ействия. Меня они могут не послушать, но вот вас…
— Пожалуй да, — закусила губу Злотана, — это проблема. Но, я думаю что знаю, как её решить. Помнится, с матерями Авсана и Бари я уже знакомилась. Вместе мы найдём способ мальчиков притормозить.
— Спасибо, — благодарно кивнул я, — что бы я без тебя делал.
Я уже думал, что на этом наша встреча завершится, но графиня, вместо того, чтобы вежливо указать мне на выход, продолжала внимательно на меня смотреть.
— Вольдемар.
Почувствовав серьёзность тона, я стёр улыбку с лица, а графиня, чуть замявшись, осторожно произнесла:
— Ты помнишь, что было на острове Желаний?
У меня насколько отлегло от сердца и я с лёгким намёком переспросил:
— То, чего не было?
Женщина невольно вновь покраснела, стрельнув глазками, но покачала головой:
— Это было бесподобно, но я о другом. Ты помнишь Птолима Сиари?
— Э-э… — я покопался в памяти, а затем с удивлением уточнил, — ты про легата легиона?
— Да, легат десятого имперского легиона, — подтвердила Злотана, — ты с ним имел беседу на острове. Не знаю уж, что ты ему наговорил, но он и ещё несколько высших военных чинов хотят с тобой встретиться.
— О как, — крякнул я от неожиданности.
Наговорил я этому товарищу много чего, даже может, чересчур много. И вот теперь, похоже, с меня решили спросить. Так себе ситуация. Ещё, не дай магия, решат с моей помощью какой военный переворот устроить.
— Надеюсь они не хотят тайно встретиться в канализации? — с опаской уточнил я.
Услышав это графиня прыснула в кружевной платок, весело на меня посмотрела.
— Ох, Вольдемар, ты как что скажешь. Нет конечно, всё официально, даже больше скажу, можно всё сделать через руководство Академии, чтобы у тебя с ним потом проблем не было.
— Даже так? — я почесал затылок, — ну раз так, то ладно.
— Тогда передай госпоже Нодерляйн вот это, — достав из рукава платья, женщина протянула мне свёрнутый трубочкой пергамент, — здесь официальное обращение от Имперского легиона.
До жути хотелось узнать, что написано в указанном пергаменте, но я удержался от того чтобы потными ручками ломать сургучную печать. Дотерпев до ректорского кабинета, кивком головы поприветствовал магистра и без стука ворвался к Сильвии.
— Вольдемар?
Увидев моё нетерпение, и трубку пергамента в руке, она тут же встревожилась, поднялась из-за стола и показав глазами на бумагу, напряжённо спросила:
— Это что?
— Там это, руководство легиона меня хочет, — ответил я, переводя дух.
— Что-о!? — на лице женщины отразились непонимание и одновременно возмущение.
— Хочет со мной встретится, — добавил я.
— А-а, — протянула Сильвия, но затем, нахмурившись, уточнила, — и зачем?
— Без понятия, — развёл я руками, — вот тут в письме, наверное, подробней сказано.
Я отдал ей пергамент и стал нетерпеливо дожидаться, когда она прочтёт запрос. Но та, как назло, долго-долго вчитывалась в не самое длинное письмо, после чего, молча смерила меня странным взглядом и, используя внутризамковое оповещение, позвала Рагырду.
Стоило проректорше по внеучебной возникнуть на пороге, как Сильвия немедленно кинула ей пергамент.
— На, ознакомься, кто нашим пострелом заинтересовался.
Понтийка, как всегда, одетая в свои понтийские доспехи, считавшиеся ею как бы не повседневной одеждой, быстро пробежалась глазами, после чего присвистнула:
— А мальчик-то с сюрпризом.
Оглядев меня каким-то иронично задумчивым взглядом, Рагырда покачала головой и произнесла:
— Ты как вообще с военным трибуналом связался?
Я сначала побледнел, вспомнив что сие словосочетание означает на Земле, но затем, подключив память Локариса, понял, что несколько ошибся, интерпретируя новый для себя термин. Как подсказала память, трибуналом тут называлось верховное командование всего Имперского легиона выбиравшееся из легатов, числом в шесть персон и подчинявшееся лично императору.
— Да вроде никак, — удивленно приподнял я брови, — разве что недавно познакомился с одним легатом, — Птолим Сиари, его зовут.
— Где познакомился? — переспросила Сильвия.
— Да на острове Желаний, — махнул рукой я.
— Ты и там уже побывал, — ректор со вздохом села, — я теперь уже ничему не удивлюсь. Даже если завтра он прибежит и скажет, что внебрачный внук императора.
— Хе-хе, подруга, — обнажила клыки, улыбаясь понтийка, — и тайный сын понтийского князя, не забыла?
— Да уж, — помотала головой женщина.
Посмотрев на меня, кивнула на стул, — а теперь садись и рассказывай, зачем ты им понадобился.
Собравшись с мыслями, я начал излагать, и чем дальше излагал, тем угрюмее становилось лицо женщины. Откинувшись в кресле, она мрачно покрутила в руках тонкий кинжал с витой рукоятью, буркнула:
— Нет, положительно, Вольдемар, тебе тогда не руки оторвало, а голову. Ничем иным я такую дурость объяснить не могу. Это же надо было додуматься, военным такое рассказывать?
