Фиран продолжал на меня смотреть, а я всё никак не мог подобрать нужных слов.
— Такова природа, — немного помолчав сказал я. — Если человек идёт против человека, то что мешает кровокожу идти против кровокожа?
— Верно. А всё почему? Потому что внутри вас течёт разная кровь.
В его словах есть истинна. Внутри меня течёт кровь Инги. Чистая, неиспорченная ужасами мира. Девственная. Ведь из той женщины-кровокожа, что доживала свои жалкие дни в пещере Дрюни, я забрал силы, не притронувшись к её крови. И лишь потом я впитал в себя всё, полностью подчинив в своём теле каждую каплю чуждой крови. Забавно. Но мне бы пролить свою кровь, и быть может мир станет чуточку добрее…
— Инга, собирай людей. Нельзя терять ни секунды.
Фиран рукой указал мне направление. Глубь леса и холодный мрак с нетерпением ждали нас.
Я снова шёл впереди, держа Хейна и свой отряд позади. Меня больше не беспокоил громкий шум, который они создавали бряцаньем своих доспехов и неуклюжими шагами, сопровождающиеся ударами о деревья, вырывания кустов с корнями и ломаниями веток. Наоборот, мы мало шумели. Мне хотелось, чтобы о нас знали все вокруг. Я желал, чтобы на нас бросился противник и развязалась настоящая драка. Длань праха была всегда наготове, нацелившись костяным наконечником в глубь леса. Но вечно идущий впереди мрак никого так и не выкинул на нас.
На пути показались первые пни — деревня близко. Чуть поодаль я заметил истоптанную землю и валяющиеся ветви. Враг добрался до центра деревни, готовиться надо к худшему. И стоило этой мысли закрутиться у меня в голове, как до нас долетели первые звуки сражения.
Непрерывно раздавались глухие удары, словно сражающиеся между собой держали в руках деревянные дубинки. Но я знал, что так звучит кровавое лезвие, столкнувшееся со сталью. Мы ускорились.
Впереди показалась целая линия из деревянных домишек, плотно вросших в край леса. Они словно были непроницаемым забором, который нас так легко не пропустит. Мы бросились в сторону, ища глазами вход пошире.
Долго искать не пришлось. Широкая дорога, извивающаяся через лес, была заметна вдалеке невооружённым взглядом. На неё я выскочил первым и незамедлительно побежал по ней на звук битвы. Никакой забор деревню не окружал. Сотни одноэтажных домишек стояли кольцом, внутри которого и раскинулась огромная деревня.
Ворота или ещё какие либо препятствия, которые должно было служить первой линией обороны — отсутствовали. Вместо них на земле лежали высушенные трупы. Два десятка. Быть может три. Тела лежали рядом друг с другом, рисую на дороге кривую линию. Воины стояли вместе, плечо к плечу до последнего. Я перепрыгнул через них, сделал десяток шагов и очутился внутри деревни.
И здесь всюду трупы. Мужчины, женщины. Старики и дети. Жители деревни валялась на истоптанной земле рядом с домами, будто их выволакивали силой на улицу и уже тут убивали. Изувеченные тела мужчин в кожаных доспехах и мечами в руках тоже здесь были. Из кого-то успели забрать всю кровь, а к кому-то даже не прикоснулись, словно оставив на потом, уверовав в свою непобедимость.
Топот Хейна и моего отряда быстро нагнал меня. Кара всегда была чуть впереди, она уже что-то вынюхивала у соседней избы, уткнувшись носом в землю. Тревога — это всё, что она испытывала.
Глава 4
Я всегда прислушивался к звериному инстинкту волчицы.
«Кара, ты можешь отыскать Зико?»
«Я не знаю твоего Зико, и не знаю запах его тела. Но я могу повести нас туда, где раздаётся запах невероятной силы.»
«Веди.»
Громко рыча, Кара подняла голову в гнойной корке и бросилась вперёд. Мы пробежали несколько дюжин домов, прежде чем Кара резко взяла в бок. Из-за избы напротив выскочил кровокож. Воин в кровавом доспехе на ходу замахнулся мечом и ударил, нацелившись волчице в голову. Его атака должна была быть стремительной и неожиданной, но что-то пошло не так. Волчица ловко увернулась, выбив массивными лапами комья грязи в воздух, и уже хотела броситься в атаку, но я мысленно остановил её.
Вслед за кровокожим из-за избы выскочили еще десяток воинов.
— Кара, назад! — проорал я мысленно, но слова вырвались из моих уст в живую.
Позади меня замычал Хейн. Его огромная глотка, в которой мог поместиться целиком младенец, резко сменила мычание на гортанный рык, заглушив на мгновение шум начавшейся битвы. Я обернулся на Хейна. Огромные лапища с разбухшими руками уже летела на встречу вражьей волны. Несколько кровокожих отбросило в сторону, прямо к ногам моих воинов.
Оглянувшись, я понял, что мы попали в окружение. Плотное, сложное, выбраться будет не так-то просто, но разве у нас есть иной путь? Да начнётся битва!
Кровокожи хлынули ото всюду. Из каждой хаты, из-за каждого угла. Десяток моих воинов кинулись на перерез ближайшей волне, разбив её надвое. Пятёрка кровокожих бросилась на меня, когда за их спинами вспыхнула битва.
