— Да угомонись ты, — Лева сдержал озирающегося Сеню, который уже начал нетерпеливо разминать кулаки. — Не хватало еще, чтобы нас отсюда вытурили за все эти разбирательства!
— Так Лева, а как же они… — Сеня буквально задыхался от возмущения. — Почему нас-то должны вытурить? Им что, все можно, что ли?
— Отставить самосуд! — раздался веселый, но при этом строгий голос Григория Семеновича. — Сеня, за справедливость побороться ты еще в жизни успеешь. И получить за это, кстати, тоже. А сейчас иди-ка лучше и готовься к своему выступлению, чтобы мне потом как тренеру не пришлось бороться уже за тебя! Это, кстати, всех касается, — Григорий Семенович обвел нас взглядом, и все динамовцы, кому только предстояло выйти на ринг, разбрелись в разные стороны.
Замечание нашего тренера было, кстати, весьма своевременным. Это ведь я на сегодня свое отработал и мог спокойно наблюдать за ходом чемпионата, устроившись поудобнее на зрительском месте. А выступления остальных наших пацанов были еще впереди. И чтобы отработать на достойном уровне, самое время было сосредоточиться и внутренне готовиться к своему выходу — вместо того, чтобы тратить эмоции на обсуждение чьего бы то ни было поведения.
Ну а пока я принимал поздравления, а Григорий Семенович утихомиривал возмущенных бойцов, на ринг уже поднимался Денис Бабушкин. Мне очень хотелось посмотреть именно его бой — было все-таки интересно, как будет себя вести опытный боксер, чуть было не вылетевший навсегда из профессии и вернувшийся в дело после череды неудач. И должен сказать, что Бабушкин в этом смысле преподал мастер-класс многим, кто оказывался в похожей ситуации! Глядя на его работу со стороны, несведущий человек ни за что бы не догадался, что всего пару-тройку месяцев назад Денис проваливал элементарные тесты на тренировках. Точно рассчитанные движения, гибкая стратегия, молниеносная реакция, выверенные и мощные удары — Бабушкин, кажется, пришел в свою лучшую форму и теперь выступал едва ли не сильнее, чем до своего перерыва.
Поэтому, когда Денис прошел все три раунда с невозмутимостью асфальтового катка и уверенно забрал победу себе, я, конечно, за него очень обрадовался, но нисколько не удивился. Да и остальные наши ребята, судя по всему, не допускали ни малейшего сомнения, что исход боя будет именно таким — они приняли его победу как должное. Что, в общем, тоже неудивительно, учитывая его репутацию непобедимого бойца и главного кандидата «Динамо» в чемпионы.
Куда важнее эта победа была для самого Бабушкина. Его светившееся от счастья лицо красноречиво говорило о том, что главная его победа сегодня свершилась над самим собой.
— Ну что, как я? — спросил Денис, спустившись с ринга — больше для соблюдения приличий, потому что ответ на его вопрос уже дал рефери.
— Очень здорово! — признался Григорий Семенович. — Вот видишь, как я и говорил — если начинаешь заниматься, впахивать, не жалея себя и отставив в сторону все глупости и соблазны — становишься способен на все!
— Это уж точно, — с довольным видом кивнул Бабушкин. — Я даже чувствую себя сейчас совсем по-другому.
— То ли еще будет, — вдохновенно пообещал Григорий Семенович. — Продолжай в том же духе!
Денис и вправду был молодец. Показал, что умеет извлекать уроки из своих ошибок и делать нужные выводы. А вот Лева, чье выступление по расписанию стояло следующим, своих прежних ошибок то ли не учел, то ли не посчитал важными. В этом бою его соперником стал давний знакомый, с которым он уже встречался на ринге. В тот раз Лева ему проиграл, и это поражение сильно задело его самолюбие. Как, наверное, сказали бы психологи в двадцать первом веке, он заякорил себя на проигрыш и развил в себе комплекс неполноценности.
А проще говоря, Лева, едва только узнав имя своего будущего соперника, не мог больше думать ни о чем, кроме как о том, как доказать ему, что он лучше, сильнее и техничнее.
— Так, короче, если он меня вот так, то я ему, значит, ррраз! — размахивал он руками в коридоре, дерясь с невидимым противником. — Хотя нет, этого он даже не заметит. Лучше боковым вот так — хрррясь!
— Лева, ты чего делаешь? — удивленно спросил я, увидев эту картину в первый раз.
— Репетирую, — улыбнулся Лева. — Ну, стараюсь представить, как мне лучше бой провести, чтобы этого придурка на место поставить.
— А что тебе важнее — хорошо выступить или поставить его на место? — с намеком спросил я.
— Знаешь что, — Лева, кажется, считал мою интонацию, — нельзя всяким козлам давать чувствовать их превосходство! Пусть знает, что в тот раз он победил случайно, и что против меня ему лучше выходить больше не надо!
Я не стал с ним спорить. Если Лева вбил себе что-нибудь в голову — извлечь это оттуда было практически невозможно. Во всяком случае, до тех пор, пока жизнь сама не тряханет его как следует. Вот теперь он убедил себя, что главная его цель — это что-то доказать своему противнику, которому, вероятнее всего, лично на Леву вообще наплевать. Я-то по своему опыту знал, что такая тактика — заранее проигрышная: когда ты определяешь своей целью только кому-то что-то доказать, ты тем самым ставишь себя в заведомо зависимое положение. Каждое свое движение ты будешь рассчитывать исходя не из его эффективности, а из реакции другого человека. В итоге ты оказываешься нацелен не на результат как таковой, а на то, чтобы кого-то удивить. Ничем хорошим такой подход закончиться, конечно же, не может.
