— Господа, — мне не дал ответить голос Вискаса, разлетевшийся по комнате. — Позвольте приступить к презентации.
Самого Вискаса в комнате не было, но когда в специально оставленном пространстве появилась очень качественная голограмма ящика с оружием, я чуть со стула не свалился. Ничего себе! Артефакт передачи изображения! Зато стало понятно, почему так Орлов дёргается. Да только за этот проектор, или за то, с помощью чего нам всё это показывают, можно убить. Ну, Фрол, вот же сукин сын! Я украдкой посмотрел на Овсянникова. Тот уже стоял у двери.
— Сюда подойди, — прошептал я и указал на стул, стоящий чуть в стороне от моего. — Ещё раз дёрнешься, очень сильно пожалеешь.
Овсянников не стал бы преуспевающим мошенником, если бы не обладал даром эмпатии. Он прекрасно чувствовал моё настроение и послушно сел рядом, сложив руки на коленях.
— Мне что, нельзя уже в туалет сходить? — прошептал он, мельком взглянув на призрачную фигуру бойца, демонстрирующего в этот момент преимущества нового оружия.
— Будь хорошим мальчиком, не выводи меня из себя, — процедил я, переключая внимание на сидевших в комнате людей. Они жадно смотрели демонстрацию, я же внимательно изучал их руки, точнее, перстни. При этом старался хотя бы приблизительно оценить уровень, и на что они способны.
Когда мы с Фролом сидели в ресторане, я заметил пару взглядов, брошенных им на соседние столики. Похоже, вся его команда находилась среди гостей. Да и охрана этих господ, смотрящих сейчас демонстрацию, скорее всего, сидела за соседними столиками. Надеюсь, Олег сумеет просчитать этот момент, иначе мне может стать мучительно больно и совсем не в переносном смысле этого слова.
— Делаем ставки, господа, — снова раздался голос Вискаса, и свет в зале слал ярче. Надо же, а я даже не заметил, как приглушились светильники. — Всего можно приобрести двадцать представленных комплексов. Начальная ставка — двести тысяч рублей. Кто даст больше?
Дальнейшее происходило очень быстро. Ставка быстро взлетела до полутора миллионов и тормознулась. Вискас объявил победителя, им оказался тот самый господин, узнавший мою пилку. Он вытащил какой-то артефакт, что-то вроде моего ключа и приложил его к считывающему устройству. Всё, деньги ушли на счёт Вискаса, точнее, на счёт нашего игорного дома. Сейчас, по идее, Вискас должен высчитать свои проценты и перевести остаток на счёт, предоставленный ему Фролом заранее. В банке, скорее всего, ждёт один из подельников Фрола, чтобы снять наличность и уйти туда, где преступники должны встретиться. Классическая схема.
Я даже не успел удивиться тому, что знаю, как именно всё будет происходить, когда господа начали подниматься со своих мест. Где же Мамбов?
— Вискас, блокируй дверь! — заорал я, вскакивая со стула и призывая дар. — Государственная Служба Безопасности. Советую не дёргаться, господа, адвокатов вы сможете вызвать немного позже.
— Ах ты мальчишка! — процедил один из участников аукциона, и воздух в комнате задрожал от призываемой магии.
В мою сторону полетел комок какой-то тошнотворной слизи. Отклонившись, я с брезгливостью увидел, как слизь начала расползаться по стулу, буквально пожирая его.
Резко развернувшись, я метнул свою пилку в того урода, который решил меня убить таким вот малоприятным способом. Это был один из двенадцати способов убийства этой игрушкой, которые я сумел вычислить. Остро отточенный конец вошёл точно в шею этого типа. Кровь брызнула с такой силой, что сразу стало понятно, я перебил ему сонную артерию. Щиты никто просто не успел пока поставить. По стенам заплясало призрачное тёмное пламя, а я обвёл всех жёстким взглядом.
— Я же сказал, не дёргайтесь.
Чего-то явно не хватало. Ещё раз оглядевшись, я едва слышно выругался сквозь зубы. Фрол, сука, воспользовавшись суматохой, сумел сбежать до того момента, как дверь оказалась заблокирована.
И тут в отдалении послышался дикий шум, визги, и раздались выстрелы. Ну вот и Мамбов. Я выдохнул с облегчением.
— Присаживайтесь, господа, — любезно сообщил я застывшим в неприличных позах людям. — Нам здесь долго ещё ждать, а в ногах правды нет, — и улыбнулся. Вернее, скорее оскалился, глядя, как они падают на стулья. — А теперь мы все дружно снимем масочки, а то мне как-то неудобно: меня все здесь знают, а вот я не знаю никого. И снимите кто-нибудь маску с этого неудачника.
Указав на труп, я скрестил руки на груди. Что ж, подождём прибытия высокого начальства. Что мне ещё остаётся делать!
Глава 17
Петрович соскочил с коня и подбежал к защитному куполу. Попавшие в ловушку нападающие лежали на земле и не подавали признаков жизни. Понять, убиты они или просто ранены, пока не представлялось возможным, для этого нужно было их осмотреть. Хорошо ещё, что стрелять с территории охотничьего домика прекратили.
— Антип Петрович, этих куда? — к Петровичу подбежал молодой егерь и указал на стоявших на коленях наёмников.
Те, кто догадался бросить оружие при появлении сотни, остались в живых. Их согнали в одну кучу, и теперь они стояли на коленях, заложив руки за голову, и всё время пытались о чём-то спросить охраняющих их егерей.
