— Поправляйся, любимый. Ты очень нужен мне, — прошептала она, а затем принялась одеваться.
После вчерашнего ливня, бушевавшего почти всю ночь, на улице было свежо, и девушке захотелось немного пройтись перед завтраком. Пусть в город ей выход закрыт, но вокруг замка есть красивые места: один только парк чего стоит. Вот туда-то она и собралась.
Пока Маша шла по коридорам и лестницам замка, ей не встретилась ни одна живая душа, что очень порадовало. Совершенно не хотелось наткнуться на джиннов. Шагнув за порог, она замерла на верхней ступени лестницы и сощурила глаза от яркого солнца. Кхары так и не сдвинулись со своих мест, послушно ожидая новой команды.
— Уходите домой, — приказала Маша, и пауки медленно потянулись к воротам, направляясь в неизвестном ей направлении, — Так-то лучше, — пробормотала она под нос, — Не будут горожан пугать.
Девушка, зажмурившись, с наслаждением вдохнула свежий воздух, который после грозы стал как будто чище, легче, и слух тут же уловил тихий плач. Маша удивлённо открыла глаза и повернулась в ту сторону, откуда слышались всхлипы. Не мешкая, спустилась по ступеням и направилась вдоль стены замка. Пройдя с десяток метров, увидела беседку, увитую плющом, а внутри хрупкую женскую фигуру. Закрыв лицо руками, несчастная заливалась слезами. И судя по длинным чёрным волосам, это была джинна. «Интересно, — размышляла подруга, — Что случилось? Неужели Ифрит её наказал?»
— Жасмин? — тронула она за плечо джинну, — Что с тобой?
Не ожидавшая никого Жасмин вздрогнула от прикосновения и подняла на русалку заплаканные глаза:
— А, это ты…
За то время, что она притворялась Катей, джинна привыкла к девчонкам и в какой-то момент даже ощутила привязанность. Но встреча с братьями и возвращение настоящей Кати отрезвили и поставили её на место. «Ты им никто», — повторяла она себе постоянно.
— Чего тебе?
— Ты плачешь, — не сдавалась Маша, — Могу я тебе чем-то помочь?
— Приворотной магией владеешь? — горько усмехнулась Жасмин.
Она, конечно, ни за что бы не стала так поступать с Икрамом, зная, что ворожба привяжет его сильнее настоящих чувств, но в то же время отберёт половину жизненного пути. Людской век так недолог, а отобрать ещё и половину… На такую подлость она не способна.
— Нет, — помотала девушка головой. В такт её движениям по плечам разметались кудряшки, и она откинула их за спину привычным движением, — У меня есть другое средство. Обнимашки? — раскинула руки в стороны и прижала к себе растерянную джинну.
Ещё никто и никогда не обнимал Жасмин, утешая. Дома, в своём мире, за такое наказывали. «Джинн должен быть сильным», — твердили родители. Братья тоже не отличались сантиментами, так что простое проявление сочувствия вызвало в девушке новый приступ рыданий, и, уже не сдерживаясь, она уткнулась в Машино плечо.
— Поплачь, поплачь, — приговаривая, гладила её по спине русалка, — Легче станет. Можешь ничего мне не рассказывать, дело твоё. Но вот грустить в одиночестве я тебе не дам.
— Ты такая… — запнулась, подбирая слово Жасмин, — Добрая. Почему? Я обманывала вас, притворяясь подругой. А ты утешаешь? Зачем? — успокоившись, спросила джинна. Она никак не могла понять, почему Маша добра к ней.
— А как по-твоему я должна поступить? — пожала плечами наша подруга, — Пройти мимо?
— Ну да.
— Нет. Во-первых, мне очень любопытно, что с тобой случилось. Расскажешь? — но Жасмин лишь помотала головой, — Я так и думала. А во-вторых, ты такая же пленница, как и мы, поэтому нам нужно держаться вместе. Пусть не как друзья, а как союзники. Так победить у нас больше шансов, понимаешь?
Жасмин задумалась. То, что эти неугомонные не сдадутся, она была уверена, но вот что предложат бороться вместе — нет. И сейчас размышляла, как поступить. Наконец, она приняла решение:
— Я с вами. По одиночке победы не добиться, а вот, объединив усилия, очень даже возможно. Только, что мы будем делать?
— Для начала, — Маша стёрла слёзы с ресниц сидящей напротив джинны, — Успокойся, идём, — она поднялась и потянула за собой союзницу.
— Куда?
— Кто ходит в гости по утрам, — усмехнулась Маша, вспоминая Винни-Пуха, — К Илаю, куда же ещё, — вздохнула, видя непонимание в глазах девушки, — Попрошу, чтоб не вздумал сюда Добрыню с Милой возвращать. Мы справимся сами, а они пусть будут в безопасности.
Жасмин послушно следовала за Машей, полностью доверившись её плану: «Раз она так уверенно говорит, значит, знает, что делать. А я помогу».
Постучав в дверь и получив разрешение войти, Жасмин и Маша оказались внутри домика. Несмотря на ранний час, Илай и Нахида сидели за столом и мирно завтракали.
— Прошу, присоединяйтесь к нам, — пригласила дух пустыни девушек к столу, на котором было такое разнообразие, что у Маши заурчало в животе. И хоть изначально она планировала только озвучить Илаю просьбу, подруга сдалась.
Жасмин нерешительно помялась на пороге, а затем последовала примеру Маши, заняв место рядом с Илаем. Скатерть оказалась подобием самобранки, только с узорами на восточный манер. За время путешествия по пустыне Маша так соскучилась по обычной русской кухне, что на завтрак попросила тарелку каши и чашку горячего чая с мятой.
