яют себе ближайшие аспекты, тем самым забирая из рук ИИ единственный реальный инструмент воздействия, переключая всю магию на богов. То есть магия на Яоле остаётся, но в ведении богов. На крайняк, если раздавать магию боги бесплатно не захотят, назовём магов жрецами, поставим жреческие алтари и, в обмен на дары, будем получать подпитку прямо, как виденные мною гномы, которые фучи. Таким путём проклятие Икая перестаёт получать подпитку и самораспадётся.
— Вот такая пустячная просьба, — улыбнулся я, видя, как она молчит, о чём-то сосредоточенно думая.
Та помедлила, а затем, прищурившись, произнесла:
— Не надо ждать завтра, я попробую сделать сейчас.
— Ну, удачи, — хмыкнул, наблюдая, как она медленно растворяется в пространстве.
Вновь улёгся на кровать и закрыл глаза.
«Засыпаю, уже находясь во сне, — пришла в голову забавная мысль. — Как в том фильме, как там его, а да, — „Начало“. Правда, там жена героя Ди’Каприо перепутала однажды реальность со сном».
«А вдруг это не сон⁈ — метнулась в голове заполошная мысль, — Помнишь, как двадцать лет назад ты думал, что это сон, а штаны потом пришлось отстирывать по-настоящему?»
Но тут я усилием воли прервал внутренний монолог, принявшийся выуживать забытые воспоминания, и крепко заснул.
— Мы нашли их! — сходу ворвалась к Верховному инквизитору Викония.
Некромантку уже хорошо знали в инквизиторской крепости, поэтому пропускали в святая святых беспрепятственно.
— Как мы и думали? — повернулся к женщине седовласый инквизитор.
— Да, подбираются под невидимостью с северо-запада, — подтвердила та, — скоро будут возле берега на самом краю Шумящего леса.
— Планируют высадиться под утро… — коснувшись подбородка, задумчиво пробормотал мужчина, не столько спрашивая, сколько оценивая такую возможность, — ладно, они под иллюзией, пользоваться заклинаниями поиска и обнаружения не будут, чтобы себя не выдать. Часов до четырёх утра, думаю, сможем перебросить туда ударный кулак из моих людей и понтов. Накроем их, как только спустят лодки и отплывут от кораблей.
— Я тоже буду, — решительно заявила старшая сестра Ордена Бдящих.
— Не сомневаюсь, — позволил себе короткую улыбку инквизитор.
Им и впрямь удалось управиться с перемещением такой массы магов и бойцов. Специалисты инквизиции в свою очередь тоже развернули масштабную иллюзию, призванную прикрыть окопавшиеся недалеко от берега, под защитой леса, боевые подразделения. Магией противник, конечно, не пользовался, но это не отменяло наличия какого-нибудь особенно глазастого марсового, который мог случайно заметить подозрительное шевеление на берегу.
Природа тоже была благосклонна к обороняющимся. Тяжёлые плотные тучи закрывали небо, и северная ночь была по-настоящему тёмной. Под покровом этой темноты понтийские сотни спешно закапывались в землю, оборудуя позиции в сотне метров от берега. Инквизиторы располагались сразу за их спинами, готовя сложные заклинания, способные удивить вражеских магистров. Здесь как нельзя лучше помогли наработки Локариса. Верховный инквизитор с удовлетворением наблюдал, как его подчинённые выстраивают боевые звёзды и синхронизируют друг с другом боевые пятёрки. Усиленные за счет боевой формации заклинания должны были в момент удара по высаживающемуся противнику объединить мощь своих магических атак, тем самым значительно усилившись.
Это открытие Локариса было не единожды проверено практиками и многократно подтверждено. Сюрприз для объединённого войска магов должен был выйти весьма неожиданным.
Чуть дальше за инквизиторами расположился десяток некроманток во главе со своей старшей сестрой. Они готовили сюрпризы иного рода — обращение потерь врага в свои подкрепления. Верховному не нравилась эта грань некротического искусства. С ожившими мертвецами он сталкивался в молодости и с тех пор искренне ненавидел тех, кто балуется поднятием трупов. Тем более из павших магистров получались крайне сильные и очень неприятные личи, обладающие подобием разума и свободы воли, вроде того, которого чудом смог победить Вольдемар в Академии Анкарна. И упокоить такую тварь стоило немалых усилий, как и удержать на поводке. Но здесь и сейчас им нужно было любое преимущество, потому что враг собрал страшные силы.
По приблизительным прикидкам, на кораблях находилось не меньше полутора сотен магистров и вдвое большее количество боевых магов. О магах рангом пониже, как и остальной свите, и говорить нечего. Если разведка не врала, то сейчас у побережья Тингланда под маскировкой скрывался огромный флот из не менее пятидесяти кораблей, неся в общей сложности около двадцати тысяч человек. Силища. Противостоять такой армии казалось безумием, но козыри в рукаве в виде некроманток и боевых наработок Локариса должны были серьёзно проредить ряды противника. Уничтожить их полностью Верховный Инквизитор не рассчитывал, но хотя бы нанести достаточный урон, чтобы задержать врага.
Он не думал, что сможет пережить сегодняшнее сражение, просто потому, что биться они будут до последнего, чтобы максимально выиграть Вольдемару время для проведения ритуала.
