– А сколько для выстрела пороху класть?
– Точный заряд вы в бою не отмерите. Для этого у вас есть специальные патронташи, видите – на ремнях. Каждый содержит заранее отмеренное количество пороха на один выстрел. Отмеривать будете сами. Сегодня же…
– Господин капитан! А как все же добиться быстрой стрельбы?
Услышав вопрос, риттер расхохотался:
– Быстро, господа, только кошки родят! В условиях реального боя мушкетёры обычно стреляют редко, сообразуясь с обстановкой на поле боя и не тратя понапрасну боеприпасов. Знайте, нового шанса на второй выстрел по одной и той же цели не будет! Только лишь при сближении с противником или отражении атаки нужно сделать как можно больше залпов. Это к вопросу о скорострельности.
– Поня-атно…
– Понятно им… Помните – даже и один-два залпа иногда могут решить исход всей битвы! Да-да, именно так. Я вижу у многих из вас кирасы…
– О да! Они весьма крепкие, господин капитан.
Инструктор презрительно хмыкнул:
– Любой латный доспех выпущенная из доброго мушкета пуля пробьет с четырехсот шагов! Насквозь прошьет – запросто. И еще сохранит вполне достаточную убойную силу для нанесения смертельных ранений. Тем более что в реальном бою мушкетёры ведут огонь с куда меньшей дистанции, обычно с трехсот шагов.
– А что скажете насчет меткости стрельбы, господин капитан?
– А что тут говорить? – Бутурлин пожал плечами. – Дайте-ка сюда мушкет… Да, вот вы, вы… Не стесняемся, подходим ближе, господа. Смотрим, как заряжать… Шомпол… пыж… шомпол… пуля… шомпол… Видите, никаких ударов прикладом оземь и прочей ерунды. Зарядили… Теперь смотрите – вот, на стволе – мушка… а вот здесь целик… Мысленно совмещаем линию целика, мушки и того места, куда вам необходимо попасть. Ну, вот, вон ту ветку сейчас отстрелим, ага… Вон на той рябине. Самую нижнюю, сухую… видите?
– Да-да…
Положив тяжелое оружие на специальную подставку – сошку, Никита Петрович прицелился… Грянул выстрел, из ствола оружия вырвалось пламя, и клубы порохового дыма окутали стрелка…
Пуля сбила ветку напрочь! Как и не было. Ополченцы зааплодировали.
– Славно! Вот нам бы так.
– Боюсь вас разочаровать, – передавая мушкет хозяину, инструктор усмехнулся. – Большинство стрелков, увы, не имеет достаточно серьезной огневой подготовки для того, чтобы в полной мере реализовать возможности своего оружия. Пока же запомните – нужно обязательно делать поправку на ветер и брать значительное упреждение в зависимости от расстояния до цели. К примеру, если противник находился в сотне шагов, то нужно целиться по коленям, иначе пуля просто перелетит у него над головой. Если же враг находится в трехстах шагах, то следует прицеливаться над его головой, иначе пуля, не долетев, упадет перед его ногами. Простые правила, господа, но многие забывают.
Покончив с обучением еще до полудня, после обеда господин капитан в паре с присланным Турном майором принялся объезжать все воинские объекты – бастионы и прочее. Риттер Эрих фон Эльсер быстро заслужил себе славу умелого и опытного воина, с ним считались, к его советам прислушивались.
Проведенная инспекция выяснила – для обустройства и усовершенствования укреплений в Риге крайне недоставало рабочих рук. Грубо говоря – некому было работать. Надеялись на латышских поселян, живших в окрестностях города. Считалось, что они во множестве будут искать прибежища и из благодарности за оказанное им покровительство охотно помогут жителям города защищаться. Поселенцев призвали под знамена Риги… Однако же без особого успеха. Пока что явилось всего-то человек триста, да из выжженных пригородов – форштадта – в город перебралось около семисот человек, но и они, как и сельские жители, наотрез отказались носить оружие. Имевшийся малочисленный гарнизон распределили по бастионам – уж сколько смогли. Все это Бутурлин для себя отметил и зашифровал в тайной записке… которую нужно было еще как-нибудь передать своим.
Передать… Несомненно, для Бутурлина это было сейчас главным, иначе грош цена всем его сведениям. Передать… Для этого нужно было как-то выбраться за стены Риги, причем – не вызывая подозрений, чтоб потом вернуться и продолжить свою деятельность… Лишь в самом крайнем случае можно было просто уйти, по сути – сбежать. Но пока, слава богу, таковой необходимости не наблюдалось. Как не имелось и легального выхода за городские стены…
Чтобы такой выход найти, Никита Петрович, не упуская случая, заговаривал о необходимости проверки или усиления внегородских укреплений. Как-то за обедом у графа Турна, когда об этом зашел разговор, Бутурлин тут же принял в нем самое активное участие:
– На месте русских я бы обязательно захватил Динамюнде, господа. Или, по крайней мере, попытался бы отрезать его шанцами.
Лоцман знал, о чем говорил. Крепость Динамюнде защищала вход в устье Двины со стороны Рижского залива, являясь по сути морскими воротами Риги. Если шведские корабли захотят привезти в город подкрепления и припасы – мимо никак не пройти. Наверняка и русское командование это прекрасно понимало… правда, ничего не делало, к большому удивлению Никиты.
Как бы там ни было, а уже на следующее утро фон Эльсера вызвал к себе генерал-губернатор граф Магнус Делагарди.
Шведский наместник был деловит и краток:
– Сегодня же отправляйтесь в Динамюнде, мой дорогой капитан. Заодно осмотрите и Неймюнде – там, напротив, где стройка. Берите своих ополченцев… Да, да, которых сегодня учили. И отправляйтесь на корабль некоего господина Бойзена. Мы его зафрахтовали для воинских нужд – вот, теперь этот хольк пригодился. По возвращению дадите мне полный и обстоятельнейший отчет!
