еловек чести, хоть и людоед. Именно с ним больше всего и общался Алвиш, когда договаривался… когда привел «леопардов» к мысу. И «леопарды» не обманули – заплатили золотом. И где то золото теперь? Увы… Чертова Марта! И как она сумела сбежать? Впрочем, что ее судить? Всяк вертится, как умеет. А начет золота – «леопарды» же заплатили, заплатят и еще, когда он, Жозеу Алвиш, поможет бежать их вождю! А он ведь поможет, лишь бы вождь оказался здесь, с остальными дикарями вряд ли договоришься.
Ох, уж эти тамтамы! Ну, сколько ж можното? Зато никому ни до кого нет дела – вся заняты празднеством. Вот и знакомый проулок. Теперь между заборами. Хорошо хоть луна… Ага! Кажется, нет никого.
Все же осторожный Алвиш на всякий случай тихонько свистнул. Никакого ответа! Ну, да – ямато глубока, да еще сверху решетка – не выберешься, незачем охранять. Гдето тут должна быть веревка – узников спускатьподнимать… Ага, вот она…
– Мбузо, эстас аки? Ты здесь?
Серебряная луна скрылась за облаком. Прислушавшись и немного выждав, предатель повторил снова. Никакого ответа! Лишь стон. Неужели же… Ага, вот еще одна яма!
– Мбузо! Эстас аки?
– Сиу… истоу аки… – едва слышно донеслось из ямы. – Да, я здесь!
Ну, слава Мадонне! – радостно перекрестился Алвиш.
– Кей эс ту? Кто ты? – между тем гулко спросили из ямы.
– Соу Алвиш! Я Алвиш! Я вытащу вас. Сейчас…
А решеткато оказалась тяжела! Не такто просто сдвинуть… Крепкое тяжелое дерево… Неужто, не удастся? А нука… эхх… Вот, кажется, поддалась! Еще чуточку… еще… Вот, кажется, можно пролезть… Да – можно…
– Вылезайте! Быстрей! – Алвиш бросил веревку…
Вылезло трое. Двое молодых воинов и их вождь Мбузо – высокий и мускулистый, правда, словно бы пришибленный, вялый. Ну да, в ходе сражения его огрели по голове, потому и угодил в плен.
– Это все? – негромко поинтересовался предатель.
– Нас разделили… Вон в той яме много людей. Не только наши.
– Тогда мы им ничем не поможем. Поднимется шум!
– Согласен… Ничего! Мы еще отомстим.
– Это верно, отомстите… Скажи своим парням, чтоб задвинули решетку. Вот, молодцы! Теперь уходим. Идите за мной.
– Обригаду! Благодарю! – молодой вождь каннибалов Мбузо все ж таки был парнем вежливым.
Марта, Квада и двое молодых воиновнкрумов – не столько проводники, сколько так, для защиты – вышли из селения около полудня, рассчитывая к вечеру добраться до знакомого мыса… а там и до СанЖоржи рукой подать. Ночевка на берегу девушек не пугала – они же были не одни!
– С этакимито молодцами нам ничего не страшно! – улыбалась Ква. – Верно, моя госпожа?
– Зови меня просто – Марта.
– Хорошо, милая госпожа Марта. Ты очень красивая, хочу тебе сказать! И наш герр капитан к тебе не равнодушен! Верно, он захочет сделать тебя старшей женой.
Марта лишь хмыкнула:
– А вот это мне неизвестно.
Все свое нажитое непосильным трудом золотишко ушлая нарвская ведьмочка тащила самолично, на худеньких своих плечиках, в котомочке, а коечто по мелочи – ожерелье, браслетики, кольца – на себе. В котомке позвякивали золотые серьги, еще одни браслетики с самоцветами, ожерелье, и пара дюжин голландских золотых монет – гульденов. По всем прикидкам, этого добра должно было хватить как минимум лет на пять безбедной жизни. А если еще удачно вложить в какоенибудь дело… Дело это, к слову сказать, Марта уже присмотрела. Правда, пока что никому не рассказывала – боялась сглаза. Да и денежекто, честно говоря, для задуманного было еще маловато. Еще бы три раза по столько! И тогда… А потом уж все вернется сторицей! Поначалу можно так, контрабандой, а потом войнато рано или поздно кончится. Надо будет нанять верных слуг управляющих, а крестьян всех освободить. Дать им землю в аренду – пусть сами кормятся, да не забывают платить. Там золотишко капнет, сям – серебришко. Да даже медяшка – курочка по зернышку клюет! Еще говорят, в Русии царь приказал медные «копейки» принимать по цене серебряных. Вот бы и свои медяхи какнибудь на серебро обменять… Но это надо искать важного государственного человека! Чтоб через него. Афера та еще! Да и не одна она, Марта, такая ушлая. Впрочем, как домой вернемся – так и подумаем. Сколько ей лет уже? Скоро двадцать! Ужас какой! Да уж, немолода, пора о старости думать. А ведь еще, считай, толком и не жила. То в Нарве чуть не сожгли, то с маркитантами проблемы, потом вот Рига еще… Связалась с этим русским Никитой… Так сердцу ведь не прикажешь! У нее же тоже сердце есть. Да и вообще, пора уже замуж. Сначала – за какогонибудь старца, для титула… А уж потом… потом можно и за Никиту! Ежели позовет. Ну, или в любовницы. Лишь бы жил поблизости. Эх, Никита Петрович…
– Чтото ты загрустила моя госпожа! – обернулась на ходу Ква. – Надо бы тебя развеселить. Хочешь, песню спою?
