И я не особо хотел обострять отношения. Не в преддверии большого общерусского похода такими делами заниматься. Но вот подбили меня бесы, и все тут. Нужно было вопрос подымать после булгарского похода. Впрочем, через время, даже с бумагами, актуальность моих притязаний испарится.
Документы перед самой казнью мне передал странный человек, который представился другом отца. Я даже думал его схватить. Какой такой друг отца, если я приговорил Богояра к смерти? Еще один мститель на мою грешную голову или как? Оказалось, что «или как».
Отец всегда, насколько я его знал, чуял политическую обстановку. Наверняка, он предполагал, что будет арест. Уверен, что его люди отслеживали ситуацию во Владимирском княжестве. Как только поступили сведения, что Новгород и великий князь киевский склонны к соглашению, он стал готовиться к новому бегству.
Душеприказчик отца, представившийся Воемиром, не смог ответить на вопрос о том, почему отец вновь не бежал. Сам Богояр ушел от ответа. Мне кажется, что он устал бегать. Уже не было таких мест, где мог бы укрыться Богояр, может, только бежать куда в Европу, но, опять же, его переход не мог быть не замечен мной.
Так или иначе, но я согласился на встречу Воемира и Богояра, в моем присутствии, конечно же. Вот тут и обнаружились и документы, и то, что есть некий схрон у Богоярска. Отец настаивал, чтобы половину из всего я отдал Воемиру. Согласился, легко соглашаться, когда и ничего пока нет. По крайней мере, стала известна мотивация доверенного лица Богояра. А я-то грешным делом подумал, что есть люди, которые действуют за честь и согласно данным обещаниям. Но, нет, все и всегда про деньги.
— Великий князь будет недоволен вашей размолвкой. Только пришло примирение и тут ты, воевода, начинаешь… — Димитр махнул в сердцах рукой.
— Почему мои склады в Новгороде все еще не переданы Братству? — спросил я, намечая ориентиры вероятного мирного соглашения.
Мстислав промолчал. Я знал, что все товары Братства в Новгороде просто разграблены. Там не были битком забиты склады, но, кто его знает, сколько всего там находилось. Я знаю, Арон знает, а вот посадник в курсе? Уверен, что нет, так как грабеж был стихийный, пусть и спровоцированный некоторыми новгородскими купцами, имена которых не так и сложно вычислить, если только задаться целью.
— Ты еще и за это стребуешь? — спросил Мстислав.
Было видно, что он растерялся. Понимал, что не может надавить на новгородское купечество, чтобы вернуть все украденное, он вообще ничего в Новгороде не решает. Складывалось впечатление, что новгородцы обдурили всех. Да, они признали власть великого князя, приняли с прилежанием и покорностью назначение в Новогородепосадника. Но вот Мстислав оказался слабохарактерным и уже полностью поддался влиянию новгородцев.
— Я готов пойти на соглашение, — после паузы сказал я. — Но есть условие.
— Какое? — в унисон озвучили закономерный вопрос Димитр и Мстислав.
— Простое. Никаких городских пошлин с моих товаров более в Новгороде брать не будут. Ты, посадник, дозволишь быть в городе моей охране, скажем… — я сделал вид, будто задумался. — Две сотни ратников.
Мстислав нахмурил брови, а Димитр с интересом смотрел на новгородского посадника. Уверен, что великокняжеский воевода не видел никаких проблем в том, чтобы Новгород пошел на уступки мне. Не такие уж это и были большие жертвы со стороны новгородцев.
— Хорошо, — согласился Мстислав.
Но согласие не выглядело решительным, он явно сомневался, сможет ли протащить свое решение через грязевые лужи новгородского мнения.
Чего я хотел добиться? Да все просто и сложно в моменте. Две сотни ратников — это не двести воинов, а до шестисот. Такие здесь сотни, нет четкой войсковой градации численности подразделений. И с такими силами при моем особом желании я смогу взять Новгород изнутри. При условии, конечно же, если рядом окажется воинство Братства и поддержит в нужный момент.
Я уже несколько изучил специфику военной организации в Новгороде. Так, есть дружина князя, в данном случае посадника. При этом, дружина дает клятву не самому посаднику, словно князю, а великому князю, Изяславу Мстиславовичу. Тоже любопытный факт. А за кого будут биться воины, случись что? Есть еще в городе дружина архиепископа. Она малочисленна, пусть, как правило, и неплохая. Это три сотни ратных, не больше. На большую дружину архиепископу новгородцы жадничают денег. Есть еще купеческие боевые холопы, охрана. Но они разобщены и малочисленны. И все, остальное — это исполченныегорожане.
Если война, то жителям выдается оружие из арсеналов, происходит элементарное боевое слаживание. Если недопустить выдачи оружия, захватить город ночью, к примеру, быстрым наскоком ввести войска, то… Да ничего более не будет, город будет лежать на ладонях.
Есть ли вероятность подобного? Есть, даже с учетом соглашения с великим князем. Надолго ли хватит покорности Новгорода? Они, так или иначе, взбунтуются, как только часть зимних гостей, европейских торговцев, не прибудет в Новгород, а решит поторговать в Славграде. Вот тогда можно и ударить, согласовав атаку с Изяславом, конечно.