Верховный оглядел своих людей, понтийцев, женщин в чёрных мантиях, готовившихся к атаке, и подумал, что смерть в бою — не самый плохой способ достойно завершить свою жизнь. А то уж он, честно говоря, в последнее время начал побаиваться, что умрёт в своей постели, как какой-то обыватель.
От мыслей о посмертии его отвлёк один из старших инквизиторов. Подойдя, он по-военному чётко доложил:
— Верховный, позиции оборудованы, боевые пятёрки готовы.
— Отлично, — кивнул глава инквизиции, посмотрел на часы, которые показывали половину четвертого утра, и добавил, — Ждите. Думаю, через полчаса начнут.
Он знал, что где-то там, в море, под маскировкой уже готовятся к спуску лодки с первой волной десанта.
И очень вряд ли первыми сунутся сами магистры. Вернее, они точно не будут в первых рядах, слишком пекутся о собственной безопасности. Поэтому там будет толпа наёмников из неодарённых с вкраплениями боевых магов, призванных обеспечить магическую поддержку. Расходный материал, не более того, нужный, чтобы убедиться в безопасности места высадки.
Но даже если удастся уполовинить эту часть войска противника и сорвать первичные планы, они выиграют несколько часов, пока враг будет вынужден пересматривать стратегию удара. А это уже немало.
Верховный уже готовился произнести перед своими людьми небольшую, но пламенную речь, чтобы укрепить их веру и дух перед предстоящей битвой. Уже набрал было воздуху в грудь, как вдруг словно волна прокатилась по берегу — незримая, не шелохнувшая ни травинки, ни листочка, но которую почувствовали все без исключения одарённые. Словно когтистая лапа сжала сердце мужчины, отчего тот, охнув и схватившись за грудь, рухнул на колени, чувствуя, как его покидает что-то важное, словно сама жизнь вытекает из него, оставляя внутри лишь ощущение сосущей пустоты.
Вокруг него раздались стоны и вскрики других инквизиторов, несколько человек свалилось без сознания. Верховный, упёршись второй рукой в землю, едва удерживаясь, чтобы не завалиться тоже, подумал с отчаянием:
«Неужели нас раскрыли? Неужели противник смог нас опередить и нанести удар первым? Но что, что это за заклинание?»
Тут кто-то воскликнул:
— Смотрите!
Повернув голову в сторону моря, старый инквизитор увидел, как спадает маскировка с армады кораблей в полукилометре от берега, и устало подумал:
«Ну вот и всё. Сейчас они нанесут удар, а мы даже не сможем ничего им противопоставить.»
Каким-то образом противник смог лишить их магии. Верховный быстро разобрался в том, что с ним произошло. От магического источника внутри него, который он маскировал от других, чтобы не показывать, что давно стал магистром, осталось совсем чуть-чуть, буквально какие-то жалкие крохи, годные разве что на дешёвые фокусы, столь слабых одарённых, что их не брали даже в Академии. Фактически он сейчас почти не отличался от обычного человека. С тем, что осталось на дне магического источника, он мог разве что зажечь на пальце маленький огонёк, не больше пламени свечи.
Пошатываясь, он встал, сделал пару шагов к морю, намереваясь встретить смертельный удар противника, как подобает воину, лицом к лицу.
Корабли всё так же тёмными силуэтами маячили на воде, секунды тянулись одна за другой, испытывая волю Верховного инквизитора на прочность, но удара не было, наоборот, неестественная тишина накрывала берег. Противник медлил, лодки не спешили спускаться на воду, всё словно замерло, затаилось в ожидании чего-то неизвестного.
— Там, смотрите! — снова воскликнул чей-то хриплый голос, заставляя отвернуться от моря, вывернув голову туда, где…
И тут глава инквизиции увидел, как бьющая в небо, с такого расстояния кажущаяся тонкой, ниточка света, питающая проклятье Икая, тускнеет и медленно растворяется в черноте ночи.
— Получилось? — неверяще прошептал мужчина.
Пошатнулся, чувствуя накатившую слабость. Подумал:
'Неужели так просто, раз, и всё кончилось? Но почему? Вольдемар же должен был приступить к вызову богов только с утра? Или это не он? Но тогда кто?
Испарившееся проклятье, ушедшая магия, непонятно почему затихший противник, не предпринимавший никаких действий — всё это не могло быть случайностью, скорее, следствием одной причины.
Ещё раз глянув на корабли, Верховный растянул губы в хищной улыбке и торжествующе произнёс, обращаясь к братьям инквизиторам:
— А ведь у них тоже магии нет. Нет, понимаете!
И сейчас этот факт, ужасающий по своей сути для любого мага, был, скорее, поводом для радости, потому что без магии они уже не нападут. Не решатся. Потому что без магии эти магистры ничто. Главное только, чтобы она вернулась не слишком быстро.
— Профессор, профессор!
Я проснулся от того, что в дверь спальни кто-то отчаянно барабанил и вопил, выкрикивая меня. Крики были пропитаны явно паническими нотками, и я, как был, в одних трусах, пулей подорвался с кровати, щёлкая магическим замком, впуская гостя.