«Надеюсь, что с помощью этого загадочного аппарата ученые смогут вернуть все на свои места. Или, по крайней мере, не допустить распространения или повторения этой катастрофы».
– Катя! – Голос приятеля заставил погрузившегося в свои мысли Винни вздрогнуть и вернуться назад. Всплыть на поверхность и сделать глоток свежего воздуха реальности. – А вы никогда не интересовались легендами о происхождении грибов?
Алексей только покачал головой. Димка какое-то время старался не отвлекаться от работы, но надолго его не хватило.
– До приезда сюда я читал на одном из сайтов, что какие-то северные народы верили, будто грибы появляются только в грозу, от ударов молний бога-громовержца.
– Судя по всему, это какие-то скандинавские сказки, – предположила Катя.
– Вполне вероятно, – живо кивнул Ларс. – Но еще интереснее есть легенда у таджиков. В ней говорится, что так называемые предки грибов – это вши, которых вытряхнула из халата великая Мать-прародительница. А вот у христиан другая версия. Много веков назад Иисус и Петр бродили по земле, и как-то раз апостола угостили пирожком. Он не захотел делиться им с учителем и попробовал съесть его в одиночку. Но каждый раз, когда Петр клал себе в рот кусок пирога, Иисус о чем-то его спрашивал, и апостолу приходилось выплевывать еду, чтобы не спалиться. А потом эти недоеденные кусочки превратились в грибы, которые быстро распространились по всей земле.
– Никогда не слышала такую легенду, – хмыкнула Рада. – Если это собственные мысли автора статьи, то он или глуп или подл.
– Почему?
– Потому что первые две легенды имеют право на существование. В них рассказывается об архаичных временах, намного старше, чем просто «много веков назад». И скандинавский бог и таджикская праматерь суть есть, если и не создатели мира, то, как минимум, одни из первых его обитателей. Стало быть, они вправе быть причиной появления царства грибов, как и царства растений, животных и других таксонов. Первые грибы появились около ста восьмидесяти пяти миллионов лет до новой эры. Но Иисус-то появился на планете всего две тысячи лет назад. И нас на полном серьезе пытаются убедить, что до нулевого года грибов совсем не было? И что, например, Римская империя никогда не знала такого продукта? Отсюда делается вывод, что нам подспудно предлагают вариант, будто христианство – столь же древнее вероисповедание, как и прочие религии мира. Вот и выходит, что если автор сам в это верит, то он дурак. А если он написал это с чьей-то подачи, то он, в лучшем случае, обманщик, и осознанное стремление к обману делает его подлецом. Если же эта история занесена в христианские книги официально, то здесь стоит задуматься уже более капитально.
– Меняемся! – Винни заметил, как на впереди идущей «телеге» Гиль, взглянув на песочные часы, встал с места и заменил за рычагом Хэлла, который устало плюхнулся на скамейку и моментально приложился к бутылке воды, жадно заработав кадыком. – Эй, сказочник! Слазь с ушей уже!
Наступившее утро начиналось обычно, за исключением того, что на этот раз пришлось вставать на час раньше. И, чтобы привыкший к постоянному пятичасовому утреннему подъему организм не проспал, Ларс раздобыл где-то старый механический будильник, прозванный им «фашистом». Шутку оценили молча, похвалив молодого проходника за инициативу.
Механический нацист не подвел. Четверка проснулась под оглушительно громкий треск подпрыгивающего от вибрации аппарата. Пока все продирали глаза, материли «фашиста» вместе с Ларсом и вываливались на улицу для принятия утренних процедур, у Винни в голове снова крутился периодически возникающий вопрос: не шагнула ли их цивилизация на неправильную дорожку, сделав себя полностью зависимой от электричества? Или же все это лишь одна из первых ступеней развития технократичной модели общества?
Сборы прошли спокойно. Послав на помощь Раде Ларса, трое остальных направились к упору нулевого километра.
Площадка впервые напоминала сцену из фильма про Индиану Джонса или же серию «Последнего героя». То здесь, то там из земли торчали факелы, освещая площадку в десяток квадратных метров, в центре которой чернели две дрезины, окруженные тенями рабочих. Свет от факелов и языки огней масляных светильников играли сотнями искрящихся отблесков на металле механизмов. Было слышно множество голосов и звуки работы.
Оказалось, бригады колдуют над исправлением дефектов системы управления всю ночь. Но переживать проходникам не надо: еще каких-то двадцать минут – и можно будет грузиться.
– Пойдемте куда-нибудь, – предложил Винни. – Чего стоять над душой.
Предложение дружно поддержали, и троица ушла к блокам шпал. Тут было тише и темнее. Деревянные грани освещались только ближними источниками огня, а шум частично скрывала за собой стена шпал. Можно было даже услышать Кота, которого принес кто-то из рабочих и, по-видимому, так и забыл здесь.
– Уйдем с задержкой. Плохо, – резюмировал Гиль, когда все уселись на один из блоков. – К заявленным двадцати минутам плюс еще десять-двадцать. Затем начнется погрузка.
– Надолго не задержимся, – покачал головой Хэлл. – В крайнем случае, догоним по дороге. Можно же не останавливаться, а есть на ходу, по очереди.
