Логично, сразу вспомнился эпизод из фильма про Петра Великого, договаривающегося с негоциантами о налаживании торговых связей с Европой. Ну а тут какая-то Азия, дедов то. Удивили сибиряки своим основательным подходом — посчитали, что от ветра зависеть не есть хорошо, загорелись идеей заказать несколько пароходов в Великобритании и перегнать их во Владивосток, используя как вооружение и команды Балтийского флота, так и лоббистские возможности генерал-адмирала Константина Романова.
Согласился, а как же. Появление паровых судов на Дальнем Востоке существенно расширяет наши возможности, да и производственную базу ого как нарастит. Один ремонт пароходов вынудит завести мастерские, которые позже станут полноценным судостроительным заводом. И, главное, — народ энергичный займётся ра звитием данного направления. Скучно им в тайге золото мыть, поманил ветер дальних странствий — и прекрасно!
Кстати, Фёдор Петрович Литке, уже в ранге товарища Председателя «Русского Географического Общества» информировал Константина (Председателя РГО) о северных экспедициях, таки заложивших на Енисее порт Проточный, всё как великий князь и планировал. Ещё бы, с таким то финансированием — двести тысяч рублей, обеспеченных сибирским золотом получили отважные исследователи Арктики, в большинстве своём морские офицеры, рвущиеся из тесной мелководной Балтики на океанские просторы.
Н пусть льды сковали Северный Ледовитый океан, — экспедиции пошли, в том числе и в тундру, исследуя побережье. А Норильский промрайон, точно указанный мною на карте, уже весной-летом 1846 года начнёт изучать экспедиция из Красноярска. Забелин нашёл энтузиастов, не жалея средств снарядил (великий князь категорически приказал — не экономить!) и как наиважнейшую государственную тайну передал Василию Латкину карту с пометками Константина. Карту следовало беречь, никому не пока зывать, опасаясь шпионства иностранных держав.
Латкин в нашей реальности был фанатом освоения «северов» и тут послужит Отечеству, куда ж он денется?
Но если сибирские проекты можно было не форсировать, то спешному укреплению позиций России на дальневосточных рубежах не было альтернативы. Или мы или нас. Маньчжурские банды, хотя какие банды — полноценные воинские отряды под видом банд «шарили» по отошедшей к Российской империи территории, браконьерствовали, валили те немногие пограничные столбы, установленные отрядом прапорщика Поскрёбышева, сожгли заимку переселенцев, где семья из девяти душ приняла мученическую смерть в огне.
Приказал в каждом батальоне, стоящем по Амуру собрать команду в полсотни разведчиков, и чтоб непременно лыжников в зимнее время. Помимо непосредственного подчинения батальонному командиру эти отряды включаются в систему дальней разведки и подотчётны уже подпоручику Поскрёбышеву. Да, дал новый чин парню, — заслужил. Его «спецназом» более сотни маньчжур только за последние полгода убито и захвачено в плен, а сам новоиспечённый подпоручик усердно учится, когда не в рейдах зубрит Уставы и иные наставления, берёт книги из личной библиотеки великого князя (какое доверие!) стоит того — перспективнейший кадр! Эх, жаль, недостаточно пока сил надёжно закрыть такие огромные расстояния. Ну да ничего, года через два-три организуем конные отряды и уничтожим большинство банд. А пока — бдительность и ещё раз бдительность.
В Пекине, по данным поступающим от «английских друзей» всерьёз озаботились вопросами противостояния российской экспансии. Только вот реальных сил у династии Цин кот наплакал — их армии даже не дойдут до линии границы — разбегутся. Ну а с маньчжурскими князьками повоевать придётся. Но партизанская война всё-таки не полноценные боевые действия. Интересно получилось с корейцами, вассалами Китая. Делегация из Сеула, прибыв во Владивосток пыталась вяло протестовать против захвата части корейского побережья. Но когда увидели карту, где Россия на месте Гензана нашей реальности намерена устроить военную базу и отторгнуть от Кореи район примерно в десять тысяч квадратных вёрст, загрустили корейцы неимоверно.
Однако великодушный Константин обещал разрешить сию проблему, но потребовал ежегодно выделять две тысячи молодых и здоровых работников, которые по полгода (с апреля по октябрь) отработают на строительстве укреплений Владивостока. Взамен Российская империя обещает защищать Корею от нападок злых соседей, как Японии, так и Китая. После отбытия делегации, бросил в камин на коленке нарисованную карту. Блеф удался, рабочие руки будут. Всё чаще посещала мысль — а может, ну нафиг путешествие до Аляски и Калифорнии. И так дел громадьё, чуть позже побываю на американском континенте, ничего страшного. Тем более Российско-Американская Компания уже знает где находится штаб-квартира великого кня зя, уже «проторили дорожку» до Владивостока. С привлечением в пайщики великого князя Константина дела у Компании непременно пойдут в гору, да ещё и обещание второго сына императора и генерал-адмирала флота сделать стационарами в крепости Росс и в Ново-Архангельске три-четыре фрегата, здорово поможет в борьбе с браконьерами и прочими авантюристами, считающими заокеанские владения Российской империи чем то вроде проходного двора, откуда незазорно стащить, что плохо лежит…
Америкашки, те возмутятся, естественно, равно как и Компания Гудзонова залива, да и чёрт с ними. Подождём, пока Линкольн политический вес не наберёт. И такой ошибки как посылка эскадр Попова и Лесовского в помощь северянам, здесь точно не допустим. Кстати Степан Степанович Лесовский пришёл с подкреплением с Балтики, очень просил молодой и перспективный офицер о переводе с Чёрного моря на Тихий океан. Вот будущего «дядьку Степана» и отряжу на охрану Аляски. Пускай осваивается.
