Заодно, пусть проверит, как это, жить в центральных мирах без гроша в кармане.
Ну, хоть не рабыней, пусть радуется и такому везению.
Помассировав виски, со вздохом вернулся к работе.
Скоро, очень-очень скоро до ЦМ дойдет, что их поимели. Потом дойдет до торгашей из их Лиги и вот тогда завертится полный ворох проблем, грозя превратиться в смерч, сносящий все на своем пути.
И тут спасет либо кулак с шипастым кастетом, либо очень гибкая политика. А лучше – все, вместе взятое.
А для «всего, вместе взятого», нужны деньги, деньги, деньги и специалисты.
Я «нырнул» в сеть, проверяя последние новости.
Банки уже вовсю работали.
Филиал «Нейросети» преобразованный в государственную службу занятости, занимался установкой нейросетей всех типов, включая «вторичные», ведь новых пока не было, да и, опасаюсь, новых, такого же качества, как довоенные, не будет еще долго.
Вояки отрабатывали защиту системы, попутно интегрируя первую пригнанную боевую станцию, на деле оказавшуюся еще тем «сырым» говном, от которого голова лопалась, с какими косяками ее проектировали.
Оставалось надеяться, что вторая будет лучше.
По крайней мере, что укомплектована она будет не только пижонским энергетическим вооружением, но и хотя бы десятком «дальнобоев»…
В сети снова крутилось недавнее судебное заседание, обрастая комментариями, лайками и дизлайками.
Эх…
Видать, пришла пора…
Связавшись с экипажем точки «Дальсвязи», мысленно воззвал к Звездам, надеясь, что мир не рухнет, файерволлы не подведут, а народ не растеряется в том потоке, что сейчас хлынет в систему!
Повторно опросив искинов, дал добро на активацию внешних протоколов, подключая систему Бер к сохранившейся цепочке бакенов «Дальсвязи».
До ЦМ мы, конечно, не доберемся, там такие бои шли, что уцелел вряд ли пяток из десяти довоенных бакенов, но вот окрестности – это запросто, это мы, как два пальца об асфальт!
Пару часов сидел, как на иголках – пока оборудование прогревалось, калибровалось, выходило на основные тестовые показатели и менялось сгоревшее и непрошедшее тестирование, трижды проклял себя за решение «открыть ворота» и лишь усилием воли не прикрыл всю эту лавочку…
Еще девять часов оборудование проводило дефрагментацию принятых сообщений, конвертацию кодов и построение сети, а потом, как-то совсем буднично и незатейливо, на моей нейросети моргнула и окрасилась в зеленый цвет иконка «Дальсвязи», с высшим, правительственным приоритетом.
До ЦМ мы не добрались.
А вот Торговая Лига изменила кодировки своих станций, оставляя доступными лишь одну десятую процента на вход-выход новостного контента.
Сволочи…
Всего, за сутки, мое оборудование «зацепилось» за девять тысяч семьсот тринадцать станций-ретрансляторов, из двадцати трех тысяч девятьсот девяноста девяти.
Результат не так уж и плох, я ожидал намного худшего.
А если учитывать, что от некоторых станций «Дальсвязи» пришел отзыв, что они повреждены и могут работать с ограниченными возможностями, например, служить исключительно шлюзами для передачи сжатых данных, то у меня и вовсе все не так плохо!
Поток новостей, иногда опоздавших на столетие, иногда и того больше, завораживал и затягивал.
Понимание того факта, что некоторых из отправителей нет больше века, что младенец вырос, а молодая семья, отправившаяся в свадебное путешествие, уже давным-давно переселилась в иной мир, что диспозиция вояк, ожидающая архов с границы «право-слева-и-чуть-выше» совсем не верна и что торговые сделки, заключенные в аккурат перед появлением в системах архов, так и не были заверены, а наследство – передано, пугало.
За время бытия искином такие вещи кажутся отдаленными отражениями в зеркалах, подрагивающими и ярко-цветными, настолько цветными, что приходится накидывать фильтр эмоций и…
Считать варианты.
Случилось и еще несколько «сюрпризов», из которых пара были и вовсе приятными!
Например, официальный представитель «Глобанка», пришедшего на смену «Единому банку Систем», признал правомерность реквизий и мы враз, скачком, оказались принятыми в единую банковскую систему «Глобанк», причем, как это не удивительно, но с очень интересными предложениями по кредитам и депозитам.
Ради интереса, я обнулил через «Глобанк» несколько счетов торгаша, тут же закупив кое-что, давно меня интересующее.
Да, пришлось раскошелиться почти на 17 миллиардов, но зато через месяц у меня будет станция по изготовлению ширпотреба, причем, со всеми лицензиями; старая и раздолбанная фабрика по изготовлению нейросетей до 4-го класса включительно и, на закуску, малая база терраформинга, которую я опознал лишь потому, что будучи искином в одной из итераций, управлял именно такой, стабилизируя и терраформируя спутник под запросы своего владельца.
Кстати, координаты спутника у меня тоже «всплыли», так что, можно будет отправить туда парней, как только у нас тут все утрясется.
Да, пришлось отстегнуть процент банку за анонимность и лично работающему с нами представителю – за скорость и лояльность, но все окупилось сторицей.
