Не отрезали б, разочаровавшись, голову как несчастному Клейнмихелю…
— Приступай Кузьма Фёдорович!
Резиденция великого князя была огорожена трёхметровым, или полуторасаженным забором без единой щелочки. Сундуки с золотом как сибирским так и калифорнийским стояли в пристройке, под постоянным караулом. Разумеется, взвод личной охраны что-то подозревал — откуда то да прибывает число ящиков уже здесь, на этом берегу Тихого океана, но согласно присяге и инструкциям ребята будут молчать обо всём что видели. Они и жили отдельно от всех, в большой комнате трёхэтажного великокняжеского дома-теремка.
Но пришлось посвятить, куда деваться, в тайну генерал-майора Образцова и ротмистра Михеева.
— Сергей Вениаминович, Александр Юрьевич, я собрал вас, чтобы сообщить некое архиважное известие. А уж пренеприятное оно, неожиданное или ещё какое — подумаете и сами скажете. В Беловодье найдены большие запасы верхового, легкодоступного золота. Сами понимаете, что произойдёт, утеки информация «наружу». Именно потому есаул Кустов с горсткой особо доверенных единоверцев и занимается золотодобычей. Кержаки народ скрытный, тайны хранить умеют, трепачей прирежут не задумываясь. Вот откуда «ноги растут» у моего необъяснимого благорасположения к староверам, Александр Юрьевич.
— Я так и полагал, ваше высочество, — жандарм встал, — «уезд Беловодье», нарочитое благоволение к закрытой, не допускающих близко чужаков секте. Но ждал, когда сами решите, что пришло время открыться. Вот вам рапорт о моих так скажем, «подозрениях».
Я бегло просмотрел докладную на моё имя на пяти листах, где ротмистр излагал версии «закрытости» долины реки Сакраменто и протежирования великим князем общины старообрядцев.
— Ваше высочество, — Образцов также принял строевую стойку, — записки не писал, не знаю на что вам указал господин Михеев, но также полагал — нашли бородачи серебро или золото, отчего и стали у вас в фаворе.
— Браво, господа, браво! Но есть то, что послужит и таким всезнайкам сюрпризом. Итак, Сергей Вениаминович, вы назначаетесь генерал-губернатором русских земель на Северо-Американском континенте, подчиняетесь лично мне как наместнику, ну и государю, разумеется. Более никаких начальников над вами нет.
После моего отъезда, вам направлять политику империи Российской в здешних краях. Верю, всё у генерал-губернатора Образцова получится!
— Вас же, Александр Юрьевич, поздравляю полковником, держите его величества рескрипт. Погоны с меня, а с вас вино сегодня вечером. И помните, господа, тайна калифорнийского золота — характера стратегического. Не американской армии даже боюсь, вздумай янки нам войну объявить, — как-нибудь да отобьёмся, удержимся, тем более ждём существенных подкреплений. Но отуманенные жаждой наживы золотоискатели сожрут нас аки саранча. Сожрут и не подавятся. А потому — конспирация, конспирация и ещё раз конспирация!
Я вскочил и в запале начал рубить воздух правой рукой, ну совсем как экранный Ильич, разве что не картавил для полного соответствия вождю мирового пролетариата. Но тут до рождения Володеньки Ульянова ещё 23 годочка, так что Образцов и Михеев отнеслись к моей жестикуляции пресерьёзно и, расправив плечи, дружно и слаженно проорали, что рады служить, оправдают высокое Доверие и так далее…
— Прекрасно, господа, прекрасно. Главное вам — не ссориться между собой, помнить — и армия и жандармский корпус служат государю и Отечеству. В том их задача, а не в выяснении отношений кто главнее и важнее. Надеюсь на вас, Сергей Вениаминович, Александр Юрьевич.
— Ваше высочество, вы намереваетесь отбыть в Россию?
