од Святого Франциска с удобной гаванью ваш, только руку протяните! Вот вам и Дезерет!
— О, ваше высочество! Вы осведомлены…
— Я более чем осведомлён, Брэннан. Скажу откровенно, мне нравится ваша община, ваше благочестие и трудолюбие. Потому именно «святых последнего дня» предпочитаю видеть соседями Русской Калифорнии, а не католиков мексиканцев и не перетолковавших Библию в пользу Мамоны лживых протестантов, захвативших власть в САСШ. Так что дерзайте — забирайте Сан-Франциско, пока здесь стоят военные корабли Великобритании и России, шлите весточку Янгу. Брэннан заночевал в форте Росс, осмотрел укрепления, напросился на экскурсию по «Авроре», поинтересовался «ненавязчиво» где остальные корабли русской эскадры…
Отбыл преподобный преисполненный оптимизма, в шляпе «среднеазиатке», которую я ему подарил, по наитию «махнувшись» головными уборами со святошей. Детство взыграло, не подумал, что шляпа для мормонов может быть предметом культовым. Ну да обошлось, наоборот Сэм возгордился и расцвёл в улыбке, решив наверное, что таким образом я его посвящаю в рыцари.
Шляпу мормона я сразу же спалил в печке — мало ли какой заразы он понахватался перемещаясь из Атлантического в Тихий океан. Но вроде вшей не подцепил, и славно, впредь буду сдержаннее.
Эх, хорошо бы устроить под боком мормонский штат, а ещё лучше — государство! Сектанты чужих не жалуют, а значит, банды авантюристов пройдут стороной. А касаемо экспансии и недоброжелательства мормонов — наплевать и растереть, нам они неинтересны, а насколько на юг продвинутся — их дела.
От Невельского пришли первые весточки — хорошие такие, весомые. Три шхуны в весьма приличном состоянии и экипажи.
Народ на шхунах оказался сборный, едва ли не пол-Европы: немцы. шведы, французы, датчане, граждане САСШ, два англичанина, даже один поляк. Поскольку «англичане» давно на туманном Альбионе не бывали и, похоже только числили себя подданными британской короны, пошли вместе с остальными — в кузницу. А потом в барак и с утра на стройки «российского империализма». Это выражение, стало на удивление крылатым. Народ с гордостью произносил «российский империализм», подразумевая данным словосочетанием мощь родной державы, а вовсе не классовую подоплёку. Не разубеждать же. Я и не разубеждал.
Всего же Невельской, решивший пройтись «частым гребнем» по северной части Тихого океана, захватил семь браконьерских судов, но четыре были не ахти, и их увели в Ново-Архангельск.
Да, когда же я доберусь до Аляски то! Вроде и рядышком, а никак. Не бросить же подчинённых перед возможным открытием военных действий. Ну как прикажет воинственный президент Полк ударить по обнаглевшим русским, и командор Роберт Стоктон вынужден будет атаковать. Ладно, буду ещё на Аляске. Всенепременно буду. А капитану Игнасио надо помочь, перспективный офицер, если его немножко «подпитывать» доставит кучу неприятностей американской администрации. Эдакий Че Гевара 19 века. Только бы не заиграться, выстраивая систему сдержек и противовесов, как некогда с Адольф Алоизычем заигрывали и таки заигрались прожженные европейские политиканы.
А всё-таки интересно живём, чёрт побери. Замечательное время, столько событий, что в Северной Америке, что в Америке Южной происходит. Телеграф, пароход, миграция в САСШ набирает обороты.
Старушке же Европе как будто и дела нет до прочих континентов. А тут жизнь кипит! Вон какие обалдевшие ходили первые дни в Калифорнии мои дорогие россияне. Офицеры рот закрывать забывали, не говоря уже о нижних чинах. Райские места. Нет, просто так не отдадим эти земли. Даже наперекор грозному отцу пойду если даст приказ сворачивать экспансию, но флаг российский здесь будет реять.
Страшно представить, сколько сил и средств истрачено на внутренний Балтийский флот. Хорошо с подачи Литке и Крузенштерна император отправил балтийские фрегаты на Тихий океан. А так бы и гнили в мелководной Балтике вместо того чтоб защищать российские владения, браконьерские шхуны брать на абордаж.
— Алексей Сергеевич, — обратился я к Бровцыну, — как вам трофеи?
— Очень даже хороши, ваше императорское высочество, недавней постройки, вместительные.
— Идёмте, господин капитан второго ранга, осмотрим добычу. Засиделся я на берегу, а ведь генерал-адмиралом флота российского числюсь!
Глава 19
Наша с отцом переписка чертовски напоминала разговор двух глухих, когда смысл произнесённой фразы «доходил» позднее, даже не через уши, а уловленный через мимику и артикуляцию. А «диалог по переписке» за много тысяч вёрст получался ещё забавнее. И Николай Павлович и Константин отправляли почту, не зная, когда придёт ответ, а таковой доставлялся часто уже откорректированным, — иногда сразу на два, три поочерёдно отправленных с фельдъегерями письма отвечать случалось.
Штурман шлюпа «Азард», идущего с почтой из самого Санкт-Петербурга немного «промазал» и вывел корабль прямиком на рейд Константинополя Тихоокеанского, хотя направлялись бравые мореплаватели в форт Росс, а о только что заложенном «именном» городе великого князя Константина и знать не знали. Что ж, в практике судовождения случаются ещё и не такие казусы…
Благодаря световому телеграфу известие о прибытии «Азарда» с важными новостями получили практически сразу же и пока «почтари-курьеры» перегружались в повозку, пока формировался конвой для сопровождения по суше ценного груза, я спешно собирал надёжных, преданных лично Константину офицеров и наиболее доверенных унтеров из роты охраны.