– Ну, пой… – Марта невольно улыбнулась – эта черная девушка, похоже, никогда не грустила. И много чего умела похозяйству.
– Мне приснился белый носорог, – негромко запела Нквама. – Белый, белый, белый носорог…
Идущие впереди воины переглянулись и одобрительно поцокали языками. Видать, песня нравилась… Как и девушка.
Марте тоже понравилась – мотив такой… запоминающийся… тягучийтягучий…
– Белый, белый, белый носороог… Оппа!
Впереди, за деревьями, пока еще не оченьто близко, блеснула безбрежная синева океана.
– Однако скоро придем, – улыбнулась бывшая наложница. Этот путь она знала ничуть не хуже воинов. Хаживали, бывало. Хорошо, что праздник! Король не вышлет погоню… Да и, похоже, юная Амарта ему уже наскучила… Вот ведь Нкунга, черная гадина! Но зато немного золотишка дала… И на том, как говорится, спасибо! Интересно, что будет делать Аганга, когда узнает, что его наложница ушла? Пусть и надоевшая… Но собственность же! Может, он ее бы и продал… Ага, продай белую женщину в факториях! Так можно и не в факториях, а среди своих. Тем же «леопардам»… Тьфу! Псы проклятые…
– Белый, белый, белый носороог…
Они появились внезапно! Вздыбились из высокой травы. Три черные фигуры в набедренных повязках…
Двое чтото метнули… Воинынкрумы тяжело осели наземь… Ква закричала, Марта же сломя голову бросилась в кусты, затаилась…
– Ну и что ты прячешься? – послышался знакомый насмешливый голос. – Ну, вылезай же! Или тебя вытащить силой…
Алвиш? Черт побери – Алвиш! Проклятый предатель…
Марта вспомнила самые мерзкие ругательства… Да что было толку? Как же он сбежалто, гад…
Двое черных воинов, угрюмо кивнув, направились прямо к прячущейся в зарослях девушке…
– Да выхожу я, выхожу…
Уж пришлось – Марта выбралась на тропинку… встала лицом к лицу с нагло улыбающимся предателем…
– Чтото ты налегке… – гнусно ухмыльнулся тот. – Вот уж не поверю! Мбузо, достойнейший вождь, прикажи своим славным воинам поискать в тех кустах мешочек…
Остававшиеся на фрегате матросы встретили вернувшийся отряд с радостью и тотчас же, через канонира Миллера, попросили у господина капитана разрешение устроить праздник. Отметить спасение юнги, ну и помянуть бедолагу Карла, погибшего столь страшной смертью. В местной голландской кирхе был заказан молебен, в том числе и по погибшим в ходе рейда – отряд Ланца не досчитался трех кондотьеров, похороненных там же, на поле брани. Что ж, такова судьба многих наемников, и это еще не самое страшное – бедняге Карлу повезло куда меньше, если, конечно, тут уместно употребить слово повезло…
Праздник, что ж… Капитан все же разрешил морякам посидеть в местных тавернах, но так, чтобы не слишком увлекались и разухабистых драк не устраивали.
Без драк, конечно, не обошлось, но так, без ожесточенности, в меру. Тем более, что на следующий день был объявлен аврал – «Глюкштадт» подкрасили, поменяли коечто из рангоута и такелажа, отдраили палубу и вообще, привели в полный порядок.
Прохаживаясь по кормовой палубе, Бутурлин все поглядывал на берег – должны уже были появиться Марта и Квада. Давно бы уже должны, да вот чтото не было. Никита Петрович уже начал волноваться – мало ли что могло случиться? Король Аганга, хоть и вроде как друг, но вот именно, что – вроде. Тем более, он мог и не отпустить Марту, хоть та и утверждала обратное. Всякое могло быть. Единственное, чего не могло – девчонки никак не могли заблудиться, военный вождь Оконсо обещал дать им провожатых, а этот парень, насколько мог судить Никита Петрович, всегда держал свое слово. Настоящий дворянин, хоть и чернокожий! Да и Марта тоже неплохо знала дорогу, ту, что вела к мысу. Вот ведь чертова девка! И здесь нашла, чем промышлять. Ах, Марта, Марта… Не слишком ли буйна твоя голова для девицы?
Промаявшись этак всю ночь, Бутурлин принял решение идти в земли Аганги – посмотреть, что там, да как, и если что не так – коекого выручить. Проводником вызвалась Нкула, уже немного навострившаяся податски. И в самом деле, эта немногословная темнокожая красавица прекрасно знала джунгли, особенно те, что примыкали к земле «леопардов». К тому же, она была охотница – ловко метала копье и дубинку, без промаха била из лука… Что и показала в сражении с людоедами! Разила гадов без всякой пощады. Видать, и впрямь, было, за что мстить… Кстати, это она поразила дубинкой молодого вождя! Попала прямо в голову…
– Думаю, нам надо идти господин, – больше жестами, чем словами, показала Нкула. – Раз они не пришли, значит – чтото случилось.
– Да уж, – кивнув, Никита Петрович вздохнул и задумчиво покачал головою. – Заблудиться они не могли, точно! Да и дикому зверю не по зубам. Верно, задержались у Аганги. Что ж, навестим…
На этот раз капитан взял с собой совсем немного людей – он вовсе не собирался воевать со всем племенем, и любое недоразумение готов был решить миром – деньгами. Дюжина солдат под командованием капрала Йорма Ериксена – крепкого румяного парня из Сконе. И солдаты его – точно такие же, молодец к молодцу, закаленные в абордажных схватках искатели удачи. Да с такими ребятами горы свернуть можно! Как они громили шведов! А тут – какойто чернокожий вождь…