Сердце пропускает удар, и сквозь кокон проступает чернота ночи, стрекот сверчков, крик ночной птицы. Мы слепо озираемся, пока глаза не привыкают к темноте, активируем артефакты ночное зрение. Позади нас — каменистый склон, поросший низкими деревцами, впереди, метрах в двадцати — черная стена колючек.
— Идем за мной, — шепчет Дана. — Я знаю, где проход.
Мы делаем первый шаг в неизвестность.
Глава 7. Побоище
Нам нужно подняться по склону на плато, где находится база. Некоторое время идем вдоль настоящей стены колючек — этот кустарник почти не имеет листьев и напоминает небрежно скрученную колючую проволоку.
Ночное зрение убавляет четкость: я вижу в серых и темно-серых тонах, зато даже то, что скрыто в тени. Дана хорошо знает местность и крадется первой, за ней Рио, я замыкаю. Девушка замирает, прерывисто вздыхает и бросается вперед, садится на корточки над распростертым телом окровавленной девчонки. Мы стоим над ней.
— Это Тиция. — Дана закрывает ей глаза, поднимается.
Теперь на корточки сажусь я, чтобы осмотреть повреждения. На теле девушки две горизонтальные раны: одна рассекла грудь, вторая — горло. Выдвигаю предположение, что раны нанес не меч — он режет вертикально или наискось. Рио качает головой.
— С ней нет амулета. Ловец обнаружил и забрал его.
— Тоже не вижу магических предметов.
Рио поворачивает голову и смотрит вдаль.
— Наемники напали из ущелья, их заметили издали и попытались уйти через кусты.
— Надеюсь, хоть кому-то удалось спастись, — шепчет Дана.
Рио резюмирует:
— Разворачивается наихудший сценарий. Нужно ликвидировать ловца, чего бы нам это ни стоило. Какие предложения?
Ловлю себя на мысли, что амбиции Рио бегут впереди него. Он жаждет быть властелином мира, но на деле в роли серого кардинала чувствует себя комфортнее. Даже сейчас старается переложить решение на меня.
— Для начала нужно пробраться и посмотреть, в лагере ли охотники и ловец. Если да, выманим ловца, уведем подальше, прикончим, заберем артефакты. Наемники вряд ли станут заморачиваться и нести Владыке странные предметы, природы которых они не видят.
— А если они ушли? — спрашивает Дана.
— Придется переться за ними в Мэл.
Дана кивает.
— Ага, поняла.
— Если нас заметят, ты в ближний бой ввязывайся только если нам совсем вилы. Рио у нас нехилый танк, я — дамагер, ты бьешь издали и не останавливаешься. — Вижу поджатые губы Даны и понимаю, что ляпнул не то. — Ладно, не мне тебя учить. Веди.
Лазейку в кустах искать не пришлось. Вместо нее — выжженный фаером тоннель и разбросанные по склону трупы. Люди бежали в разные стороны и погибли не от фаера.
— Секундочку, — шепчу я и направляюсь к ближайшему телу.
Это парнишка лет шестнадцати. Ран на его теле нет, рот разинут, глаза выпучены, шея синяя, деформированная, словно его кто-то душил. Труп девушки присыпало камнями, нижнюю часть ее тела до талии будто бы что-то сдавливало снаружи: одежда цела, а вот ноги уплощены, торчат в стороны, как у резиновой куклы, словно у нее нет костей.
Дана бродит над трупами, закрывает им глаза. Не выдерживает, садится; обхватив колени, плачет. Думаю о том, что наверняка ребята сопротивлялись, но ничего не смогли сделать. Сюда я телепортировался с мыслями о том, что мы такие развитые и крутые, сейчас всех растолчем в мелкий мак, теперь же самоуверенности поубавилось.
Даем Дане выплакаться. Она встает, резким злым движением вытирает слезы и шагает в тоннель от фаера, я кидаю на группу скрытность. Движемся медленно, на цыпочках. Я заранее обнаруживаю нюхача, чтобы взять его сознание под контроль. Похоже, животина спит.
Заросли кустов тянутся метров пятьдесят, чередуясь с полянами. По пути находим еще один труп, итого я насчитал девять человек. Наверняка тела еще есть в лагере. Сколько тут было человек, не спрашиваю — нужно соблюдать тишину.
Ветер дует от нас, но все равно тянет дымом, слышу, как потрескивает костер, доносятся голоса. Говорят тихо, и слов не разобрать.
На цыпочках подбираемся к выходу, выглядываем. Огонь костра добавляет красок, и сквозь переплетения колючих ветвей я вижу пятерых: человека и магов-стихийников.
Ловец стоит, скрестив руки на груди и вздернув подбородок, он высок, плечист и поджар. На нем восемь знакомых нам артефактов, включая отражение и силовой купол. Хорошо, сюрпризов не будет.
Лиандр Чжей, человек, 35 лет
Воин-мечник 3 ступени из гильдии Ловцов.
Сидя по-турецки, к костру тянет руки синекожий остроухий… Похож на темного эльфа, но нет, не эльф. Ладонь у него странная: узкая и тонкая, когтистые многосуставчатые пальцы напоминают паучьи лапки. Этот недоэльф беспрестанно зевает, демонстрируя иглы зубов.
Нетум, 33 года
Повелитель силы тяготения 4 ступени
Родина: Кхар.
Рядом с ним, растопырив исполинские колени, мускулистая орчиха ковыряет ножом в зубах. На ней стальная кираса, наплечники и пластины, защищающие ноги — все усилено магически. Рядом стоит гигантский шипастый молот, который я уже видел глазами нюхача. Судя по экипировке, орчиха в их группе танкует.
