— Наконец-то у саджа достойная компания — бейджинка, — говорил он, обгоняя колонну скотовозов. — Тоже слова не допросишься.
Репликант ударил по тормозам, пропуская метнувшегося под гусеницы шального мотоциклиста, и запустил ему вслед залп подхваченной у Ри брани. Точно также поступали и прочие участники дорожного движения.
В отличие от Блайза, провинциальную Амели это буйство пугало. Девчонка сидела, упёршись в приборную панель обеими руками, и вертела головой, силясь предугадать очередную опасность.
— Думаете, она поправится? — спросила Амели у Блайза.
— Когда садж что-то вбил себе в голову, то лучше ему не возражать, — отозвался Блайз, выворачивая на встречную полосу, чтобы обогнать лениво плетущийся автобус.
— Так что у неё нет выбора, кроме как срочно приходить в порядок, — продолжил он. — Иначе садж просто задолбает своими попытками. О, аптека!
Репликант лихо развернул вездеход на гусенице и ринулся поперёк транспортного потока к обочине, не обращая внимания на визг тормозов, протестующие гудки и отборную ругань.
Едва вездеход замер у тротуара, как рядом, словно владея секретом телепортации, возник один из вездесущих малолетних попрошаек.
— Щедрый господин, — заныл он, протягивая руку, — подайте на…
Блайз молча зыркнул на него злобным взглядом. Попрошайка поперхнулся на полуслове и исчез точно так же незаметно, как и появился.
— У тебя дома тоже так? — спросил репликант у Амели, с лёгкостью выпрыгнувшей из вездехода. — Избыток асоциальных элементов, ведущих паразитический образ жизни?
— Нет, — та опустила взгляд. — У нас все заняты на морских фермах. А если ты не работаешь и не платишь налоги — тебя продают в рабство.
— Почти как в Консорциуме, — отметил Блайз. — Там тоже асоциалов не любят. Правда, и рабства нет. Просто дают тюремный срок и отправляют на астероиды, в рудники.
Он посторонился, пропуская выходящих из аптеки людей. Первым шёл крепкий, мускулистый парень, одетый в красный комбинезон с обрезанными рукавами. Нашивки на груди комбинезона сообщали, что сего господина зовут Дж. Эббот и он — помощник механика на торговом корабле «Флёр де Лиз», планета приписки — Акадия. За ним шла вереница из шести немолодых мужчин в жёлтых робах и рабских ошейниках. Замыкал процессию вальяжный господин в тёмно-бордовом с золотыми кантами комбинезоне. Золотистые нашивки на его груди уведомляли окружающих, что перед ними не кто иной, как сам капитан «Флёр де Лиз» — месье Сэми д’Анкур.
Больше всего в облике капитана д’Анкура репликанта заинтриговала длиннющая шпага, висящая на богато вышитой перевязи. Блайз силился понять зачем таскать такую железяку, абсолютно бесполезную в современном бою. Разве что где-то есть отсталая колония, жители которой вернулись к дульнозарядным гладкоствольным ружьям и линейной тактике.
От исторической ретроспективы репликанта отвлекла Амели. Она судорожно схватила его за руку и сжала так, что плохо остриженные ногти впились в кожу Блайза.
— Папа! Там мой папа! — глотая слова проговорила она и ткнула пальцем в сторону удаляющейся вереницы рабов.
— Где? — поначалу не понял Блайз, а сообразив, крикнул:
— Сэр! На минуту!
— У меня нет минуты, — не оборачиваясь, процедил владелец шпаги, усаживаясь в вездеход.
Блайз повернулся скомандовать Амели лезть в машину, но девочка сорвалась с места и без его подсказок.
Вездеход с «Флёр де Лиз» успел практически затеряться в автомобильном потоке, и Блайз пустил ему вслед дрон. Только так удалось не потерять цель в транспортном хаосе столицы Эдема.
Преследуемая машина съехала с набережной в воду и направилась к одной из многочисленных проток. Блайз озадаченно сдвинул брови. Стало быть, господин пафосный капитан, несмотря на всю показушность, всё же предпочёл бесплатную самодельную посадочную площадку. Почему? Экономит средства или не желает лишний раз привлекать внимание? Но если желает оставаться незаметным — тогда зачем одевается ярче, чем рекламный плакат?
Эти мысли крутились в голове Блайза, пока он управлял вездеходом, на ходу докладывая сержанту о сложившейся ситуации. К его облегчению, Чимбик не стал выказывать недовольство, ограничившись приказом не конфликтовать без крайней нужды.
Вездеход репликанта выехал на берег, как раз когда невольники поднимались по трапу на борт корабля. Капитан стоял внизу, отставив ногу и положив ладонь на эфес своей дурацкой шпаги, и что-то говорил помощнику механика, вооружённому коротким дробовиком. При виде выезжающей на берег машины д’Анкур крикнул что-то по-французски. Для того чтобы понять его крик переводчика не требовалось: помощник механика вскинул оружие.
— Ложись! — рявкнул Блайз, рывком сбрасывая девочку на пол.
Это движение спасло им жизни. Лобовое стекло разлетелось с резким хлопком, и в левое плечо словно вонзились раскалённые иглы.
