К следующему вылету оказались готовы, как только первые лучи светила окрасили горизонт.
Два перелета прошли без проблем, скользим по воздушной глади в пяти километрах от берега, в море видны только лодки рыбаков, но им явно не до того, что творится в небе над головами.
Тащат сети и ловушки, глаз от воды не поднимают.
Пришлось поставить третью энергоячейку, двух не хватило на четыреста километров пути. Это понятно, летим хорошо груженые все-таки.
Только взлетели, как почти сразу граф заметил огромный город на горизонте.
— Вот она! Эта столица! По расстоянию пройденному — точно она!
— Тогда садимся! — решаю я и капсула опускается на крошечный островок с густой шапкой кустов.
— Не стоит пролететь над столицей на высокой скорости и большой высоте? Чтобы определиться с ее центром? — спрашивает граф.
— Думаю, что центральную часть Кташа мы и так найдем. У меня есть схематичная карта столицы, а ее главной Храм возвышается над всеми остальными зданиями во всем городе. Даже императорский дворец, довольно большой по площади, но против Храма в два раза ниже. Пролетим в сумерках над городом наискосок, центральную площадь точно не пропустим, — успокаиваю его я. — Нам, самое главное — не попасться кому-то на глаза от ответственных работников и не спугнуть Тварь!
Время около шести утра, жизнь в столице начинается довольно рано, мимо нашего островка весь день шмыгают лодки и кораблики, приходится постоянно держать наблюдателя с подзорной трубой на самом высоком месте.
— Мало ли, если про наш маршрут все же успеют донести? Что мы летим вдоль моря к столице? Тогда гвардейцы все островки попробуют обшарить на побережье, — предупреждаю я своих спутников.
— И что будем делать? — интересуется граф.
— По обстоятельствам, ваше сиятельство. Тогда уже все по обстоятельствам.
Так что провели все светлое время дня на островке, на сильной жаре вода из фляг и бутылей от сидра расходуется быстро.
В груди и низу живота свербит постоянно от чувства надвигающейся опасности, к наступающему вечеру оно уже не дает лежать и сидеть. Потом до меня доходит, что это не чувство опасности, а просто мандраж перед началом опаснейшей операции, с которой мы легко можем не вернуться…
Слишком невозможной для этого мира и поэтому немыслимой.
— Плащи и все наше добро оставим здесь! Капсула нам требуется максимально облегченная! Чтобы поменьше носить и руки свободные иметь! Если что, попробуем сюда вернуться и все забрать! Даже хранилище брать не станем, ячейки переложим в заплечный мешок! Бегать с ним потом по подземелью! Один меч и одно копье — это для вас с Тереком! Я иду впереди с лучеметом и светильником, вы несете огнемет и холодильник!
— А холодильник нам зачем? Долетим вечером и без него! — сомневается граф. — Лишняя тяжесть и руки будет занимать!
— Возможно, что вернуться сюда не получится, граф! Если выживем и придется удирать, ломая ноги! Все остальное мы без проблем наберем с нашими умениями, а вот без холодильника лететь большую часть дня не получится! Поэтому вы несете огнемет с уже открытой крышкой в полной готовности включить его на максимум перед собой! Терек замыкает наш отряд, на нем холодильник и копье! Еще пробует как-то закрыть дверь!
Мы долго обговариваем все варианты, основной расчет строится на нашей нейтральности к ментальному давлению Твари.
— Или на том, что я смогу какое-то время ей сопротивляться! В любом случае забегаем в будку, правильно нажатый кирпич или откроет дверь, или я ее срежу лучеметом. Там дальше лестница в полной темноте, я включаю светильник, и мы бежим по ней. Заходим все, потому что разбиваться нельзя. Если потом окажется, что выход на площадь заблокирован, мы можем срезать крышу и улететь в дыру на капсуле. Держимся только вместе.
Понимаю, что план совсем так себе, но лучше для внезапного нападения нам ничего не придумать, поэтому нечего ломать голову лишнего. Приехать в Кташ теми же купцами и долго наблюдать за площадью и Храмом у нас вряд ли получится.
Уверен, что Тварь довольно быстро обратит внимание на наличие у нас той же СИСТЕМЫ, с очень большого расстояния все заметит.
Можно, конечно, набрать наемников и долго изучать подходы к Храму, сами оставаясь подальше, но мне кажется, что столько времени у нас точно не осталось.
Это мое ПОЗНАНИЕ мне сообщает определенно.
Поэтому стоит рискнуть и попробовать для начала просто физически уничтожить Тварь, раз нужную информацию я получил от Шестого Слуги.
Долгое и уже невыносимое ожидание заканчивается, когда светило начинает свой спуск с небосклона.
Воздух становится уже не такой прозрачный, когда мы взлетаем с островка.
С неподвижными лицами и плотно сжатыми губами. Все уже обговорено и сказано много раз, теперь пора исполнить мою задумку. Под нами проплывают пригороды на скорости под сто километров в час, примерное направление движения я понимаю, но, чтобы сразу рассмотреть именно Храм, наш главный ориентир, поднял капсулу на триста метров в небо.