Длань праха незамедлительно начала свою работу. Первый тычок пришёлся точно в грудь кровокожу. Доспех был пробит, но я опасался подходить ближе, пришлось держать врага на расстоянии вытянутой руки и длины древка, благо оно было порядка двух метров. Он умер не сразу. Замер, с занесённой рукой для удара. Я выдернул копьё из его груди и отскочил назад, чтобы уйти в сторону и ударить вновь. Наконечник пробил кровавую маску замершего воина, обратив его в медленно осыпающуюся кучу пепла. Его товарищи были готовы кинуться на меня, но Кара помешала их планам. Волчица запрыгнула одному из них на спину и вцепилась зубами за голову. Несколько длиннющих дредин откололось с его макушки и упали на землю, а в след за ними начал падать и сам воин, подкошенный немалым весом зверя. Он рухнул к своим же в ноги, превратив атаку в неловкий казус. Кровокожи повалились на землю, упав друг на друга. Кровавые доспехи не позволяли им вскочить на ноги за считанные секунды, чем я и воспользовался.
Первый, второй, третий… Копьё пронзило воздух пять раз, точно пробивая доспех и нанося смертельную рану. Кара сомкнула челюсть, размалывая голову кровокожа на пепельные осколки.
К моим сабатонам хлынула очередная волна воинов. Казалось, что сам лес пошёл в атаку, пытаясь удушить нас своими узловатыми ладонями. Перед глазами постоянно носились кривые силуэты врага с закинутыми для удара мечами. Их руки напоминали ветви, а тела — кривые стволы деревьев. Мне повезло. Вокруг меня собрались мои воины. Десятка два. Мы успешно отразили атаку, но следующая была не за горами. Я успел оглядеться и приметить огибающую дома дорогу, которая, по-видимому, вела в центр деревни. Моя кровь подсказывала мне, что наш путь должен пройти именно по этой дороге, и я не ошибся. Кара лишний раз подтвердила моё чутьё, мысленно посылая мне направление, которым мы должны следовать.
Окружающий нас воздух стал густым и влажным. Битва была настолько интенсивной, что я начал испытывать что-то похожее на усталость. Мышцы рук и ног не горели из-за вскипающей молочный кислоты, но скорость крови в моих жилах быстро ускорялась, что несло за собой огромное поглощение кислорода, которого вокруг меня с каждым ударом меча или копья становилось всё меньше и меньше.
Земля под ногами стала вязкой. Мои доспехи покрылись не только шрамами от вражеских мечей. Липкие комья грязи цеплялись к ногам, а рассыпающийся бесконечным потоком пепел делал их гуще, что заметно усложняло наши движения. Сегодня я ощутил первые сложности сражения. Я осознал свою смертность. Я обычный. Я такой же, как и окружающие меня воины. Мои воины, которые как и враг обращались в пепел от смертельных ударов.
Убив сотню кровокожих, мы смогли расчистить себе дорогу. Тяжело дыша, я оглянулся. Вокруг Хейна уже не было плотного скопления из моих воинов. Наш отряд поредел, заметно поредел, но наш атакующий потенциал сохранялся за счёт вздувшегося монстра и… Кары… Волчица повисла на спине отступающего к дому кровокожа. От сюда я видел, как её острые зубы раздробили доспех и сомкнулись на правой ключице воина, не давая тому поднять руку с мечом. Его судьба была решена, но я не хотел затягивать. Тело Кары покрылось множеством рытвин, из которых подтекал блестящий гной, зверю был нанесён урон. Не смертельный, но каждая раны причиняла боль. Я чувствовал это. Волчица медлила со своей жертвой, накапливая силы для смертельного удара, который однозначно вызовет в её теле волну острой боли.
Я подбежал к кровокожу и вонзил копьё ему в спину между лопаток, разрывая внутри легкие и сердце. Ноги воина тут же подкосились, он рухнул на землю как пыльный мешок. Кара упала рядом, не сумев приземлиться на лапы. Впервые я услышал визг, вызванный болью. Я уже собирался упасть перед ней на колени, но упрямая волчица встала на лапы, с трудом удержавшись, чтобы вновь не завыть. Да я и не смел её обвинять в слабости, или в чём-то ином, что могло указывать на её упадок сил, или не способность продолжить битву. От неё исходила волна уверенности и жажда новой битвы. Она неумолима стремилась вперёд, осознавая ответственность за маршрут, который нам и проложила.
«Кара, больше не отходи от меня далеко.»
«Лучше ты не отставай.»
Волчица перевела дух, пережевав воздух, словно у неё во рту был кусок мяса. Челюсти издали неприятный хруст, почерневшая от пепла слюна покрыла все её зубы и потекла по гнойной корке, заполняя глубины трещин, расходившихся по всему доспеху. Она кинула быстрый взгляд на дорогу, и мне всё стало ясно.
— Вперёд! — скомандовал я, и бросился по дороге вперёд.
Я старался бежать не так быстро и яро. Я и сам устал, да и боялся потерять Кару из виду. Мы обогнули несколько домов, возле которых валялись людские трупы. Всюду слышался шум битвы. Казалось, что мы зашли в самую гущу битвы, но на нас никто не нападал. Мне хотелось побежать вправо, хотелось побежать влево. Всюду умирали люди. Умирали, когда я мог им помочь. Мы побежали по дороге и каждый шаг уносил чью ту жизнь, которую мы могли спасти, если бы десять шагов назад свернули к дому, или перебежали на соседнюю дорогу, уходившую в другую часть деревни. Но мы не могли. Вернее, нельзя было делать этого. Сверни сейчас с пути — и погибнет гораздо больше человек. Я чувствовал это, как чувствую вонь пролитой крови.