моих судей тут же подорвалась с мест, почтительно склоняя головы. Я, естественно, остался сидеть. Куда я прикованный встану.
Но, как по мне, бесполезный жест. Всё равно бабка-то не видит. Хоть кланяйся ей, хоть неприличные жесты показывай. Вот зрело во мне убеждение, что ей самой все эти жесты почтения до фени вениковой.
— Баба Нани, — произнесла Старшая сестра, — мы привели человека, подозреваемого в увеличении энтропии и приближении Катаклизма, но доказательства противоречивы, мы не можем установить истину. Он был в точке бифуркации, указанной в пророчестве. Прошу, посмотри, он ли был её причиной.
— Хорошо, — проскрипела бабка, — дайте мне его коснуться.
И, вытянув костлявую ладонь вперёд, безошибочно поковыляла ко мне, неторопливо стуча по полу концом клюки. От этого размеренного стука меня аж продрало, словно сама смерть приближалась, отбивая метрономом последние секунды моей жизни.
Тянулась рука бабки, что характерно, прямо к моему лицу. Я откинулся насколько мог, пытаясь уклониться, но всё было тщетно, и жёлтые, словно пергаментные, пальцы, высушенные, как у мумии, вжались мне в скулу и лоб.
А затем бабку натурально затрясло, словно паркинсон хватил или током шибануло и она начала повторять, всё громче и истеричней, как заведённая:
— Он, он, он, он, он!..
Я обмер, бабы повскакивали со своих мест, а конвоирши по бокам резко выхватили какие-то жезлы.
— Я знала! — рыкнула свирепо и радостно Альдау, — виновен! Убить мерзкого мужика!
Но тут бабку расклинило, она бухнулась на колени и закончила, вскричав:
— Он избранный!
Глава 18
Плюс от моей избранности был. Но не такой большой, как я надеялся. Цепи с меня сняли, а вот браслеты из тританиума нет, поэтому магия ко мне так и не вернулась. Конвоирш тоже вроде как убрали, но теперь при мне появились, три раза ха, пара сопровождающих, они же почётный караул из тех же самых конвоирш. Ну, хоть одежду вернули. Я, конечно, женских взглядов не стесняюсь, но ходить голым, когда остальные одеты, как минимум унизительно.
— Пойдёмте, Вольдемар, — махнула рукой Старшая сестра, дождавшись, когда я оденусь, — нам с вами надо многое обсудить.
Бабку-предсказательницу сразу увели, и хорошо, а то ещё что-нибудь напредсказывает, не знать буду, как расхлёбывать. И так с этой избранностью всё как-то подозрительно.
Сопровождаемый теперь уже почётным караулом я проследовал за местной начальницей до её апартаментов, где мне сразу же предложили кресло и распорядились принести лёгкие закуски и бутылочку вина. Усевшись поудобней, я позвенел антимагическими браслетами, с усмешкой заметил:
— Вино? Я бы расценил это как свидание при иных обстоятельствах.
— О, я поняла, — вежливо улыбнулась в ответ женщина, — но должна разочаровать, сёстры не вступают в брак. Орден бдящих соблюдает обет безбрачия.
— А как же секс? Или у вас культ девственниц? — вопросительно взглянул я на неё.
— Такого культа у нас нет, — ничуть не удивилась вопросу та, — ты же видел по дороге в камерах других мужчин? Вот их мы используем для удовлетворения потребностей сестёр.
— Это что, получается, вы тут их держите в качестве секс-рабов⁈ — а вот это я уже произнёс с возмущением.
Ладно, когда по обоюдному согласию или даже, хрен с ним, за деньги, но рабство⁈ Во мне вскипела мужская солидарность. И это тогда, когда найти согласного на секс мужчину вообще не проблема. Тем более на стройных, беловолосых девиц, далеко не уродин. Один минус, конечно, что некромантки все сплошь, но даже на таких найдутся свои любители, готовые рискнуть.
— Держим, — невозмутимо кивнула та.
— И зачем? Разве нельзя найти тех, кто согласится без принуждения?
— Мы не можем рисковать. Никто не должен знать о нашем Ордене и сёстрах.
Тут нас ненадолго прервали, принеся вино и пару тарелок с нарезкой из фруктов и мяса. Набулькав себе полбокала, я опрокинул его в рот, почувствовав слегка терпкий вкус, кинул следом крупную виноградину. Сказал упрямо:
— Так нельзя.
— Можно, — сказала в ответ женщина, — сёстрам нужно расслабляться, а самоудовлетворение не решает всех проблем.
— Так примите мужиков в Орден, — не выдержал я, — будут братьями.
— Наш орден только для сестёр! — возмутилась женщина, — его основательница, великая избранная Валери, сразу сказала, что мужчины не нужны!
— Да неужели⁈ — я тоже повысил голос, — если не нужны, так значит и для секса не нужны. Разве она сказала, что не нужны ни для чего, кроме секса?
Наступила пауза, в ходе которой гневно раздувавшая ноздри Старшая сестра буравила меня злым взглядом. Мне всё-таки удалось пробить стену её невозмутимости. Наконец, та нехотя буркнула:
— Не говорила, но, к сожалению, не все сёстры могли отказаться от секса, также как основательница, поэтому, со временем, решено было сделать послабление. Избранная на то и избранная, что способна обуздывать слабость собственной плоти, но нам, обычным женщинам, никогда не достичь её уровня.