— А что? — вскинулся я, — это же просто мысли были, этакая игра ума, по принципу, а если. Фантазии на тему, если угодно.
— Это у тебя фантазии! — рявкнула Сильвия, — а у вояк там воображение напрочь отсутствует. Ты позабавился, пофантазировал, а они всё серьёзно восприняли. Ты знаешь, что тут написано?
Она тряхнула в воздухе письмом, которое забрала обратно у Рагырды. Я покачал головой.
— А здесь, между прочим, тебя, как ты выразился, хотят официальным консультантом Имперского легиона, по перспективным направлениям развития.
— Ого! — впечатлился я.
— Ага. Ты же не служил, — с каким-то отчаянием произнесла Нодерляйн.
— И что? — нахмурил я брови, — не служил, не мужик, что ли?
— Да при чём здесь это? — всплеснула она руками.
Я с опаской проводил взглядом лезвие мелькнувшего в воздухе кинжала, который женщина продолжала держать в руке.
— Как ты можешь консультировать по каким-то перспективам, если ты даже не видел, что такое имперский легион?
Я уже хотел было оскорбиться, заявив, что я, всё-таки, историк, но вовремя вспомнил, что здесь я обычный профессор магии, поэтому, потупившись, произнёс:
— Ну и что? В конце-концов, даже если мне и не видны какие-то частности, в целом-то, картина достаточно ясна.
— Ну да, ну да, — язвительно произнесла Сильвия, — ясновидец ты наш. Ох, хлебнут легионы с тобой горя. Учти только, если твои консультации не сработают, казнят, как пить дать, казнят. Сидел бы спокойно, профессорствовал потихоньку, нет, приключений захотелось.
— Не всё так плохо, — поморщился я, — не преувеличивай. Тем более, это же всё так, перспективы. Заодно может и грантик какой выбью.
Я довольно заулыбался. А Нодерляйн только сплюнула под ноги, прямо на дорогой ковер и, воткнув кинжал в столешницу, грубо произнесла:
— Всё, я умываю руки. Хочешь сунуть голову в петлю, суй. Только не забудь упомянуть, что Академия здесь ни при чём и это всё лично твоя и только твоя инициатива. Я следом за тобой к палачу идти не собираюсь.
— Вот и ладно. Раз ты согласна, то я пошел.
Я поднялся со стула и, вежливо кивнув, вышел из кабинета обратно в приёмную. Сзади что-то сильно, с треском, ударило в закрывшуюся дверь и, покосившись туда, я увидел высунувшееся наружу, сквозь дверное полотно, самым кончиком, лезвие кинжала. Подумал:
«Хорошо что не в спину».
Между лопаток как-то сразу нехорошо зачесалось, и я поспешил приемную покинуть, пока госпоже ректору не взбрело в голову достать ещё что-нибудь колюще-режущее.
Глава 14
— Давайте, давайте, быстрее! — подгонял я студентов, что несли за мной всё необходимое для презентации магических исследований в аграрной сфере.
Мы спешили по по улочке, чуть ли не вприпрыжку обгоняя удивлённых прохожих, нагруженные стендами, рулонами листов ватмана, десятком копий доклада в письменном виде, который последние три дня группа под руководством Полдарк трудолюбиво копировала, и прочей мелочёвкой необходимой для выбивания гранта из городской администрации.
Обернувшись, я нашел взглядом Виолар нёсшую самое ценное и ещё раз озабоченно попросил, — Альтина, только не урони, собьём настройку, и вся наглядность насмарку.
В руках у девушки был венец нашей творческой мысли, — деревянный, наполненный землёй ящик, плотно обработанный магией. Настолько плотно, что любое неловкое движение и плетения могли нарушиться, испортив всю задумку.
«Как обычно опаздываем», — недовольно думал я, лавируя в плотном потоке и периодически крича, — Дорогу! Дорогу магической интеллигенции!
Сильвия смогла уговорить бургомистра нас выслушать и заседание магистрата, на котором мы должны были выступить, должно было вот-вот начаться.
Запыхавшись, я заскочил на крыльцо, маша паре стражников у входа докладом:
— Нас пригласили!
И, распахнув дверь, отошел в сторону, давая студентам занести всё наше имущество, внутрь.
— Не толчёмся, Тамир, боком, боком проходи. Гигор помоги Альтине. Аккуратно с другой стороны возьми, не надо у неё выхватывать. Не суетись.
Наконец всё необходимое было занесено и я немного выдохнул. Оставалось дело за малым, — произвести нужное впечатление.
В зале для заседаний магистрата уже было расчищено для нас место и под внимательными взглядами чиновников мы стали расставлять наши стенды и развешивать плакаты.
Сильвия тоже была здесь, сидя рядом с бургомистром и что-то ему шёпотом говорила.
Кто-то поглядывал на часы на стене и я поспешил заверить всех присутствующих, что мы почти готовы.
Наконец всё было расставлено как надо, повешено и установлено и я, взяв в руки указку, встал у первого плаката.
— Итак, — я улыбнулся сидящим, — дорогие, кхым-кхым, и уважаемые власти.
Тут ректор, привлекая внимание, показала взглядом на главу города и я, повернувшись туда, добавил уже персонально:
— Дорогой и уважаемый бургомистр.