Р'гунта, 14 лет
Повелительница сил земли 3 ступени
Родина: Рамори
Милая девочка Р'гунта! Такая кулачищем коня не просто остановит — пробьет его насквозь. Помнится, когда все ехали на лошадях, она бежала, потому что ее никакой конь не выдержит.
Самый запоминающийся член их команды — человек-ящер. Причем человеческого в нем только то, что он стоит на двух ногах и хвоста у него нет. В остальном он ящерица: чешуйчатые пластины, безгубая зубастая пасть, когти.
Заур, 117 лет
Повелитель холода 4 ступени
Родина: Заур
А вот дворфа я помню плохо, его образ стирается на фоне остальных. Он гордо стоит напротив ловца Лиандра, скрестив руки на груди. Похоже, у них конфликт.
Оддагард, человек-яфф, 34 года
Повелитель сил ветра 5 ступени
Родина: Атрея.
Черт! Дана права, он — озлобленный полукровка! Хотел бы я посмотреть на мужика, который позарился на его мамашу… Хотя скорее было наоборот.
— Ты совсем деревянный? — Оддагард стучит себя по лбу. — Нам платят за одного, а ты хочешь, чтоб мы воевали тут со всеми. И знаешь что? Вертуна тебе в зад! Дальше или ты подчиняешься мне, как остальные, или идешь один. — Видимо, чтобы до Лиандра лучше доходило, произнося каждое слово, Оддагард встает на цыпочки. — И делай что хочешь: неси артефакты Владыке, лови мажиков по дороге. Нам за это не платят, ясно?
— Ага, — ненадолго вынув лезвие изо рта, гудит Р'гунта, голос у нее, как сигнал у парохода.
Я ни разу не эмпат, но весь вид ловца выказывал величайшую степень негодования, однако лезть в бутылку он не рисковует.
— Вам заплатят. Владыка не поскупится на награды. Золото? Артефакты? В Дъорне все это есть. Вы же убедились в его щедрости!
Думаю о том, что, скорее всего, Владыка вообще не планирует платить наемникам. На его месте, чтобы не конфликтовать с гильдией Охотников за головами, я бы перехватил их по дороге, обездвижил и доставил в башню. Они сильные, питания хватит надолго. Жаль, что эту мысль не донести Оддагарду, который у них главный.
Синекожий Нетум нехотя поворачивает голову и говорит певучим голосом:
— Можешь заплатить нам сейчас, и мы договоримся. Нет денег — нет работы. Мы и так тут поработали задаром. Беннаос, вон, упала без сил. Я и сам… — Он разевает пасть, зевая. — Устал.
Ага, с ними есть еще некая Беннаос, и она нейтрализована. Помню, видел ее на лошади.
Еще раз осматриваю наемников, пытаясь выявить артефакты, и нахожу их в огромном количестве у всех, кроме Р'гунты, причем структура отличается от той, с которой работали мы с Рио. Возможно, Охотники за головами для нас вообще неуязвимы. В идеале снять бы с них пару таких штук и изучить в убежище Рио.
— Уходим, — шепчу я, мы выбираемся из зарослей, прячемся за остроконечным камнем, и я делюсь соображениями, как действовать дальше:
— Они погрызлись с ловцом, и это здорово. Если ему что-то почудится и он пойдет на разведку, никто его не поддержит. Значит, так. Вы остаетесь здесь, я засяду в кустах и буду ждать, пока как можно больше народа пойдет спать. Затем возвращаюсь, беру нюхача под контроль, а заодно смотрю его глазами, что в лагере. Если все спокойно, вывожу нюхача, а за ним и ловца. Ловца приведу вон к тому дубу, возле которого лежит тело. Сделаю вид, что нюхач трупом заинтересовался. Сам залягу на пригорке, сниму защиту с ловца и застаню его. Дана режет ему горло. — Она хищно скалится. — Рио остается за камнем. Потом быстро забираем артефакты и уходим пешком, чтобы сохранить хотя бы последний свиток телепортации. Возражения?
Рио молчит, Дана мотает головой. Я продолжаю:
— Если что-то пойдет не так, активируй свиток за камнем, чтобы они не сбили заклинание. — Протягиваю свиток Рио. — Дана — прячься в траве за дубом.
Сидя в засаде, перегоняю деформацию, которая скопилась, пока я раненым трясся в повозке, в деформу. Получаю 29 единиц — на два средних удара. Мало. Но надеюсь, что воевать не придется и нам удастся провернуть операцию по-тихому.
Беру под контроль нюхача, который спал в траве. У костра разгорается спор, кто останется на стреме. Ящер молча отправляется спать. Нетум, дворф Оддагард и Лиандр тянут жребий. Если дежурить выпадет ловцу, это упростит нам задачу. Но удача не на моей стороне: на стреме стоит дворф.
Зевая, синекожий отправляется в один из бревенчатых хижин, за его спиной хлопает дверь.
— А ты чего? — ворчит Оддагард. — Иди, нечего нависать тут. — Он садится у костра, поворачивается спиной к ловцу, демонстрируя полное безразличие.
На лице человека — ненависть, он едва не скалится. А я думаю о том, как поступил бы дворф, то есть яфф, если бы узнал, что скоро Атрея перестанет существовать, и он этому поспособствует? Или его больше проймет знание, что Владыка — вампир, высасывающий из магов жизнь вместе с силой?