— Никогда не думала, что шашлык может так надоесть, — ворчала она, покосившись на мясное блюдо.
Бросив мимолётный взгляд на духа пустыни, Маша отметила про себя, что в её облике что-то неуловимо изменилось. То ли морщин стало меньше, то ли горбиться перестала.
— А мне нравится, — подцепил кусок Илай, — Так зачем вы здесь?
— У меня просьба, — вспомнила о цели визита Маша, — Мне бы не хотелось подвергать опасности Милу и Добрыню. Её клубок… Они же могут вернуться в любой момент, можешь не допустить этого?
Пару минут понадобилось Илаю на размышления, а затем он кивнул.
— Ты права, это, — ткнул он на узор на её шее, — Странная магия, и снять её я не могу, прости. Здесь становится опасно. И лучше бы им оставаться в Тридевятом царстве. А вам придётся самим выпутываться, перенести сейчас я вас не могу.
— Впрочем, как и всегда. Всё сам, всё сам, — отпивая ароматный напиток, с укором произнесла Маша, глядя на Илая, — От тебя и в прошлый раз было мало толку.
— Ну знаешь ли, — вскинулся блондин, — Вас сюда насильно не тянули, вы сами выразили желание мир спасать
— И спасём! — с шумом поднялась подруга, — Вот увидишь, всех спасём. Без твоей помощи. Ты, главное, не мешай. Спасибо за завтрак, — кивнула Маша молчавшей всё это время Нахиде, — Идём, — уже резче сказала она Жасмин, и обе девушки скрылись за дверью, не забыв хлопнуть напоследок погромче.
— Помогатор, блин! — злилась Маша, — Никакого толку от белобрысого.
Она широким шагом спустилась с крыльца, таща за собой за руку джинну, и направилась вглубь парка. Возвращаться в замок не хотелось. Надобности в завтраке тоже нет. Так что свежий воздух и прогулка — то, что доктор прописал. «Доктор… Дамир», — кольнуло в груди, но он, как минимум, до завтра проспит, так что пару часов на улице ей не помешают. Задумавшись, она бежала по парку всё глубже и глубже, утягивая за собой Жасмин.
— Ай, смотри куда прёшь! — послышалось под ногами, и Маша с удивлением уставилась на дорожку, где лёжа на солнышке развалились два подозрительно знакомых дракона, только в мини версии.
— Горыныч? Лёля? — удивлённо рассматривала русалка их тушки, греющиеся на тёплой плитке. Их размеры были так малы, что Маша легко подхватила одного из них на ладонь и поднесла ближе к лицу, — Что с вами случилось?
— Мы дыхнули огнём, и вот, — печально вздохнула средняя голова Горыныча.
— Огонь не причём, — парировала Леля, оставшаяся на земле, — Это другое.
— Я, кажется, знаю, в чём дело, — подключилась к диалогу Жасмин, и все тут же уставились на неё, — Это брат уменьшил вас.
— Тогда верни нас, как было, — тут же потребовала Лёля, гневно сверкая глазами.
— Прости, — развела руками джинна виновато, — Мой дар позволяет лишь принимать чужой облик.
— Опять твой Ифрит, — закатила глаза Маша, — Куда ни плюнь — везде он.
Ифрит.
После слов брата, что Нахида проведёт ночь под одной крышей с Илаем, Ифрит не сомкнул глаз. Всё ворочался на роскошной кровати. Мысли в голове бродили одна мрачнее другой. Вторая сестра встала на сторону людей, кхары теперь слушаются непонятно кого, а разбираться со всем предстоит ему. От братьев, как обычно, мало толку, они просто исполнители. Ближе к утру всё-таки он принял решение вернуть духу прежний облик, чего уж скрывать от самого себя? Ему невыносимо хотелось увидеть её прежней красавицей, услышать нежный голос, прикоснуться. А, если повезёт, и завоевать.
Потянувшись на постели, он накинул роскошный шёлковый халат и, подойдя к окну, отдёрнул шторы. Первое, что Ифрит увидел — покосившийся домик. С какой-то странной нежностью джинн посмотрел на замшелую крышу, свечу на окне… Перевёл взгляд на двор за ним и не сразу понял, что не так. Кхары! Они пропали… Сами уйти они не могли, приказа он не давал. А это значит, что опять эта девчонка приложила руку. Распахнув настежь окно, он высунулся наружу и во всё горло закричал:
— Марааа!
«Или Маша?» — мелькнуло сомнение в том, что он правильно запомнил её имя.
Маша.
— Марааа! — пронеслось эхо над парком.
От гневного крика Жасмин побледнела, драконы на ладонях девчонок закрутили головами по сторонам с опаской, а Маша как-то зловеще улыбнулась:
— Мара? Будет тебе Мара, противный джинн. Идём, — потащила она вяло сопротивляющуюся союзницу во дворец, — Устроим ему доброе утро.
Глава 13
Сказочка
Дожидаться отца Заир решил в доме Ботко. «Осмотрюсь пока, выясню, куда нас занесло и как отсюда выбираться», — решил он.
Хоть и проснулся он рано, но в доме оказался один. Дарина и её отец уже ушли по своим делам. ' Это даже к лучшему', — вспомнив, как эта жадина отобрала у него отвар, обрадовался Заир. На столе обнаружился стакан молока и пара пирожков, заботливо укутанных холщовой тряпицей. Позавтракав, Заир убрал за собой посуду и вышел во двор. Утреннее солнышко приятно пригревало, пение птиц радовало слух. Перед домом важно расхаживал петух, охраняя наседок, вдалеке у пруда паслись гуси. Обычное утро в деревне. Для Заира же всё было в новинку. Выросший в столице совершенно иного мира, он с интересом познавал простую сельскую жизнь.