огда начнет обкладывать нас по кругу с явным уже преимуществом в живой силе. Арбалеты очень дорогие, и максимально далеко стреляющие, нам они в таком случае все равно хорошо помогут, но серьезные потери уже в моем караване тоже неизбежны, если не удастся сейчас договориться.
Поэтому я решил использовать свое умение на полную мощь, пусть и пойдут нехорошие слухи про таких заезжих гостей. Главное для меня отправить караван повозок в родной теперь Ксанф, а мы сами снова проедемся по этой дороге обратно так, что некому будет нагонять и мстить больше.
— Второй человек по метальной силе я здесь, во всем этом мире, или все же тварь дрожащая? — пересказал себе знаменитую фразу классика своими словами.
Позицию заняли такую, чтобы сзади нас не объехать было никак, там раскорячилось несколько косматых елок, теперь барон с сильно недовольным лицом оказался лицом прямо к нам, а его дружинники на лошадях толпятся полукругом за ним и его Старшим дружины позади.
Два арбалетчика барона тут же натянули свои слабенькие ручные машинки, да еще на меня с Тереком непосредственно так наставили, поэтому я себе все возможное воздействие на чужой разум сразу же разрешил на данную минуту.
— Нехорошее совсем дело, на нас болты направлять! Ваша милость! — говорит Терек сразу барону и его Старшему рядом со мной. — Это прямо объявление войны, господин барон! Вы же не хотите, чтобы кто-то пострадал?
Это он мой ответ с имперского перевел.
Звучит так сильно издевательски мое и теперь его предположение, провоцирую я барона с его войском откровенно на схватку.
Ну, или все же договоримся по-хорошему с ним, слишком хороший сейчас летний день, чтобы так беспощадно умирать кому-то.
— Ничего! С подлыми грабителями по-другому в моем владении не будет! — резко и вызывающе отвечает барон, видя свое явное численное преимущество, но потом все же нехотя называется:
— Барон Степанил! Хочу получить возмещение за ваши некрасивые поступки, как вас там…
Ага, оскорбляет прямо в лицо, и грабители мы подлые, и еще с издевкой так спрашивает мой титул!
— Норр Итригил из Империи! — очень гордо называюсь я своим подпольным именем.
Потом мы, то есть я через Терека, пытаемся договориться с бароном, объясняя, как сильно нас подвел его человек, но он слышать ничего не хочет. Раз у него такое численное преимущество оказалось, а мы уже совсем безнадежно прижаты к деревьям.
— Да, весьма безнадежно, если конечно именно для честного боя, — улыбаюсь я про себя.
— Напали, побили, ограбили — вам тут не Империя, господин норр! Совсем не Империя! Чтобы свое имперское высокомерие показывать! — отрезает он. — Здесь его скрывать требуется, если не хотите суровую трепку получить!
В основном он прав, конечно, и имперское высокомерие всех местных дворян здорово бесит, и палку я здорово перегнул на карьере, но побои простого мужика весьма недорого тут стоят, а я готов эту сумму возместить.
Внешне готов уладить дело миром и даже называю саму сумму.
Однако барон отказывается от этой скромной суммы, недоплаченной мной за глину, слишком наотрез отказывается.
— Хочет получить гораздо больше, — это я чувствую в его сознании определенно.
Конечно, имперцев тут не любят очень, но ведь своей упертостью подводит сам себя к неотвратимой погибели барон.
— У меня есть расписка вашего человека, где он обещает за два дня нагрузить все подводы товаром! — передаю я барону писульку управляющего, как самый серьезный аргумент. — А мы приехали на третий день и загружена только одна повозка! Пришлось принимать меры!
Если хоть немного приличный человек этот барон, то должен принять к сведению явный косяк своего деятеля.
Который там так торжествующе выглядывает из-за спин стражников.
— Ну, появился еще раз, теперь не жалуйся, — улыбаюсь я ему обещающе.
Барон знакомится с бумагой, секунду раздумывает и принимает в корне неправильное решение. Неприкрыто злорадно усмехается и тут же с наглым видом очень вызывающе рвет ее на части у нас на глазах.
— Что-то он решил про себя, конкретно такое нехорошее для нас с Тереком, — понимаю я.
— Не получится договориться, ваша милость, — сообщает мне мыслесвязью Терек. — Серьезно барон настроен наши доспехи и коней себе забрать, похоже. Ну и мечи обагрить в крови поганых имперцев — такому веселому приключению все местные всегда очень рады.
Да, кони у нас обоих козырные, по триста местных золотых стоят, да и кольчуги тоже с мечами из дорогих.
Это не тебе сорок золотых доплаты за глину и двадцать за нанесенные побои его человеку, как я ему еще очень мирно предложил в начале разговора. Еще и про моральное возмещение за такую погоню ничего не сказал, а наша видимая слабость против его отряда и непонятное одиночество очень провоцируют барона на быстрое решение вопроса.
Быстрое и для нас однозначное.
Оба основных командира, барон Степанил и его помощник, еще немного напирают на нас и скоро вообще протиснутся между нашими конями. Чтобы удобное было рубить и добивать, остальные воины — копейщики, мечники и арбалетчики нетерпеливо ждут сейчас условленного сигнала от барона, уже тоже отчетливо понимая, что заруба обязательно случится.
