— Ладно, ребята, вы тут ешьте, приятного вам аппетита, — сказал Антон Сергеевич. — А я, пожалуй, по…
Окончания его фразы мы не расслышали. Да и сам он, не договорив, прислушался к нарастающему шуму, явно приближавшемуся к нашей столовой. Как по команде, зал наполнился неприятным гоготом, и в столовую ввалилась компания явно хулиганского образца. Они не стеснялись громогласных сальных шуточек и ржания на всю округу — наоборот, как будто стремились поставить рекорд по децибелам. Идя к раздаче, кто-то из них демонстративно задел боком пару стульев по дороге, словно показывая, что они здесь могут творить что хотят.
— Э, здорово, честной народ! — весело выкрикнул один из них. — Что, поделимся с друзьями пропитанием?
— Ты и так свою порцию получишь, — заметила одна из раздатчиц — наверное, самая молодая. — Перестань уже людей пугать.
— А кто пугает, милая, кто пугает? — шпана подошла к раздаче и с наглым видом принялась разглядывать то сотрудниц, то спортсменов, кто уже начал есть. — Мы, наоборот, только за все хорошее! Помнишь, как в песне поется: «Мы все за мир!». Вот и мы говорим: перепадет нам хороший обед — будет мир во всем мире, тишина и покой! А если нет — значит, и не будет. Вот скажи, красавица, кому же станет плохо, если представители ведущего спортивного клуба страны будут хорошо накормлены, а?
С этими словами спортсмен-говорун перегнулся через линию раздачи, попытавшись ухватить девушку за то место, до которого он сможет дотянуться. Раздатчица с усмешкой отпрянула, и неудавшийся герой-любовник чуть не опрокинулся внутрь.
— Ты давай бери свои тарелки и чеши отсюда, — ответила она. — Тут, кроме тебя, еще и другие люди есть, и все обедать хотят.
— Другие люди? Кроме меня? Где? — делано удивился хулиган и, кривляясь, оглянулся по сторонам.
Впрочем, он быстро забрал поднос с тарелками и уступил место своим «коллегам». Те, хоть и продолжали бухтеть на весь зал, оказались не настолько склонны к показательным выступлениям, как их товарищ, и вскоре вся гоп-компания уселась за отдельным столом, периодически продолжая сотрясать помещение взрывами гогота.
Я внимательно наблюдал за ними. Вроде бы, эти обормоты не так уж и выделялись на общем фоне: все-таки спортивный клуб — это не институт благородных девиц. Но все-таки у меня внутри ёкнуло от какого-то предчувствия. Интуиция подсказала мне, что с этой компанией нам еще придется познакомиться поближе. Чтобы не привлекать их внимание раньше времени, я спросил у Антона Сергеевича, куда же пропал наш тренер.
— По идее, он должен был бы идти на обед вместе с нами, — заметил я.
— Насчет обеда не знаю, — пожал он плечами. — Но его начальник уже второй час у себя держит. В коридоре говорят, что вашему тренеру какую-то рекомендацию дали. Но какую, куда, для чего… Думаю, он сам вам все расскажет, тем более что… да вот как раз и он!
Мы как один повернули свои взгляды в сторону входа. Тренер с поникшей головой шел по столовой. Увидев нас. он свернул в нашу сторону — и, честное слово, во всем его облике не было ничего, напоминающего хоть какую-то радость. Удрученное лицо, немного растерянные жесты — все говорило о том, что случилось что-то, чего ему очень не хотелось.
Я почувствовал, как сжалась челюсть, и стиснул вилку в кулаке.
Что именно произошло, стало ясно уже через несколько секунд. Тренер рассказал, что, действительно, пришло письмо в его поддержку, однако главный динамовец отнесся к этому крайне скептически. Так и объяснил, что если он будет поддерживать каждого такого «выдвиженца», то от клуба вскоре ничего не останется, потому что все поймут, что можно внаглую ездить на его шее.
— Так и сказал, мол, мало ли, кто куда и что пишет, мне вообще знаете сколько писем в день приходит, это еще не значит, что я должен всем поддакивать, — закончил Григорий Семёнович и замолчал.
— М-да, вот это он даёт… — задумчиво произнес Антон Сергеевич. — Нет, так-то он, вроде, нормальный мужик. Со своими выкрутасами, конечно, но дело свое знает. А вот иногда как выдаст что-то — хоть стой, хоть падай. И что вы с ним решили-то в результате?
— А что тут можно было решить? — сказал наш тренер, как будто изумляясь нашей непонятливости. — В любом случае отмахнуться от письма он не мог, говорит, мол, ты никуда не поедешь. Останешься тренировать своих пацанов, — он кивнул в нашу сторону. — Какой результат они покажут, такой и будет моя, так сказать, тренерская судьба.
И потерянно посмотрел куда-то в сторону
— Ладно, давайте не будем мешать ребятам, пусть спокойно пообедают, — Антон Сергеевич легонько взял под локоток нашего тренера и увел за их тренерский столик.
Я неторопливо поедал завтрак — аппетита здорово поубавилось. М-да, вот это новости. Выходит, что спортивные успехи — это теперь не только моя личная цель. Тут, кажется, придется впахивать коллективно. Придется по серьёзке договариваться с Левой и остальными. В одиночку ничего сделать не получится.
И лучше не откладывать.