— Не сейчас, Сергей Вениаминович, не сейчас. Закончится война САСШ и Мексики, начнётся делёжка пирога, пойдут и к нам претензии. Это пока российскую территорию не трогают, занятые дракой стороны. Но если Мексика, потерпев поражение, в чём я нисколько не сомневаюсь, отдаст всю Верхнюю Калифорнию САСШ? И то, что мы себе забрали придётся передать северо-американскому хищнику? Как считаете, господа офицеры? Отдадим? Или будем драться?
— Ваше высочество, — Образцов посуровел лицом, — придётся нелегко, но, уверен — выстоим. Недавнее прибытие полутора тысяч пехоты позволяет надёжно закрыть долину реки Сакраменто. Как я понимаю, именно там и идёт добыча золота. Всех новоприбывших я предлагаю разместить на юго-восточных границах Русской Калифорнии. Сплошная линия укреплений, что-то подобное «оборонительному району» у крепости Росс, к сожалению, пока невозможно, но заставы, опирающиеся на форты, не дадут прорваться к районам золотодобычи крупным отрядам неприятеля. А одиночек, полагаю, старообрядцы быстро обнаружат и уничтожат.
— Правильно полагаете, господин генерал-майор, есаулу Кустову палец в рот не клади. Золотишко там моют человек от силы двадцать, а сотни полторы только тем и заняты, что сохраняют работу артели в тайне. Местность бородачи изучили, большинство из них бывалые следопыты таёжники, вычислят и уконтропупят вражеских разведчиков.
— Простите, что сделают? Ах, понятно.
— Продолжайте, Сергей Вениаминович.
— Отряды САСШ по последним сведениям начали наступление на Веракрус, не исключаю, на день сегодняшний город уже взят. В Мексиканском заливе флот САСШ контролирует побережье, но, похоже, вглубь территории десанты не продвигаются. Наши агенты сообщают, что разгром морских десантов под Монтереем калифорнийским и победа под Санта-Барбарой восприняты в Мехико с воодушевлением и несмотря на попытки объявить Россию таким же врагом как и САСШ, есть в правительстве Мексиканской республики и люди, понимающие важность налаживания добрососедских отношений с нами.
— Ого, несмотря на отъём большей половины Верхней Калифорнии?
— Да. Верхнюю Калифорнию Мексика теряет всё равно, России ли она отойдёт или САСШ. Но с появлением на политическом поле континента Российской империи здравомыслящие политики не могли не посчитать, что дружба с Россией стратегически выгоднее, ведь все свои дальнейшие действия САСШ вынуждены осуществлять, учитывая и российские интересы.
— Дружить против общего врага? Хм, определённый резон в этом есть. Двое слабейших, чтобы выжить объединяются против сильнейшей стороны. Что ж, я бы не возражал против такого союза с Мексикой. Только в руководстве республики как я понимаю, преобладают либо продажные политики, загодя скупленные североамериканцами, либо обыкновенные дураки, дальше своего носа не видящие. С такими трудно будет договориться. А Россия здесь и сейчас однозначно уступает армии САСШ. Элементарно задавят числом. Увы…
— Не всё так печально, ваше высочество. Если считать всех мужчин потенциальными бойцами, то в Калифорнии мы получаем три с половиной тысячи штыков.
— Ружей. Тогда уж ружей, господин генерал-майор. Здесь война иная, маневренная, никто в поле чистое выходить не будет и погибать подобно резервным полкам на поле Бородинском, героически и бесполезно истаявшим без всякой пользы под вражеским огнём, не станет. И от вас, господа, настоятельно требую вбивать и вбивать в головы обер-офицеров простую истину — людей необходимо всемерно беречь! Никаких героических атак на пушки и засевшего в укрытии врага! Разве что в самом крайнем случае, когда нельзя иначе, когда только мгновенный натиск решит исход боя. А всех романтиков, мечтающих упасть картинно под картечью на ромашковом поле, в чинах не повышать, чтоб кретины выше ротного уровня не произрастали.
— Ваше высочество, так эти ваши требования всему калифорнийскому корпусу известны.