– Вы сказали – хольк? – ощутив нечто смутно знакомое, уточнил Бутурлин.
– Да, хольк, – Делагарди неожиданно усмехнулся. – Такое, знаете, древнее судно. Я и не знал, что такие еще существуют.
Действительно, хольком называли пузатое трех– или четырехмачтовое торговое судно, лет сто назад сменившее в северных морях знаменитый ганзейский когг. Довольно крупный и надежный корабль, с прямыми парусами на фоке и гроте и косым на бизани. Ныне уже давно хольки уступили место более современным галеонам, флейтам, пинасам… Впрочем, ныне термин «хольк» еще употребляли просто в значении «крупное торговое судно».
– Хозяин судна – герр Клаус Бойзен, предупрежден и ждет вас. Хольк называется «Краса морей». Увидите его у пристани – такой неповоротливый кораблище с четырьмя мачтами, не ошибетесь. Отправляйтесь немедленно. Да вот вам предписание… покажете капитану… он же и хозяин. Господин Клаус Бойзен, запомнили?
Еще б не запомнить! «Краса морей», четырехмачтовый хольк. Тот самый, который Никита Петрович лично сажал на мель под видом лоцмана! Не так и давно, месяца два назад, в дельте Невы-реки. Одна-ако! Судьба иногда делает самые причудливые изгибы. Значит, хозяин остался жив… Нет, вряд ли он узнает в шведском щеголе капитане того самого лоцмана… вряд ли…
Риттер Эрих фон Эльсер, его слуга и отряд ополченцев явились на пристань пешими – брать лошадей на корабль казалось делом странным. Да и вообще – зачем лошадь в небольшой крепости?
Марту тоже пришлось экипировать должным образом: в до блеска начищенной кирасе и каске, с портупеей, в широких коричневато-красных штанах, при карабине и шпаге, «слуга Марк» выглядел весьма воинственно, и даже миловидные черты лица не выдавали в нем девушку.
Карабин для слуги Бутурлин без зазрения совести позаимствовал в рижском арсенале, сославшись на приказ генерал-губернатора, там же взял и кирасу с каской. Что же касаемо шпаги, то она имелась и так – та самая, трофейная, ранее принадлежавшая погибшим на полузаброшенной мызе злодеям. Тонкая, легкая… для девчонки – в самый раз. Правда, пришлось ее обучить сражаться… Естественно, не всем тонкостям дестрезы, но все-таки… так, кое-чему… И Марта оказалась вполне смышленой ученицей, схватывая все на лету.
Синяя корма «Красы морей» бросилась в глаза сразу, едва только отряд свернул к пристани. Пройдя мимо двух шведских судов, Никита Петрович ступил на сброшенные с холька сходни.
– Капитана зови, живо! – бросил он подскочившему вахтенному.
Хозяин корабля появился сразу, и Бутурлин его тотчас же признал. Ну да, ну да, тот самый… Господин Клаус Бойзен… Как всегда, унылый, с круглым лицом, большим вислым носом и маленькими глубоко посаженными глазами. Впрочем, при виде ратников капитан все же попытался напустить на себя самый воинственный вид.
– Я – капитан риттер фон Эльсер, – представился Никита Петрович. – Вот предписание. Это все мои люди.
– Я знаю, – герр Бойзен покивал и, молодцевато выпятив грудь, сделал приглашающий жест. – Добро пожаловать на корабль, господин капитан. Когда прикажете отправляться?
– Тотчас же! – взойдя на палубу, распорядился Бутурлин. – За сколько времени мы доберемся до крепости?
Хозяин холька задумчиво почмокал губами:
– Часа за полтора, за два. «Краса морей» – доброе судно.
– Ничуточки не сомневаюсь, уважаемый герр Бойзен. Ничуточки.
– Тогда прошу на мостик… Или вы предпочитаете каюту, господин капитан?
– На мостик, конечно же! Каюту – к черту.
Никита Петрович собирался было сказать, что и сам далеко не чужд морю… однако вовремя прикусил язык. Купец и без того как-то уж слишком внимательно на него смотрел, о чем не преминул и высказаться:
– Мы с вами не могли встречаться раньше, господин капитан?
– Нет, вряд ли.
– А мне почему-то ваше лицо кажется смутно знакомым… Впрочем, возможно, я ошибаюсь. Очень может быть.
Порыв налетевшего ветра бросил брызги в лицо. Запахло морем. Закричали над мачтами чайки. Под пронзительный свист боцманской дудки забегали, полезли на мачты матросы. На корме и баке отдали концы. Взвился на бизани косой парус, затрепетал, поймав ветер. Тяжело отвалив от причала, массивное судно не торопясь направилось на середину реки…
В далеком 1201 году архиепископ Альберт фон Буксгевден основал на берегу Западной Двины – Даугавы – главный опорный пункт немецкого владычества в Прибалтике – Ригу, а вслед за этим, в 1205 году, заложил в устье, на правом берегу Двины, крепость Динамюнде, рядом с монастырем цистерианцев. Вскоре внутри крепости возвели неприступный замок, резко усиливший ее военное значение в деле обороны Риги от пиратов. Затем замок разрушили восставшие курши, и с течением времени крепость попала в руки Ливонского ордена – главного конкурента Риги. Сам папа римский приказал рыцарям вернуть крепость городу, точнее – его феодальному сеньору, архиепископу, однако упрямые ливонцы вовсе не собирались исполнять приказ. Наоборот, еще больше укрепили крепость и возвели новый замок.