— С чего ты решил, Ефим Фомич, что корейцы на убой приготовлены? Вон при Калифорнийском Университете целый батальон охраны студенческого городка из них составлен. Внебрачных отпрысков его величества лучше всего сберегут соотечественники. Да и в поддержку флотилии на Миссисипи отправлены лучшие солдаты явно не на убой. Их первые дела сами за себя говорят.
Действительно, едва вступив под командование Корнилова и Нахимова, пятитысячный корейский корпус провёл дерзкую, невероятную по авантюризму и красоте операцию, завершившуюся взятием Сент-Луиса, захватом огромного количества трофеев, в том числе четырёх из семи больших речных мониторов, спешно построенных северянами на важнейшей водной артерии. Конечно, командовали и разрабатывали планы русские адмиралы, азиатские союзники лишь их исполняли. Но как! Предложение командира Особой Бригады полковника Сыромятова, откомандированного к Корнилову по личному указанию государя, провести атаку на Сент-Луис ночью, адмиралы раз за разом отклоняли, страшась неразберихи столь свойственной ночному бою. Тем более у янки превосходство в живой силе раза в три, если не больше. Но молодой корейский штабс-капитан (русской службы между прочим!) на вполне литературном русском языке предложил следующий дерзкий план. Бойцы мажут лица фосфором и скрывают их за масками, только прорезь для глаз оставляя. А во время атаки срывают маски и с шумом и воем бегут на вражеские укрепления. Были бы в распоряжении командования флотилии только русские части, ни за что бы Нахимов и Корнилов не дерзнули на такую авантюру. Но сверхсекретное указание императора, доставленное с фельдъегерем прямо указывало: корейцев не жалеть, использовать на самых опасных и гибельных направлениях, сберегая жизни русских воинов. Для того мол, они и наняты…
Гарнизон Сент-Луиса лениво постреливая, изготавливался к отражению ставших уже привычными ночных вылазок русских охотничьих команд. Но когда в три часа ночи раздался душераздирающий вой и на позиции хлынули тысячи демонов с горящими глазами, изрыгающими непонятные адские проклятья… Уж что-что, а русский мат янки выучили. Но тут такое…
Более двадцати тысяч пленных, захваченные в целости арсенал, порт, большая половина кораблей речной флотилии. И всего ценой двух сотен убитых и раненых — такой победы не ожидал никто, даже Корнилов и Нахимов, немедленно произведённые Президентом Конфедерации в полные адмиралы КША.
Среди пленных янки хватало «поехавших» умом от «атаки бесов», а уж поседевших было — ой как изрядно. Взятие Сент-Луиса и захват лучшей части речной флотилии САСШ отдавали Миссисипи с прилегающими районами во власть конфедератам, создавая серьёзную угрозу рейда кавалерии южан в направлении Великих Озёр…
В штабе Пьера Борегара разработали план по захвату Чикаго и генерал имел долгую переписку с Джефферсоном Дэвисом, умолявшим не распылять силы и не провоцировать янки в ответ начать наступление на только-только отбитый Ричмонд.
В Петровск на излечение вернулся геройский унтер-офицер из Особой Бригады Иван Потеряев, кстати, дальний родственник градоначальницы Ульяны Хромовой. Первые две недели юноша в доме родительском бывал от силы полчаса в сутки — желающих послушать про славное дело при Сент-Луисе находилось огромное количество.
— Намазали, значит, мы рожи фосфором, обвязались тряпками, чтоб мериканцы не углядели, сидим, ждём. Его высокоблагородие Никита Васильич на часы глянул и велел изготовиться. И тут китаёзы как заорут и вперёд как кинутся!
— Какие китаёзы, Ваня?
— Ну, эти, которых к нам прислали по реке на пароходах.
— Корейцы то, а не китаёзы!
— Ай, да какая разница!
— Не слушай их, Ванечка, говори как дальше было.
— Ну, как китаёзы корейские побегли вперёд, мы, значится, за ними. Дорогу знаем, но под ноги надо смотреть, — чуть что, в яму угодишь, костей не соберёшь. А корейские китаёзы как будто кошки — бегут и всё видя, как посветлу. Мы за ними еле успевали. До окопов домчали совсем быстро, там уже ихние охотники мериканцев в ножи взяли. Они вперёд загодя проползли и лежали, ждали как начнётся. Пушки считай и выпалить не успели, пушкари как увидели на чертей похожих китаёз, с рожами светящимися и орущих адовы проклятья, так разбежались в ужасе.
— Как отличился, Ваня, расскажи. За что теперь кавалерствуешь.
— Да уже столь рассказывал.
— Расскажи, не убудет!
— Добегли, значит до домов, там гам тарарам. Американцы орут, со страху сами в себя палят, кричат, что русские их окружили, что всё пропало, мол начальники предали и сбежали. А китаёзы корейские город со всех сторон окружают, сгоняют на площадь к ратуше америкашек. Ну ровно собаки овец. Много кого в штыки перекололи, но не до смерти, а чтоб ранен был и орал во всю дурь.
— Это зачем же такое зверство?
— Много ты понимаешь, крестьянская душа. То воинская хитрость. Убить врага, он молчком ляжет и вся недолга. А изранетый требует помощи санитаров и докторов и непрестанно вопит, пока сил достаёт, панику производя. Его высокоблагородие Никита Васильевич нас этому перво-наперво обучал.
