Как мне показалось, следом Васильич именно то, что и хотел бы сказать в первую очередь. Он взял с меня слово, что я никому не буду говорить об инциденте на рыбалке.
— Сам понимаешь, я на предприятии — человек не из последних, мне совершенно не нужно, чтобы вокруг моей персоны ходили вот такие слухи! Одно дело — факт, но ведь наплетут!
— Я могила, Василич, — пообещал я.
Заместитель директора ушёл, а я лишь покачал головой, провожая его взглядом. «Попробую решить» — это такая формулировка, которая, как правило, означает «я сделаю вид и забуду об этом через три минуты». Но посмотрим. Я и вообще не ожидал, что он придет. Видимо, мужик он честолюбивый, рассчитывает идти выше по карьерной лестнице, и пятна на биографии ему по этой причине не нужны.
Когда я под конец смены выписывал мужикам талончики на сверхурочные, единственным, кто не захотел оставаться, был мой наставник. Такое было на него не похоже, и я решил, что будет не лишним нам поговорить.
— Палыч, на секунду тебя можно отвлечь? Разговор есть, — сказал я.
— Не вопрос, говори.
— Я же вижу, что у тебя настроение не ахти. Чего ты смурной?
— Да ну, не выдумывай, мне лет сколько, чтобы обижаться? — отмахнулся Палыч.
А сам смотрит в сторонку, дуется потихоньку.
— Говори давай, все свои.
Вид у бывшего наставника сделался такой, будто он долго обдумывает, что сказать.
— Слышь, Егор, — он понизил голос и всё-таки решился заговорить. — Чего ты там с этими слесарями химичишь? Им доверил развертку, а сам-то понимаешь, что если что-то пойдёт не так, крайним сделают тебя?
— Знаю. Но если они не будут учиться, то всю жизнь так и будут заусенцы снимать. Куда это годится? Пусть разбираются, как инструмент работает.
— Ну-ну… — наставник хмыкнул, явно не разделяя моего подхода. — А если наломают дров, производство встанет, кто отвечать будет?
— Ты сам знаешь, кто, — я пожал плечами. — Но если им не давать возможности учиться, то толку никогда не будет. Ты сам-то, когда начинал, с первого, что ли, раза всё идеально делал?
— Я тут при чем⁈ Ха! — Палыч даже засмеялся, как будто я шутил. — Я, Егор, если что, сам до всего додумывался, мне никто секретов на блюдечке с голубой каемочкой не приносил! С этими же ты вон как возишься! — с досадой выдал он.
— Палыч, если ты думаешь, что я тебя хочу кем-то заменить, то это не так, — честно и без лишней спешки ответил я.
Наставник ничего не ответил, только усмехнулся и пошел в раздевалку. Я его догонять не стал — сказано достаточно, чтобы все его возражения снять. Хочет обижаться — его право, но это уже без меня. У меня и так достаточно тех, кто спит и видит, как вытрепать мне нервы.
Я выдохнул и решил в очередной раз пройтись по рядам своего участка и посмотреть, как у них идут дела. Мужики уже привыкли к моей манере общения — без лишней бюрократии, по делу. Фрезеровщик Андрей, который ещё недавно ставил вопросы в самом бунтарском тоне, теперь работал молча, что было для него нехарактерно, но было видно — он доволен.
— Как дела, мужики? — спросил я.
— Нормально, Егор, работаем, — кивнул один из слесарей. — Слушай, ты нас с этими бригадами не кинешь? А то ведь как бывает: вроде нормально, а потом сверху приходит приказ, и всё по новой.
— Если сверху ничего не решат, то не кину, — честно ответил я. — Вы сами видите — я не для себя это делаю, а чтобы работать проще было.
Ответ их устроил — понятно же, что я не царь и бог, за высокое начальство не решаю и не отвечаю. Уже хорошо.
— Вопросы, пожелания?
— Да мы сегодня полдня проболтали! — хохотнул Андреич, намекая на наше небольшое собрание. — Может, поработать дашь?
— Понял, принял, работайте, мужики! — с улыбкой свернул я свои расспросы.
Все четыре часа, что я остался работать сверхурочно, я потратил на составление списка для Василича. Позиций получилось много, но все важные и все срочные, если мы всё ещё хотим выполнить в полном объеме годовой план. Будет с чем пойти к заместителю директора завтрашним утром.
Когда смена закончилась, я направился домой. Валька, как обычно, не было, но зато на столе стоял ужин. Как интересно! Опять таинственный доброжелатель? Я с аппетитом поел, прокручивая в голове прошедший день. С Василичем ситуация решится завтра. Бывший наставник же что-то явно обдумывает. Рабочие адаптируются, но ещё не до конца доверяют.
Аня… Она сегодня даже не подошла. Видимо, в некоторой обиде после истории с пробками. Хотелось бы думать, что это она уже второй день готовит мне ужин… и я бы подумал именно так, но по её сегодняшнему поведению в комнаты мастеров нельзя угадать, что Аня хотела бы меня накормить вкусненьким. Если не Аня, то кто тогда? Близняшки? Ну, уж точно не блудный мой сосед. Я не стал ломать себе голову, от кого приходят эти блага. Как говорится, все тайное становится явным — со временем, вот и подождём. Либо мне перестанут приносить еду, либо станет понятным, кто и зачем это делает. Хотя зачем — это как раз ясно.