— В поместье отконвоируйте, — после недолгих раздумий распорядился Петрович. — Там прекрасная тюрьма имеется. Вот пускай и посидят, его сиятельство Сергея Ильича дождутся, он их судьбу и будет решать.
— Слушаюсь, Антип Петрович, — егерь уже хотел убежать, но Петрович его остановил. — Евгению Фёдоровичу, думаю, не стоит сообщать, куда отправили пленников. Если Сергей Ильич посчитает нужным, то сам ему расскажет.
— А… — егерь задумался и кивнул. — Хорошо, я, кажется, понял, — и он бросил быстрый взгляд на дом, вокруг которого в этот момент исчез купол защиты.
Петрович тут же кинулся к пятерым лежащим на земле наёмникам. Тот, над которым старший егерь склонился, был мёртв. Пуля вошла ему точно в переносицу, и теперь он смотрел на Петровича уже подёрнутыми смертной пеленой глазами.
— Он держал в руке какой-то артефакт, — раздался голос Виктора, старшего егеря Соколовых. Петрович поднялся и протянул руку вышедшему за ворота мужчине. — Мария Сергеевна была вынуждена его убить, чтобы помешать применить магию.
— Защитный купол мог не дать артефакту сработать, — Петрович опустился перед следующим телом и прижал руку к шее. Под пальцами лихорадочно билась артерия.
— Так-то оно так, но Мария Сергеевна решила не рисковать. Купол мог не только исказить действие артефакта, но и усилить его, а то и навредить защите. — Виктор следил за действиями Петровича, но не пытался ему помогать, признавая тем самым, что на пленников не претендует.
— Да, это точно, — пробормотал старший егерь Рысевых. — Этот жив! — крикнул он, и стоящие неподалёку егеря быстро направились в его сторону. — В доме можно разместить? — спросил Петрович, поднимаясь и глядя при этом на Виктора.
— Можно, — кивнул Виктор. — Мы порталом как раз раненых переправили, включая господина барона. Комната, где они лежали, освободилась. Да и охрану там организовать проще.
— Ещё один живой! — крикнул Петрович, обращаясь к своим людям.
— Да, все четверо должны быть живы. Говорю же, Мария Сергеевна только одного намертво сразу застрелила, остальных ранила. Хотя даже представить не могу, сколько ей сил для этого потребовалось, — и Виктор улыбнулся.
— Представляю себе, — Петрович удостоверился, что действительно четверо наёмников живы, включая командира, и повернулся к Виктору. — Даже мне было сложно сдержаться, что уж тут говорить о Марии Сергеевне.
— Вы знаете, кто они, и что здесь делают? — калитка открылась, и к Петровичу подошла весьма озабоченная Маша.
— Нет, и это нам предстоит выяснить. Хотя мы знаем, кто является нанимателем этих уродов, — Петрович проследил взглядом за своими егерями, уносящими в дом раненых наёмников, и только после этого повернулся к Маше.
— Петрович, и кто же этот… этот…. В общем, этот? — Маша нахмурилась и сложила руки на груди.
— Старший брат вашего отвергнутого поклонника, Юрий Ондатров, — немного замявшись, сказал Петрович.
Мария медленно опустила руки и повернулась к Вике, в этот момент подошедшей к ней. Графиня Мамбова нахмурилась, увидев выражение лица подруги.
— Маша, что-то случилось? — спросила она.
— Пока не знаю, — Рысева покачала головой. — Я едва знакома с Юрием. Когда произошла помолвка с его братом, он как раз сильно разругался с отцом. В чём там было дело, что да как, но старший Ондатров едва перстень у него не отобрал и лишил первичного права наследования. А сейчас он стал главой клана… Но я не понимаю, чем ему Рысевы-то помешали?
— Думаю, что Женя и Сергей Ильич скоро это выяснят, — ответила Мамбова.
— Вероника Егоровна, могу я обратиться к вам с просьбой? — Петрович перевёл взгляд на Мамбову. — У нас есть раненые и трое убитых. Вы не могли бы сделать портальные свитки, чтобы отправить отсюда и раненых, и трупы? — спросил он серьёзно.
— Конечно, — Вика продолжала хмуриться. — Раненые смогут подождать примерно час?
— Думаю, что да. Первая помощь им оказана, в каждой сотне есть два младших целителя, а Лебедев снабжает нас только самыми лучшими зельями, — ответил Петрович и, коротко поклонившись, пошёл к стоящим на коленях наёмникам.
— Тогда и я пойду, начну портальные свитки делать, — Вика улыбнулась, а Мария достала мобилет.
— А я кое-кому позвоню, — Маша набрала первый номер. Ей ответили почти сразу. — Леночка, это Мария Рысева тебя беспокоит. Ты же помнишь Юру Ондатрова? Правда? Как чудесно! — её голос просто сочился мёдом. — Ты же знаешь, что я жду ребёнка? Да, Женя очень рад, но не позволяет мне ничего делать, и мне так скучно! Поэтому я хочу услышать всё, самые грязные подробности.
Сергей ПроРысев заглянул за угол, и, никого не увидев, пробежал до лестницы, ведущей в подвал. Заскочив за дверь, он на секунду прислонился к ней затылком и выдохнул. После этого выпрямился и начал спускаться вниз. Насколько он помнил, здесь недалеко находилась комнатка, где вполне можно было отдохнуть.