Репликант выкрутил руль, одновременно выхватывая из-под рубашки пистолет. Вездеход развернулся на месте, встав боком к врагу, и Блайз чётко, будто в тире, всадил две пули в грудь громилы с дробовиком, уже успевшего передёрнуть цевьё. Тот выронил оружие и откинулся назад, под ноги своему капитану. Д’Анкуру досталась следующая пуля, угодив в живот. Капитан сложился вдвое, держась за рану и крича во всю мощь лёгких.
В голове Блайза заработал счётчик с двумя делениями — одно показывало количество оставшихся в магазине патронов, другое — число поражённых целей. Осталось двенадцать патронов, три потрачены на две цели. Плохо — с собой у Блайза лишь один запасной магазин, и если так неэкономно расходовать боеприпасы, то при грамотном сопротивлении экипажа патронов может не хватить.
Застывшие на трапе рабы взирали на побоище круглыми от страха глазами, не зная, что им делать.
— Лежи тут! — приказал Блайз перепуганной Амели, выпрыгивая наружу.
Мир вокруг обрёл невероятную чёткость. Звуки и запахи для Блайза словно обрели зримую форму, давая возможность обнаружить врага до его появления. Боли от ранения репликант не чувствовал — повышенный, по сравнению с обычными людьми, болевой порог позволял действовать, не теряя эффективности, с куда более тяжёлыми травмами, а повышенная свёртываемость крови гарантировала быстрое «закупоривание» поверхностных ран.
Мелькнуло мимолётное сожаление, что не прихватил «мух» — нанодроны сейчас пришлись бы как нельзя кстати, — и тут же пропало.
Держа пистолет нацеленным на входной люк корабля, Блайз перебежал к трапу. Капитан прекратил кричать и попытался отползти, умоляюще протягивая к репликанту перемазанную кровью руку. Блайз добил его выстрелом в голову и глянул на помощника механика.
Удивительно, но получивший две экспансивные крупнокалиберные пули в грудь парень был ещё жив — лежал на спине и пускал изо рта кровавые пузыри, вцепившись в комбинезон скрюченными пальцами. Пришлось потратить патрон и на него — не из милосердия, а по намертво вбитой привычке не оставлять за спиной живых врагов.
Блайз замер, прислушиваясь, а потом вскинул пистолет. Рабы, испуганно крича, попадали на ступеньки трапа, закрывая руками головы. Из люка на трап выпрыгнул вооружённый автоматом человек, получил пулю в голову и покатился по ступеням.
Репликант метнулся вверх по трапу, безжалостно протоптавшись по лежащим на ступенях рабам. Возник соблазн подобрать оружие убитого, но Блайз отказался от этой затеи: автомат мог быть снабжён чипом-блокиратором, а поднимать и осматривать времени не было. Пинком отправив оружие убитого на землю, репликант посмотрел на бывшего владельца автомата. Убедившись, что правки не требуется, Блайз перешагнул через труп и, миновав шлюз, оказался в ярко освещённом коридоре.
— Ману? — услышал он встревоженный мужской голос, доносящийся с кормы. — Ману…
Далее последовала короткая фраза на французском. Голос доносился из распахнутого люка, сопровождаясь запахами пота, одеколона, нагретого металла и смазки.
Блайз хищно оскалился и пошёл на голос, беззвучно ступая по палубе.
— Ману? — в голосе звучал испуг, близкий к панике.
По палубе затопали ноги в тяжёлых ботинках с магнитными подошвами. Блайз замер и нацелил пистолет на проём люка. Через секунду там появился перепуганный мужчина, вытирающий руки ветошью. Увидев репликанта, он успел лишь открыть рот для крика. Хлопнул выстрел, и тело завалилось на спину. Ботинки убитого проскребли по палубе в последний раз, и наступила тишина.
Блайз настороженно прислушался и принюхался. На борту было тихо, лишь со стороны трапа доносился испуганный шёпот лежащих на ступеньках рабов и резко пахло свежей кровью. Репликант постоял пару секунд и двинулся дальше.
У него ушло почти пятнадцать минут на тщательную проверку отсеков корабля. Убедившись, что больше никого на борту нет, Блайз завершил осмотр, вышел наружу и скомандовал рабам:
— Спуститься! Встать на колени, руки на затылок, ноги скрестить!
Рявкнул он по привычке, а не по необходимости, но насмерть перепуганные люди этого не знали. Стараясь не смотреть на окровавленного репликанта, они вскочили на ноги и бегом спустились на выжженную землю. Передний споткнулся о труп автоматчика, но идущий сзади успел подхватить товарища под локоть, предотвратив падение. Спустившись вниз, рабы послушно попадали на колени и положили руки за затылки.
Блайз оглядел короткую шеренгу, подошёл к вездеходу и спросил:
— Ну, и кто из них твой папа?
Амели только этого и ждала: выскочила из машины и бегом кинулась к шеренге рабов. На Блайза девчонка даже не посмотрела — её взгляд переходил с одного бледного лица на другое.
Радость и нетерпение на лице Амели сменялись растерянностью.
— Среди вас был другой человек, — то ли спрашивая, то ли убеждая рабов сказала она. — Мой папа. Где он?
Невольники переглянулись, и один из них, с неровно обрезанной бородой, покачал головой:
— Тут все, девочка. Никого больше не было.
Блайз, изучавший раненое плечо, удивлённо уставился на Амели, затем оглядел учинённое побоище и резюмировал: