Преступники и штрафники, заботясь о собственной шкуре, совершали невозможное, держа оборону так, как смогли бы далеко не всякие регулярные отборные войска. Так сильна была в этом отребье тяга к жизни, что оно твори-ло чудо, неподвластное, пожалуй, даже магам. Вот уже не-сколько часов носферату не удавалось прорваться ни в одни выломанные ворота полупустого, полуразрушенного, ли-шенного волшебства города. Донесения, которые генерал Сандере получал из других лучей, обнадеживали: несмотря на разрушенные ворота, люди удерживали позиции. Но усталость, невозможность отдохнуть хоть немного медленно подкашивали оборонявшихся.
– Где подкрепление? – прорычал полковник Гарнелл. – Императрица в своем уме или как?
Джи и сам не знал, что думать. Логичнее всего было бы предположить, что Дарианна решила сдать город. Потому и людей для его защиты подобрала по принципу "кого не жалко". Но она сама здесь, в столице, вошла во дворец га-рантом победы. Так где же войска, которые должны смести, растоптать андастанскую армию? Получалось, они оставили императрицу на произвол судьбы, в окружении штрафников, преступников и зомби? И все чаще в голову генерала приходила страшная мысль: "Измена"…
В сражении у ворот не было ничего героического: каждый дрался за собственную шкуру. Как оказалось, это неплохо вдохновляло бойцов. Но численное превосходство зомби было слишком велико, и наконец под напором не-мертвых тел ворота пали. Поток тварей хлынул в город, сминая защитников. Люди отступили, но продолжали сопротивляться.
Волк видел, как трое зомби бросились на Бобра, вырвали пику, сбили с ног и пригвоздили к мостовой его же оружием. Видел, как падают другие разбойники из его шайки, как мертвяки идут дальше, по их телам… Он не хотел такого конца. Понимая, что драться уже бесполезно, атаман оглянулся, ища путь к отступлению или укромный уголок, в котором можно было бы пересидеть, пока твари не разбредут-ся по всему городу. "Дождаться ночи – и в бега, – лихорадочно думал он, – можно подвалами, можно крышами. Главное, выбраться за стену. До Леса душегубов не так уж далеко. Там сумею скрыться".
Неподалеку от ворот стоял старый полуразвалившийся лабаз, куда торговцы складывали для таможенного досмот-ра товар, привезенный из восточных стран по суше. Поль-зуясь кровавой неразберихой, творившейся вокруг, Волк незаметно скользнул к покосившемуся зданию, прижав-шись к стене, прокрался к распахнутой двери и провалился в темное чрево лабаза. Здесь было пусто, успокаиваю-ще-уютно пахло специями, чаем и благовониями. В углу ва-лялась груда пыльных, рваных мешков. Атаман разворошил их, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не чихнуть от поднявшейся пыли и трухи, улегся на пол и прикрылся сверху. Те-перь оставалось молиться, чтобы его не заметили…
– Южный луч взят…
– Северный луч взят…
– Зомби в городе…
Слушая эти донесения, Джи скрипел зубами. Виндор пал, а подмога так и не подошла. Мостовая внизу кишела не-мертвыми тварями, сминавшими оставшихся людей- последний оплот защиты. Теперь у него уже не оставалось сомнении: это измена.
– Западный луч взят…
– К дворцу! – заорал Сандере. – Все к дворцу! План сложился мгновенно: пробиться на площадь Семи королей, забрать из дворца Дарианну и пытаться выбраться за городские стены. Там держаться сколько можно – вдруг да подойдет долгожданное подкрепление. Если же не по-дойдет, хорошо бы прорваться в порт, отыскать хоть одну лодку и выйти в море. О том, что он будет делать в море с императрицей, Джи не думал: все лучше, чем превратиться в зомби. "Лишь бы она была жива, – думал он, – лишь бы жива…"
Люди спустились со стены и, стараясь держаться вместе, вступили в бой с полчищами нежити. Как и всегда бывало во время сражения, вспыльчивость генерала отлично ужи-валась с расчетливостью движений, и Джи превращался в настоящего демона войны. Бок о бок с ним шел Эрик, пере-кинувший меч в левую руку, а в правой державший дагу. Друзья действовали слаженно, словно один четырехрукий воин. Головы зомби летели с плеч, люди медленно проруба-ли себе дорогу сквозь сплошную стену не-мертвых тел…
…Странно, но Волк задремал – сказывались усталость и напряжение последних часов. Вокруг шумело сражение, раздавались отчаянные выкрики идущих на смерть солдат" а атаману грезилось что-то невыразимо приятное. Матушка, накрывающая на стол, зовущая к ужину… он не видел ее с восемнадцати лет – с тех пор, как его впервые отправили в Счастливое местечко. Верина, девушка, в которую он был когда-то влюблен… лучше не вспоминать, чем он отплатил ей за любовь… Но во сне Верина не сердилась и не обижалась, она осторожно стянула мешки и склонилась над ним. Все ближе, ближе…
Животный инстинкт завопил об опасности. Вздрогнув, Волк проснулся, словно от толчка. Звуки боя стихли, вокруг царило странное безмолвие. В распахнутую дверь лабаза па-дала полоса дневного света, разбавляя темноту. Кто-то тихо склонялся над Волком. Атаман попытался вскочить, но чьи-то сильные руки схватили его за плечи, не пустили. П о-следнее, что увидел Волк, – изуродованное ранами, бес-смысленное лицо своего помощника. Спустя мгновение Бобер вонзил зубы в шею атамана, одним движением вырвав гортань…
Генерал Сандере не знал, сколько времени длился этот бой. Кажется, уже наступил вечер. А может быть, просто солнце закрылось тучами, не желая видеть омерзительную картину сражения живых с мертвыми, груды трупов, кровь, от которой скользкими стали камни мостовой. Вокруг пада-ли его воины, стоны раненых сменялись хрипами умираю-щих, валились обезглавленные зомби, а Джи с Эриком все шли и шли. Пробивались к дворцу. Руки и плечи ныли, из-немогая от напряжения, со лба градом катился пот, тяжелое дыхание со свистом вырывалось из груди. Их осталось всего двадцать – живых людей, воинов, способных на сопротив-ление. Уставшие, израненные, тем не менее они продолжа-ли драться.
