— Не-ет, вряд ля ли там мушкетеры, вряд ли, — озабоченно протянул лоцман. — Судно старое, значит — хозяин экономит на всем. Думаю, там и пушек-то почти нет. Ну, одна-две кулеврины — смех. Матросов, правда, много — дюжин пять. Но это именно матросы, а не головорезы, как мы!
Хмыкнув, Бутурлин азартно потер руки и обернулся к столпившимся на палубе матросам:
— А, парни? Возьмем этот чертов хольк?
— Возьмем, господин капитан! — нестройным хором закричали все.
— На абордаж его!
— Уверенно как идут, — глядя на вражеские суда, Никита Петрович хмыкнул. — Не боятся никого, смотри-ка! Эти вон два, двухмачтовых, вперед убежали… Между прочим, нас-то они тоже заметили!
— Так и флаг наш заметили, — крикнул с кормы Петруша Волк. — Синий! За своих приняли, ага. А не боятся, потому как в здешних водах лет десять уже никто не шалил. Свеи порядок навели — не отнимешь.
— Угу, — пригладив шегольскую бородку, Бутурлин водрузил на голову найденную в капитанской каюте каску — салад. — Похоже, они всерьез считают, будто все страхи уже позади.
— Да, — покивал Волк. — Хольк этот никуда не спешит, похоже.
— Просто шкипер не хочет заходить ночью в реку, — как опытный лоцман, пояснил молодой человек. — Или вообще не собирается подниматься к Ниену. У островов где-нибудь на рейде встанет. Там разгрузят баркасами.
— Осмелюсь доложить, господин капитан! Баркасами хлопотно.
— Хлопотно… Зато на мель не сядешь. Правда… могли б и лоцмана взять. А ну-ка, шлюпку к борту подать!
— Но, господин ка…
— Я сказал — подать! И впрямь, кто его знает — может, хольк и вправду войско везет?
— Целый батальон!
— Ну, батальон не батальон — а роту всяко может. Ну, раз уж есть возможность все это прояснить… Шлюпку спустили?
— Я с вами, господин капитан! — с готовностью выдвинулся Петруша.
Сняв шлем, Бутурлин дернул шеей:
— Нет. Ты остаешься за шкипера. Никита, Игнат — пошли!
Все правильно. Если кому Никита Петрович и доверял, как самому себе, так это своим боевым холопам! Их и взял. Уверен был, да. А разве можно было в таком деле да без уверенности хоть в чем-то?
Рижский купец герр Клаус Бойзен, стоя на корме, задумчиво рассматривал лесистый берег, медленно проплывавший по левому борту. Круглое лицо купца с большим вислым носом и маленькими, глубоко посаженными глазами, выглядело несколько унылым: господин Бойзен который день подсчитывал возможные убытки, связанные с предстоящим ремонтом судна. Старый четырехмачтовый хольк больно уж громаден, сколько леса уйдет! А за все нужно платить, и за дубовые доски, и за работу тоже. Да! Еще не забыть поменять бизань. Что-то совсем расскрипелась, вот-вот рухнет.
Носивший гордое имя «Краса морей» хольк был выстроен лет тридцать назад на гамбургской верфи. Тогда еще вспоминала былую силу Ганза — немецкий торговый союз, ныне доживавший последние дни. Уходила Ганза, разорялась, распадалась, лишалась влияния и барышей под натиском нетерпеливых конкурентов. Вот и Рига стала самодостаточной, даже переходя из рук в руки — от Речи Посполитой под власть шведской короны.
Дул легкий ветер, трепетал в парусах, еще немного — и тяжелое судно войдет в дельту Невы. Там купец — он же и капитан — решил и встать, да раненько поутру отправиться на разъездной шлюпке в Ниен, нанять для разгрузки товара баркасы. Товару в трюмах «Красы морей», как всегда, поместилось немало. Соль, доброе английское сукно, купленное герром Бойзеном по случаю (просто повезло), медь да олово в крицах и проволокой. Последнее в Ниене имелось и свое, шведское, однако ушлый купец рассчитывал с выгодой продать цветной металл русским. Обратно же нужно было бы купить строевой лес — крепкие сосновые бревна, ну и так, остального по мелочи — мед, воск, пенька.
Интересно, сколько возьмут за доставку баркасники?
Рассуждая сам с собой, господин Бойзен и не заметил, как произнес эту фразу вслух. Зато ее хорошо расслышал ошивавшийся тут же приказчик — расторопный малый по имени Ян, полукровка: наполовину немец, наполовину из местных ливов или латгалов. Честно говоря, никогда раньше герр Клаус в Ниен не хаживал, и сейчас бы не пошел, да нужда приперла. Добрый лес можно было относительно дешево купить только в Ниене. Ну, или дальше, прямо у русских. Правда, «дальше» не дойти — судно не позволяет. Неповоротливое, да и осадка…
— Думаю, господин Бойзен, местные баркасники возьмут уж никак не меньше трех талеров на артель! — тут же прикинул Ян.
— Три талера! — купец ахнул и погладил редкую бородку. — Это ж лошадь можно купить! Да с телегой вместе.
— Можно, конечно, к самому Ниену подойти… Но нужен опытный лоцман. Кстати, я об этом предупреждал, уважаемый господин.
— Предупреждал он… — хмыкнул герр Клаус. — Скажи-ка, что там за суденышко трется?
Приказчик немедленно подбежал к правому борту:
— Идет под шведским флагом, мой господин. Прямо нам навстречу! Приветствовать будем?
