Поэтому, еще раз оглядев мальчиков и девочек, которые, впрочем, уже давно стали молодыми мужчинами и женщинами, особенно после божественного преображения, я сказал:
— Мне нужны только добровольцы. Заставлять я никого не буду. Не знаю, получится ли у нас, успеем ли мы, но знаю одно: если мы не попытаемся, то этот мир будет обречён.
— Мы все добровольцы, профессор, — раздался голос.
И впервые это была не староста. Силлана молча сидела, прикусив нижнюю губу, а со своего места, в этот раз, встал Бари.
— Мы это начали, профессор, — произнёс он. — И мы это закончим. Поэтому мы с вами.
— Это ваше общее решение? — ещё раз уточнил я, обведя аудиторию взглядом.
На что группа дружно, хоть и молча, кивнула. Таким молчаливым и единодушным согласием они вызвали у меня улыбку.
— Ну что ж, — я злорадно оскалился. — Тогда давайте покажем этим уродам, что такое настоящая магия.
Бартоломеус знал, что их приготовления не останутся незамеченными. Но вопрос стоял просто: либо они любым путем уничтожат труды Локариса и его самого, вновь вернув баланс сил к привычному состоянию, либо об их элитарном клубе, позволяющем сладко есть, крепко спать и вести весьма приятную и очень небедную жизнь, можно будет забыть. Всё это рухнет, если Локарис начнет клепать магистров из всех подряд. Что до возможного возмущения глав государств, которые в таком объединении магов могли почувствовать угрозу лично для себя, Бартоломеус знал, как выставить всё в нужном свете.
За тысячу лет после катаклизма все, имеющие хоть какое-то понимание ситуации, давно сообразили, что с не магами лучше соблюдать подобие взаимовыгодного сотрудничества, чем пытаться их порабощать. Да и вообще, муторно это дело — рабами руководить. Они же неспокойные, так и норовят: то взбунтоваться, то ещё какую-нибудь гадость сделать, то просто саботировать работу. Всякое было, история всё помнит. Поэтому самым лучшим поводком является тот, который внешне невидим. Ну и важно было сохранять видимость некоего равноправия, чтобы последние сильно не возмущались.
Магистры и сильные маги могли предоставлять такие услуги, которые невозможно было получить никаким другим путём. Стоили эти услуги, естественно, очень дорого. А власть и деньги имущие подсаживались на них очень быстро. Поэтому верхушка магических орденов, соблюдая некоторую видимость структуры подчинённой, на самом деле держала все ниточки управления в своих руках. Разве что инквизиция в последнее время как-то чересчур начала лезть не в свои дела. Но, как Бартоломеусу успели сообщить, глава этих фанатиков вместе с самой приближённой частью своих подчинённых уже находился в Тингланде, опекая этого выскочку. Если старый чудак на букву «М» думал, что этим он сможет остановить Бартоломеуса, то он очень глубоко ошибался. Наоборот, появилась хорошая возможность прихлопнуть их обоих разом.
Сам же глава Совета магов Империи находился аж на другой стороне континента, в Поросе, где формировался объединённый флот, который должен был выдвинуться к Тингландскому северу.
Окна резиденции пороского магистра, у которого Бартоломеус был в гостях, как раз выходили на порт и маг с лёгкой злорадностью наблюдал, как на корабли эскадры грузят провизию, амуницию, сундуки с магическими артефактами и накопителями. Также прибывали всё новые и новые отряды боевиков.
Чтобы не повторить ошибок Икая, было решено задействовать всех, до кого только смогут достучаться. Ну и вскрыть тщательно охраняемые запасы артефактов, которые потихоньку копились в закромах орденов, дожидаясь как раз такого момента.
Нет, Локарису точно не жить. Никакие инквизиторы, паладины, да даже весь Тингландский флот не помогут, потому что той силе, что собирал Бартоломеус равного противника просто не было. Оставался вопрос только скрытной переброски эскадр к Тингланду. Маг не сомневался, что противодействие будет. Но и тут им был придуман отличный ход. Противник будет их ждать где? Явно не с севера континента, там непроходимые льды. Вполне логично, что флот будут ждать, предполагая, что эскадра направится вдоль береговой линии, огибая континент с юга. Но глядя на карту, многие попросту забывают, что планета круглая. А значит, если долго-долго плыть на восток, в конце концов окажешься на западе.
Да, в настоящее время никто таким путём не плавал. Путь был дольше, да и пролегал через совершенно пустой океан, где больше не было ни одного материка. Разве что какие-то отдельные острова, но они не имели никакой практической ценности. Поэтому такой манёвр мог оказаться наиболее неожиданным, а значит, — успешным. Ну и плюсом, конечно, такое количество магов в эскадре позволяло хорошо прикрыть все корабли маскировкой, до последнего оставляя противника в неведении относительно места и времени их удара. Отличный план! И Бартоломеус заслуженно им гордился.
Взяв со стола бокал вина, он жадно отхлебнул, вдохнул солёный морской воздух и удовлетворённо протянул: «Да! Скоро всё свершится!»
