.
Прозвище полностью отражало его натуру: никто из знакомых Кислого не помнил ни дня, чтобы Хэнк не нашёл повода побрюзжать. Даже Валид по прозвищу Чокнутый Араб, знавший Кислого со времён первой их отсидки на зоне для малолетних преступников, не мог похвастаться подобными воспоминаниями. Кислый брюзжал всегда. Точка.
К счастью, это было единственным его недостатком, что мирило сослуживцев по карательному отряду с источником вечного недовольства под боком. Кислый не праздновал труса, не стучал, не лизал зад начальству, не крысил у товарищей и всегда отстёгивал на общак даже сверх положенного. Если бы не брюзжание и манера вечно перечить командирам — быть бы ему сержантом. Но Кислого кое-как произвели в младшие капралы, а сержантом назначили Валида.
Сейчас их отделение пробиралось по захламленному и задымлённому лётному полю, зачищая его от выживших. Валид радовался, что зачищать пассажирский терминал выпало другому взводу: там полно народа и, несмотря на возможность хапнуть богатый хабар, есть все шансы проморгать недобитков. А начальство такого не любит и за прохлопанного живчика, способного раскрыть рот, по головке точно не погладит. Так что хрен с ним, с хабаром. Зато нервы целее, да и поспокойнее тут.
Валид оглянулся на город и невольно поёжился, вспоминая ад, в который они угодили на грязных улочках. Откуда-то в зоне высадки оказалась едва ли не вся местная армия, вцепившаяся в десантников не хуже бульдога. Бешеный Араб не бывал в таком бою ни разу за всю службу в Консорциуме, хотя служил уже десятый год и прошёл не одну кампанию по «замирению» бастующих. Но такого, как на улицах Блесседа, он не видел ни разу. После этого даже каторга на Хель покажется раем.
Хлопнул выстрел. Валид подпрыгнул от неожиданности.
— Да не ссы, кореш, — хохотнул Кислый. — Я жмура проконтролировал.
— Дамля, после этой срани нервы ни к чёрту, — сконфуженно признался Валид. — О, а это чё за хибара?
Сержант указал на комплекс, составленный из типовых для Союза армейских модулей. Насторожившись, каратели подкрались к зданию. Кислый махнул рукой одному из бойцов, посылая на разведку. Тот трусцой подбежал к строению и заглянул в окно.
— Чё за тупарь? — осведомился Валид. — Он чё, «мухами» пользоваться не умеет?
— Да хрен с ним, — отозвался Кислый. — Ты как нашего Тютюню впервые видишь, в натуре. Мне аж интересно — когда его зажмурят, кретина.
— Как бы нас из-за его тупости не зажмурили, — заметил Валид.
Тем временем Тютюня замахал рукой.
— Там бабы! — доложил он. — Две точно.
— А что они там делают? — напрягся Валид.
— В душе не ё-ё, — отозвался Тютюня. — Там больничка какая-то. Лепилы, видать.
— Лепилы?
Валид махнул рукой, давая команду отделению. Каратели окружили строение, и сержант заглянул в оконце, на которое показывал бестолочь Тютюня.
Внутри действительно оказалась операционная. И в ней — три бабы, две из которых возились под прозрачной фигнёй вроде палатки, потроша какого-то неудачника. Третья девка — довольно приятная на морду, — таращилась на Валида так, будто привидение узрела.
— Ничо так, — прокомментировал Кислый. — Жаль, времени нет, а то б я вдул.
— Увы, — Бешеный Араб отошёл от окна. — Так, Тютюня, Малой и Джафар. Зачистить эту хату, и двигаем дальше.
— Погодь, садж! — Кислый хохотнул. — Чё боеприпасы тратить? Вон, гляди.
Он указал на медленно расползающееся море огня.
— Это что за дерьмо горит? — озадачился сержант.
— Жидкое топливо, — объяснил Кислый. — Араб, ты чё, в натуре промухал, чё нам на инструктаже про местных затирали? Типа, тут у многих на кораблях атмосферные двигатели стоят жидкотопливные.
— Да чёт эту фишку промухал, — признался Валид. — Кабздец они тут примитивы. А чё не эти… как их… паровозы, во!
— Говорят, тут ещё где-то бегают, — пожал плечами Кислый. — А чё. Дров, вон, дохерища, не выкидывать же?
— Да… — протянул Валид. — Грёбаная дыра. Слышь, так чё ты надумал-то?
— Закрыть их там, и всё. Сами зажарятся, — огласил задумку Кислый. — Ща, сек.
Он положил автомат на землю и с помощью прицела проверил наклон.
— Да, есть небольшой уклончик. Минут двадцать — и сюда доползёт.
Бешеный Араб на мгновение задумался, а потом кивнул.
— Точно. Тютюня! Заблокируй им двери!
— Блин, Валид, а прикинь, как у них хрюсла вытянутся, когда они поймут, чё ща будет? — заржал Кислый. — Давай тут «муху» оставим, чёб позырить? А потом и пацанам в кайф глянуть будет!
— Давай, — легко согласился сержант и помахал выглянувшей в окно девушке.
Та в ответ радостно улыбнулась, тоже махнула ладошкой и исчезла, спрыгнув вниз.
— Ага, маши, маши, — Кислый раскрыл забрало и закинул в рот кусок жевательного табака. — Ща на всю жизнь намашешься.
— Слышь, а взводный нам не настучит, что возимся? — поинтересовался Араб.
