– В харчевне. Пропустил пару шкаликов, барин. Тревожно мне на душе. А вы куда ездили?
– Я в гостинице ротмистра Вахрушева встретил. Мы в лес ездили, тренироваться в стрельбе…
Я тщательно вымыл руки с мылом, умылся и кивнул:
– Прохор, пойдем-ка лучше пообедаем…
– Так здесь принесут.
– Хочу где-нибудь в городке, в хорошем трактире…
– Знаю такой…– улыбнулся приказчик.– Совсем неподалеку…
Небольшой трактир стоял на краю городской площади. Маленький уютный зал на восемь столиков с белоснежными скатертями. В углу играла шарманка, которую время от времени заводил мальчуган.
– Заказывай на свое усмотрение…– сказал я Прохору, рассматривая симпатичных барышень за дальним столиком. Стройная брюнетка тоже обратила на меня внимание, однако тут же опустила взгляд, надо же, скромница какая…
Черт возьми, мне послезавтра на дуэль, а я думаю совершенно о другом. Нельзя сказать, что я не боюсь. Не боятся только идиоты, но нужно все же отвечать за свои поступки. А ведь хотел сделать все по уму, поднять хозяйство, найти толковых специалистов и организовать производство, а в итоге поскользнулся на ровном месте… Нет, все же нельзя настраиваться на плохое…
– Мальчик!– окликнул Прохор.
К нам приблизился круглолицый половой лет двадцати, в просторной красной рубашке с широким поясом, посредине головы ровный пробор.
– Господа, прошу, у нас все только свежее! Только что с плиты. С пылу, с жару…
– Принеси два борща, мясные рулеты и блинчики, чашку квашенной капусты и две кружки с киселем.
– Сию секунду, господа…
Половой быстро умчался.
Прохор осторожно спросил:
– Барин, не возражаете, если я себе немного пивца возьму? Очень в этом трактирчике пивцо приятное…
– Не возражаю.
– Вам тоже заказать?
– Не надо…
Половой принес обед и я с аппетитом набросился на свежий борщ.
– Что-нибудь еще, господа?
– Кружечку Жигулевского,– улыбнулся Прохор.
– Пиво у нас чрезвычайно отменное,– кивнул парнишка и снова исчез за занавеской.
Шарманка в углу играла старинную, но какую-то знакомую мелодию, которая даже слегка успокаивала.
Как только половой принес пиво, он вежливо сказал:
– Только что привезли судаков и осетров с Волги. Прошу к нам на ужин. Будет уха, судак на пару, жаренный осетр…
Парнишка – прямо ходячая реклама своего заведения, я растрогался и дал ему пятачок на чай. Половой просиял и тихо, почти шепотом сказал:
– Кстати, дамы за дальним столиком не замужем, частенько приходят к нам обедать…
– Спасибо за информацию,– улыбнулся я.
Мне сейчас и вправду совершенно не до представительниц женского пола, и так погулял прошлой ночью на свою голову…
Как только пообедали и вышли из трактира, я осмотрелся. Напротив красивое двухэтажное здание с покатой крышей и привратником на входе.
– Это городское управление,– подсказал Прохор.– То здание – музей Отечественной войны, а за ним театр…
– Отечественной войны? – удивился я, и тут же вспомнил про войну 1812 года.
Мимо ехала знакомая карета, которая неожиданно остановилась. Дверца тут же приоткрылась и меня окликнул знакомый женский голос:
– Господин Никитин!
– Жди меня,– приказал я Прохору и приблизился, узнав княгиню Ягупову.
Она пригласила сесть в карету.
– Надеюсь, господин Никитин, вы простите слабую женщину. Наверняка понимаете, я не могла сказать иначе и мне пришлось солгать супругу, оклеветав вас.
– Понимаю.
– Я уже два часа вас по всему городу ищу. Заезжала в гостиницу и мне сообщили, что вы направились в сторону трактира на площади…
– Зачем вы меня ищете? Чтобы об этом сказать? Неужели совесть мучает?
– Вы ничего не знаете, Андрей Иванович. Мы уже пять лет только считается супругами… Петр мне постоянно изменяет, даже с гувернантками, прислугой… почему-то вам, мужчинам, многое прощается, но только не нам, хрупким беззащитным женщинам… На самом деле вы очень понравились мне, Андрюша. Вы безумный романтик и какой-то странный… будто не из нашего мира. А как вы проникновенно пели вчера у костра… Ночью я и вправду хотела с вами близости, сама пришла в ваш номер, но ничего не случилось… а наутро неожиданно заявился Петр, хотя я ждала его только через два дня… Это просто какой-то конфуз…
Княгиня вздохнула:
– Но знайте, если вы убьете на дуэли моего супруга, я буду сожалеть… но не очень сильно. Наша любовь была быстротечной и с годами превратилась в труху… а от любви до ненависти, как известно – один шаг. А вот вас потерять, возможно, мне будет даже больнее…
– У вас есть дети?
– Сын Дмитрий. Ему уже шестнадцать, он мечтает о карьере военного. Большую часть времени сын проводит у бабушки в Астрахани, и сейчас он там…
– А ваш супруг уже стрелялся на дуэлях?
– Три раза. И все время убивал противников наповал.
– Из-за вас?
