— Угу, — отозвался Бабушкин. — Мишке вон сюрприз так сюрприз подложили.
— Вот именно, — кивнул Семеныч. — Поэтому постарайся лучше победить досрочно. Чтобы у этих крокодилов не осталось не только никаких вопросов, но и никаких возможностей подгадить результаты.
— Я постараюсь, — пообещал Бабушкин и отправился на ринг. Мы же с Григорием Семеновичем и остальными динамовцами заняли свои места в зале.
Должен заметить, что совет Григория Семеновича Денису был, наверное, самым уместным. На примере моего выступления стало окончательно понятно, что именно на третий раунд приходятся все эти подставы. А точнее было бы сказать даже не «выступления», а «выступлений» — если вспомнить еще и историю с разлитой водой.
Денис Бабушкин тем временем тоже, видимо, хорошо уразумел, что означают все эти события, и воспринял совет Григория Семеновича как руководство к действию Уже с первого раунда он начал атаковать соперника так активно, что тот не мог даже как следует отбиться. Похоже, Бабушкиным в этот момент управляло не только здоровое спортивное желание выиграть поединок, но и вполне объяснимая злость, и он отыгрывался на сопернике за всех нас. В результате первый раунд остался полностью за ним, а его противник уходил в свой угол, прилично пошатываясь.
— Молодец, Денис, продолжай так же! — проговорил Григорий Семенович. Теперь он старался сдерживать свои эмоции — за меня уже заранее порадовался, а закончилось все не так. — Не расслабляйся, сейчас у тебя есть все шансы, по крайней мере в честной борьбе так точно!
— Да я и не собираюсь расслабляться, — несколько меланхолично произнес Бабушкин, отхлебывая предложенную воду. — Не для того, знаете ли, на ринг вышел.
Второй раунд Денис начал еще более заведенным и агрессивным — во всяком случае, так это выглядело со стороны. С ходу начав жесткую рубку, он быстро загнал противника к канатам. «Потыкав» его пару раз точечными ударами и убедившись в его неспособности полноценно сопротивляться, он размахнулся и пробил мощнейший двойной!
Противник рухнул на пол, и только слабые подергивания его рук, больше напоминавшие судороги, напоминали о том, что это — живой человек.
— Продолжать можешь? — рефери подбежал к упавшему и пристально посмотрел на него.
— Я… А? Э… — сопернику Дениса здорово от него прилетело, и бедолага был в состоянии извлекать только какие-то отдельные звуки и вряд ли полностью осознавал реальность.
Рефери покачал головой.
— Один… Два… — начал он отсчет. Впрочем, это было уже скорее формальной процедурой. Даже наблюдателям со стороны было понятно, что ни о каком продолжении боя не могло идти и речи. И даже медики уже стояли у самого ринга с носилками наготове.
Когда рефери поднял руку Дениса Бабушкина, весь зал взорвался восторженным ревом и аплодисментами. А уж как ликовали мы с пацанами — невозможно и передать. Ведь, по сути, Денису в этот раз удалось невозможное — после длительного перерыва и чуть ли не прекращения спортивной карьеры он выиграл чемпионат СССР!
— Дениска, сынок, — на глазах нашего Семеныча проступили слезы счастья, — я знал, что у тебя все получится! Знал, слышишь! Ты — чемпион!
— Вот это ты даешь! — проревел Лева. — Ты, можно сказать, ответил за всех динамовцев! Теперь пусть утрутся!
— Поздравляю, — улыбнулся я. — Это был действительно очень профессиональный и зрелищный бой. Так их всех и надо!
— Ты такой вообще, Денис! Я прямо глазам своим не поверил! — как всегда, восторженно кричал Сеня. — Ты как вообще такую рубку-то развязал, скажи? Я даже не успевал за твоими руками следить?
— Да я просто разозлился сильно, — смущенно ответил Бабушкин.
— Вот и мне надо было так же, — чуть огорченно проговорил Сеня, но тут же одернул себя: — Но ты все-таки такой молодец, что я даже не знаю как сказать!
Бабушкин принимал заслуженные поздравления, и я впервые видел его смущенным, окончательно сбросившим всю свою спесь. Это действительно был его звездный час. А еще это был звездный час всех нас, как представителей «Динамо». Наша эмблема сегодня была эмблемой чемпионов, пусть и только в одной категории. Поэтому мы долго не могли разойтись, наперебой поздравляя Дениса и взахлеб обсуждая его выступление. Мы так увлеклись, что от избытка чувств едва не устроили кучу малу прямо у ринга. Как обычно, к порядку нас призвал Григорий Семенович.
— Так, всем внимание! — произнес он, и наш динамовский шум тут же заглох. — Сейчас быстренько переодеваемся и идем на ужин! А после ужина собираемся в нашем тренировочном зале.
— Опять тренировка будет? — сострил Колян. — Завтра выступления?
— Если ты так хочешь, запретить я тебе никак не могу, — парировал Григорий Семенович. — Так что иди и тренируйся. А для остальных будет подведение итогов — мне есть что вам всем сказать.
Стоит ли говорить о том, что сразу после ужина мы как штыки стояли перед нашим тренером в зале? Со стороны, наверное, это походило на ожидание награждения. Впрочем, хотя никаких призов Григорий Семенович выдавать нам, конечно, не собирался, иногда важные и своевременные слова от наставника могут быть намного ценнее любых материальных наград.