— Да щаз… — Кислый сплюнул струю тягучей, коричневой от табачного сока слюны. — Ты чё думаешь — раз он богатенький мальчик, так серит цветами? Да вот хрен там. У него нутро гнилое, хуже, чем у нас с тобой, Араб. Ты в курсе про Электрика?
— Который с третьей роты капрал? А чё он?
Кислый скривился.
— Да чё. Он с собой шнурок тягает: как на очередной акции бабу симпотную видит, так её тем шнурком душит и снимает всё это дело. А взводный у него потом по полтине за каждый такой фильмец берёт и лысого у себя в квартире гоняет. Электрик божился, чё так оно и есть всё, типа, сам даже раз увидел.
— Фу, — Араб презрительно скривился. — Чёт даже по мне — перебор.
— Ну, вот потому ты — сержант, а он — лейтенант, — Кислый похлопал друга по плечу. — Вот увидишь: сами с него за это монету слупим. Чё мы, не люди?
Свитари в очередной раз вскарабкалась на ящик, чтобы выглянуть в окошко, и чуть не упала. С той стороны на неё смотрел человек в броне, жутко напоминающую ту, что носили репликанты. Разве что светящихся «глаз» два вместо шести.
— Там, снаружи!.. — Ри обернулась к операционной, но поняла, что её не слышат.
Она спрыгнула с ящика, поскользнулась, едва не рухнула и практически вкатилась под полог операционной.
— Там корпораты!
Сейчас мысль о Консорциуме уже не казалась такой уж плохой. Во всяком случае, они точно подлатают репликантов, а что до остального… Счастливого исхода не гарантировал никто и никогда, беги или не беги.
— Уверена? — Эйнджела оглянулась в сторону окна, но никого не увидела сквозь муть операционного полога.
— Броня почти один в один! Похоже, Консорциум атаковал Эдем!
Эта догадка вызвала у Свитари бурю ликования. И сложно сказать, что обрадовало её больше: то, что репликантов теперь спасут, или то, что эдемцев раскатают такие добряки, как сержант.
— Бывает в жизни справедливость, — Эйнджела улыбнулась неподвижному репликанту и крепче сжала его руку. — Зови их, только осторожно. Знаешь, какие они бывают…
Ри кивнула и бросилась к выходу. К её удивлению, дверь в терминал оказалась закрыта, хотя девушка точно помнила, что никто вход в сам терминал не закрывал. В глаза бросился алый огонёк дверного замка, сигнализирующий о неисправности. Ри выругалась, сообразив, что панель дверного замка разбило осколками с внешней стороны, из-за чего, видимо, дверь и закрылась. Найдя лючок ручного управления, она откинула крышку и принялась крутить рукоятку. Точнее, попыталась — сделав половину оборота, рукоять встала намертво. Ри навалилась всем телом, но тщетно. Чертыхнувшись, девушка огляделась в поисках предмета, пригодного к использованию в качестве рычага.
Тут её внимание привлекло появившееся на стыке двери и дверного косяка алое пятнышко размером с ноготь. От него исходил ощутимый жар. Пожар? Нет, слишком быстро и слишком точечно.
Озадаченная Ри подтащила к дверям стул, на котором обычно восседал охранник, взобралась на него и осторожно выглянула в окошко над дверью. Её радость сменилась недоумением: снаружи возился солдат корпоратов. Ри поначалу решила, что он пытается разблокировать дверь, но, разглядев его манипуляции, поняла, что ошибалась. Серьёзно ошибалась.
Корпорат заваривал двери, превращая терминал в замурованный склеп.
Происходящее было настолько странным и диким, что Свитари сперва не поверила собственным глазам. Зачем кому-то заваривать дверь? Бессмыслица. Нет, она точно что-то не правильно поняла.
Ри заколотила кулаком по бронестеклу, пытаясь привлечь внимание корпората. Тот раскрыл шлем, продемонстрировав украшенное затейливыми татуировками лицо, и улыбнулся. А потом провёл пальцем поперёк горла.
По спине Свитари пробежал холодок. Незнакомое лицо, не репликант. И не было похоже, что он собирается им помогать. Скорее, наоборот. Будь Ри на «Иллюзии», она бы сказала, что перед ней любитель жечь заживо. Но они сбежали с проклятой станции, так почему же подобное дерьмо тянет к ним, как магнитом?
От накатившего отчаяния Свитари хотелось молотить руками по стеклу и кричать, но Ри подавила порыв. Зачем? Татуированный урод явно продемонстрировал намерения, а мольбы таких только распаляют. Губы Свитари изогнулись в кривой презрительной ухмылке. Последняя гадость ближнему. Он не увидит её страха. Пусть подавится, гнида!
Девушка спрыгнула на пол, постояла несколько секунд, глядя перед собой, а потом схватила стул и со злым криком швырнула тот в стену. Продавленная сидушка отвалилась от металлического каркаса и укатилась в угол. Ри проводила её взглядом, а затем вернулась в операционную. На движущийся по шву дверного люка огонёк она больше не смотрела.
Первое, что Свитари увидела в операционной, — встревоженный взгляд сестры. Эйнджела по-прежнему сжимала пальцами ладонь репликанта, будто боялась, что тот куда-то уйдёт.
Ри невесело хмыкнула и без сил опустилась на ящик. Уйдёт… Отсюда уже никто не уйдёт, и плевать, как пройдёт операция.
Скоро все они дружно отправятся одной дорогой.
— Что?.. — коротко спросила эмпат, силясь понять причины странного состояния сестры.