И вот такое сельское хозяйство, а, может и лучше, я хочу распространить на земли между Днепром и Доном, занимая их сразу, большими площадями, и решительно. Пока половцы либо в союзниках, либо ходят побитыми собаками, нужно успеть застолбить за собой хорошие для сельского хозяйства земли.
Я уверен, что уже приходят в движение часть кимчаков, которые расположены на юге Урала. Для степняков важно, чтобы кочевья освободились от Орд соплеменников, а то, что там могу появиться оседлые, так невдомек. Ну как оседлые лесники могут защитить себя в степи? Тут нужны крепости, а леса или нет, или же его столь мало, что и на обогрев домов не хватит. Поля защитить нечем, степь же. Наскочил, пожег посевы — все, землепашец сам сбежит.
В этом логика была, безусловно, поэтому нужно готовиться к тому, как именно противостоять кочевникам. Для этого я стараюсь все более усилить хана Аепу. Степняки не пустят иных кочевников на наши земли. А что касается кочевий союзников, так пока не будет проблем, мы же просто физически не сможем осваивать земли сотнями квадратных километров в год. А меньшие цифры — для степи погрешность. Они не верстами считают, а дневными переходами.
Проблемы и противоречия начнут развиваться, когда прирост оседлого населения будет требовать все большего количества земли за счет сужения кочевий половцев. Но это произойдет не раньше, чем через пятьдесят лет, а пока район несуществующего Харькова, Полтавы, Днепропетровска, но, особенно Луганска с залежами металла, — это почти что девственные места, где только изредка могут проходить орды кочевников.
Интересная история получается с искусственным осеменением. Дело в том, что первоначально эта ниша сельского хозяйства была для изгоев, людей, опустившихся на край пропасти и нищеты. Однако, перед тем, как отбыть в Византию, я оставлял деньги для популяризации профессии осеменителя.
Расчет простой — платить за каждую качественно выполненную работу. Оплодотворенные две коровы — куна серебром, то же самое с лошадьми. И как это будет происходить: через ручную мастурбацию быкам и жеребцам, или с приспособлением, мне не важно. Первостепенно — это результат.
И вот эта профессия, за не такое и долгое мое отсутствие, стала очень даже популярной. Как бы сами осеменители не это… с буренками и лошадками. Шутка, конечно, но она дает картину того, какой ажиотаж начался. Теперь, чтобы попасть в элитную касту «мастурбаторов-зоофилов» нужно сильно потрудиться. У них более добротные дома, они всегда с важным видом ходят на торговище, которое устраивается каждую субботу в Воеводино. Это целый клан, куда берут по протекции, а порой и через взятки.
Вместе с тем, поголовье скота растет с каждым годом. Как только корова может беременеть, тут же это происходит. В то же время, у нас много мяса остается. Частью солим, частью тушим. Быков же не нужно держать в большом количестве. Вот и выходит, что зарабатываем бычьими шкурами, мясом, пузырями, которые пока идут на окна, а по факту, скотоводство живет за счет ласковых, но натруженных рук осеменителей, ну и довольных от человеческого внимания быков.
Многое шутка, чаще все же быку дают залезть на корову, но не дают завершить свое дело, распыляя драгоценную жидкость лишь в одну буренку. Собирают материал и трех других коров оплодотворяют.
Проблемой, как она и была, остается соль и тут крайне важно, чтобы быстрее начали закладывать солеварни на реке Усолье. Далеко это, очень далеко, с отрывом от русской земли, но я не видел иного решения вопроса. Пока не видел.
Отец… Вот же все-таки скотина амбициозная. Боброк прибыл еще раньше меня. Он сейчас отправился в Выксу с ротацией и усилением для этого нашего городка. Однако, Боброк успел рассказать о том, что учудил Богояр. На самом деле, тот фортпост, что он занял — это ключ к дальнейшей экспансии, но, прежде всего, доступ к соли. Сольвычегорск, место где он был в иной реальности, находится не так далеко от крепости, теперь уже Богояра.
Выбить его оттуда нужно, причем скорее. Однако, следует подождать, посмотреть, чем закончатся события под Торжком. У меня сейчас нет большого количества воинов, чтобы дельно помочь Андрею Юрьевичу в его споре с братом, может только двумя сотнями ратных. Но как только придет основное войско, что сейчас гонит огромный караван, обязательно и Андрею помогу, и выбью Богояра. Лично казню дважды предателя.
От автора: Новинка от Валерия Гурова! Попаданец в 1876 г, кулачные бои на цирковой арене! Становление мирового бокса и один чемпион независимо от весовой категории: https://author.today/work/405417
Глава 20
— Брат мой, я рад тебя видеть, — великий князь Изяслав Мстиславович заключил в объятья смоленского князя Ростислава Мстиславовича.
— И я рад тебе, великий князь, брат мой, — Ростислав похлопал по спине своего брата.
Двое мужчин расцепили объятья и направились в терем. Это были не княжеские хоромы. В Смоленске, тем более, в Киеве, строились куда величественнее здания. Но лучшего дома в Любече не было. Именно Любеч, как знаковое место для русских князей, был выбран для встречи двух братьев, на которых держалось нынче немало груза ответственности за будущее Руси.
