В процессе работы удалось собрать довольно неплохой и, что самое интересное, быстрый урожай. А повторный засев освободившихся участков дал понять, что за год с этой земли можно будет собрать в три, а то и в четыре раза больше ранее прогнозируемого объема.
Первая ласточка тревожных событий прилетела вскоре после того, как по окрестным градам и весям разлетелась молва о чрезвычайно вкусных и чистых продуктах, поставляемых из загадочной Зоны, да к тому же еще и по весьма недорогой цене.
Сперва в офис Паши, расположенный в Первом поселке, заявились представители компании, предложившей ему определенную сумму за рекламу производимых ими гербицидов. Предложение было более чем глупым. Гербицидники рассчитывали получить от этой сделки увеличение продаж в ближайшей перспективе, но Паша не захотел рисковать своей репутацией.
Затем к нему приехали представители еще одной компании по перепродажам иностранных химикатов, получившие очередной отказ.
После этого на какое-то время воцарилось затишье, разразившееся вскоре целой бурей событий.
В один из вечеров в офис к Паше подъехали представители одной аграрной компании с предложением подписать договор об объединении двух фирм. ООО «ИванДол» становится дочерней компанией своего нового, более крупного партнера.
Единственным вариантом, при котором маленькая фирма Паши могла заинтересовать крупного предпринимателя, да еще на подобных условиях, была возможность продавать свой товар с маркировкой «ИванДол». Сарафанное радио, набирающее ход по ближайшим областям, являлось хоть и медленной, но самой честной рекламой. И чтобы не воспользоваться этим, нужно было быть действительно дураком.
Дураками приехавшие не были и сразу открыто намекнули на щедрое «вознаграждение» лично Павлу, если тот поставит свою подпись.
Обсуждение в тесном семейном кругу было коротким, и на следующий день Павел отказал просителям. Получение от чужих людей больших денег на личный счет дурно попахивало. Как ни крути, а «ИванДолу» уже доверяли за честный труд и неизменное качество продукции. И терять это доверие Павел не хотел.
Приехавшие спорить не стали и больше на связь не выходили.
А через несколько дней супруг пропал. Начатые поиски ни к чему не привели. В местном отделении полиции заявление о пропаже человека, конечно же, приняли и сказали, что свяжутся с Машей, если возникнут вопросы или появится какая-либо информация.
Через неделю Роговой действительно позвонили и сказали явиться на Эжвинскую улицу в судебный морг. Процесс опознания трупа, волокита с выдачей справки с заключением, потраченные нервы от звонков похоронных агентств, получивших слитую информацию, – все это пронеслось одним смазанным пятном, о котором не хотелось ни вспоминать, ни говорить лишний раз.
Следующий удар пришел сегодня утром, когда Никита вовремя не вернулся из школы. Классная руководительница 1«Б» рассказала, что мальчик вышел с друзьями и распрощался с ними на перекрестке. Все как обычно.
А спустя два часа на телефон Роговой пришло смс:
«Твой ребенок в Зоне. Если не хочешь, чтобы с ними что-то случилось, подписывай документы по компании. Срок три дня. Ментам не говори, иначе сопляк уйдет на корм зомби».
Машина остановилась возле подъезда пятиэтажки. Маша припарковалась и вышла, захватив рюкзак. Подошла к старому, давно не ремонтированному подъезду. Кнопки домофона, некогда бывшие черными, давно стерлись, и цифры угадывались с трудом.
Набранный номер отозвался в динамике резким сигналом вызова, сменившимся через какое-то время треском еле слышного голоса:
– Кто там?
– Вова, это Маша. Рогова.
– Четвертый этаж. Дверь открыта, – был ей короткий ответ.
– Да-а, дела – хуже не придумаешь, – Владимир посмотрел на сидящую напротив женщину. – Ребенок, по факту, может быть где угодно. В том плане, если они действительно не врут и Никита находится в Лукоморье. Территория радиусом в пятьсот километров. Но вряд ли они ушли далеко. Скорее всего, сидят где-нибудь на периферии. А значит, надо искать там, где остались какие-то заброшенные здания, поскольку им надо где-то укрыться, как минимум, на эти три дня.
– Где, например?
– С этим сложнее. Спутники над Зоной не работают и Гугл-карты бесполезны. Там сейчас сплошное белое пятно до самого моря. А есть ли где-нибудь бумажные карты, я не знаю. Мне кажется, на них отмечались только относительно крупные населенные пункты. Но к ним лучше близко не подходить. Не знаю, как сейчас, но три года назад говорили, что в городах и поселках были толпы зомби. Вернее, они были везде. Мужики натыкались на них практически в любом месте. Но через полгода эти встречи почти прекратились. Возможно, зомбаки передохли, а может, сидят по городам. Мужики же в обход их железку ведут, поэтому что-то конкретное сказать трудно. Но случаи одиночных столкновений встречаются до сих пор. В общем, укрытие не помешает никому. Вот только… – Владимир на мгновение задумался. – Я не понимаю, как ты собираешься искать?
– Я и сама не понимаю. Думала у тебя спросить. Ты же там был. Есть же какая-то возможность? Я же не могу тупо прочесывать лес в надежде на то, что мне повезет!
– У тебя зеркало есть? – Клинников хлопнул по ручке кресла, в котором сидел.
