— Скажу, все скажу, — согласился вор.
Я нашел у Киры блокнот и ручку. Память — штука хорошая, но не всегда на неё стоит полагаться. А пока мы разбирались с ним, в дверь квартиры постучали. Дверь вообще-то сломана, но, видимо, милиция решила соблюсти рамки приличия и без приглашения не заходить.
— Милиция!
Я сунул листок с адресом себе в карман и пошёл открывать милиционерам. В советскую милицию я верил, но и провести свое собственное расследование был не прочь.
— Иду, иду! — крикнул я милиционерам, которые постучали во второй раз, куда более настойчиво.
Глава 19
— Стоять, милиция!
Не успел я открыть дверь, как в квартиру ворвались два милиционера.
— Проходите, товарищи, — сказал я. — Вон ворюга!
Но меня тоже приняли за вора.
Не знаю, чем бы всё это закончилось, но тут со стороны двери послышался знакомый голос:
— О, наш пострел везде поспел!
Я с трудом повернул голову и увидел капитана, с которым у нас отношения как-то сразу не заладились.
Тот подошёл ближе, подтянул брюки.
— Что ты здесь забыл, Егор?
— Твою работу делал, воров ловил, — невозмутимо ответил я.
— И что, предлагаешь теперь на слово поверить? — хмыкнул капитан. — Или поедешь в отдел до выяснения?
— Тебе виднее, свою позицию я тебе уже сказал, — ответил я.
Капитан только отмахнулся:
— Ладно, рассказывай…
— Пришёл, а тут этот, — я кивнул на задержанного.
— Ты милицию вызывал? — спросил капитан.
— Я, — подтвердил я, про себя отмечая, что вообще-то милиция приехала довольно быстро.
Капитан, держа руки в карманах форменных брюк, подошёл к трясущемуся, как лист на ветру, воришке и смерил его тяжёлым взглядом. Таким, который не предвещает ничего хорошего.
— Ты полежи, отдохни, а когда до тебя дойдёт время, будешь явку с повинной писать, — сразу обозначил порядок дальнейших действий милиционер.
А потом повернулся ко мне и предложил следовать за ним.
— Ну пойдём, Егор, расскажешь, что тут стряслось, — капитан широко зевнул, не прикрывая рот ладонью, и поёжился. Выглядел он действительно помятым и уставшим. Видимо, вызов пришёл под конец рабочего дня.
Мы прошли на кухню, где капитан открыл форточку и соорудил пепельницу из первой попавшейся кружки. Он достал пачку «Примы» без фильтра и похлопал себя по карманам в поисках спичек, но не нашёл.
— Егор, огонька не найдётся?
— Не курю.
Капитан со вздохом поднялся, нашёл спички на кухне и подкурил, густо закашлявшись от едкого дыма. Кашляя как старый пёс, милиционер сел за стол напротив меня, сложив руки на столешницу.
— Рассказывай, как докатился до жизни такой? Вы знакомы с хозяйкой квартиры? Как ты вообще здесь очутился? — спросил он, с тихим шорохом перекатывая сигарету между подушечками большого и указательного пальца.
Я в двух словах рассказал ему, что Кира последние дни не выходила на связь. Потом про то, что главный редактор заводской газеты недавно делал ей фотосессию, и она не забрала снимки. Ну и припомнил, что на днях Кира планировала уехать в Москву, как раз со снимками. Капитан внимательно выслушал, покосился на фотографию Киры, висевшую в рамочке на стене.
— Это она, что ли, твоя пигалица? — он кивнул на снимок.
— Она, — подтвердил я.
— Хороша чертовка, — капитан расплылся в улыбке и, чуть подавшись вперёд, добавил шёпотом: — Слышь, Егорка, а чего, ты со следовательницей передумал шуры-муры крутить?
Я видел, что он откровенно насмехается, поэтому тоже положил руки на стол и чуть подался вперёд.
— Давай-ка ты не будешь лезть не в своё дело, дядя Петя, — сказал я.
— Вон как, — милиционер откинулся на спинку стула и развёл руками. — Ну как не моё, теперь очень даже моё. Так что, товарищ Шевченко действительно не выходила на связь? Ну, в смысле, с тобой тоже? И как давно у вас с ней не было контакта, припоминаешь?
Вопросы были самые банальные и явно показывали, что товарищ милиционер не совсем улавливает суть происходящего. Я решил дать ему наводку, чтобы дальше он двигался в правильном направлении.
— Помнишь дело, которое вела Курочкина? Проворовавшийся начальник цеха на заводе? — спросил я.
— Ну, конечно, помню, дело громкое, — заверил меня капитан.
— Так вот Кира проходит по этому делу свидетелем.
Я напомнил ему о том, что бывший начальник цеха, против которого сейчас было заведено уголовное дело, выводил украденные деньги, и делал это, в том числе, при помощи Киры.
— Хм, — задумался капитан, быстро смекнув, что банальное ограбление приобретает другой смысл. — Хорошо, что ты такую деталь обозначил, Егор.
Он уже с серьёзным и куда более собранным видом подошёл к домашнему телефону, позвонил в дежурную часть и попросил сотрудников пробить, где сейчас может находиться Кира.
— Передай Курочкиной о том, что здесь произошло! — попросил он дежурного.
Положив трубку, капитан вернулся ко мне, но присаживаться уже не стал. В его зубах появилась вторая сигарета за пять минут. Хорошо ещё, что тут теперь окна нараспашку.