Или не согласовывать. Я всерьез размышляю над тем, чтобы бить Новгород его же оружием, народным вече. Пусть прозвенит колокол, соберутся мужики. Как чаще всего принимаются решения? Мордобоем и кто кому больше тумаков насует, тот и победил, его решение принимается. А что, если на вече придет четыре сотни подготовленных к кулачным боям в стесненных условиях воинов? Думать надо, чтобы изящно бить неприятеля.
— Вот и договорились. Все, други мои, нужно спать, послезавтра выдвигаемся к Мурому на соединение с великим князем, — сказал Димитр и первым поднялся со скамьи, направляясь в комнату, что была ему выделена в тереме для проживания.
— И я пойду, Мстислав Ростиславович. Зла не держи, — сказал я и тоже удалился, оставляя посадника наедине с его мыслями.
Правда далеко не приходится шагать, так как все мы жили в моем тереме. Одному Богу известно, сколько продлится поход. Так что помилуюсь с женой, авось, она мне скоро от такого милования и дочку подарит!
Денис СтарыйГридень 7. Завоеватель
Глава 1
— Докладывай! — потребовал я.
— Есть потери. Один десяток нарвался на стражу в Биляре… — Стоян замялся. — Двое только вернулись, а после и привели за собой отряд кипчаков булгарских. Те вышли по следам, смышленые оказались. Мы отбились, но еще пятерых потеряли.
Я сжал кулаки. Потеря одного бойца в лучшей сотне Стоянаприравнивалась к десяти убитым ратникам из других сотен. В его отряде были матерые диверсанты, настолько опытные, насколько это возможно в современных условиях с имеющимися средствами и методами диверсионной и разведывательной деятельности. Они учились ориентироваться в лесах, в степи, имели лучшее вооружение и самые легкие, но без потери качества, брони, самых быстрых лошадей, маскхалаты, арбалеты.
— Я не виню ни тебя, ни твоих воинов. Грешно было бы думать, что враг всегда нерасторопный и глупый. Что могли рассказать под пытками твои люди? — после продолжительной паузы, которая мне потребовалась, чтобы взять эмоции под контроль, сказал я.
— Только то, что и сами булгары знают, — виноватым голосом отвечал Стоян. — Враг знает, что Русь изготовилась к походу и сейчас идет насыщение войска противника силами и средствами для отражения русского вторжения.
Не было бы информации по потерям и частично невыполненной задачи, так как вернуться должны были все, так и умилился бы. Стоян говорил моими словами и использовал их не для того, чтобы угодить, а органично. А ведь у меня такие выражения только проскальзывали, я старался говорить всегда понятиями и словами, доступными для восприятия людей этого времени.
— Где нас ждут? — спросил я.
— Много войск собирается у Ошеля, есть у Буглара. Там уже засеки строят. Думают они, что главной силой станет Орда Аепы. Эмир недоволен тем, что половцы твоего родственника отказали ему даже в том, чтобы оставаться в стороне от свары, — отвечал Стоян.
— Значит, Биляр они защищать не будут? — скорее, размышлял я вслух.
— Дозволь, воевода, сказать, как я думаю! — попросил Стоян, и я кивнул. — Они уверены, что Биляр сильно укреплен и его взять нельзя. А еще думают, что не пройдем мы до него. Там же городищ еще с десяток перед Биляром, город Булгар опять же, сильно укрепленный и с войском…
— И ты думаешь, что не пройдем? — спросил я.
— Отчего же не пройти? Крепостицы, да, стоят, но, как рассказал один пленник, не ухоженные они, валы давно не ровняли, рвы не углубляли, деревянные. Спалить, да и все, — Стоян пожал плечами, будто сейчас рассказал понятную всем истину.
На самом же деле, не так все просто. Добрую деревянную крепость, которая чаще не столько деревянная, сколько земляная, сложно спалить. Пусть толстые бревна и начнут гореть, но и защитники же не станут бездействовать. Однако, такие городища — это полтора, ну, два гектара площади. Если начать непрекращающийся штурм, засыпать все пространство камнями, то можно большими силами два дня потратить, но взять крепости. Вопрос только в том: а нужно ли это? Цель — Биляр, столица Булгарии, специально отнесенная некогда подальше от Руси.
— Докладывай по силам, что располагает враг. И да… меня сложно удивить, ты это знаешь, Стоян, но тебе удалось. За две недели узнать о противнике столько, сколько и великий князь не знает! Я ценю это. Однако, готовься к новым делам. Мне нужен Биляр, нам всем он нужен, — сказал я и, расположившись поудобнее на лавке, принялся слушать командира диверсантов-разведчиков.
Я находился в городке Выксе, рядом с Муромом. Здесьсобирал всю информацию по врагу и вероятному театру боевых действий. Мои люди ловили булгар, мордвинов, буртасов, любого, кто что-то знал о географии, таким образом рисовалась карта. Причем, рисовали карту и несколько воинов Стояна, непосредственно ходивших по местам будущих сражений.