– Надо же… – Радченко хмыкнула. – Все прямо так серьезно. – Она инстинктивно поправила собранные в длинный хвост светлые волосы.
– Я прекрасно понимаю ваши опасения, Екатерина Александровна. И я бы с удовольствием дождался приезда наших заболевших коллег, но, к сожалению, мы с вами оказались заложниками самого беспощадного и невосполнимого ресурса – времени.
– Истончение прослойки проводников и преобразователей энергии?
– Я в вас никогда не сомневался, Екатерина Александровна. – Старый академик восхищенно кивнул. – Теперь не сомневаюсь и в том, что вверяю аппараты в надежные руки.
– Евгений Афанасьевич, как думаете, «Полиреги» лучше устанавливать возле «точек»?
– Вне всякого сомнения, – закивал Лаврухин. В дверь кабинета постучали. – Да-да, войдите! – ответил академик, после чего снова повернулся к Радченко: – Вне всякого сомнения! Таким образом, у нас будет четкий ориентир их местоположения, что для нас крайне важно. И мы всегда сможем иметь под рукой защищенное место для эвакуации или дальнейшей транспортировки «Полирега». А вот и… Простите, как вас зовут? – Это было адресовано вошедшему в помещение мужчине средних лет, облаченному в камуфлированный костюм.
– Иванов Матвей Степанович. Но можно проще – Мэт. Проходник четвертой бригады. В настоящее время нахожусь в очередном отдыхе между ходками. Получил распоряжение начальства доставить вашего сотрудника во Второй поселок за Барьером.
– Да-да. Присаживайтесь, Матвей Степанович. Хотите чаю или кофе?
– Благодарствую, Евгений Афанасьевич, но время не ждет. Надо ехать. Персонально для нас двоих машину никто пускать туда и обратно не станет. А ругаться с водителем из-за опоздания мне не хочется. Так что время на сборы – десять минут.
– Десять – это слишком много. – Радченко встала и принялась надевать теплую куртку. – У меня все уже собрано. Так что, если вы мне поможете нести один из этих двух ящиков, – Катя указала на запакованные аппараты, стоявшие возле двери, – мы можем выдвигаться прямо сейчас, Матвей Степанович.
– Лучше все-таки Мэт, – повторил Иванов. – Так вы скорее привыкнете к условиям Зоны. А с ящиками, конечно же, помогу.
– К чему именно я должна привыкать? – Екатерина, склонив голову набок, посмотрела на проходника.
– В первую очередь – к ускоренному обмену информацией. Когда вы произносите имя-отчество, то тратите на несколько секунд больше, чем в случае произнесения позывного. Что, в свою очередь, ведет к увеличению времени на обработку информации и отсрочиванию принятия решения.
– Не могу не согласиться с вами, уважаемый Мэт, – удовлетворенно кивнул академик. – Я, конечно, не помню уже конкретных цифр, но скорость обработки слухового сигнала мозгом, в среднем, чуть менее одной секунды. А за это время мы с вами редко когда успеваем назвать целиком имя и отчество.
– То есть, у меня тоже будет какой-нибудь позывной? – рассмеялась Катя.
– Придумаем что-нибудь по ходу пьесы. – Иванов подошел к двери и легко поднял сразу два ящика. – Выдвигаемся?
– Да, конечно. – Радченко побежала к двери, закидывая рюкзак с личными вещами за спину. – До свидания, Евгений Афанасьевич! Ждите на кофе. – Девушка помахала академику и, открыв дверь, пропустила буркнувшего «до свидания» Иванова вперед.
– До свидания, Екатерина Александровна. До свидания, Мэт.
Дверь захлопнулась, и Лаврухин остался один.
Старик еще какое-то время продолжал греть руки о медленно остывающую чашку кофе. Погода в феврале после тридцатиградусных морозов в первых числах сменилась на плюс два уже к середине месяца. Но, все равно, для старческих сосудов и изможденного сердца это было слишком холодно. Привезенный с места предыдущей работы электрический обогреватель Евгений Афанасьевич отдал в отдел инженерам и техникам. Замерзшими руками много не наработаешь, а он сможет греться и так.
Лаврухин прикрыл глаза.
В памяти всплыли фрагменты воспоминаний, связанные с одним весьма крупным научно-исследовательским институтом, глава которого, довольно известный ученый, начал крутить роман с одним из своих ближайших подчиненных. Естественно, по истечении времени, последний смог благодаря активной помощи и протекции приподняться и набрать в отечественных научных кругах весьма внушительный вес, обзаведясь сторонниками и поддержкой. После этого следующим, логическим ходом была попытка захвата власти. Однако бывший «патрон» и возлюбленный оказался готов к подобному развитию событий, и вспыхнувшая закулисная борьба начала набирать обороты. Каждый из двух сформировавшихся центров силы, помимо уже завербованных сторонников, начал активно привлекать на свою сторону специалистов, занимавших нейтральную позицию. К нему, Лаврухину, дважды обращались лично оба кандидата на лидерство, но Евгений Афанасьевич так и не выбрал ничьей стороны, открыто заявив, что ему все равно, кто будет стоять во главе заведения, лишь бы был порядок и возможность спокойно делать свое дело, не отвлекаясь на очередные интриги. Учитывая то обстоятельство, что академик, в силу своего характера и профессиональных заслуг, имел некоторый авторитет, данное заявление уставшего от всего этого безобразия старика было большой ошибкой. Понимал он ее или не предвидел, но вскоре после этого Евгений Афанасьевич получил командировочное письмо. Отказываться от него Лаврухин не стал, прекрасно понимая, что в данных обстоятельствах ему рано или поздно придется принять чью-либо сторону. Чего делать крайне не хотелось.