— То так, но, Сергей Вениаминович, с новичками особо займитесь, прошу вас. Тем более новая партия вот-вот прибудет.
— И тогда, с пополнением, русских, как вы говорите «ружей» в Калифорнии будет пусть немногим, но более пяти тысяч! Нет, не нападут на нас североамериканцы в этом году. Им ещё с Мексикой покончить надо, столицу взять, что не так то просто. А наша Тихоокеанская эскадра может изрядно потрепать американскую, а через мыс Горн перебрасывать подкрепления они опять таки не будут, не покончив с сопротивлением мексиканцев.
— Ладно, год отсиделись, подумаем, как выиграть ещё год.
— Не соглашусь, ваше высочество, про «отсиделись». За время с момента высадки проведена огромная работа. Форт Росс превратился в настоящую крепость. Поверьте, я знаю что говорю, знаком с составом армии САСШ, с вооружением, тактикой, принципами обучения офицеров. Если американцы дерзнут напасть, то понесут такие потери…
Образцов разволновался, начал сыпать фамилиями американских политиков, приводить в пример особенности законодательства в отдельных штатах, перечислять количество пароходов на Миссисипи и Миссури и их вместимость. Похоже, генерал провёл немало времени в Америке, потому и выбран императором на роль советчика при Константине. Такой генерал-губернатор для Русской Калифорнии и Аляски и нужен.
Что ж, ждём-пождём очередное подкрепление, Владивосток сейчас превратился в перевалочную базу, подошли «амурские батальоны», старообрядцев за тыщу скопилось, по большей части бабы и ребятня, к отцам семейств поспешающие. Гражданских я велел перевозить на лучших судах, даже в ущерб переброске солдат. Чтоб гарантия, чтоб не потопли — не отмолю иначе…
А брат Саша таки набрал переселенцев, помимо потока казаков на Амур и старообрядцев в Калифорнию, аж две с половиной тыщи человек решились перебраться на жительство из Московской губернии к океану, землю пахать у славного города Владивостока! Народ был разношерстный — и крестьянская нищета, спасённая цесаревичем от голодной смерти, и сироты, которых община передавала царёву сыну для устройства судьбинушки их горькой. Но сотни две нашлось и ухарей-коробейников. Решились амбициозные приказчики попытать счастья за океаном или же торговать с азиатами, базируясь на Владивосток. Тем более каждый переселенец мужского пола получал на время путешествия коня и телегу, плюс подарок от великого князя Константина, называемый в народе «справа поселенца». В комплект входили две чугунные плиты, с вьюшками, дверцами и даже совком и кочергой! А также четыре топора разных размеров, плюс два колуна, пила двуручная, два молотка, пять лопат, пять же вил, столько же граблей и тяпок, набор из трёх разноразмерных чугунков и трёх котелков, несколько ножей (кажется от пяти до семи, почему то новоприбывшие по-разному считали) и прочая нужная в хозяйстве мелочёвка. Брат писал, что многие крестьяне то и стронулись с места, став обладателями сих сокровищ и пожалев с ними расставаться. Одна боевая бабёнка, зайдя в переселенческую контору, что в Китай-городе, как схватила чугунки с витрины, так и не отдавала, пока муж не плюнул и не согласился ехать за тридевять земель. Александр посчитал сие за занятный анекдот о мужике подкаблучнике, на что я с горечью ответствовал наследнику престола, — не в мужике и бабе тех дело, а в нужде беспросветной российского крестьянства. Что порадовало — под крепкой охраной в счёт моего сибирского золота, на Дальний Восток «поехали» несколько десятков сундуков с серебряными монетами. Разменных денег нам ой как не хватает и на Амуре и здесь, в Калифорнии. В принципе, серебро добывать тут можно, но отвлекаться от поиска и спешной добычи самого лёгкого, «верхового» золота — непозволительная роскошь, потому подождёт серебро калифорнийское, подождёт.