Большие кварталы невысоких домов мелькают под нашими ногами, потом улицы становятся шире, дома размещены упорядоченнее и вдруг мы оказываемся прямо перед Храмом, посередине огромной площади.
— Она! — кричит возбужденно граф. — Вон Храм, а вот императорский дворец!
Площадь перед величественным Храмом трудно перепутать с какой-то другой городской площадью. Она пуста от народа, густыми толпами проходящего мимо в сторону Храма и обратно.
— Вижу оцепление площади из гвардейцев! — так же возбужденно сообщает граф.
— Нужна небольшая будка в человеческий рост напротив дворца и около самого Храма.
Пока граф шарит усиленным взглядом по площади, я спрашиваю всех спутников:
— Есть ощущение какого-то давления на сознание?
Кажется мне, что сама капсула не пропустит ментальный приказ Твари, очень она хорошо изолирована, но полной уверенности у меня нет.
— Вижу ее! Она в той стороне! — граф показывает куда-то вперед и вправо.
Подставляет трубу к моему глазу, я тоже вижу в сумерках небольшую неприметную будочку, явно теряющуюся на фоне величественного Храма.
Рулю несколько минут так, чтобы оказаться прямо над ней, для этого мне приходится опуститься до ста метров, после чего граф замечает, что некоторые гвардейцы смогли нас рассмотреть, судя по удивленному выражению на их лицах.
— Не бегут никуда? — интересует меня.
— Нет, стоят как вкопанные.
— Значит, их еще не предупреждали. Или это ловушка. Все, я сажусь! — и тремя переключениями тумблеров я опускаю капсулу на камень площади в пяти метрах от будки.
Глава 21
Она сладко спала, прямо всем своим высокоразвитым организмом чувствуя, как в огромном коконе насыщаются ее дети.
Всего шестеро, как принято у высокоразвитых рас, давно и строго определенное число для самого правильно пути развития твоей расы.
Не как у этих теплокровных, когда нет никакого установленного порядка в рождаемости, то пусто, то густо.
У хозяев Вселенной все упорядочено и продумано, сколько нужно каналов для кормления потомков и сколько будущих владений нужно захватить.
А у местных теплокровных никакого порядка, как и должно оказаться у ментально плохо развитых рас, тем более совсем теплокровных.
В далеких глубинах космоса — теплокровность считается очень большим недостатком.
Стратегический недостаток — не уметь выживать при низких температурах и без того же постоянного поступления кислорода!
Все у них так, потому что нет долгого горизонта планирования, и еще отмерен очень маленький срок жизни.
Ей же пришлось двести пятьдесят лет провести на этой планете, чтобы полностью созреть и оказаться готовой к размножению.
Не все двести пятьдесят она развивалась, как положено, конечно, пришлось первую сотню лет очень стараться, чтобы избавить этот девственный мир от своего отвратительного собрата, оказавшегося здесь почти одновременно с ней.
«Он немного позже сюда прилетел все же, нужно это признать», — когда Она уже забрала под себя самые густонаселенные теплокровными существами земли.
Но он оказался слаб и глуп, поэтому именно Она оказалась победительницей в кровопролитной войне, где они оба вовсю воевали друг с другом своими теплокровными смертными.
Врагу пришлось призывать под свои знамена зверолюдов, разрешать им есть теплокровных, но тактическая удача быстро обернулась стратегическим поражением.
То обстоятельство, что в паре сражений зверолюды помогли армиям Ее Врага одержать победу, быстро отыгралось еще более заметным притоком добровольцев под ее знамена.
Никто оказался не готов мириться с тем, что прислужники Темного Демона пожирают тела убитых теплокровных.
И неминуемо пожрут твоих родителей и детей, если ты проиграешь!
Мы воевали, просто представляясь двумя богами, интуитивно понятными теплокровным, а на самом деле сражались две почти одинаковые СИСТЕМЫ с одной очень далекой планеты.
А вот теперь ее все время тянет в сон, постоянно и неудержимо…
Она с удовольствием разместилась на своем любимом месте, около лестницы, именно там, где прохладный воздух от холодильника уходит наверх на площадь через потайные щели, создавая приятный ее телу охлажденный поток воздуха.
И еще хочется постоянно есть и есть, поглощать теплую плоть, уже ежедневно, а не как раньше, всего пару раз в неделю проглотить тело очередного осужденного на страшную смерть по имперским законам и помилованного Всеединым Богом.
Хорошо, что поток приговоренных не уменьшается, пришлось немного прикрутить в сторону ужесточения законы Империи и настоять на их неуклонном исполнении исполнительной властью через Императора, чтобы и на рудниках народа хватало, и прощенные Всеединым Богом поступали к ней прямо из Храма.
Не все, конечно, а самые отборные. У нее свои четкие принципы выбора тех, кто составит ее будущую пищу.
Кто молод, здоров и обладает приличным весом, носит на себе много мяса, потому что кости Ей не очень нравятся, когда имеется такой богатый выбор пищи.