На новом месте, по крайней мере, он сможет спокойно работать, а большего и не надо.
Спустя пару недель после приезда сюда, академик позвонил на старое место работы одному знакомому аспиранту – по вопросу наличия для временной эксплуатации одного аппарата, разработанного на его бывшей кафедре. Но, как оказалось, аспирант больше не являлся сотрудником упомянутого учебного заведения. В процессе написания диссертации он получил ультиматум, в котором рекомендовалось отдать фактически завершенную работу другому человеку. В противном случае аспиранту были обещаны такие условия, при которых он не сможет не только защититься, но и продолжить работу по специальности. У покровителя молодого человека, которому была обещана почти готовая диссертация, имелись обширные связи, которые могли закрыть доступ своевольному аспиранту во все институты страны. Пришлось уничтожить все наработки по перспективной теме и, уволившись, искать альтернативные способы заработка на жизнь.
Пообщавшись с молодым человеком, Евгений Афанасьевич набрал второй номер и, дождавшись ответа оператора, поинтересовался, может ли получить нужный ему аппарат.
Второй знакомый ответил, что запрашиваемая техника в наличии есть, но находится в разобранном состоянии. Сотрудники кафедры, за которыми числился искомый агрегат, инсценировали его поломку после смены начальника отдела. Один из центров силы в своей борьбе немного вырвался вперед и сместил лояльного к противоборствующей стороне руководителя, после чего оставшиеся сотрудники кафедры, уже завербованные другой стороной, единогласно решили начать подрывную деятельность, чтобы по истечении года на стол министерства мог лечь объективный доклад о резком снижении продуктивности данного сегмента. Что незамедлительно повлечет движение карающей длани к шее нерадивого руководителя.
Тогда Лаврухин еще раз убедился в том, что все сделал правильно, уйдя в тихое и спокойное Лукоморье.
Сюда не особенно рвались приевшиеся на теплых местах сильные мира науки. Дурная слава Зоны с ее непонятными законами и неподконтрольными опасностями была таким изгоям, как он, только на руку. Под прикрытием боязни аномалий, зомби и прочей нечисти можно было спокойно приносить пользу родине, по мере своих скромных сил, совершенно не отвлекаясь на всю эту закулисную возню.
Работы, как ни странно, было предостаточно, и, что самое приятное, на первых порах администрация поселка предоставила ученым карт-бланш, заверяя, что результаты их трудов с нетерпением ожидает сам президент. А значит, любая заявка на дополнительное оборудование или иные типы расходов будет рассматриваться в приоритетном порядке.
На деле же все оказалось более чем печально и вполне ожидаемо. Львиная доля выделенного бюджета осела в фонде высоких зарплат проходников. Остальная часть поглотилась сформированным отделом закупок, развернувшим между поставщиками тендерную бюрократию на поставки стройматериалов и другого оборудования.
В итоге научному сектору пришлось довольствоваться выделением денег по остаточному принципу, и дело встало. Интересующая вышестоящее руководство разработка была воплощена на бумаге, и многие ее компоненты уже прошли тесты в лабораторных условиях. Но дальнейшее продвижение тормозилось необходимостью приобретения дорогостоящих компонентов: разработанного отечественными специалистами инновационного автономного источника питания – компактной атомной батареи. Незаменимой для любых приборов, работающих в условиях полного отсутствия электроэнергии.
Главным вопросом, который удалось решить весьма оригинальным способом, был сам механизм считывания и записи фиксируемой аппаратом информации. До этого момента радиоактивный элемент-излучатель преобразовывал выделяемую атомным распадом энергию в электрический эквивалент, что в условиях Зоны было сродни холостому выстрелу. Техникам пришлось поломать голову, чтобы заставить все виды регистраторов работать в заданных режимах. В итоге возникшие технические трудности были преодолены, осталось лишь закупить дорогостоящие ядерные батареи для двух собранных «Полирегов».
Вмешалось счастливое стечение обстоятельств. Одна из питерских фирм предоставила спонсорскую помощь в виде оплаченных батарей. После чего осталось только собрать аппаратуру в экранированные ящики и как можно скорее отправить в Зону. Это даст колоссальный, невообразимый объем информации о новой среде обитания, а также возможность продвинуться в изучении Лукоморья и, в первую очередь, ответить на интересующие администрацию вопросы насчет противодействия аномалиям и зомби.