— Хорошо, вы пока побеседуйте. Пойду отдам распоряжение, чтобы пленных накормили…
Глава 2
Когда капитан вышел из каюты, англичанин тихо спросил:
— Так значит вы патриот, господин Никитин?
— Да, я патриот Отечества. И сразу скажу, зря вы полезли в эту войну.
— Войну фактически начали вы, когда ввели войска в Молдавию и Валахию.
— Вы прекрасно знаете, что весь конфликт начался с притеснения православных славян со стороны турок. Именно ваш британский посол Стратфорт-Редклиф подтолкнул султана к войне. Это он убедил внести поправки в Мирный договор. Англии всегда было выгодно заниматься провокациями и вести войну чужими руками.
— Да, вы правы. Султан не объявил бы войну России, если бы не заручился поддержкой Англии и Франции. Но знайте, даже в Британском Парламенте и среди обычных англичан не все поддерживают эту Восточную войну.
— А королева Виктория?
— Королева… она выполнит все, о чем ее попросит супруг Альберт. Кстати, он ее кузен по материнской линии. Мужчина весьма неглупый.
Хантер улыбнулся:
— Даже после вашей недавней победы, я честно скажу: русский флот обречен. Через месяц из портов Англии выходят пятьдесят быстроходных линкоров и фрегатов, пятнадцать броненосцев, миноносцев и «монитор». Еще около сорока кораблей придут из Франции.
Я вздрогнул. Откуда англичане узнали про броненосцы? Причем не только узнали, но уже и выпустили. Первый броненосец должен был появиться в Англии в 1858 году. Неужели все же произошла утечка информации?
— Если вы задумались, то наверняка неспроста,– усмехнулся Хантер.– Думаю то, что я сегодня видел — ваши лучшие корабли. Согласен, русские способны побеждать османов, но объединенный Английский и Французский флот вас попросту сомнет…
— Похоже, если вы обладаете такой информации о вооружении, то действительно не обычный журналист.
— Не прикидывайтесь наивным ребенком, вам это не к лицу. Вы прекрасно осведомлены, что все иностранные журналисты, работающие за пределами своей страны, так или иначе работают на разведку. Я действительно сдал вам ценную информацию, а расскажу еще больше, но взамен потребую совсем немного… пистолет и один патрон.
— Вам совсем не мила жизнь?
— Теперь уже нет. Я хорошо чувствую людей, господин Никитин. Вы наверняка через многое прошли. Скажите, у вас есть дети?
— Сыну восемь месяцев.
Англичанин вздохнул:
— Знаете, со временем я начал понимать: нет ничего дороже любви к
детям. Моей единственной дочери Беатрис было всего шестнадцать, когда она пропала… Когда-то и я был горячим патриотом своей страны, считал Британию лучшим государством в мире… пока в одночасье все не перевернулось. Я действительно раньше был обычным журналистом, работал в Лондонском «Таймс». Когда Беатрис пропала, я сразу поднял все связи. У меня было много знакомых даже в Скотланд-Ярде. Труп девочки нашли через неделю в Темзе, у нее были отрублены кисти рук и следы физического насилия. У полиции была версия, что Беатрис убили лондонские сатанисты. Но я все же нанял частного детектива, вскоре он привел неопровержимые доказательство, что в убийстве замешан пятидесятитрехлетний виконт Джон Мельбурн, сын известного Гаррисона Мельбурна, владельца судоверфи и торговых судов в Портсмуте. Я попытался заявить в полицию на виконта и дать делу ход, но вскоре на меня начались гонения. Нашу квартиру подожгли, пришлось переехать в пригород Лондона. В родном «Таймс» на меня вышла обличительная статья, что я связан с радикалами-ирландцами, покушавшимися на королеву. Меня уволили из газеты. Многие друзья и знакомые сразу отвернулись, а однажды на улице нас с супругой избили двое молодых людей… намекнув, чтобы я прекратил совать нос не в свои дела… Вскоре я понял, что на свете нет справедливости, если даже государство не может наказать виновного… Для чего тогда я был патриотом все эти годы, если моя страна просто плюнула мне в лицо, не сумев привлечь к ответственности влиятельного убийцу дочери…
Англичанин немного помолчал.
— Может выпьете? — предложил я.– Есть хорошая русская водка…
— Налейте, — кивнул Джозеф.
— Я попрошу принести еды с камбуза.
— Нет. Не нужно. Просто налейте водки.
Хантер выпил пол рюмки и слегка прослезился.
— Крепкая…Разрешите раскурить трубку?
Я кивнул.
— Ваши матросы обыскали меня, но не забрали мою трубку и кисет с табаком…
Англичанин закурил и продолжил рассказ:
— Я устроился в другую газету, продолжая собирать по крупицам сведения о виконте. То что я собрал за год, с лихвой бы хватило на три пожизненных срока. Это не семейка, а настоящее исчадие ада. И старик Гаррисон Мельбурн, и его сын, насильник и убийца… за ними просто тянулся кровавый след. Но Мельбурны — влиятельная олигархическая семья Британии. Когда я понял, что по закону ничего не добьюсь, то выследил убийцу своей дочери, когда он был один дома и хладнокровно застрелил… В доме я нашел дневники, подтверждающие это страшное преступление и еще несколько подобных… А еще обнаружил письма из Бомбея, от сына виконта. Его сынок Джеймс жил в богатом поместье в Индии. К тридцати годам он лично казнил двенадцать повстанцев в западной колонии…
— Вы передали эти дневники в Скотланд-Ярд?
