— А уж мы-то как надеемся, — пробурчал Василий, когда мы отошли на достаточное расстояние от англоязычного корпуса.
— Ну, мне, кажется, уже немного полегчало, — осторожно заметил я. — Если так пойдет и дальше, то через часок все уже будет нормально.
— Хорошо бы, — отозвался Василий. — А то выступать с таким животом — прямо скажем, нереально.
— Странно это все, — проговорил я. — Тебе не кажется?
— А что такого странного? — переспросил Вася. — У тебя никогда в жизни отравления не было, что ли? Или ещё какой-нибудь беды с животом? Нет, мы, конечно, не бабки старые, у которых все разваливается, но всё-таки тоже разные случаи в жизни бывают.
— Да было, конечно, и не один раз, — согласился я. — Только это было не на соревнованиях и уж тем более не на Олимпиаде. Здесь-то представляешь какой контроль должен быть? Международные гости, Брежнев, куча чиновников — и вдруг некачественная еда? Да такого просто быть не может, сам подумай!
— Ну, знаешь, и на старуху бывает проруха, — философски заметил Василий, и мы, стараясь оставаться незамеченными, тихонько прошмыгнули в свой корпус.
Глава 20
Спорткомплекс «Олимпийский», Москва
Открытие турнира по боксу на Олимпиаде-1980
Гулкие шаги тысяч ног отдавались под сводами спорткомплекса «Олимпийский». Толпа на трибунах кипела, сотни голосов сливались в один мощный рёв, заполняя арену, превращая её в гигантский резонатор. Запахи — пот, лак для дерева, краска, ткани спортивной формы — всё смешалось в воздухе, будто в преддверии чего-то великого.
— Добрый день, уважаемые дамы и господа! Дорогие друзья и товарищи!
Голос диктора перекрыл гул трибун, отразившись от стен. Всё замерло, словно кто-то нажал на невидимую паузу.
Сегодня здесь собрались лучшие боксёры из 51 страны, их тренеры, судьи и официальные лица. Воздух звенел от напряжения.
— Мы сердечно приветствуем вас на церемонии открытия олимпийского турнира по боксу! Сегодня на ринг выйдут сильнейшие бойцы планеты, чтобы доказать своё мастерство, силу и дух настоящих чемпионов!
Прожекторы резко осветили центр арены, где одна за другой начали выходить сборные. Под звуки торжественного марша, с высоко поднятыми флагами, они двигались вперёд ровными, дисциплинированными колоннами.
— Сборная Советского Союза!
И «Олимпийский» взорвался.
Гул оваций был таким, что вибрации ощущались даже под ногами. Мы двинулись вперёд твёрдым, уверенным шагом, гордые, сосредоточенные. Красные спортивные костюмы с буквами «СССР» горели в свете прожекторов.
Я шагал в строю и чувствовал, как сердце бьётся в унисон с ритмом трибун. Это был момент, о котором я мечтал всю жизнь. Это было не просто участие, это было испытание, которое определит будущее.
— Сборная Кубы!
Аплодисменты не стихли. Кубинцы шли точно выверенным строем — бесшумные, спокойные, уверенные. Их лица ничего не выражали.
Теофило Стивенсон, легенда бокса, вышагивал впереди — огромный, скульптурный, точно высеченный из камня. В его движениях не было лишнего напряжения, только спокойная уверенность в своём превосходстве.
— Сборная ГДР!
Немецкие спортсмены, облачённые в бело-синие костюмы, шли, словно солдаты перед парадом — ни одного лишнего движения, ни одной эмоции.
Я знал, что их главный боец, Руди Финк, позже завоюет золото в категории до 57 килограммов.
— Сборная Польши!
Поляки вышли уверенно, понимая, что их боксёрская школа сильна и у них есть реальные шансы на медали.
Дальше последовали Болгария, Югославия, Румыния. В их рядах шли опытные бойцы, а их тренеры сосредоточенно смотрели вперёд. Это были не просто участники, а люди, готовые бороться за награды.
За ними вышли остальные сборные. Кто-то выглядел взволнованным, кто-то спокойным, но в глазах каждого читалась решимость.
Когда все команды заняли свои места, ведущий взял паузу.
— Друзья, Олимпиада — это не просто соревнования, это праздник дружбы, уважения и силы духа! Пусть этот турнир станет символом спортивного братства, а на ринге победит сильнейший!
Зал взревел. Оркестр заиграл олимпийский гимн, и мы встали, замерев в этот момент.
Над нами поднимался олимпийский флаг — символ величайшего спортивного события на планете.
Советские бойцы и сборная Кубы
Я был в составе советской сборной и я знал — за нами трибуны, вся страна, миллионы людей, которые ждут победы.
Но взгляд сам собой цеплялся за кубинцев. Они расположились с другой стороны арены, словно хищники в засаде.
Кубинцы приехали за золотом.
В прошлой версии истории Куба разгромила всех на этом турнире: 6 золотых, 2 серебряных, 2 бронзовых
Только одна категория — до 51 килограмма — осталась без их награды. Советская сборная тогда взяла: 1 золото, 6 серебряных, 1 бронзу.
Шамиль Сабиров, который стоял рядом со мной, ещё не знал, что именно он станет олимпийским чемпионом. Но я знал, что в этот раз всё будет иначе. Я был здесь, и теперь история должна была измениться.