— Ну да, поздороваемся… Эй, боцман! Распорядись там…
Получив хозяйский приказ, боцман побежал к матросам, засвистел в свою дудку… Взметнулся на мачте небольшой флажок — гюйс. Здравствуйте, мол!
Такой же флажок появился и на шведском судне. Едва поравнявшись с «Красой морей», швед резко повернул влево.
— Галсами идет, — завистливо заметил купец. — Против ветра. С косыми-то парусами — чего ж? Эх, нам бы… да что уж тут скажешь.
— Зато у нас куда больше товара поместится! — приказчик успокаивающе улыбнулся.
Растянул губы и торговец:
— А вот это уж — да! Вот уж тут никому за нами не угнаться. Разве что какому-нибудь пинасу… Да и то — сомнительно. Всем хорош корабль! Вот только не для рек он.
— Слева лодка, господин капитан! — подбежав, громко доложил вахтенный. — Вроде как идут к нам.
— К нам? — герр Клаус потрепал бороду. — Ага, ага… поглядим, чего им надобно. Зрительную трубу мне, живо!
Сбегав в каюту, Ян живенько принес большую подзорную трубу и протянул хозяину.
— Трое всего… — приложив окуляр к глазу, вслух пробормотал торговец. — Двое на веслах, по виду — слуги. Третий на корме… Судя по камзолу — вполне солидный господин.
— Это, скорее всего, лоцман, осмелюсь доложить, — обрадованно протянул приказчик. — Вот у него и спросим — сможет ли он провести нас до самого Ниена? Пообещаем за работу пару десятков крон… Местные и в месяц столько не заработают!
— Что ж, поглядим… — господин Бойзен несколько повеселел, унылое лицо его оживилось, в глазах засверкала надежда.
Что и говорить — пара десятков крон тоже, конечно, деньги (шикарную шубу можно купить!), но все же — это не три талера! Отнюдь!
Между тем лодка подошла к высокому борту холька. Сидевший на ее корме элегантный молодой господин в коричневом, с кружевными отворотами, камзоле и высоких сапогах-ботфортах, помахал шляпой и что-то закричал по-немецки…
— Я — лоцман! — расслышал купец. — В услугах не нуждаетесь?
Подойдя к борту, господин Бойзен с улыбкой помахал в ответ и тут же велел спустить трап — веревочную лестницу.
— Mein name ist Nikita Buturlin, ich bin ein russischer Adliger und Pilot! Ich glaube, Sie haben von mir gehört, — взобравшись на борт, вежливо представился незнакомец. — Меня зовут Никита Бутурлин, я русский дворянин и лоцман! Думаю, вы обо мне слыхали.
— Нет, не слыхали, — не переставая улыбаться, торговец пожал плечами. — А что, должны были?
Синие глаза русского сверкнули недюжинной гордостью:
— Конечно, должны! Я здесь один из лучших.
Купец пожевал губами:
— Видите ли, господин Бу-тю-рлин… Мы не так часто ходим в Ниен. Вообще, честно говоря — довольно редко. Да, забыл представиться. Я — Клаус Бойзен из Риги. Добро пожаловать на борт «Красы морей»!
— Из Риги? — усы лоцмана нервно дернулись. — Вы сказали — из Риги?
— Да, да, так.
— А не знаете ли вы там некоего Фрица Майнинга? Он тоже купец, из братства черноголовых.
При упоминании Майнинга герр Клаус как-то разволновался, даже побагровел:
— Знаю ли я Майнинга? Честно сказать — лучше бы не знать! Это очень, очень нехороший человек… как и все их чертово братство! Нельзя иметь с ним дело, нельзя!
— А жена его… или невеста…
— Про жену ничего не знаю… Вроде был не женат. Да в братстве и нельзя жениться. Устав у них такой. Правда, все чаще его нарушают… Да, господин лоцман! — вдруг встрепенулся купец. — Можете ли вы провести мое судно в Ниен?
— Запросто!
— За-про…
— Конечно, могу, господин торговец.
— Тогда прошу в мою каюту, — радушно пригласил герр Бойзен. — Быстренько обговорим условия — и в путь.
Сверкающее рыжее солнце плавилось в сине-голубых волнах и, казалось, погружалось прямо в море — вот-вот в закипит! Над мачтами холька, крича, пролетали чайки, лесистый берег слева приблизился, показалась протока, за нею — еще одна. Никаких кораблей поблизости не наблюдалось — попутчики «Красы морей» уже наверняка подходили к Ниену, а шведское судно, как видно, уже успело уйти далеко в море, растаяло без следа. Да и солнце слепит — и захочешь, так никакие паруса не разглядишь, не увидишь.
— Проходите, проходите, господин лоцман. Вот сюда.
Мрачное настроение, тронувшее было чело Бутурлина при известии о Фрице Майнинге — негодяе, каких поискать! — уступило место выражению чисто деловому. В конце концов, этот корабль, этот груз должен был стать первой ласточкой в целой цепи лихих каперских рейдов. Первой ласточкой… Людей, правда, убивать не хотелось… но война есть война.
— Пятнадцать крон вас устроит?
— Пятнадцать крон?
— Ну, хорошо — восемнадцать. Да! Мои помощники могут постоять у штурвала? Пусть учатся шкиперскому мастерству.
— Да-да, конечно, ага.
Каюта капитана, несколько вытянутая, но вполне просторная, была обставлена самой простой мебелью — деревянные лавки, прибитый к полу стол, неширокое, застеленное добротным шерстяным покрывалом ложе. На стенах висели гравюры в резных деревянных рамках, с изображением какого-то европейского города с приземистым собором и вытянутыми шпилями церквей. Наверное, то была Рига.