Леве, конечно, я об этом ничего говорить не стал. Может быть, и зря: теперь Левка буквально упирался рогом, чтобы произвести впечатление. С другой стороны, вряд ли он послушался бы моих советов, да и потом, каждый все-таки должен набивать свои шишки самостоятельно.
И вот с набиванием шишек у Левы проблем не было никаких. Несмотря на то, что в прошлом бою с этим парнем он проиграл потому, что боксировал на технику (в которой его соперник был объективно чуть сильнее), в этот раз он решил избрать ту же самую тактику, полностью отказавшись от силовой манеры. Но, как говорится, если ты делаешь то же самое, что и раньше, не стоит ожидать другого результата. После третьего раунда рефери объявил победу Левкиного противника.
— Тьфу ты, обормот! — с досадой сплюнул Григорий Семенович, наблюдавший за ходом их боя рядом со мной. — Сколько я ему говорил и про гибкость, и про зацикленность на одном и том же — все бесполезно! Что в лоб ему, что по лбу!
Расстроенный Лева, казалось, до сих пор не понимал, в чем тут было дело. Обычно уверенный в разговорах с нами, а иногда даже с налетом некоторого превосходства, сейчас он был подавлен и как будто бы искал у кого-то поддержки и оправдания своему поражению.
— Ребята, я вообще не понимаю, как это он так… — растерянно оглядывал нас Лева, словно мы его в чем-то обвиняли.
— Да ладно тебе, всякое бывает, — попытался подбодрить его Колян.
— Григорий Семенович, я же… — обратился Лева к тренеру, но тот только махнул рукой:
— Ну что ты все, как маленький — «я же», «я же»… Ладно, потом поговорим. Иди отдыхай, — Григорий Семенович похлопал Леву по плечу и повернулся обратно к рингу, на который в этот момент уже выходил Сеня.
По тому, как работает Сеня, можно было, в принципе, просчитать весь его спортивный путь. Было видно, что он внимательно слушал советы и тренеров, и более опытных боксеров, но при этом еще не до конца понимал, как их правильно воплощать в работе. А иногда и попросту забывал о том, что нужно это делать. Ничего здесь не попишешь: отсутствие достаточного количества опыта лечится только его приобретением. Годик-другой такой же упорной работы — и из Сени выйдет отличнейший боксер, возможно, даже чемпион. А пока… лично я бы, честно говоря, не выдвигал его на соревнования такого уровня, несмотря на все его успехи, но тренерскому коллективу, конечно, виднее.
Несмотря на это, в первом бою Сене повезло. Ему достался далеко не самый сильный соперник из тех, что были на чемпионате. Он делал ошибки не меньше самого Сени, и этим можно было воспользоваться. Улучив момент, когда Сеня после первого раунда подойдет к канатам, я подскочил к нему и посоветовал:
— Сень, не трать свои силы так активно!
— В смысле? — не понял мой приятель. — Ты мне что, предлагаешь лапки сложить и только стоять и ждать?
— Да нет же, — отмахнулся я. — Твой соперник допускает довольно много ошибок. Он затрачивает свои ресурсы, как бы это тебе сказать, чересчур расточительно. Заметь, к концу раунда он почти уже выдохся, хотя это был только первый раунд! Вон, гляди, присел в углу, силы восстанавливает.
— Да, это, кстати, было заметно, — задумался Сеня. — Он под конец уже как будто из последних сил пытался до перерыва дотянуть. Но у меня-то была такая же точно ситуация…
— Вот об этом я тебе и говорю, — подхватил я. — Ты не трать силы сразу. Пусть вымахается. С таким соперником лучше всего красть раунды.
— Это как? — снова не понял Сеня.
«Перчаткой об косяк!» — раздраженно подумал я. «Что же ты так тормозишь-то, друг мой ситный!». Но вслух продолжал терпеливо объяснять:
— В общем, смотри. На протяжении всего раунда работаешь умеренно. Не даешь ему преимущества, но и не активничаешь особо — бережешь силы. А за десять-двадцать секунд до конца взрываешься! Атакуешь, атакуешь, чтобы он уже на исходе времени и сил не смог и не успевал сопротивляться! Тогда у него не получится выиграть. Понял?
— Кажется, понял. Спасибо! — просиял Сеня и направился в центр ринга.
В течение второго и третьего раунда я убедился в том, что Сеня действительно понял, но все-таки его действия пока еще выглядели недостаточно умелыми. Впрочем, это мне было легко рассуждать, имея за плечами как минимум память о десятилетиях профессиональной работы. А пацану, который начал заниматься боксом с абсолютного нуля, конечно, приходится гораздо труднее.
Тем не менее, Сеньке в этот раз было чем гордиться. Даже несколько суетливое применение моих советов помогло ему выиграть свой бой! Взрывался он немного поспешно, как будто боясь реакции соперника, но его спасло то, что сам соперник тоже не умел быстро реагировать на такую внезапную стратегию, растерялся и его угол. И поэтому, когда Сеня с видом победителя спускался с ринга, я, поздравляя своего товарища, внутри прекрасно понимал, что в следующем бою такого везения уже не будет и, вероятнее всего, в рамках этого чемпионата это была его первая и последняя победа. Все-таки рановато ему еще выступать на всесоюзном уровне.