Слава Господу, слоны по пути не попались! Попались караулы футу… Впрочем, Карлоффа помнили и здесь.
Великий вождь Нгоно Макиата встретил гостей приветливо, но без особых выкрутасов. Облобызался со старым своим знакомцем Карлоффом, кивнул Бутурлину и даже покровительственно улыбнулся Нкуле. Однако же, при всем при том ни показательных боев, ни большого пира или какогото там праздника никто не устраивал, по всему видно было, что вождь – человек в высшей степени деловой, о чем и говорил Карлофф. Уже далеко не молодой, невысокого роста, не худой и не толстый, одетый в добротный европейский костюм – белоснежную сорочку, штаны и короткую куртку с золочеными пуговицами, Макиата произвел на Бутурлина весьма благоприятное впечатление. Вождь говорил пошведски и понемецки, а в законах разбирался ничуть не хуже того же Аганги, славного правителя нкрумов. Это стало ясно сразу же, как только речь зашла о закладных…
Воинов Макиата дать согласился, правда, к вопросу оплаты подошел весьма педантично. Дела обсуждали как раз во время обеда, за сервированным на европейский манер столом, от яств вовсе не ломившимся. Впрочем, поесть было что…
Не дворец, скорее, просто добротный и просторный дом, вполне в европейском стиле, свечи в золоченых шандалах, на стенах картины, явно голландские, с мельницами и кораблями, вышколенные слуги…
– Я так понимаю, господин Карлофф, вы заплатите за воинов частью талерами, а частью – землями…
– Да, да, именно так.
– Земли – по кадастровой стоимости или по залоговой?
– По залоговой.
– Хорошо. Чтото я не вижу сметы… Ага, вот… Нуу… – проверив все бумаги, вождь поднял глаза. – От белой скалы до рифов… И от гавани Карлсборга до диких саванн… Ага, ага… Ясненько! Речь идет о землях, которые вы, Хенрик, когдато купили у меня? Еще будучи на шведской службе?
– Да, да, именно так, мой друг!
– Но, вы понимаете, что они – собственность шведского королевства? Вы же, мой дорогой Хенрик, всего лишь управитель. И для того, чтобы любой суд не признал сделку ничтожной, нужна генеральная доверенность! Которой я чтото не вижу… Уж все глаза проглядел!
– Ах, да! Вот же я дуреньто! – хлопнув себя по лбу, Карлофф быстро достал изза пазухи солидный листок, написанный на гербовой бумаге с коронами. – Вот, смотри!
– Да, все в порядке, – внимательно ознакомившись с доверенностью, покивал вождь. – Даже королевская печать с тремя коронами – на месте. Уважаю!
– А то!
– Только… в качестве доверенных лиц тут указаны двое. Вы, мой друг, и еще некий… Сэм… Шмидт… Тут не очень разборчиво…
– Сэмуэль Шмидт. Это мой помощник… Вот же его подпись, видите?
– Дадада…
– Все, как положено, – усмехнулся губернатор. – Доверенность составлена в трех экземплярах, заверена в нотариальной палате Короны. Один экземпляр – в королевской канцелярии, и по одному – у доверенных лиц. У меня, и у Шмидта. Видите, подписано – «с правом распоряжения»?
Покачав головой, вождь потер руки и, наконецто отложив бумаги, неожиданно подмигнул гостям:
– Что же – договорились! Теперь можно и выпить. Что предпочитаете в это время суток? Ром? Или, может быть, банановый кальвадос?
Никита Петрович изумленно моргнул:
– Так, кальвадос же из яблок!
– Но у меня же яблоки не растут! – резонно заметил вождь. – Зато растут бананы. Еще ананасы есть… Кстати, были у меня купцы из Курляндии… Очень хвалили ананасовый шнапс!
– Да несите, что хотите, друг мой, – Карлофф расслабленно махнул рукою и глянул в распахнутое окно – большое, «французское»…
Во дворе Нкула в окружении местных воинов метала ножи в росшую неподалеку пальму. Похоже – на спор. Однако ловкая девушка…
– Да! – вождь Нгоно Макиата тоже посмотрел в окно. – Еще хотел вас попросить… Вот эту девочку. В качестве небольшого подарка. Она же наша – футу!
– Да забирайте, друг мой! – хохотнул губернатор. – Эка безделица… Кстати, она славный воин!
– Воинов у меня полнымполно, – вскользь заметил вождь. – Как и наложниц… А вот хорошей сметчицы – нет! Попробую эту обучить. Девушка она, кажется, ловкая… Тем более, среди белых жила.
Пока российский помещик Никита Петрович Бутурлин, исполняя государево дело, таскался по африканским джунглям в компании датского губернатора Карлоффа, его вновь обретенная возлюбленная откровенно наслаждалась жизнью. И ее можно было понять! После всехто перипетий, еще бы… Кто бы бросил в девушку камень за эти два платья? Кто бы хоть словом упрекнул? Уж точно, не Никита!
– Так… не дергайся, Ква! Запомни, ты не служанка моя, а компаньонка! А, значит, должна соответственно выглядеть…
– Как, как, моя госпожа?
– Соответственно! Это слово такое… А ну, повтори!
– Ага… соответно!