– Нет,– усмехнулась княгиня.– Он большой спорщик, стрелялся с дворянами из-за личных амбиций. За меня Петр стреляется впервые… так что будьте осторожны, он опытный стрелок!
Княгиня посмотрела на меня большими влажными глазами:
– Андрюшенька, сегодня и завтра я буду за вас молиться…
Вечером я лег спать пораньше. Но сразу уснуть не удалось, мне вспомнилась еще одна дуэль, которая произошла еще на зоне.
Тучи надо мной сгущались. Когда Майор решил что вполне подготовил меня, я бросил вызов Груздю. Мы должны были встретиться на ристалище за промзоной. Настоящий гладиаторский бой. Зеки и охранники даже делали ставки. Как раз прибыл новый этап и на поверке мне показали крепкого двухметрового дагестанца.
– Это Ильдар Магомедов. Боец ММА.– сказал Славик, сосед по койке.– Двадцать боев – семнадцать побед, почти все нокаутом.
– А что он здесь делает?
– Заступился за девушку в ресторане и убил кулаком отморозка. Думаю он на зоне ненадолго. Кстати, воры его уже под свое крыло взяли…
Не знаю, случайность или нет, но за два дня до боя Груздь поскользнулся на ступеньках и сломал ногу. Воры не захотели откладывать бой и решили найти замену Груздю. Вызвался Ильдар Магомедов.
– Ничего не бойся,– сказал Майор.– Я же учил тебя, когда выходишь драться: не имеет значения рост, вес, физическая подготовка противника. Ты смотришь в глаза и одновременно видишь его всего. Он только успел подумать, чтобы ударить, а ты уже ставишь защитный блок и работаешь на опережение. Магомедов примерно на двадцать пять килограмм тяжелее тебя, а значит медленнее. Да, он повыше и руки у него слегка длиннее. Но забудь о его прошлых победах и регалиях…
– Я буду драться по любому…
– И запомни, Андрей, когда выйдешь на ристалище – боли нет. Вбей это твердо в подсознание. В кругу только ты и противник, которого нужно уничтожить… Я тебе чаек волшебный заварю, выпьешь перед боем, только чай не сразу подействует…
На ристалище, когда я смотрел в глаза Ильдара, я не видел там ничего. Только черную бездну. Наверное такой взгляд у акулы или аллигатора. Мы сразу обменялись обманными ударами. Я почти достал противника в живот, поставил защитный блок, вскользь попал в челюсть и отклонился, и тут же почувствовал страшную тупую боль, перед глазами будто опустился черный занавес. Ильдар ударил меня по затылку так быстро и сильно, что я даже не успел среагировать. Меня накрыла тьма, но к счастью, ненадолго.
Когда я очнулся на полу, кто-то удивленно вскрикнул.
Я медленно привстал и вдруг понял, что абсолютно ничего не чувствовал. Все чувства остались за пределами моего тела. Ильдар удивленно посмотрел и начал приближаться. Вокруг все было будто в замедленной съемке или я начал двигаться невероятно быстро. Противник почти достал ногой мне в грудь, но я резко ушел и нанес ему мощный удар в область сердца и сразу в висок. Сразу в две ключевые точки. Ильдар сделал два шага вперед и застыл, слегка наклонившись. Я сделал «русскую
мельницу» и ударил ребром ладони в основание черепа, дагестанец тут же рухнул на пол и уже не вставал.
Однако я тоже едва держался на ногах. Боли не чувствовал, но руки болтались будто плети. Меня подхватили и потащили в медицинский изолятор, чуть позже принесли Ильдара, он был в отключке довольно долго. В изоляторе мы не встречались, его держали где-то отдельно.
Через четыре дня меня выписали и отправили в барак. Но по дороге перехватили и привели к Топазу. Вор сидел за столом и лепил четки из хлебных мякишей. На соседней кровати спал Груздь с загипсованной ногой.
– Магомедова утром перевели на другую зону,– сказал Топаз.– Он рвал и метал, требовал реванша. Так и не понял, как ты его вырубил… Никитин, почему ты вообще не отказался от боя, ведь знал, что он боец ММА?
– Не хотел, чтоб меня считали фуфлом.
– А если бы он тебя покалечил, отбил башню… срался бы ты в штаны до конца жизни или ездил на инвалидной коляске.
– Лучше смерть, чем такая жизнь…
Вор вздохнул:
– Между нами почти нет отличий. Просто мы почитаем воровской Кодекс. Мы на этом поезде постоянные, а вы случайные пассажиры. Ты не зассал, не стреманулся. Вышел на ристалище, а значит победил свой страх. Таких даже среди нас мало. Будешь теперь на зоне не мужиком, а честным пацаном. И людей твоих больше никто не тронет, пока я здесь.
– И за это спасибо,– улыбнулся я.
– Знаешь, и на воле сволочи живут, и на зоне есть люди. Нам делить больше нечего…
Вор кивнул:
– А гладиаторские бои я на зоне закрыл… хватит нам лишних проблем. Ступай, Никитин, думаю с тобой мы все порешали…
Вскоре освободили и Майора. Как Топаз и обещал, проблем с блатными у меня больше не возникало. Но и про досрочное освобождение пришлось забыть. Только за неделю до освобождения я случайно узнал истинную причину отказа в УДО. Кум прекрасно знал о бое, он тоже участвовал в тотализаторе и поставил на дагестанца огромную сумму, которую и проиграл…