В Николаевске-на-Амуре вовсю работала судоверфь, — Невельской забрал с собой всех корабельных плотников и зимой времени даром не терял — готовились в мае начать постройку брига — борца с браконьерами. Такие кораблики Геннадий Иванович решил выпустить серией в полтора десятка килей, дабы прикрыть Охотское и Японское моря.
В феврале во Владивосток привезли тщательно укутанные ящики — три фотографических аппарата. Их доставил молодой человек, некто Игорь Вьюнков, судя по рекомендательному письму брата — фанат фотографии, готовый поехать на Дальний Восток, лишь бы не расставаться с «волшебной камерой». Первые же снимки панорамы города, бухты Золотой Рог с «Авророй» и «Дианой» во льду, великого князя с офицерами были отправлены с фельдъегерями в Петербург. Пускай папенька с маменькой полюбуются на возмужавшего Костеньку. Да и невесте «карточку» покажут. Ради такого дела пришлось даже полчаса позировать на фоне камина и шкур трёх тигров.
Огромной популярностью пользовались фото с великим князем. Особенно те, которые Константин собственноручно подписывал: «Доблестным молодцам-финляндцам Семёну Ерахтину, Петру Нечипоруку, Сергею Инину, Кузьме Голопупову на память о совместной службе. Вел. Кн. Константин Николаевич»…
Народ прям рядом с иконами сии произведения фотоискусства вывешивал, а у кого икон не было, то и вместо оных.
Вьюнков напросился на приём уже через две недели после приезда. «Расходники» тратились столь ударными темпами, что фотограф трагическим голосом пророчил скорое прекращение работы. Что делать — успокоил впечатлительного юношу, хотя он и старше меня лет на пять, с фельдъегерями же отправил и письмо к цесаревичу, кто поможет, если не брат?
Мысль создать альбом с видами Владивостока, Камчатки, Аляски, Сахалина давно витала в воздухе, вот Вьюнков и займётся этим важным делом — реклама для переселенцев нужна. А рисунков великого князя (весьма недурных рисунков, без ложной скромности скажу) здесь явно недостаточно.
Доктор Макаркин прибывший в составе «амурских батальонов» и находящийся в станице Константиновской, прислал архиинтересное письмо. В Китае по данным эскулапа, полно рассадников чумы и вдруг да решатся подлые косоглазые соседи извести северных варваров, заслав в русский плен заражённых маньчжуров. Ай да доктор! Срочно вытребовал его во Владивосток, служить в канцелярии великого князя. И медицинские таланты тут отходят на второй план — правильно мозги у Макаркина Павла Анатольевича из мещан Московской губернии заточены. Пора уже и собственную разведку-контрразведку создавать, хватит надеяться на якобы всё знающих и всё видящих агентов Бенкендорфа.
Под влиянием письма Макаркина написал Пирогову, просил Николая Ивановича уделить внимание дальневосточным территориям и выразил готовность оплатить учёбу десяти-пятнадцати военных медиков, которые затем уедут на Амур и Тихий океан. Ну и про возможное занесение чумы из Китая выразил опасение. Вообще народ здесь болел редко, больше переломы и растяжения давали работу докторам. Так ведь и ехали в края дальние люди здоровые, в большинстве молодые.
Да, необходимо в первую очередь налаживать медицинскую службу и систему начального образования, и телеграфную линию тянуть и угледобычу развивать, и корабли чинить и строить, и дороги прокладывать и продовольственный вопрос решать…
Накатило, двое суток хандрил — никого не принимал, пил вино, читал. Народ шептался — не иначе Константин Николаевич творит очередной поэтический шедевр. Вернул к активной жизни подпоручик Поскрёбышев, доставивший во Владивосток трёх англичан, «заблудившихся» на российской территории. Что побудило почтенных джентльменов шариться по тайге, понятно было и без допроса. Среди вещей просвещённых мореплавателей были обнаружены значительные суммы рублей в мелких купюрах, а также изрядное количество золотых и серебряных монет. На двоих выправлены документы — купец второй гильдии Илья Никандрович Шерстобитов со слугой Никитой Степановым.
— Как ты их определил то, Прохор Сергеевич, что англичане? Хари вон заросшие, не хуже чем у старообрядцев, одежда наша, русская.
— Так они, ваше императорское высочество, привал устроили, костерок разожгли на тракте в двух верстах от заежки, мы мимо и проскочили, ещё удивились — нет бы, доехать немного, в тепле повечерять. На столбах указательных про стоянку и написано и нарисовано — неграмотный и тот поймёт. А вёрст через пять повстречался Петро Голиков…