— Ладно, начинаю, — отвечаю я так же мысленно Тереку и пристально смотрю на первого арбалетчика мимо лица барона.
Он поднимает медленно арбалет и вдруг пускает болт в бок своему Старшему, второй стрелок в это время вскидывает свою машинку и болт оказывается уже в затылке барона, который ввиду явного численного преимущества так и не удосужился надеть шлем.
Шлем пристегнут у его колена к седлу, а вот теперь больше барону вообще не потребуется по жизни.
Ну, если только его в нем похоронят!
Барон валится молча, пока Старший над дружиной истошно орет на стрелка, но второй арбалетчик все так же упорно натягивает свою машинку. Болт из ручного арбалета, конечно, не смог пробить кольчугу на Старшем, поэтому по его команде один из дружинников срубает первого арбалетчика, внезапно сошедшего с ума.
Зато второй болт плотно заходит ему в висок и теперь уже второго стрелка срубает тот же мечник. Это все еще моя работа, но новый воин вступает в схватку, вынося самого мечника из седла могучим и внезапным ударом, теперь уже Терек подключился к моему веселью.
Он, конечно, не может так быстро и мощно перехватывать управление над враждебными нам воинами, но одного все же смог взять под свой контроль вполне надежно.
Осталось семеро ничего не понимающих воинов и у меня мелькает на секунду мысль, что пора нам спокойно уехать. Ибо все они хорошо видели, что мы просто спокойно сидели в седлах, не предпринимая никакой агрессии к догнавшей нас погоне. Правда, дальше минутная растерянность неминуемо уйдет, а настойчивая погоня продолжится. И еще чего хуже, кто-то из оставшихся воинов догадается послать гонцов за подмогой во все ближайшие замки.
Однако и тут находится слишком умный вояка, который кричит:
— Руби колдунов! Это они все устроили! Убили его милость на наших глазах!
Значит, слышал про такие дела или даже в Империи побывал в своей жизни, как-то он слишком быстро догадался, что это наших не рук, а именно голов дело.
— Ну, был у тебя, мужик, шанс выжить, а вот теперь уже нет!
Его тут же срубает сосед справа наотмашь, соседа бьет следующий воин, мы с Тереком подаем коней вперед и перед нами происходит короткая рубка, оставшиеся воины внезапно бьют своих соседей, не ожидающих таких ударов сзади и с боку. Они падают из седел один за другим, когда последним воин хватает за плечо оставшегося позади всех управляющего карьером и тут же одним движением перерезает ему горло.
Его срубает уже сам Терек, теперь только мы остаемся в седлах, все остальные воины и мужик с карьера хрипят и отходят на земле.
— Собираем с умирающих! — командую я Тереку, а сам занимаюсь наблюдением.
Свидетели нам тоже не нужны, но простых людей обижать я не собираюсь.
Внизу вдалеке показалась пара подвод, едут в нашу сторону, но им еще с полчаса тащиться к месту побоища, а вот за самим холмом и деревьями ничего не видно, поэтому я сначала еду туда. Только там пусто, хвост пыли от нашего каравана тоже почти улегся, так что можно сильно не спешить с отъездом и собрать всю полагающуюся победителям посмертную энергию.
Чем мы с Тереком и занимаемся следующие десять минут, помогая неудачникам сегодняшнего противостояния уйти из жизни.
— Собирать будем чего? — спрашивает Терек, забрав с последнего воина ману.
Думаю ее теперь так называть, а то словосочетание «посмертная энергия» и звучит некрасиво, и слишком долго выговаривается.
— Нет, пусть так все лежит. И оружие, и доспехи. Пусть подумают, что они сами себя перебили почему-то, а то найдут у наших помеченное оружие, так проблем будет выше крыши. А нам в степь смысла нет ничего тащить! Если по кошелям только пошариться немного, это ведь все крестьяне, первыми тут оказавшиеся, могут сделать! — командую я ему, более привычный к быстрой мародерке.
У барона нашлось двадцать с мелочью золота, я застегнул обратно баронский кошель и сказал Тереку, что пора ноги уносить.
Пока скачем дальше за нашим караваном, прячась время от времени в кустах от встречных повозок, я проверяю свою ТАБЛИЦУ:
МЕНТАЛЬНАЯ СИЛА — 46/216
ВНУШЕНИЕ — 52/216
ЭНЕРГИЯ — 40/216
ФИЗИЧЕСКАЯ СИЛА — 45/216
РЕГЕНЕРАЦИЯ — 30/216
ПОЗНАНИЕ — 38/216.
Хорошо выросли ПОЗНАНИЕ, ВНУШЕНИЕ и ЭНЕРГИЯ на четыре и две единицы, остальное все не так заметно, а РЕГЕНЕРАЦИЯ вообще осталась прежней.
Судя по ошалевшему лицу Терека, ему вообще круто пришло, он собрал ману с семерых, а я только с четверых, барон и один из воинов померли слишком быстро, ничем нас не порадовали.
После стычки мы догоняем галопом за час наш караван, повозки и всадники реально меня послушали и притопили со всех сил. К вечеру мы добираемся до постоялого двора, где нас уже заждались наши воины и три груженые рудой повозки.