— Ребята, — заговорил я, и все как один уставились на меня. — Послушайте, что я вам скажу. Вы поняли, да? Получается, что теперь судьба нашего тренера зависит от нас.
— Не, ну ты тоже, это… — завозражал Шпала. — Он взрослый мужик, как мы можем вместо него что-то решать? Если он уперся, как… ну, в общем, уперся, то мы-то что можем сделать?
— Решать мы, наверно, не можем, — согласился я. — Но вот поддержать его, я считаю, мы просто обязаны. Смотрите, как он всем нам помогал, готовил, возился с нами, прямо скажем. Поехал вместе с нами сюда, теперь здесь нам будет главной опорой. А сейчас наступает наша очередь отплатить добром за добро. Именно на нас лежит ответственность за его дальнейшую жизнь в профессии.
Его методы — это нужный спортивный результат. Именно ему под силу мне помочь попасть на Олимпиаду-80.
— И что ты предлагаешь? — нехотя процедил Лева.
— Я предлагаю, — отозвался я, — забыть, как ты и говорил, все наши распри и старые обиды и вместе, сообща, направить все силы на результат. Потому что сейчас главная наша задача — поддержать тренера. От этого будет зависеть и его судьба, и в какой-то степени наша. А потом уже можно будет и между собой разбираться.
Я сделал вид, что принял его слова за чистую монету, и Лёве неудобно стало отпираться. Повисла пауза. Пацаны сосредоточенно ковыряли вилками в тарелках. Кажется, никто просто не решался высказаться первым: все поглядывали на Леву и ждали, что скажет он. Но он молчал, занимаясь обедом.
— А че, — наконец решился нарушить тишину Шпала. — Я согласен. Тренера действительно надо поддержать, он хороший мужик.
— Ну, вообще-то да, — подхватил Лева, как будто заручившись поддержкой других ребят. — Общее дело — оно всегда важнее, чем всякие разные личные… А свое потом еще успеем порешать.
— Э! Ты чего! — вдруг раздался крик со стороны входной двери. Мы машинально оглянулись. Два динамовца шли на выход, прихлебывая на ходу кофе. Но дверной проем им заслонил какой-то развязный крепкий парень в поношенной майке. Он отобрал у них один из стаканов и демонстративно сделал глоток.
— Это вообще-то мой стакан, — подал голос парень, который только что держал его в руках. Он протянул руку, чтобы выхватить свой кофе обратно, но обидчик ловко отвел руку вверх таким образом, что теперь парню пришлось бы встать на стремянку, чтобы хотя бы дотронуться до стакана.
— А мне это знаешь до какого места? — с вызовом ответил верзила и сделал еще один глоток. — Пошел вон отсюда!
— Ребзя, это вообще кто? — тихо прошептал Шпала, обернувшись к нам.
— А чего ты у нас-то спрашиваешь? Мы-то откуда знаем? — резонно возразил я.
— Н-да, таких кадров лучше бы знать заранее, — оценивающе произнес Лева.
— Я бы предпочел их вообще не знать, — ворчливо ввернул Сеня.
— Знать их нужно, — снова возразил я. — Предупрежден — значит, вооружен.
— Ты так говоришь, как будто мы с ним уже что-то не поделили, — заметил Шпала.
— А кто его знает… — задумчиво ответил я. — У них же как? Если сейчас между вами все в порядке — это еще не значит, что через пять минут тебе чего-нибудь не предъявят. Так что готовыми нужно быть ко всему и всегда.
Глава 6
Кормежка, конечно, кормежкой, но все же приехали мы сюда не для этого. Я с нетерпением ждал первого для нас общего собрания коллектива, когда я смогу ощутить себя частью «Динамо»! И вот этот момент настал. Вместе с остальными динамовцами мы с пацанами по команде тренера выстроились в ряд и ожидали, что будет дальше. Впервые мы были одеты в фирменную форму «Динамо» и не переставали тайком разглядывать друг друга. Да что там друг друга — я, например, чуть не опоздал на построение, рассматривая себя в зеркало! Гордость за то, что теперь мы — члены прославленного сообщества, за которым следит весь Советский Союз, буквально распирала.
Антон Сергеевич ожидаемо начал с представления нас уже сложившемуся коллективу.
— Теперь вместе с нами будут работать талантливые ребята, — объявил он. — Некоторые из них уже добились побед в предыдущей возрастной группе. А теперь приехали к нам, чтобы развиваться дальше. И если будут впахивать так же, как мы все, то у них все получится.
Среди динамовцев со стажем послышалось сдержанное хмыканье. Мол, знаем мы этих провинциальных выскочек — вечно все приезжают в Москву и думают, что получат все по высшему разряду, причем сразу и на халяву, а мы, между прочим, тоже не собираемся уступать свое положение. Ну погодите. Еще посмотрим, кто и чего здесь в конечном итоге добьется!
— Но главное, — продолжал Антон Сергеевич с заговорщицким видом, — что эти ребята уже побили ваших корефанов.
— Это как? — не сдержал кто-то изумленный возглас.
— А вот так, — с довольным видом ответил Антон Сергеевич. — Они тренировались по новаторской методике. И коса нашла на камень под Ростовом, на левом берегу Дона.
Я припомнил нашу встречу с динамовцами, и невольно улыбнулся. Тогда ребят действительно ожидал не самый приятный сюрприз.