– Молодец! Теперь повернись…
Квада времени зря не теряла, а все время практиковалась в немецколивонской речи… Даже вот сейчас, во время примерки платья…
То скромное светлосерое платьице, купленное еще в СанЖоржи, Марта с легкой руки презентовала своей чернокожей подружке! О чем ничуть не жалела. Вопервых, ей нравилось, как Квада радуется – искренне и непосредственно, как ребенок. А вовторых, вместо одного старого платья ушлая девушка пошила себе два новых. Одно – из светлоголубой парчи с шелковыми вставками как раз сейчас принесли от портного. Наконецто, после стольких примерок!
– А нука, госпожа! Будем одеваться! – разложив платье на диванчике, Ква хлопнула в ладоши. – Нет. Сперва – раздеваться… Я – так? Я правильно сказала?
– Да, да! Ты уже очень хорошо говоришь! С каждым днем все лучше и лучше.
Сбросив ночую рубашку, голенькая Марта подбежала к диванчику, надела льняные подштанники, а затем – уже вместе со своей черненькой компаньонкой – приступила к самому главному!
Сначала нужно было надеть так называемое нижнее платье – палевую невесомую юбку и такого же цвета корсет. С юбкою белая госпожа управилась и сама, а вот корсет уже зашнуровывала подружка… Да, да, при всех ее недостатках и некотором жизненном цинизме, бывшая нарвская ведьмочка относилась к черноголовой Кваде вовсе не как к служанке, а как к лучшей подружке! Что и говорить, подруг ведь у нее никогда и не было – одни любовникимужики. И вообще, Марта вела себя с черными людьми так же, как и с белыми, словно бы они ничем друг от друга не отличались. Наверное, потому, что девушка около года прожила среди черных, с ними все время и общалась, а белый там вообще был один – чертов гаденыш Алвиш, разрази его дьявол! Надо сказать, черные такое к ним обращение очень даже ценили, и не только Квада.
– Затягивай, затягивай… Сильнее! – глядя в зеркало, командовала Марта.
Негритяночка засмеялась:
– Да куда уж сильнее, моя светленькая госпожа? Ты такая тоненькая, как тростинка! И затягиватьто на тебе ничего не надо, смотри – переломишься!
– Уж ты скажешь…
Девушки разом расхохотались. Ква говорила, мешая шведские слова с немецкими – выходило забавно.
– Ой, хорошо все, славно – зер гут! А вот теперь, моя краса – хэнде хох, поднимай руки! Будем платье надевать.
– Буудем…
Марта послушно подняла руки. Вскочив на диванчик, чернокожая быстренько надела на свою госпожу платье, спрыгнула, расправила юбки – застегнула лиф с большим декольте, едва прикрытым кружевами!
– Ой, моя ж ты краса!
И впрямь, было очень красиво! Марте понравилось…
– Что ж, портной тут хорош! В таком платье на любой бал можно. Хоть к губернатору, хоть к самому королю!
– Ты говоришь про короля Агангу, моя госпожа?
– Тьфу! Тоже еще, нашла короля! – Марта жеманно скривила губы. – Я про датского Фредерика… И про юного Людовика французского… Говорят, он каждый день дает балы! И дамы там так блистают, так блистают… А вот в Русии – нет! Там балы не приняты, и женщины живут в теремах.
– Где, госпожа моя?
– Ну, в таких высоких башнях! Чтоб не убежали.
– И кто ж их там держит?
– Мужья!
– Ой, моя госпожа… Я б такого мужа убила б!
– И я бы… Но Никита совсем не такой!
– Ктокто?
– Так… О своем я… О, смотрика! Кто к нам идет!
Выглянув в окно, Марта помахала рукой:
– Здравствуйте, господин Шмидт! Никак, на прогулку собрались?
– О, милая фройляйн! Как я рад вас видеть! – сухопарый и несколько педант, чиновник при виде Марты расплылся в улыбке и даже перестал сутулиться. Правда, шел он както медленно, да и выглядел, честно говоря, изможденным…
– Нет, не на прогулку – в ратушу. Знаете ли – дела.
– Заходите на рюмочку шнапса, господин Шмидт!
– С удовольствием бы, но, увы, не могу, – помощник губернатора виновато развел руками. – Проклятая лихорадка. Ночью опять был приступ… Местные мне дали лекарство – такое, знаете, мерзкое на вкус.
– Тем более, рюмочкадругая не помешает!
– Вы думаете? Что ж, пожалуй, зайду… И зовите меня просто – Сэмуэль, мы же договорились!
Кряхтя, чиновник поднялся по лестнице и, оставив шляпу слуге, прошел в малую залу или, попросту говоря, в столовую с большим овальным столом и стульями на гнутых ножках. На стенах висели фаянсовые тарелки с рисунками, всякими там орнаментами и цветами.
– Ах, господин… Сэмуэль! Прошу вас, отведайте… Ква сейчас сыр порежет…
– О! Какое великолепное платье! – поцеловав юной даме ручку, гость уселся за стол. – Нет, в самом деле, великолепное! Верно, шили у старика Бронца?
– Да, у него.
– Я так и подумал. Бронц – славный портной.
– Ну, угощайтесь же! Ваше здоровье, дорогой Сэмуэль!
– Ох, как приятно слышать немецкую речь! Ммм… очень неплохой шнапс! Очень!
– Еще стаканчик? И я с вами заодно…
– А, знаете, пожалуй – еще!
Марта прекрасно видела, что господин Шмидт к ней неравнодушен, и это ее радовало и даже возвышало в собственных глазах. Ну и что, что старый, сутулый и больной? Зато – первый помощник губернатора! Во всей Датской Африке – второй человек! Может, с его помощью и чтото провернуть можно? Не может же быть, чтобы чиновники здесь чтото денежное не проворачивали!