Из пришедших четырёх эльфов, знакомы были только Лернарин, которого я искренне была рада видеть, и его дочь, визит которой был и вовсе сюрпризом. Эльфийка нежилась в объятиях не по-эльфийски крупного и широкоплечего мужчины. На то, что ему пришлось многое пережить, красноречиво указывала изуродованная правая сторона лица. А вот то, что этой самой стороной, он повернулся к жене, не боясь отпугнуть шрамами и зияющей раной на месте уха, говорило о том, что юная эльфиечка смогла отогреть этого мужчину, заполучить его доверие и любовь, которая отражалась в его глазах, когда он любовался своей женой, пока она отвлеклась на наше приветствие, и в той деликатной нежности, с которой он прикасался к ней. А главное в том восторге, что он и не думал скрывать, когда жена открыто, демонстрировала свои чувства к нему и его значимость в своей жизни.
Ещё одним гостем-незнакомцем оказался внешне молодой эльф с явной военной выправкой и голодным, жадным взглядом, которым он провожал каждое движение Мии. Да к нам никак сваты приехали? Ну- ну, посмотрим, в любом случае решение будет за Мией.
А ещё мы все получили подарки. Вот о чем мы не подумали, так вот об этом. И было бы очень неловко перед эльфами, ели бы меня не выручила мама.
Из ее личного хранилища дочери Лернарина было подарено зелье, которое нужно было принимать по капле три дня подряд. Оно изменяло состав крови настолько, что тело начинало само растворять любой яд, попавший в организм.
Более того, я передала предупреждение Алиены о том, что если мама принимает это зелье во время беременности, ребенок тоже получает защиту от яда. Ни беременности, ни новорожденному это зелье не вредит.
Эльфы не сразу поняли про что речь, видимо эльфийка и сама ещё не понимала этого, пока я не озвучила то, что заметила Алиена. Но когда до них дошло… Было полное ощущение, что у нас в комнате засветилось отдельное солнце. Безухий эльф не скрывал счастливой улыбки и подозрительно блестящих глаз, стоя на коленях перед женой и с благоговейным трепетом прижимаясь лицом к ещё совсем плоскому животу.
Радовался и Лернарин, даже незнакомый эльф — вояка с искренней улыбкой поздравлял будущих родителей. Только Каяна, украдкой смахнула слезу, но улыбка ее была открытой и радостной, не смотря на свою личную боль, она действительно была рада за ребят.
Лернарину был преподнесен набор чего — то, напоминающего скальпели, но судя по довольному лицу эльфа, с подарком угадали. Оставшиеся эльфы получили от нас по комплекту парных кинжалов. И будь их воля, уже тут бы проверили их в бою. Но то, что они были в гостях и беременность эльфийки, сильно сдерживали их пыл.
Когда мы сели за стол, я, наконец- то узнала, зачем к нам пожаловали эльфы. Оказалось, что за время пребывания в доме Лернарина, он и Миа умудрились полюбить друг друга. Эльф, что сохранял целибат со времени гибели жены, вновь ощутил безумное желание сердца, которое впервые после гибели жены "запело".
Второй эльф, оказался командиром рейнджеров, что патрулировали границу. Как оказалось, он просил принятия его в семью и новый род. Но Миа открыто им заявила, что является моей рабыней. И эти два умника пришли просить позволения предложить совместный путь Мие, это у них так звучало предложение руки и сердца. А у меня собирались выкупить свободу для девушки.
Я обиделась. Нет, ну, правда. Разве я считала Мию рабыней хоть когда нибудь? Но радость за то, что после ужаса первого замужества, она смогла найти свое счастье, пересилила обиду от глупого недопонимания. А то что с ювелиром и воякой она будет счастлива, я не сомневалась.
Но когда мы остались без гостей, я сообщила девочкам о своих планах посетить замок Лангранов. Страх, ужас, растерянность. Вот что я поняла в чувствах девушек, но видимо успокоить все же не смогла. Разволновавшись Элина начала метаться по комнате. Видно она очень сильно испугалась. Так как уже вскоре, в комнате оказалась молодая, но очень красивая волчица.
И все бы ничего, но начиная от носа, по всей спине и полностью захватывая хвост, по шерсти волчицы шла широкая полоса белой шерсти. Кажется, я знаю, кто ее отец!
Бело — рыжая волчица вольготно растянулась у камина. Первый оборот у Элины прошел прекрасно, если не считать того, что вернуться обратно, в человеческую ипостась, пока не получалось.
Мы все были обнюханы и облизаны, комната, что мы подготовили для Элины, тщательно обследована, кровать проверена на прочность приземлением волчьего тела, подушки и одеяла явно получили одобрение, так как волчица долго в них закапывалась, довольно порыкивая. Под конец, схватив зубами одну из подушек и притащив ее к камину, волчица легла и успокоилась.
Рис, который подполз к волчице и сейчас мягко почесывал между ушами и вовсе, заслужил волчье одобрение и расположение.
А мы обсуждали мое решение пойти в замок мамы. Против, были все, даже сама Алиена, несмотря на свою тоску по дому. Но как иногда бывает, меня тянуло со страшной силой, я не могла понять и объяснить, что мне надо и почему меня так тянет в место, в котором я никогда не была.
Но в моей голове уже поселился целый десяток образов старой крепости-храма. Кончики пальцев зудели от желания ощутить под ними камень крепостных стен. Я, словно слышала собственные шаги по коридорам и галереям, ощущала ветер, что свободно гулял на смотровых площадках.