– С собой? Да.
– Отлично! – парень просиял. – А оно у тебя долго? В смысле, когда ты его купила?
– Недавно.
– Плохо.
– Почему?
– Да как тебе объяснить… – Владимир задумался, собираясь с мыслями. – Говорят, что в Зоне ты можешь задать зеркалу любой вопрос и оно тебе ответит. Как у Пушкина было, в сказке о мертвой царевне. Помнишь? «Свет мой зеркальце, скажи…» Ну, и дальше по тексту. Про это уже давно известно. Еще до того, как я туда пришел, рассказывали, что один проходник вернулся в Поселок благодаря зеркалу. Говорили, что ответ может быть получен от зеркала, только если будешь к нему обращаться стихами, и что зеркало должно быть целым, долго находящимся у тебя, и вопрос задавать лучше поближе к эпицентру. Хотя, даже если соблюдать все эти правила, к сожалению, мало у кого что-то выходит.
– Почему? – Маша достала из верхнего кармана рюкзака маленькое зеркальце и теперь рассматривала его, как будто видела впервые.
– Да кто ж знает! Не работает, и всё. Может, еще секрет есть, который мы не знаем.
– А если спросить?
– У кого?
– У того проходника…
– Да нет его уже. Пропал в тот же день. Пришел, рассказал и как в воду канул. Нигде найти не смогли.
– И можно спрашивать все, что угодно?
– Думаю, да, – Клинников пожал плечами. – Но только обязательно стихами.
– Вот в этом-то и проблема, – Маша нахмурилась. – Никогда не умела стихи писать.
Вова развел руками:
– Ну, здесь я уже ничем тебе помочь не могу. Сочиняй, пока есть время.
– Да нет его у меня!
– Есть. Сейчас одиннадцать. До двух ночи у тебя есть время. Можешь отдохнуть и успеть насочинять кучу стихов.
– Зачем мне ждать до двух часов ночи?
– Сейчас объясню, – Владимир уселся поудобнее в кресле. – Выезжать из города будешь по Ухтинскому шоссе. Держи путь на Студенец и Усть-Вымь. Запомнила?
– Да.
– Примерно через сто пятьдесят километров будет поселок Вожский, а дальше начинается Зона. Ее ты не пропустишь. Весь периметр обнесен колючкой, и постоянно патрули ходят. Росгвардия следит. Так что, с учетом времени на дорогу, возле периметра ты окажешься к четырем утра. Это самое сонное время, и есть шанс, что тебе удастся пробраться в Лукоморье незамеченной.
– Ясно, – Рогова кивнула.
– Хорошо бы тебе еще радиоприемник достать где-нибудь, – Владимир почесал начавшую седеть щетину. – Но у меня такого добра нет.
– А это зачем?
– Показывай все, что насобирала там.
Маша послушно вывалила содержимое рюкзака на старый диван.
Владимир взял в руки горелку.
– А вот это умно. Молодец. С провиантом, правда, прогадала, – он кивнул на пачки сухпайка. – Все это сгниет к следующему утру. Как ты не догадалась? Паша твой чем занимался-то?
– Да. Не подумала.
– Воды бы тебе побольше. Двух литров мало.
– Наберу в дороге. Там же будут речки какие-нибудь?
– Их еще надо найти. И потом, к водоемам лучше не соваться. И вообще избегай любой воды. Речки, озера, даже туман привлекают нечисть. Оставшиеся в лесах зомби, мавки и русалки любят такие места. Можно здорово нарваться. И вот даже не знаю, что может быть более безобидным. Русалки могут утащить в воду, а могут наброситься, как зомбаки. Те тоже без раздумья гнаться начинают за каждым живым. Самые пугливые – это мавки, но их может быть много и тогда они осмелеют и непонятно, что взбредет им в голову.
– Что же делать?
– Оставь одежду. И возьми еще хотя бы литр с собой. Бутылку пустую найду. Потянешь?
– Да, – Маша взяла сверток детской одежды. – Но как обратно без нее?
– Когда найдешь его, надо будет возвращаться ко Второму поселку. Там вам помогут. Даже не сомневайся. Только как тебе объяснить-то… По компасу идти нельзя. Он там бесполезен. Придется без него искать ориентиры, по солнцу и по звездам. Благо в Лукоморье они хорошо видны.
– Пора вспоминать школьный курс астрономии, – Маша горько усмехнулась.
– И ОБЖ еще, – хмыкнул Вова. – Держи, – он протянул девушке пустую бутылку. – В ванной наберешь. Итого три литра. А потом придется надеяться на Финна.
– Это кто? Или… что?
– Аномалия такая безобидная. Попадается периодически мужикам, тем, которые заблудились или еще по каким причинам остались без воды.
– И что он с ними делает?
– Воду дает. А потом исчезает, – Клинников взял листок бумаги, перевернул исписанной стороной вниз. – Сочиняй стих пока что, потом может быть не до этого. А я поищу карту. С ней все же будет полегче идти к Поселку, когда ты найдешь сына.
– Если найду.
– Почему ты сомневаешься, а я – нет?
В ночной тишине спящего города звук отъезжающей от подъезда машины был слышен отчетливо. Перед глазами бывшего земельника стояли последние секунды: притягательные глаза и грустная улыбка Маши, ее благодарственный кив