— Значит, так, орлы, — привычно начал Григорий Семенович, заложив руки за спину и расхаживая перед нами взад и вперед. — Во-первых, я хочу всех вас, а точнее, всех нас поздравить с успешными выступлениями на чемпионате СССР! Да, вы не ослышались! — тренер обвел нас глазами, как бы считывая нашу реакцию. — Я считаю, что каждый из вас показал себя на самом достойном уровне! Иначе и быть не могло: подготовились вы хорошо, рекомендации выполняли тщательно, свои бои вели продуманно. И пусть не всем сегодня удалось получить звание чемпиона, уже сам факт выступления на всесоюзных соревнованиях говорит о вас, как о крепких спортсменах!
Мы слушали молча, переваривая услышанное. Только сейчас до нас начало доходить, что такой важный для всех этап, как чемпионат СССР, действительно уже остался позади. А это, как ни крути, не просто несколько дней в другом городе на соревнованиях. Это действительно очень важный и неповторимый этап в нашей спортивной жизни.
— Что же касается того, кто выиграл, а кто нет, — продолжал Григорий Семенович, — да, я прекрасно понимаю, что вас это задевает. Но мой вам совет — воспринимайте любой поражение как опыт. И не просто как еще одну тренировку, а как бесценный опыт, который вы не могли бы получить больше нигде и ни при каких обстоятельствах!
— Угу, — буркнул Лева, — только некоторые будут с лаврами победителей считаться чемпионами, а мы…
— Знаешь, Лева, — задумчиво отозвался Григорий Семенович, — а это еще большой вопрос, кому в данной ситуации повезло. Да, их, конечно, какое-то время будут везде называть чемпионами. Только ведь сами-то они прекрасно знают, каким путем им досталось это чемпионство. А проще говоря — что оно липовое. А самое-то, пожалуй, главное, что на бумажках можно написать вообще все, что угодно — хоть что ты безоговорочный и вечный чемпион аж всей Вселенной! Только вот серьезным профессионалом ты от этого не станешь. И в первом же честном бою тебя размотают как школьника. Причем ты даже сам не заметишь, как.
— Ага, это как нас сегодня размотали? — не унимался Лева.
— Вас, Лева, не размотали, — наставительно произнес Григорий Семенович, — а засудили. Это принципиально разные вещи. Так вот! Я считаю, что вы находитесь в гораздо более выигрышном положении, чем те, кого сегодня, как говорят в милиции, по предварительному сговору объявили чемпионами! Потому что те боксеры сегодня показали, что они неспособны на честную работу. Значит, в нормальных условиях они не то что никогда не победят — они даже не будут знать, как это делается. Они остановились в своем профессиональном развитии, все!
— А мы что? — не выдержал Сеня.
— А вы — совсем другое дело, — улыбнулся Григорий Семенович. — Благодаря этому чемпионату вы получили уникальный подарок: теперь вы четко, во всех мельчайших деталях знаете, над чем именно вам нужно будет работать во время дальнейших тренировок. Поэтому… знаете, для кого-то это, может, и поражение. Но для настоящего спортсмена это только лишь еще одна возможность улучшить свои навыки!
Голос Григория Семеновича чуть дрогнул. Кажется, он совсем расчувствовался. «Стареет мужик» — вдруг подумал я впервые за все время, что я его знал.
— И да, — как будто бы спохватившись, добавил Григорий Семенович. — Давайте с вами договоримся, что этот наш разговор останется строго между нами. Хорошо? А то будут потом говорить, что тренер «Динамо» настраивает своих воспитанников против судей или… против кого там еще, черт бы их всех побрал…
Мы с готовностью закивали головами — дескать, на нас можно положиться, мы не разболтаем.
— Завтра мы отправимся обратно в Москву, — снова обвел нас взглядом тренер. — Так вот, я хочу, чтобы в Москву вы все приехали победителями! Вы — победители! Запомните это и именно так все и воспринимайте! Ну а теперь, как говорится, каждому в награду — крепкий и здоровый сон. Давайте, все по своим комнатам, завтра нам предстоят сборы и долгая дорога.
Динамовцы не спеша потянулись к выходу. Я тоже развернулся и пошел было в сторону двери, как вдруг услышал окрик Григория Семеновича:
— Миша! Задержись-ка на пару минут.
Я недоуменно посмотрел на него. Сейчас-то я для чего мог понадобиться тренеру?
— Пойдем со мной в тренерскую, — ответил Григорий Семенович на мой незаданный вопрос. — Не волнуйся, это ненадолго.
— А что случилось? — спросил я.
— С тобой хочет поговорить старший тренер сборной СССР, — ответил Григорий Семенович.
Действительно, в тренерской нас ожидал старший тренер советской сборной. Я, конечно, уже догадывался, какое у него ко мне может быть дело. Но как-то не хотелось строить себе воздушных замков, чтобы они потом за полсекунды разбивались о прозаичную реальность.
— Ну что же, Миша, — приветливо улыбнулся мне старший тренер, протягивая руку, — поздравляю тебя с отличным выступлением! Несмотря на… эээ… как бы это лучше выразиться… некоторые организационные моменты, смею тебя уверить, что все, кто присутствовал в зале со стороны тренерских составов, однозначно и единогласно