Алиена только тяжело вздыхала, говоря, что ощущение надежного дома у Лангранов в крови. Это непреодолимая потребность. При этом сами Ланграны из поколения в поколение столько вкладывали самих себя в этот дом, что Грозовой замок, смело можно было бы считать местом силы нашего рода.
И вроде все смирились, что мой поход на перевал неизбежен. Но заявили, что одна, я и шагу из дома не сделаю. И что идем мы все. На мои возражения, мне ответили, что доводы я, конечно, могу попытаться привести и их, конечно, выслушают, но решение уже принято. Раз мне так надо в этот замок, значит идем. Но все вместе, мало ли какая помощь понадобится.
А на заявление, что надо оставить в охотничьем домике хотя бы Риса и не таскать за собой хвостом ребенка, возмутился сам ребенок. Он же у нас маг, и мужчина и сам с хвостом!
После этого все начали строить предположения, что нас может ждать на подступах и в самом замке. А то, что ждать нас может очень много сюрпризов, сомнений не вызывало. Когда мы дошли до обсуждения возможных огненных ловушек, я решила подразнить нашу волчицу.
— Элина, а у нас противоожеговая мазь закончилась. Совсем. Может успеем пополнить запас перед дорогой?
Волчица резво поднялась на лапы и решительно прошла в лабораторию, и даже попыталась взяться зубами за котелок, но поняв, что руками будет удобнее, уступила место человеческой половине. Зато Элина настолько уже была сосредоточена на приготовлении лекарства, что даже этого не заметила, продолжая выставлять необходимую посуду и собирать с пучков нужные ей травы, благо запас у Алиены был шикарный. Ну, а мы теперь знали, что делать, если Элина застрянет в обороте.
Только к полуночи мы окончательно определились с нашими дальнейшими планами. Последним штрихом этого вечера стало рассматривание подарков, что преподнесли нам эльфы.
Элина получила брошь-веточку в виде листа папоротника с застывшими каплями росы. Вроде и скромное растение, без ярких цветов, но здесь это символ травников. А то, с каким искусством была выполнена эта брошь, делало ее драгоценностью, которую не стыдно было надеть и на бал к королю.
Длинноволосая и зеленоглазая блондинка Каяна получила парные заколки для волос с ярко зелеными самоцветами, которые зажимали волосы с двух сторон, создавая эффект тонкой вязи на волосах.
Маленький Рис получил дорого отделанную перевязь для хвоста, куда крепились парные метательные ножи, так любимые мальчишкой, отделанные ковкой и камнем рукояти делали баланс клинка идеальным и очень удобно ложились в ладонь. И ритуальный доспех нагов, который закрывал плечо и часть груди, оставляя вторую руку свободной. Особенностью этого доспеха было то, что благодаря магии, вложенной создателем, эта броня всегда будет впору своему владельцу. А после привязки на крови, которую подсказала провести Алиена, никто чужой не сможет воспользоваться этими дарами. Зато к хозяину они вернуться, даже через огромные расстояния. Застежка перевязи, рукоятки ножей и пластина доспеха на предплечье были украшены символом молнии. Именно с таких вещей и начинаются родовые сокровищницы. В общем, эльфы явно знали, что дарить, и покрасневшие щеки Мии прямо указывали на подсказчика.
Не осталась без подарка и я. В небольшой резной коробочке, что сама по себе уже была произведением искусства лежала очень статусная вещь. В дополнение к моему комплекту, выполненная в том же стиле, лежала серьга-каф. На длинной цепочке крепилось три колечка, что должны были цепляться в ухо, на вторую и третью дырку на мочке и третье в высокий прокол на хрящике. От каждого колечка дополнительно шла еще одна цепочка с каплей из темно синего кристалла на конце. Такой каф продолжал основную серьгу и показывал высокий статус владелицы. Такое украшение могла одеть только потомственная высокородная, наследница древнего рода, обладающая магической силой. Все остальные могли остаться и без головы, за попытку надеть такое украшение.
А еще Миа принесла нам свертки, в которых находились платья из паучьего шелка, что подарила нам юная нагиня. Эти вещи были изумительно прекрасны и очень шли своим хозяйкам. К тому же Миа, на свой страх и риск, покрасила платье Каяны не в цвета клана синих, а в зеленый. Глядя на Каяну в платье и с подарком эльфов в волосах, я очень жалела, что вот такой ее не видят ее идиоты мужья. С шикарной гривой волос, искрящимися глазами-изумрудами, цвет которых только подчеркивало платье, легкого, парящего покроя. Лесная нимфа, да и только. Что же вы, дураки, наделали?
Настала пора и мне развернуть свой сверток, к тому же фасон, что я рисовала для Мии, в этом мире был совсем незнаком. Я развернула платье и задохнулась от восхищения. Дружный вздох за спиной подсказал, что не я одна. Плотный корсет, расшитый бело-серебрянной нитью и россыпями темно-синих кристаллов, обхватывал тело, подчеркивая талию и приподнимая грудь. По ногам струилась многослойная юбка. Каждый слой имел разную длину и выгнутые наружу края, что держались за счет очень тонкой и невесомой проволоки, вшитой в шов по низу. Широкие рукава крепились в одном месте к корсету и обхватывали запястья высокими и плотными манжетами. В противовес корсету, юбка и рукава не были украшены. Само платье оголяло плечи и пышным облаком вилось у ног, создавая ощущение, что это и не платье вовсе, а обрывок грозовой тучи с проблесками миниатюрных молний. Даже в моих представлениях, это платье не было настолько великолепным, как в действительности.