— Есть новости! — Рома вынырнул из-за моей спины, но, заметив Аню, притормозил. Его взгляд метнулся от неё ко мне, брови чуть приподнялись, но он ничего не сказал. Только склонил голову и кивнул в сторону двери.
— Ты не один. Давай выйдем в коридор.
Я коротко взглянул на Аню. Она тоже почувствовала перемену в атмосфере — её взгляд сразу стал настороженным.
— Иди, я потом, — шепнула она.
Я сжал её пальцы на прощание и вышел вслед за Ромой.
Как только дверь за нами закрылась, он сразу заговорил:
— Проверяющие копают. И копают конкретно под тебя.
Я спокойно посмотрел на него.
— Ну?
— Так что не подведи. По бумагам у тебя должен быть полный порядок, чтобы в документах даже помарок не было!
— Понял.
Рома выдохнул.
— Слушай, Егор, я всё понимаю, но так же не бывает, чтобы просто с ровного места взяли и начали на тебя наезжать. Кто-то это двигает. Кто-то хочет тебя либо убрать, либо хотя бы прижать так, чтобы ты сбавил обороты.
— Верно, — я кивнул.
— Вопрос в том, кто и зачем?
Я задумался. Вариантов было несколько, но все они сводились к одному — кому-то сильно не понравилось, что я начал наводить свой порядок в цехе.
— Надо посмотреть, кому я конкретно перешёл дорогу, — сдержанно произнёс я.
Рома нахмурился.
— Ну, ты, в первую очередь, подрезал работу старой схемы. Второе — рабочих взбодрил, теперь они сами хотят работать, а не просто ходить по привычке. Кому-то это явно невыгодно.
— Значит, надо разобраться, откуда ветер дует, — я посмотрел на него. — Есть мысли на этот счёт?
Рома почесал затылок, соображая.
— Можно попробовать поговорить с Васильичем. Он человек умный, да и по заводу слухи до него доходят быстрее, чем до нас. Ну а он ситуацию видит в более широких мазках, может, что и подскажет.
— Согласен. Давай сделаем так. Ты попробуешь узнать что-то через свои каналы, а я сам наведаюсь к Васильичу.
Рома вздохнул.
— Ну а что, хороший план. Ладно, давай действовать. Потому что бездействием мы точно ничего не добьемся, само оно если только хуже станет.
Мы пожали друг другу руки.
— Смотри, только не лезь в бутылку, — напоследок бросил Рома.
— Не в моих привычках, — спокойно ответил я.
Начальник ушёл, а я задержался у окна, глядя на заводской двор. Кто-то очень хотел меня убрать, это совершенно точно — и они не жалеют усилий для этого. Но если они думали, что я так просто уйду, то сильно ошибались. Уходить придётся всем недовольным.
Глава 17
Я шел по коридору заводского административного корпуса, направляясь к Сергею Васильевичу. Разговор с Ромой не давал покоя — проверяющие копают под меня, а значит, скоро будет новый удар. Вопрос только в том, откуда он прилетит.
Дверь в кабинет Сергея Васильевича была приоткрыта. Я постучал, дождался кивка и вошел.
— О, Егор, проходи, — Васильич отложил бумаги, откинулся на спинку кресла. — Ну как инструмент, подошел?
— Подошел, Васильич. Ты мне очень помог, теперь по части инструмента цех обеспечен всем необходимым от и до! Зашёл как раз тебя за это поблагодарить, — сказал я, усаживаясь на стул.
— Ну и хорошо! Только ведь ты не совсем за этим пришел? — Васильич поднялся со своего места, закрыл дверь в свой кабинет, а вернувшись, внимательно на меня посмотрел. — Слышал, что к тебе прицепились, Крылов душит.
Что и следовало доказать — даже заместитель директора был уже в курсе.
— Уже начали копать. Думаю, это ещё цветочки, — прямо сказал я.
— А ты, я погляжу, не удивлён, — Васильич усмехнулся. — Ладно. Я тут думал, что можно предпринять. Всё-таки ты правильные вещи делаешь, Егор, надо тебя поддержать по мере возможности. Есть один вариант…
Васильич выдержал паузу и наклонился вперёд.
— Какой? — уточнил я, когда пауза затянулась.
— Давай тоже вызовем комиссию, но уже из Москвы.
Тишина повисла в кабинете. Я не моргнул, не подал вида, но внутри уже начал взвешивать возможные исходы.
— Объясни чуть подробнее, — попросил я.
— Тут всё просто. Сейчас местные тебя топят. Если ты думаешь, что этот Крылов оставит всё так, как есть, ограничившись какими-то мелкими предписаниями — не оставит, он зубами землю грызть будет, чтобы что-нибудь найти, у него ведь явно на тебя заказ. А если не найдет, то, сам понимаешь, что-нибудь нарисует.
— Не спорю, — согласился я с доводами заместителя директора.
Я и сам придерживался примерно той же точки зрения, только он теперь изложил её вслух и достаточно прямо.
— Если комиссия из Москвы приедет, они закопают не только тебя, но и всех остальных, — Васильич важно кивнул на документы. — Но если ты уверен в том, что у тебя порядок, то московские могут сыграть на тебя. Они проверят всё досконально, но если ты выйдешь сухим из воды, то тут уже никто слова поперёк сказать не сможет.
— Это риск, — спокойно заметил я.
— Конечно, — кивнул Васильич. — Но если просто ждать, они сами вцепятся в тебя, и тогда проверка всё равно будет — но не на твоих условиях.