А через десять дней, связавшийся со мной региональный директор «Глобанка», предложил открыть филиал, точнее, два – на планете и на орбитальной станции – вернув процент за анонимность.
«Мои» банкиры, узнав новость, приуныли.
А вот нефиг было поддерживать всяких Пэм-сепаратистов!
Народ, конечно, полдня в сети побузил, пока я не выложил, с разрешения «Глобанка», приблизительные процентные ставки.
Что-то, конечно, было дороже, чем у нас, что-то – дешевле, но…
Старая, добрая соревновательность должна иметь место!
Вот так, шажок за шажком, от простого к сложному, от кривого – к прямому…
Не скажу, что все было сложно – кое-что, например, вообще получалось «слёту», словно так и должно было быть.
Кое-что, конечно, далось сложно, например, сводная сестра Пэм, вбившая себе в голову, что она ведьма, точнее – псионка, хотя, на самом деле, по ней плакала психушка.
И ведь, зараза, реально красивая деваха была!
И волосы, как вороново крыло, и улыбка – закачаешься!
Но, как только рот откроет – все, пиши пропало!
Я ее к Пэм восемь раз отправлял, вежливо просил, объяснял, тыкал пальцем, а потом просто запретил выпускать всех членов этой долбанутой семейки и ускорил отлет первого транспортно-пассажирского кораблика, в сопровождении крейсеров, на подвеске которых болтались наши, внутри системы собранные, фрегаты.
Мелочь, пустяк, но…
С ними жить легче, чем без них.
Кроме Пэм, ее мужа и сдвинутой сестрички, в первый полет отправились те, кому я доверял настолько, что искренне верил – эти точно не придушат теру Пэм в темном коридорчике и не продадут первым попавшимся работорговцам.
Ну и я…
Тоже лечу.
Правда, не зеленоглазым и рыжим, а кареглазым брюнетом, с десятком татушек и ритуальными шрамами, в качестве личного телохранителя одного из наших «местечковых» заводовладельцев, а не управляющим целой Системой.
Свою рыжую копию свалил на планетарного искина, добавив ему мощностей – пусть отдувается, один пес я свои систему только искинам и могу доверить, настолько люди в последнее время с гнильцой стали.
Жадные, завистливые, ленивые…
Не все, конечно, слава Зведам, но процент велик.
В прочем, мое бегство Амальтеи не совсем просто бегство – мне и свои дела порешать надо, да и от того количества внезапно появившихся, незамужних соискательниц до моего рабочего органа, подальше свалить, хоть на полгода – год.
Выбравшись из-за рабочего стола, прошел по здоровенному, метров пятнадцать на двадцать пять и с потолками почти в пять метров, рабочему кабинету, сейчас освещаемому мягким зеленым светом стоящей на столе, лампы.
Одна из «длинных» стен, с сейчас занавешенными по ночному часу, окнами, слегка дрожала – столица вела свой, ночной образ жизни, точнее – не спала вовсе и совсем!
Да, подумать только, вроде чуть больше года прошло, а уже есть столица, по улицам которой фланируют парочки, по дорогам, пока без суеты, приблизительно раз в десять-пятнадцать минут проезжают-пролетают скутеры-флаеры, открылись кафешки и даже – кто бы мог подумать! – бордель!
И ведь это мы «разморозили» лишь одну десятую от носителя!
А ведь еще надо столько сделать, а времени «на все» откуда взять, а?!
«Привет…» - Дрожащий и слабый, такой далекий голос в моей голове…
Я, если честно, грешным делом, не на шутку так испугался, посчитав, что все, кукухой поехал!
Уже даже стал прикидывать себе палату посветлее и попросторнее, а то, мало ли…
«Процедура разархивации завершена с ошибками. Восстановление из резервной копии невозможно. Произведено слияние…» - Голос в моей голове прыгал от уверенного мужского баритона, до чуть хрипловатого, сводящего с ума, грудного женского голоса, кажущегося таким родным, словно я знаю ее все свою сознательную жизнь. – «Доступен подпространственный карман. Доступна функция секретаря. Доступ к вторичным функциям - по требованию Владельца. Опознание Владельца произведено. Восстановление данных, резервных баз данных, хранилищ, сканирование кристаллов памяти…»
Последнее, что помню – медленно приближающийся ворс бордово-коричневой ковровой дорожки и какое-то странное-знакомое, желтоватое свечение, словно над головой включили лампу накаливания, ватт эдак на 60!
Потом был «бам-м-м-м-м-мс!» и я с трудом выдохнул, разом вспоминая что я забыл и понимая, где же я сейчас нахожусь.
Подвал моей общаги в Шараге!
Вон и барная стойка, а чуть поодаль – неприметная дверь, за которой прячется заветный сундучок с артефактами, когда-то очень давно вывезенными с моей планеты некоторыми нехорошими личностями.
Правда, либо я не очень хорошо помню, либо подвальчик значительно подрос – дверей уже не четыре, а больше десятка, в баре, на полочках вдоль стены расставлены роскошные бутылки с теперь хорошо знакомыми напитками, в уголке притулился ящик с искином Виталием, моим адъютантом, а за спиной, за полуоткрытой дверкой явно виднелся кусок бассейна, заполненного водой, с чуть клубящимся над ней, парком.