— Что-то мне всё это не нравится, — задумчиво протянул он. — Я в органах работаю не первый год, Егор, и могу тебе сказать, что такие случайности чаще всего вовсе не случайны.
Милиционер, сложив руки за спиной, принялся мерить шагами крохотную кухню и рассуждать вслух.
— Видимо, у этого Климента, или как там его зовут, длинные руки, и он кого-то навёл на девчонку… — он внимательно посмотрел на меня. — Егор, а ты уверен, что тебе девчонка все деньги отдала?
— По отчётностям всё, вроде как, сходится, — ответил я.
Я хорошо помнил, как Курочкина показывала мне материалы уголовного дела. Там как раз была приведена аналитика по сумме, которую Климент вывел через Киру. Цифры действительно сходились.
— М-да, понятно, что пока ничего не понятно. Пока твою красавицу ищут, расскажи мне, как здесь всё произошло. Потом я уже в отделе допрошу этого гаврика, — попросил милиционер.
Я обстоятельно пересказал, как оказался здесь, как обезвредил вора и как вызвал наряд. Рассказал всё, как есть, припоминая как можно больше подробностей. Капитан дословно записал все мои показания. Сунул мне бумагу, чтобы я ознакомился. Попросил расписаться, вручив ручку.
— Всё ясно, — вздохнул он. — Вот знаешь, Егор, ты мне хоть сразу и не понравился, но если уж совсем по-честному, не зря тебя начальник грамотой решил выделить! Если бы не ты, ушёл бы вор, и ничего бы не получилось!
Похвала от капитана была неожиданной. И новости о том, что начальник милиции всё-таки решил мне вручить грамоту, оказались приятным сюрпризом. На этом наш непродолжительный разговор подошёл к концу. Капитан убрал лист с моими показаниями, потушил очередную сигарету в кружке и выбросил её в мусорное ведро. Саму кружку полоснул водой из-под крана и поставил на место.
— Ладно, Егор, ты будь на связи. Хотя, скорее всего, я это дело передам твоей подружке Курочкиной. Пусть разбирается — одно это и то же или не одно. Тем более, ты с ней побольше моего… сотрудничаешь, — подмигнул капитан.
Он протянул мне руку, и я с охотой её пожал. Думал, что Сахатырь здесь будет цирк устраивать, но нет — он оказался профессионалом.
— Тогда я свободен?
— Сейчас свободен. Нам надо осмотреть место происшествия, с бумажками повозиться. А когда понадобишься…
Он не договорил, потому что входная дверь распахнулась, и в квартиру влетел явно возбуждённый Вениамин Лютикович.
— Кира, где Кира? Ты её видел, Егор⁈ — завопил он, а, увидев капитана, попёр на него буром. — Это вот этот мерзавец её ограбил? Да я тебя удушу своими же руками…
— Вениамин, успокойся, это капитан милиции! — я поднялся со стула и остановил главного редактора, готового броситься в драку.
— Как капитан? У него рожа такая…
Вениамин запнулся, видя, как из соседней комнаты вышел один из милиционеров.
— Простите великодушно, думал, вы — бандит… — промямлил тогда тот, инстинктивно вжимая голову в плечи.
— Думал он, — недовольно пробурчал капитан. — Давай на выход. Здесь место преступления, нечего здесь находиться. Тебя, если что, вызовут!
— Ну что, пойдём, — сказал я Вениамину, который растерянно жевал губу.
— Пойдём, — смущённо ответил он.
Мы вышли из квартиры, и главред тотчас набросился на меня с расспросами — видел ли я Киру, что тут произошло и прочее.
— Влюбился, что ли, товарищ главный редактор? — спросил я.
— Ты что! Я просто поддерживаю талантливую молодёжь, за вас переживаю, как за себя, — искренне возмутился Вениамин. — Я теперь даже и не знаю, что думать!
— Дай бог, всё обойдётся.
Я попытался успокоить Вениамина Лютиковича, у которого, судя по раскрасневшимся щекам, снова поднялось давление. Объяснил ему, что капитан Сахатырь минут двадцать назад позвонил в отдел и дал распоряжение установить, где Кира находится.
— Надеюсь, что милиция с ней свяжется, и выяснится, что с Кирой всё в порядке, — Вениамин даже перекрестился. — И за снимки я переживаю жутко… она за ними так и не зашла?
Я вспомнил, что оставил фотографии старику-соседу, который должен был их передать по назначению. Но Кира, видно, так и не явилась, и передать не вышло. Тут уже ничего не поделаешь, пусть дальше у соседа лежат. Надеюсь, что, когда девчонка вернётся, послание найдёт адресата.
Мы не успели дождаться лифта, как из квартиры выглянул капитан.
— Хорошо, что ты недалеко ушёл, Егор! Мы связались с Кирой, она просит тебя подойти к телефону, — сказал он.
— С ней всё в порядке? — выкрикнул Вениамин.
— Говорит, что уже в Москве и всё у неё в порядке, — подтвердил милиционер.
Мы с Вениамином переглянулись.
— Пойди поговори, — шепнул Вениамин.
Я и не собирался отказываться. В два шага вернулся в квартиру и взял трубку телефона.
— Алло, Кира — это Егор!
— Привет, Егор!
Голос у девчонки был взволнованным, но это и понятно: ей только что сказали, что её пытались ограбить. Хочешь не хочешь, волноваться будешь.