Дело в том, что помимо фельдъегерей из столицы прибыл подполковник Образцов Сергей Вениаминович, а вот нахрена он заявился один и без охраны? Нет, четыре «бойца» от поручика до ротмистра в его группе присутствовали. Но для чего пехотные офицеры и пара кавалеристов попёрлись через океан? Ладно бы во главе батальона пересёк океан гвардеец Образцов, нам подкрепление ой как необходимо. А тут — хрен его знает зачем, весьма вероятно, что законспирированного генштабиста прислал император, дабы «повязать» инициативного сына и сопроводить в Питер. Неумеренная активность Российской империи в Северной Америке мало кому понравится — наверняка насторожились разведчики и дипломаты всех мастей и рангов, донесения и ноты шлют как французы, так и англичане…
Поэтому если Образцов привёз приказ о возвращении Константина, или о не дай Бог отступлении и сдаче уже забранных территорий, «пакую» гвардии подполковника, да так, чтоб и слова сказать не смог и усаживаю в подвал. Туда же его спутников. Ничего, посидят ради России-матушки, потом чинами-орденами верну всё с лихвой, да и золотом могу компенсировать временные неудобства. А с государем уж разберусь как-нибудь. Но если папаня упрётся и не поддержит, дело плохо — не в мятежники же подаваться или отрекаться от родителя, неправильного понимающего интересы Отечества и уехать, ну скажем в Австралию. Инструктировал своих орлов-скорохватов «невнятно, но подробно».
— Смотрите внимательно, говорят, подполковник в дороге рассудком повредился, ругал императора и грозился извести всю царствующую династию.
— Да как же так, ваше высочество. В кандалы его сразу, зачем до себя допускать, ведь неровён час…
— Видишь ли, Тихон Лукич, могли и оболгать офицера, из зависти или чтоб карьеру испортить. Но предосторожности ради, вы со Степаном Алексеевичем мне и понадобитесь, если крикну: «Ко мне», сразу из комнаты выскакиваете и бьёте по затылку злодея. Но чтоб жив остался — допрос снять потребуется. Я его нарочно к вам спиной поставлю.
Тихон Лапкин и Степан Таранов синхронно кивнули. Отобранные из гвардейского батальона за быструю реакцию и отменную «соображалку», Степан и Тихон помимо охраны великого князя занимались и исполнением «особых поручений». Именно они перевозили донесения и небольшой в объёмах, но тяжёлый «ценный груз» от есаула Кустова из «Беловодья», бывшей саттеровской «Новой Гельвеции». Они же присматривали за качеством продуктов на великокняжеской кухне, проверяя — нет ли отравленных. Ребята отчаянные и верные — когда в поездках видели траппера или колониста с оружием, непроизвольно пытались заслонить Константина, встать на линии возможного выстрела.
Именуя молодых парней (23 и 24 года) по имени-отчеству, я чисто троллия и эпатировал окружающих, вспоминая бессмертный анекдот про Петра Великого и тщеславных купцов, которые за титулование с «-вичем» прям на всё были готовы.
Ока зывается, не врал граф Толстой Алексей Николаевич, гвардейцы словно коты от валерьянки балдели от «величания по батюшке» и в огонь и воду кидались за великого князя.
Процедура передачи почты давно отработана, Обра зцов пытался было что-то сказать, но подчинился успокаивающему жесту Константина.
— Подождите подполковник, сейчас приму по описи, всё что полагается и выслушаю наивнимательнейшим образом. Присаживайтесь.
Образцов уселся в тяжеленное кресло, установленное так, чтобы притаившиеся за створкой Степан и Тихон в доли секунды могли нейтрализовать гонца. Отправив фельдъегерей отдыхать и выделив им по сотне серебряных российских рублей принимаемых во всех пяти кабаках Русской Калифорнии наряду с дензнаками Северо-Американских Соединённых Штатов, я воззрился на гостя, жестом указав ему оставаться сидеть в неудобном кресле.
— Без чинов, Сергей Вениаминович, без чинов. Сколь помню, вы по Генеральному штабу числитесь, верно? Ага, не ошибся. Интересно, отчего такого знающего офицера, гвардии подполковника, государь отправил в качестве старшего курьера? Рассказывайте не спеша, по порядку. А письма я потом прочту…
Через три минуты я прервал рассказ Образцова и повёл его на кухню, выпить за здоровье государя-императора. Это такой условный знак для Лапкина с Тарановым — значит, подполковник благонадёжен, и верным драбантам великого князя необходимо осторожно и незаметно «испариться».
После здравицы за самодержца, вернулись в кабинет, где я приступил к изучению послания папеньки.
Есть, есть, отчего удивиться, изумиться и оптимизма преисполниться. Николай Павлович дал зелёный свет всем начинаниям и инициативам Константина. Ну, почти всем. А всё потому, что после отсылки балтийских фрегатов на Тихий океан, английские и французские дипломаты стали заметно более покладистыми и сговорчивыми. «Отжим» Приамурья и Приморья у Китая произошедший практически бескровно и без какого-либо напряжения Российской империи (несколько ушедших на Дальний Восток второразрядных полков никто всерьёз не воспринимал) одних дипломатов напугал, других обрадовал. Как же, хищный российский двуглавый орёл перестаёт быть «жандармом Европы» и «могильщиком Османской империи». А чем там будет заниматься российский экспедиционный корпус в дальневосточных неизведанных мирах, абсолютно не волновало ни королей с королевами, ни султана с визирями…