Глава 23
— И какого… какое… м-м, чудо тебя сюда явило? — едва справился я с удивлением при виде возникшей на пороге колледжа Злотаны. Собственно, такой вопрос у меня возник не только к ней, а ко всем пяти моим жёнам, которые вдруг в этот напряжённый момент решили обязательно собраться тут. Ладно, я мог понять Алису с Ясулой — у этих и выучка, и боевой опыт имеются. В ту же копилку Викония, которая по своим боевым возможностям вообще была эдаким чёрным ящиком, потому что уровень возможностей настоящей магистра некромантии представить было несколько сложновато, учитывая, что таковых в мире не особо-то наблюдалось. А те, что сидели в Протекторате, могли похвастаться только отрывочными знаниями, оставшимися от некогда великой Империи. Но графиня, которая даже не была одарённой, и вторая графиня, которая адмирал, хоть и ставшая одарённой, но пользующаяся магией пока на уровне, извините меня, студента первого курса — тут были совсем не в тему.
— Дорогой, не ругайся, — женщина улыбнулась, подошла, чмокнула меня в щёку, а затем прошептала, — Вольдемар, здесь мой сын, я не могу его оставить одного.
Я вздохнул, посмотрел ей в глаза.
— Твой сын уже взрослый парень. И, кстати говоря, неплохой маг. К тому же, отмеченный Всадником, у него выносливости на десятерых.
Тут я вспомнил беднягу Тара и хмыкнул.
— И ещё кое-чего за четверых.
Злотана немедленно покраснела и буркнула:
— Что ты такое говоришь?
— Да, это я так, — махнул рукой. — Слегка завидую.
В общем, расклад на сегодняшний день был такой: посёлок полностью эвакуирован, колледж, кроме паладинов и моей группы, тоже. Подразделения тингландского флота отведены к Прилесью, где спешно оборудуют позиции для обороны, если вдруг часть нападающих попытается ударить туда. Возможность такая, конечно, была низка, всё-таки основная точка интереса — это святилище возле колледжа и лично моя персона. Но я исходил из того, что собранная солянка из толпы амбициозных магов со своими, так сказать, прихвостнями может не во всём подчиняться центральному командованию, каким бы оно ни было. Хоть я подозревал, что первую скрипку играет небезызвестный Совет магов Империи. Поэтому на город могла налететь какая-нибудь из банд одарённых, отбившихся от основного стада.
Я, собственно, под предлогом того, что этой обороной надо руководить, пытался следом сбагрить Селестину, спешно прилетевшую сюда. Но та тоже наотрез отказалась колледж покидать.
Помимо этого, колледж остались защищать три сотни инквизиторов и две тысячи понтов из элитной штурмовой бригады. Собственно, с учётом состава сил противника, это, наверное, было наилучшее из возможных решений. Инквизиторы собаку съели на противостоянии с магами, а понты, в силу своей природной слабой восприимчивости к магии, неплохо воевали против одарённых. И плюс мои паладины, в принципе, имевшие схожие с понтами особенности, помноженные на способность усиливать себя с помощью собственного магического ядра. Ну и адептки Ордена Бдящих. Викония прибыла не одна, с ней в отдельном крыле колледжа поселились два десятка некроманток с уровнем силы от крепкого боевого мага до магистра. Поэтому наши шансы не казались мне такими уж призрачными. Должны отбиться. По крайней мере, на мой дилетантский взгляд.
Но тут уж не попишешь, особого опыта в массовых магических зарубах у меня не было и даже, несмотря на хорошее знание истории и битв античности и средневековья, я оставался в военном деле профаном. Поэтому с общего совещания, посвящённого вопросам организации обороны, меня вежливо выперли. Впрочем, я и не настаивал, только попросил у взявшего на себя общее командование Верховного Инквизитора время на подготовку. Вряд-ли у нас будет ещё один шанс это провернуть, поэтому нужно было всё сделать с первого раза. Или второго, если за первый считать тот, где студенты устроили самодеятельность. Впрочем, какая разница, первый или второй, осталась одна попытка, и на этом всё.
— Оно у тебя будет, — кивнул тот.
И я, покинув крепость, поспешил обратно в колледж, помогать и подгонять.
Группой, занимавшейся записью мыслеобразов, руководила Альтина. Они расположились в большом зале, установив посередине здоровенный пишущий аппарат с кристаллом. Рядом находился проектор, тут же транслирующий черновую запись на большой белый экран на стене.
— Нет, нет и нет! — громко воскликнула она, когда я вошёл внутрь. — Не пойдёт, переделывайте!
Девушка была настроена по боевому, глаза горели праведным гневом, и засученные рукава мантии свидетельствовали, что взялась она за дело всерьёз. Уперев руки в бока, она резко помотала головой и строго посмотрела на пару одногруппников у аппарата.
— Почему картинка такая абстрактная? Какой-то зелёно-синий мутный шар. С чего они поймут, что это Яол?
— А мы что? Мы ничего, — прогудел один из парней. — Как вот он транслирует, мы так и записываем.
Он тыкнул пальцем в сторону Маршуша, который сидел, закрыв глаза, в кресле неподалёку с одетым на гол