Чей-то клинок с силой обрушился сверху, скользнул по шлему. От мощного удара потемнело в глазах. Острие чье-го-то меча кольнуло в бедро, ошпарив острой болью. Гене-рал скосил глаза на пропитанную кровью штанину: пустя-ки, артерия не задета. Царапина…
Наконец он увидел впереди величественную громаду дворца. У парадного крыльца серая волна носферату бурли-ла, но не могла перехлестнуть через линию алых мундиров: императорские гвардейцы стояли насмерть, защищая вход. "Императрица жива!" – эта мысль прибавила сил, застави-ла сражаться с утроенной яростью. Ведь еще ничего не по-теряно, пока жива императрица…
С неистовыми криками воины рванулись вперед, проби-ваясь навстречу гвардейцам, и совершили невозможное, добравшисьдо крыльца и присоединившись к защитникам. Обороной дворца командовал молодой полковник, черные усы которого пышностью и густотой могли бы поспорить с усами Джи. Гвардеец был ранен в плечо, мундир пропитал-ся кровью, и Сандерс поймал себя на глупой мысли о том, что алая форма – это очень удобно, алого на алом не видно.
– Измена! – крикнул полковник, морщась от боли в ране, но продолжая размахивать клинком.
– Надо идти в порт! – ответил генерал, отражая очеред-ной удар. – Это единственный путь!
Полковник кивнул в знак согласия, и гвардейцы со штрафниками, сдерживая натиск носферату, принялись медленно отступать к закрытым дворцовым воротам. Когда воины уже были прижаты к золоченым створкам, полков-ник выкрикнул:
– Сюда! – и указал на невысокую дверцу, спрятанную за одной из колонн, окружавших вход.
Гвардеец гулко стукнул по дверце, она распахнулась, и защитники по одному нырнули внутрь. Сунувшемуся сле-дом зомби отрубили голову и, навалившись на дверь всем скопом, набросили на нее засов. Сандерс мысленно пере-считал людей – двенадцать штрафников и тридцать гвар-дейцев, многие ранены. Негусто…
– Веди к ее величеству, – сказал полковник воину, де-журившему у потайной дверцы.
Стены и парадные ворота содрогались от ударов нежити. Бьио ясно, что долго дворцу не продержаться. Воины рину-лись по лестницам и переходам, спеша к покоям императ-рицы. Она была в большом тронном зале – стояла одна посреди огромного помещения, маленькая, хрупкая, беззащитная, со странным вниманием разглядывая в мозаике пола что-то видимое только ей. Подняв голову, Дарианна взглянула прямо на Джи, и генерал поразился бледности ее лица, на фоне которого широко раскрытые бархатные ка-рие глаза казались особенно теплыми и лучистыми.
– Измена! – заламывая руки, проговорила императрица.
– Нам нужно идти, ваше величество. Мужайтесь, – сказал Сандере, стараясь, чтобы его голос звучал как можно уверенней. – Мы спасем вас.
Дарианна молча шагнула навстречу ему, и генерал в ко-торый раз почувствовал восхищение ее мужеством, грани-чившим с безумием.
– Лучше спуститься в дворцовые подвалы и пробраться подземным ходом, – вмешался гвардейский полковник. – Так будет безопаснее и быстрее.
Императрица, окруженная воинами, быстро бежала вниз по одной из боковых лестниц. За стенами все еще бушевало сражение: оставшиеся снаружи гвардейцы защищали подступы к дворцу. Створки парадных ворот грохотали под ударами тарана.
Проведя Дарианну в подвал, захлопнув за собой тяжелую отсыревшую дверь и наложив на нее засов, генерал вздохнул с облегчением: зомби не настигли их. Теперь появилась надежда, что императрицу удастся спасти. На стенах, покрытых плесенью и заросших мхом, в специальных медных кольцах были укреплены факелы.
– Запасные, на случай отсутствия магии в вечных свечах, – невесело усмехнулся полковник гвардии.
Сняв один из факелов, Сандере достал из кармана огниво. Не особенно надеясь на успех, высек искру. Свежая, хо-рошо промасленная пакля занялась сразу же: дворцовые службы неплохо заботились о безопасности.
Взяв факелы, воины двинулись в глубь длинного туннеля, настороженно вглядываясь в углы, повороты и ответвления, залитые густой непроглядной тьмой. Подобрав юбки, Дарианна решительно шагала посреди группки охранников, демонстрируя выдержку, поразительную для юной избалованной женщины.