— Хватит про Никиту, давай про свои геройства.
— Подвернул, значит, ногу в темноте, приотстал от взвода шагов на полста, ковыляю в хвосте. И вдруг на меня как ломанётся огроменный мужик с вот таковским здоровенным брюхом. Со спины напал, наземь сбил и за винтовку хватается, отобрать желает. Силищи в нём — жуть. Я за константиновку держусь, не отпускаю, а он как перевернёт меня, словно пушинку.
— Ну, давай. Чо замолк то!
— Да знаете уже, сколь говорено.
— Не скромничай, рассказывай.
— Я как заору. Вроде как и напугать чтоб и сам боюсь в то же время. Страшно заорал. А он в ответ вскрикнул и обмяк, на меня упал, за малым не задавил. Еле выбрался из-под такой туши. Смотрю, вроде важный дядька, в годах. Сомлел от ужасти, но дышит.
— А чего от ужасти?
— Дак у меня ж тоже рожа вся фосфором перемазана, как увидел генерал такое, там и обморокнулся. Что генерал попался, это я позже узнал, когда в плен его взять решил. Кричу своим, мол офицера схватил, важный, толстый. А Мак Дуглас, этот самый генерал, командовал портом Сент-Луиса, в больших чинах ходил. Ну, конечно на следующий день, когда всех америкашек довыловили, Никита Васильевич бригаду выстроил и за пленение вражеского генерала поздравил Георгием и от себя саблю вручил.
— Ври, да не завирайся. Не мог Сыромятов царёву саблю отдать.
— Да то не царская, мало что ль у полковника этих сабель.
— А ранили то когда? Или в горячке не заметил?
— Подранили на третий день. Гонялись за отрядом не сдавшихся янкесов, там и поймал пулю-дуру.
Мезенцев о взятии Сент-Луиса читал сводки непосредственно из штаба Корнилова, но удивительным образом сухие, хоть и полные торжества реляции штабистов перекликались с сумбурным повествованием Вани Потеряева. Никто не ожидал такой удачи, а как оказалось, корейские офицеры и унтера успели изрядно повоевать против банд хунхузов в Маньчжурии, где и поднаторели в ведении боевых действий в ночное время. Стакнувшись с непоседливым Сыромятовым и жаждущими отличиться адмиралами Нахимовым и Корниловым, узкоглазые морпехи сотворили «чудо на Миссисипи»…
Бывших разведчиков, равно как и дипломатов не бывает и губернатор Русского Орегона, по дороге в присутствие «прокручивал» варианты дальнейших действий противоборствующих сторон. На весну 1864 ситуация складывалась архиинтересная. «Странная война», почти год идущая между Севером и Югом, без крупных сражений, а соответственно без побед, но и без поражений, устраивала руководство и Союза и Конфедерации. Всё шло к тому, что постепенное снижение «градуса войны» позволит сравнительно безболезненно, без потрясений внутри политических систем САСШ и КША договориться о перемирии (для начала) а затем и о заключении полноценного договора между двумя независимыми государствами Северной Америки.
И тут такой сюрприз! Разгром и пленение гарнизона Сент-Луиса и открытие дороги Нахимову и Корнилову на Миссури, откуда можно установить связь с корпусом генерала Турчанинова, представляло Югу шансы закончить войну серией побед и разгромом врага, а не «странным миром», который непременно последует за «странной войной» и будет настоящим бедствием для России, ибо успешно противостоять соединённой мощи Конфедерации и Союза, пробивающих себе путь к Тихоокеанскому побережью у Российской империи не получится. Тут Константин абсолютно прав. Но теперь, после громкой оплеухи, Север должен непременно ответить, иначе вся камарилья Сьюарда полетит вверх тормашками. То же касается и Джефферсона Дэвиса. Случись сейчас поражение и Первый Президент КША станет козлом отпущения, выпустившим из рук верную победу.
Ишь как заголосили из Атланты и Ричмонда, требуя у «генерала-победы» Борегара представить план по овладению штатами Среднего Запада и без одобрения того плана в наступление не переходить, какой бы благоприятной обстановка не казалась.
Образцов во время последней встречи со смехом рассказал о «прощупывании почвы» властями Конфедерации — много ли «диких азиатов» может Россия перебросить через океан. Действия Амурского корпуса, зачистившего Маньчжурию и использующего в боях против отрядов тайпинов, банд хунхузов и даже при стычках с правительственными войсками, находящимися в подчинении Пекина, ударные батальоны составленные из японцев и корейцев, никого до недавнего времени не удивляли. Подумаешь, нанял русский царь одних азиатов, чтоб те изничтожали других. Но когда эти азиаты за несколько часов понудили к сдаче мощный гарнизон Сент-Луиса…
И звание «царя азиатов», которым его величество прежде величали исключительно с издёвкой, вмиг приобрело совершенно другое звучание.
Дойдя в раздумьях до свежееотстроенного губернского присутствия Мезенцев заметил необычайное оживление у двухэтажного здания мэрии (на новоамериканский манер называемого городского правления) расположенного шагах в двухстах поодаль.
— Что там, Василий, — вопросил губернатор у отставного флотского унтера, по лености не желающего становиться самостоятельным хозяином в благодатных сих краях и довольствующегося должностью охранника.