– Нам и так придется гнать без остановок, – угрюмо бросил Александр. – Меня напрягает ограничение по времени. Раньше нас никто не торопил и у нас в запасе были сутки, а то и двое. А здесь нужно к ночи дойти до самого конца, а к завтрашнему вечеру уже быть здесь, чтобы Рада свои аппараты успела отвезти за Барьер. И как нам все это провернуть?
– Будем действовать по ситуации, – предложил Винни. – Посмотрим для начала, сколько времени займет дорога туда. От этого уже будем прыгать. Когда удастся осуществить монтаж: вечером сегодня или завтра утром?
– Скорее всего, начнем утром, – махнул рукой Хэлл. – С вечера успеем только разгрузиться. Стойте, а у нее же два аппарата, так?
– Да, – кивнул Гиль. – Идея родилась?
– Надо будет Раде предложить, как она на это посмотрит.
– Ты нам сначала предложи, – усмехнулся Винни. – А то, может быть, и Раде этой ничего предлагать не придется.
– Можно оставить один из ящиков по дороге, на одной из промежуточных точек. Пусть собирает все, что ей нужно. А мы в это время двигаемся дальше. Доезжаем до края, и, если времени будет в обрез, одна «телега» едет обратно. Забирает аппарат и везет его в поселок. Те, кто будут на второй дрезине, проводят вдвоем монтаж, забирают аппарат и едут обратно. Даже если вторые не успеют в срок, то у первых шанс доставить информацию есть.
– Дельно, – кивнул Винни.
– Да, согласен, – поддержал Гиль. – Пока что это самое толковое, что мы имеем в сложившихся реалиях. А если обе «телеги» не успеют?
– Значит, будут в следующий раз согласовывать работу с нами, – огрызнулся Хэлл. – Чтобы не терять просто так целый день.
– Светает, что ли? – Винни поднял голову, осмотрелся. Затем встал и, выйдя из-за стены блоков, посмотрел на восток. Там, над неровной, зубчатой кромкой леса таяли россыпи звезд. Ночное небо наливалось багрянцем, а над верхушками деревьев расцветала золотая кайма.
– И правда. – К Винни подошел Хэлл. Подставил лицо первым лучам проснувшейся звезды. – Хорошо-то так, – протянул он. – Прямо греет… Старается.
– Что-то рано сегодня.
– Хороший знак? – Гиль протер очки и вернул их на нос.
– Может, день просто длиннее стал? – усмехнулся Хэлл. – Не надо во всем искать символизмы. Жить сразу станет намного проще.
– Все зависит от конкретного человека. Если ему так легче, то пусть верит, во что хочет.
– Знаешь, в чем огромный плюс или, может быть, минус учебы в медицинском?
– Нет. – Гиль покачал головой.
– Там год за годом тебе ставят мозги так, чтобы ты всегда и везде пытался найти логичное научное обоснование любому процессу или явлению. – Хэлл продолжал с удовольствием жмуриться, подставляя лицо утреннему теплу. – И от этого потом уже никуда не уйти. Эта особенность заставляет мыслить критически. Вот сгорел в том году Нотр-Дам, а потом в сети появились фото и новости о том, что огонь, обрушивший шпиль и крышу, не тронул крест. И сразу же многие решили, что это божье чудо и прямое доказательство силы веры. Хотя, если бы они сравнили температуру горения дерева и температуру плавления металла, все вопросы отпали бы сами собой. Одна физика, и никаких чудес.
– Ну, и что? – пожал плечами Гиль. – Зато верующие теперь собирают на восстановление этого величайшего памятника. Делают одно большое и доброе дело. Плохо разве?
– Мужики! – прервал их дискуссию Винни. – Там вроде закончили.
Как и было обещано, работы завершились практически в оговоренный срок. Ремонтная бригада осуществляла последние отстройки, когда к дальней «телеге» выдвинулось четверо рабочих, несущих на плечах первый рельс.
Этим надо было донести обговоренные вчера мысли. Гиль и Винни ушли к «телегам», оставив Хэлла встречать Раду и Ларса. Поэтому саму лаборантку он, Алексей, так и не увидел до самого отъезда. И только когда «телега» уже тронулась, вставший первым за рычаг Винни услышал за спиной «Здравствуйте», после чего вскочившая на дрезину в последний момент девушка вынырнула из-за спины проходника и, направившись к передней части платформы, обернулась, чтобы увидеть последнего из четверки. Их взгляды встретились, и Рада застыла на месте. Несколько секунд молча смотрела, пораженная увиденным.
– Привет, – только и смог выдавить обомлевший Винни.
– Привет, – повторила Катя и, чуть помешкав, шагнула к сидящему на носу Ларсу, который тут же возобновил прерванный по дороге сюда разговор. Оставив Винни и дальше молча смотреть и смотреть…
Послышался плеск воды, и страх тут же выбил все посторонние мысли. Если есть вода, значит, рядом может быть нечисть. Сидевший впереди с карабином в руках Гиль перегнулся через борт, а затем торопливо завертел головой по сторонам.
– Мы же еще не доехали. Так?
– Да… – выдохнул работающий Хэлл.