Трибуны замерли. Где-то далеко эхом прокатилось торжественное объявление.
— Звучит гимн Советского Союза!
И оркестр ударил первым аккордом.
Гулкие звуки разорвали тишину, заставляя грудь трепетать от переполняющих эмоций.
Я выпрямился ещё сильнее, как и все остальные.
Гимн гремел над ареной, сотрясая воздух, и в этот момент я почувствовал, как внутри всё собирается в единый, стальной кулак.
Сегодня начиналась новая история.
Гимн смолк, трибуны взорвались аплодисментами. Мы, советские боксёры, обнялись с тренерами.
— Ну, удачи, товарищи! Это наш шанс заявить о советском спорте на весь мир!
Тренер говорил твёрдо, но нам не требовались лишние слова. Мы и так знали, зачем пришли.
Вскоре объявили первый бой. Зрители оживились, пара бойцов направилась к рингу. Я сжал кулаки, чувствуя, как нарастает адреналин.
Надо сказать, что не все спортсмены были одинаково подготовлены. Некоторые команды выглядели мощно — Куба, ГДР, Польша, Болгария. Но были и те, кто только начинал свой путь в олимпийском боксе.
Впервые на Игры приехали спортсмены из Лаоса и Сейшельских островов. Их боксёры выглядели не так уверенно, но само их участие уже было победой.
Я вытянул шею, взглянув на ринг. Скоро прозвучит моё имя и тогда начнётся главное.
Пока на ринге разворачивались первые поединки, я продолжал разминку, сосредотачиваясь на дыхании, отрабатывая движения, разгоняя напряжение в мышцах. Каждая секунда приближала мой выход, и с каждой секундой волнение отступало, оставляя место холодной собранности. В голове не было суеты, не было лишних мыслей — только внутренний отсчёт, приближающий меня к бою.
Вокруг звучали голоса судей, глухо хлопали перчатки по лапам, шуршали боксёры, разогреваясь в тени арены. Время от времени раздавались короткие выкрики тренеров, эхом отдаваясь под куполом «Олимпийского».
Предыдущий поединок завершился. Двое боксёров, измотанные, пропитанные потом, пожали друг другу руки, и с облегчением покинули ринг. Они сделали своё дело, прошли через первые испытания, и теперь настала моя очередь.
— Следующий бой! — голос диктора прорезал пространство арены, мгновенно привлекая к себе внимание зрителей. — В красном углу ринга — представитель сборной Советского Союза!
— Мишка, твой выход! — оживился Семёныч, хлопнув меня по плечу. — Давай, сынок, с богом!
Я глубоко вдохнул, сжал кулаки в перчатках, ударил ими друг о друга и направился к рингу.
С каждой ступенью, с каждым шагом волнение окончательно уходило, сменяясь ощущением абсолютного контроля над собой. Я знал, что делать, знал, как вести этот бой, и теперь оставалось только выйти и показать всё, на что я способен.
Трибуны взревели, когда я перешагнул через канаты. В воздухе перемешались выкрики болельщиков, звук аплодисментов, ожидание, напряжение, которое с каждой секундой сгущалось над ареной.
— Давай, Мишка!
— За Союз!
— Работай жёстче!
Ведущий сделал паузу, давая зрителям возможность насладиться моментом, а затем объявил имя моего соперника.
— В синем углу ринга — представитель Замбии!
Я поднял голову и увидел, как навстречу мне выходит высокий, худощавый паренёк. Ему было всего семнадцать, и он был самым молодым боксёром на этой Олимпиаде. Длинные руки, сухие, жилистые мышцы, взгляд, в котором читалось не страх, а желание драться. Он ещё не оброс мускулами, но уже понимал, что такое ринг и что значит биться на грани своих возможностей.
Наши взгляды встретились. Я коротко подмигнул. Он ответил тем же, без тени высокомерия или агрессии, просто подтверждая, что тоже готов к бою.
Рефери подозвал нас к центру ринга.
— Правила знаете, не нарушаете. На вас смотрят миллионы, так что вперёд, ребята. Покажите хороший бой.
Мы коснулись перчатками.
Когда мой соперник подошёл ближе, я понял, что его лёгкость обманчива. Он был сложен идеально для своей категории — широкие плечи, сухая, но крепкая мускулатура, длинные конечности, дающие отличное преимущество в дистанционной работе.
И как только судья дал команду, африканец пошёл вперёд.
Он не тратил времени на разведку, не проверял дистанцию, не пытался осторожничать. Он атаковал сразу, с явным намерением раздавить, подавить напором. Работая в правосторонней стойке, он вкладывался в удары с такой силой, будто намеревался снести меня с ног одним махом.
Я ушёл в сторону, провалил его атаку, заставив ударить воздух, и тут же разорвал дистанцию, заставляя его потратить силы на холостые движения.
Его тактика стала очевидна с первых секунд. Он собирался навязать бой в жёстком стиле, загнать меня к канатам и размениваться.
Но это была Олимпиада, и здесь нельзя было позволять себе ошибки.
Я не полез в размен. Вместо этого начал обыгрывать его на технике, проваливая атаки, вынуждая его выбрасывать удары в пустоту, менять ритм. Я не давал ему закрепиться на одном темпе, не позволял ему найти комфортную для него работу. Как только он начинал подстраиваться, я менял стойку, заставляя его снова перест