— Тогда я испугался. Не за себя, за супругу…
Англичанин пустил дым колечком и продолжил.
— Как только старик узнал о смерти сына, его частично парализовало. У старого судовладельца оставался единственный наследник — внук Джеймс из Бомбея. Он написал письмо и вызвал Джеймса в Лондон. Но еще один бунт в индийской колонии не позволил Джеймсу вовремя приехать. Месяц назад старик скончался и теперь уже Джеймса вызвал адвокат для оформления наследства. Но для начала младший Мельбурн должен был уладить какие-то дела в Афинах, где я и встретил Джеймса, тридцатилетнего избалованного ублюдка и наследника огромного состояния… В письмах он писал отцу, что лично стрелял в мятежных колонистов. Одну деревню приказал в назидание сжечь, загнав в сарай всех, даже маленьких детей…
— Я догадываюсь… вы наверняка решили убить и Джеймса…
— У нас, журналистов, очень развитое воображение… с некоторыми вещами еще можно смирится, но с другими совершенно невозможно… когда я читал в письме, что этот ублюдок с пяти шагов снес картечью из ружья голову шестилетней девочке в индийском селении, у меня закипала кровь в жилах… Для чего нам строить мощную империю на крови чужеземцев? Британия грабит далекие земли, угнетает местное население для того, чтобы припеваючи жили два десятка олигархических семей… Я заманил Джеймса на морскую прогулку и убил так же, как и его отца. Посмотрел в глаза и выстрелил в лоб. Я утопил его труп в море. Забрал документы наследника и уехал в Константинополь, напросившись на «Исмаил», тот корабль, который вы недавно уничтожили.
— И где документы наследника?
Англичанин бережно вытащил из внутреннего кармана пачку с бумагами и положил на стол.
— Здесь все. Документы, письма от старика Мельбурна и адвоката. Джеймс покинул Англию в десятилетнем возрасте, вместе с семьей. Когда ему было семнадцать, его родители развелись и отец вернулся в Англию. Джеймс проживал в Бомбее с матерью, которая скончалась два года назад.
— То есть у Джеймса нет никакой родни в Англии?
— Только кузены, которые не видели его с десяти лет. А еще без хозяина сейчас осталось огромное наследство с особняком, судоверфью и шестнадцатью торговыми фрегатами… так что решайтесь, господин Никитин. Для вас выпал уникальный шанс, внедриться в самое сердце Британии…
Англичанин задумался:
— Прошу, дайте мне карандаш и листок. Я напишу пару имен лордов из Парламента, которые выступают против войны с Россией. Думаю, это может пригодится…
— Я не очень верю в такие подарки. Вы буквально подготовили нам путь для внедрения.
— Я еще раз повторюсь, что империя, мощь которой основана на крови иноземцев — рано или поздно падет. Преступления британцев перед мировым сообществом — чудовищны. Родина Шекспира, Байрона, Диккенса — превратилась в кровавого завоевателя. Обычные англичане не хотят войн и захвата чужих земель. Крови жаждут ястребы из верхушки, лорды Генри Палмерстон, Каули и еще несколько известных имен… На «восточный поход» уже потрачено почти 50 миллионов фунтов стерлингов… это настоящее безумие. Они называют Восточную войну — защитой бедных турков, которых обидели варвары-русские. Образумьте наконец эту циничную, лживую и двоедушную Британскую империю.
— Вы прекрасно осведомлены, господин Хантер. Раз уж вы настроены против правительства Британии, может согласитесь поработать с нами?
Англичанин вздохнул и покачал головой:
— Нет. Я рассказал вам все, что знал. А теперь прошу выдать мне заряженный пистолет.
— Вы твердо это решили?
— Человеку нужно жить ради кого-то или ради великой цели. Иначе его жизнь превращается в обычное биологическое существование…
— Но у вас же осталась супруга?
— Эльза умерла полгода назад. Думаю на этом наш разговор исчерпан. Если решитесь на эту великую авантюру — действуйте быстрее, наследника давно ждут в Портсмуте…
Я достал из бушлата пистолет и патрон. Положил оружие на стол и взглянул в глаза англичанину. Он был серьезен и сосредоточен. Даже с благодарностью кивнул.
— Не боитесь, что я выстрелю в вас? — тихо спросил англичанин.
— Нет. Я тоже хорошо чувствую людей.
Я набросил бушлат и вышел из каюты. Через минуту внутри каюты раздался приглушенный выстрел…
В Севастопольский порт прибыли, когда вахтенный отбил четвертую вечернюю склянку. Капитан Верещагин еще раз грустно осмотрел повреждения на корабле и показал на причал:
— Андрей Иванович, кажется, это по вашу душу.
На причале меня уже ждал посыльный из штаба.
— Павел Петрович, за сколько починим фрегат?
— Неделю, не меньше…– вздохнул капитан.– Однако дали мы турку сегодня прикурить…
Я устал и вымотался за сегодняшний день. Наш фрегат изрядно помяли, но все же не критично. Зато вражеские боевые потери — два линкора, восемь убитых, тридцать четыре пленных, среди них капитаны судов. У нас только четверо раненых.