Он выдержал паузу, затем добавил, понизив голос:
— Я, кстати, догадываюсь, кто за этим стоит. Но ничего сказать не могу. Если ты прав, и они хотят тебя убрать, то у них есть покровители. Я не могу пойти против них, но если ты решишься на проверку из Москвы, я буду на твоей стороне. Твоей инициативы будет мало — буду готов сам инициировать проверку из столицы. Ох, и полетят же головы!
Я взял паузу, размышляя. С одной стороны, если сейчас проверяющие что-то найдут, моё положение серьёзно ухудшится. С другой — Москва могла поставить точку во всей этой возне, но это только в том случае, если я сделаю всё идеально.
А идеал, особенно в случае коллективного труда, как известно, недостижим.
— Мне нужно время, — сказал я, поднимаясь.
— Долго не тяни, — Васильич сложил руки на груди. — Если решишься, скажешь мне.
— Договорились, — подтвердил я, а затем всё-таки уточнил. — Сам-то проверки не опасаешься, Сергей Васильич?
— Кто предупрежден, тот вооружен, — ответил тот.
Я вышел из кабинета и направился обратно в цех. По пути размышлял, затем это вообще может быть нужно Васильевичу. Поддержать — это одно, но своими руками на голову Москву призвать? Нет, тут у него какие-то свои цели. Ответ пока что напрашивался один — заместитель директора хочет воспользоваться ситуацией и начать разборки моими руками.
Этому факту я, если честно, не собирался противиться. Мужик он, вроде бы, толковый. Но прежде чем принимать решения по московской комиссии, надо обсудить это с Ромой. Всё-таки мы одна команда, и никуда это не годится, когда левая рука не знает, что делает правая — и наоборот.
Рома встретил меня напряжённо.
— Ну? — без лишних вступлений спросил он.
— Есть вариант обратиться в Москву, чтобы проверка приехала оттуда, — так же прямо сказал я, не став ходить вокруг да около.
Рома замер, брови его медленно поползли вверх от удивления.
— Ты сейчас издеваешься, Егор? Мы тут еле выкрутились, а ты сам хочешь на себя натравить московских⁈ Там такие акулы, что проверяющий Крылов покажется тебе донским бычком!
Я остался спокоен. Негативную реакцию начальника цеха можно было предугадать.
— Если мы этого не сделаем, они сами нас прижмут. Разница в том, что сейчас у нас есть время подготовиться. По-хорошему — вся следующая неделя. Ром, птичка на хвосте мне принесла, что проверка Крылова, при всей нашей подготовке, ничем хорошим не закончится, — объяснил я ему свою позицию. — Нынешняя проверка, я имею в виду, так что никуда мы ещё с тобой не выкрутились. Всё худшее впереди. И нам теперь выбирать — либо мы это все проглотим, сложив лапки, либо начнём действовать превентивно.
Рома сжал кулаки, отвернулся, потом снова посмотрел на меня.
— Ты понимаешь, что это значит? Они будут копать в три раза глубже. Это тебе не заводская комиссия, это…
— Это наш шанс, — перебил я. — Если всё будет чисто, нас не тронут. А вот в другие места сунутся, особенно если дать правильно наводку.
Рома выдохнул, поднялся, начал мерить кабинет широкими шагами. Некоторое время он просто молчал.
— Ты хочешь рискнуть всем? Пойти ва-банк? — шепотом спросил он.
— Я хочу, чтобы они не могли вот так вот, по щелчку пальцев, убрать любого, кто захочет перемен к лучшему. Чтобы никто не мог, — сказал я спокойно, подтверждая свое намерение.
Рома усмехнулся, медленно покачал головой, а затем сел на тумбу и скрестил руки на груди.
— Ладно. Если ты уж собрался в бой, то я с тобой. Но учти — если хоть в одной бумаге будет ошибка, мы оба полетим. Будем сидеть в соседних камерах с Климентом.
— Тогда займёмся подготовкой, — заключил я.
Теперь ставки действительно выросли.
Я прекрасно понимал, что комиссию из Москвы не будут интересовать начищенные станки или убранные рабочие места. Нет, их будет интересовать документооборот. Цифры. И эти цифры должны сходиться.
После разговора с Васильичем я понял, что нужно проверить, какие настроения у других руководителей завода. Те, кто был на рыбалке, могли что-то знать или намекнуть на скрытые течения среди заводской верхушки. Ну или кто-то мог нечаянно выдать себя с потрохами…
Я первым делом нашёл дядю Колю, который хоть и был замдиректора, но не тушевался налаживать отличные отношения с рабочими. На мой взгляд, единственно верный подход.
— О, Егор, здорово! — махнул он мне. — На проверку напоролся?
Я усмехнулся:
— Такое ощущение, что кто-то явно пытается меня убрать, дядь Коль! Не понравилась кому-то моя рожа.
Он затянулся сигаретой, прищурился.
— Сложно сказать. Ты порядок наводишь, а это кому-то поперёк горла. Кому именно — гадать не буду, но ты осторожнее, тебя уже в кабинетах обсуждают. Это, я тебе скажу, нехороший знак.
Мы ещё поговорили о том о сем. Дядя Коля напомнил мне, что скоро у нас планируется баня, и он рад был бы меня там видеть. Я заверил, что обязательно приду. Мы тепло попрощались и разошлись. И хоть ничего нового из разговора я не узнал, но был уверен, что дядя Коля ничего против меня не имеет. Это уже немало, если разобраться. После я зашёл к начальнику инструменталки, который тоже в те выходные был на рыбалке.