Инициатором встречи был великий князь, ему нужнее было оторвать от дел своего брата. А Ростислав не мог отказаться. Не мог, но, главное, что не хотел. Смоленский князь считал, что все победы Руси в последнее время — это результат дальновидной политики старшего брата. А еще… Он был не против того, чтобы Изяслав изменил существующее положение дел и отдал Русь под волю своего сына Мстислава Изяславовича.
По сути, видимой причиной встречи трех братьев был вопрос о престолонаследии. Трех, потому что Святослав Мстиславович задержался и не успел в срок прибыть. Однако, от младшего мало чего зависело. Он владел землями Берестейской земли и Луцком и был долек от важнейших событий Руси.
— Святослав задержался в Луцке, он прислал вестового, будет завтра, — сказал Ростислав, оправдывая отсутствие младшего брата.
— Это не столь важно, брат. Мы решаем, и мы должны решить. Если меняем устои на Руси, то играет роль только сила, — жестко произнес Изяслав Мстиславович.
Ростислав ухмыльнулся, посмотрел с прищуром на своего брата и спросил:
— Ты для того затеял встречу именно сейчас? Подставляешь Андрея Юрьевича? Если я не пришел на помощь Андрею, то у него не будет решительного преимущества и сражение ослабит и новгородцев и владимирцев.
— Ты всегда был прозорлив, брат мой. Отчего же мне скрывать то, что очевидно? Твоя дружина под стенами Торжка не должна быть, и потому, что, устанавливая наследие от отца к сыну, мы не можем поддерживать Андрея, так как он младше, ну и потому, что нам Юрьевичи вовсе не нужны, — ответил Изяслав.
Наступила пауза. Оба брата думали о своем. Ростислав, посматривая на Изяслава, считал, что великий князь все же заигрался, потерял связь с реальностью после того, как ему получилось извести всех Ольговичейи Давидовичей. Даже пленных князей этих ветвей Рюриковичей киевский князь приказал убить. Теперь в Чернигове, Брянске, Курске, Новгород-Северском, во всех городах, что принадлежали Ольговичам и Давидовичам, сидят посадники великого князя.
А нужна ли еще одна усобица Руси? Кто бы не выиграл противостояние под Торжком, новгородцы ли с Ростиславом Юрьевичем, или владимирцы с Андреем Юрьевичем, все едино — с победителем придется воевать.
Именно поэтому Изяслав и назначил встречу в Любече, чтобы Ростислав Смоленский не пошел на помощь к Андрею. По мнению киевского князя эта усобица, которая назревает с Юрьевичами, неизбежна. Та система, при которой Андрей Юрьевич правит на Севере, а Изяслав Мстиславович на юге — вынужденная мера, попытка решить вопросы миром. Однако, не сейчас, так уже очень скоро, начнутся противоречия и система власти на Руси даст сбой. Между тем, Андрей Юрьевич очень сильно укрепляется, его дружина велика, а может стать еще больше. Так что война.
Изяслав же думал, как стравить между собой Братство и победителя в противостоянии сыновей Юрия Долгорукого. Можно, конечно, туда еще приплести и Рязанско-Муромских князей, пусть и половцев привлекут, но так, чтобы киевские дружины, как и войска иных княжеств не участвовали в замятне. Чужими руками хотел великий князь расчищать дорогу себе и своему старшему сыну к единовластию на Русской Земле. Ну а не выйдет победить чужими руками, да еще и так, чтобы ослабить всех игроков, так всегда можно сказать, что он, великий князь, тут совершенно не причем.
— Брат, а не затеяли ли мы еще более тяжкую усобицу? Менять установленное князьями тут, в Любече, пятьдесят лет тому, кабы иные князья не взбунтовались… Правильно ли это? Иные князья могут взбунтоваться, — говорил Ростислав Мстиславович. — И не говори, что более и некому. Да, Ольговичей, гори они в аду, одолели, Давидовичей извели, нынче за Владимировичей ты взялся. Но не нужно недооценивать Новгород Великий. Сколько раз в прошлом именно оттуда приходила власть и в Киев. А еще Ростислав Новгородский ведет свеев и чухонцев с собой.
Изяслав задумался, но быстро пришел к выводу, что все правильно. Он неоднократно думал над тем, как поступить и лучшего варианта развития событий найти не смог.
— В чем сила ромеев была? В единстве власти. Они выдержали сарацин, внутренние бунты иконоборчества, вели всегда многие войны, живут — не чета нам, сыто и богато. Все это потому, что у них нет князей, — отвечал великий князь.
— Так, может, ты и меня скинуть решил? — став предельно серьезным, спросил Ростислав Смоленский.
— Ты власть мою признал, ты брат мой и без опоры мне никак. Поклянешься и моему сыну в верности, что и твои дети служить будут и владеть за это Смоленском, так зачем мне лишние ссоры. Выход Киеву ты и так положил в этом году, мне хватает, чтобы свое войско выстраивать, — отвечал Изяслав.
Теперь была очередь задуматься и Ростиславу. Если его брат гарантирует Смоленск племянникам, так зачем искать лучшую долю. Разве может быть еще где-то более богатой вотчина, чем Смоленщина? В условиях, когда появляются реальные шансы на то, чтобы бы открылась торговля с Византией, именно Смоленску, которому удалось сохранить кораблестроительное дело, предстоит процветание. И тут без контроля над Новгородом, никуда.