Впрочем, размышлять долго не пришлось — я заснул сразу, как только положил голову на подушку.
На следующий день я пришёл на завод и сразу занёс Васильичу список. Он прищурился и пробежался по строкам, внимательно их изучая, затем снял трубку и набрал чей-то номер.
— Да, привет, это Сергей… Слушай, мне тут список на оборудование принесли, надо посмотреть, что можно выбить… Ага… Развертки, цековки, сверла… Ну, понятно… Нет, давай быстрее — чем скорее, тем лучше.
Я слушал, стараясь не вмешиваться. Васильич переключился на другой номер.
— Алло, Коля, слушай, у тебя на складе что с развертками? Есть нормальные?.. Ага, я понял, понял. Ну, если найдёшь, маякни мне. Тут вопрос срочный, моя личная просьба, так сказать.
Последнее он подчеркнул голосом, а потом положил трубку и покачал головой.
— Зайди позже, Егор, пока всё висит в воздухе. Может, к обеду уже что-то прояснится.
Я кивнул и отправился в цех. Ни много ни мало, рыбалка приносила плоды вот Василич уже сделал больше, чем я мог бы рассчитывать. Посмотрим, насколько охотно выполняют его особые личные просьбы.
На утренней планёрке в кабинете начальника Роман поднял новый вопрос. Оказалось, что сверху пришло распоряжение выдвинуть кого-то работяг на конкурс лучшего в профессии на нашем заводе. И, как водится, бюрократическое требование столкнулось с суровой реальностью производства.
— Да у нас и так люди завалены работой! — начал возмущаться старший мастер. — Если кого-то отправить, то план же точно сорвётся!
— Само собой, кому делать, если лучших заберут на показуху? — поддакнул кто-то из мастеров участков.
Роман вздохнул и развёл руками.
— Понимаю, мужики. Но тут ситуация такая, что нам кровь из носу нужна победа. Если выиграем — цеху это пойдёт в плюс, — пояснил он, а в ответ на недоверчивое бурчание добавил: — Денег выделят, оборудование обновят, да и лишний раз руководство не будет нас прессовать. Сейчас сами знаете, на каком счёту у нас цех.
— Знаем, бракоделами нас кличут!
Мужики недовольно переглянулись. Все понимали, что теоретически участие в конкурсе — дело хорошее, но на практике всегда почему-то оказывалось, что весь эффект ограничивался тем, что отправленные туда работники выпадали из производственного процесса на одну смену.
Ну, какой может быть ответ на такую загадку? Я молчать не стал и высказал свой.
— Давайте я попробую, — сказал я, чем вызвал заинтересованные взгляды.
— Ты? — удивился Роман.
— Да.
В прошлой жизни я уже принимал участие в таких конкурсах, и не раз. Побеждал даже.
Некоторое время в комнате стояла тишина, затем Роман заговорил.
— Хорошо. Тогда решено. Оформляю тебя участником. Остальные работают, как обычно. А ты, Егор, не подведи.
— Не привык, — ухмыльнулся я.
— Так, все, свободны! А мы поехали, Егор, — сказал Рома, ухмыльнувшись.
— Куда? — удивился я.
— На Кудыкину гору! На конкурс, блин!
— Что? Сейчас?
— Конечно, сейчас. Через полчаса уже начало!
Всё, как мы любим!. Хорошо, что я успел раздать своим рабочим сменные задания, и до обеда в моем участии принципиальной необходимости не было. Если что, меня подменит Сергей Алексеич.
— Ну, поехали, — сказал я.
Мы сели в заводской автобус, который, к счастью, как раз стоял на остановке. В салоне пахло маслом, табаком и металлом — знакомая атмосфера. Пока ехали, Рома вкратце рассказал, что предстояло делать на конкурсе.
— Конкурс слесарного мастерства. Дадут ряд операций. Ну, правила простые — кто сделает быстрее, точнее и качественнее, тот и победил.
— Разберёмся, — заверил я, мысленно прикидывая возможные задачи.
Мы прибыли на место. Конкурс проводили на другой территории, в корпусе лопастного завода. Вокруг толпились рабочие из разных цехов — молодые, самоуверенные, с вызывающими ухмылками. Казалось, они уже заранее знали, кто займет первое место.
— Это что, из бракоделов кандидат? — донёсся насмешливый голос.
— Ага, для галочки пригнали, — засмеялся кто-то. — Тут-то уровень посерьёзнее.
Решили авторитетом задавить — но не знают, на кого напали.
— Легкомысленное отношение к сопернику — первый шаг к проигрышу, — ответил я. — Готовы сегодня проигрывать?
Я не стал ожидать, когда до них дойдёт смысл моих слов, и прошёл к регистрационному столу, где меня встретили знакомые лица. Это были Витька, Серега и Игорь — мои бывшие коллеги по цеху и друзья из общежития.
— Егор, ну ты даёшь! — хлопнул меня по плечу Витька. — Не думали, что тебя выдвинут, но если уж ты тут, то держись! У тебя серьёзные соперники. Не смотри, что молодые, у каждого разряд не ниже пятого.
— И победитель прошлого года ещё, — добавил Игорь, кивая в сторону высокого парня с цепким взглядом.
Тот заметил нас и усмехнулся, мол, я уже знаю, кто сегодня выиграет.
— Удачи тебе! — сказал Серега. — Мы в тебя верим!