— Айрен редко ела что-то готовое, кроме мороженого и кофе, шоколад еще. То, что в основном делается для восстановления энергии, чтобы меньше крови пить.
— У нас немножко разные подходы, да к тому же разная эволюция. Но это не делает ее кем-то меньшим. Она, как была моей сестрой, так и осталась.
— Знаешь, что я думаю, — сказала Ариэль, — сколько в мои тела не добавляли в фейской генетики, я все-таки так и осталась ангелоидом. Однако я знаю одно,
надо нам встретиться с тем лиловым пауком.
— Которому первую первую гибриду продали, — тспросила Виреон, — она наслаждалась пением травы.
— Да, заодно может быть, еще какие свои исследования провернешь.
— Неохота мне с лиловыми пауками встречаться, — ответила Виреон.
— То есть, с каменщицами охота. И не боишься этих тысячелетних тварей, -
удивилась Ариэль.
— Нет, не особо боюсь, если честно. Просто всегда с насторожением относилась к тем, кто не служит лесным эльфам. У них не известно, что на уме.
— А у каменщиц, значит, известно?
— Если они столько тысяч лет прожили, то, по крайней мере, с ума они не сошли.
Значит, с ними можно договориться.
— Что, вот эта Геневра, — Ариэль изобразила изящный стиль Геневры, не сумасшедшая, по-твоему?
— Ну, не настолько, насколько могла быть сумасшедшая Лиза, например, — посмеялась Виреон.
— То есть, Лиза, все-таки, сумасшедшая.
— Давай, поедим, и поедем. Скоро уже доберемся до границы с Лулусией.
Виреон и храм
Скучающий лулусец в синей форме с золотыми нашивками обозначавшими, что он имперец Империи Лубак, смотрел. Служба не приносила ни радости, ни удовлетворения. Каждое утро он надевал эту форму, символизировавшую его принадлежность к Империи, но внутри подавленный лулусец испытывал разочарование. «Какой смысл в этой жизни, — размышлял он, — если она проходит в бездумном исполнении приказов?» Голос предков, что шептали о великих подвигах и славе, сковывал его, не давая возможности выбраться из рутины. Однако в его сердце еще теплится искра надежды. Иногда ему снились яркие сны о далеких странах и приключениях. Он мечтал о том дне, когда сможет снять упругую синюю ткань, которой был обременен, и отправиться в путешествие в поисках настоящего смысла. С каждым днем в его внутреннем мире росло недовольство, подстегивая его к действию. Возможно, вскоре он сможет нарушить привычный порядок и стать тем, кем всегда мечтал быть. Уставившись, он вдруг чуть не потерял дар речи и свою челюсть, когда ему навстречу вышел специальный агент из страны Барбак с его ангелоидом. Ну, как вышли — выехали на полуразбитой, починенной в дороге повозке, запряженной хромым уродливым гамелькаром. Солдат молча смотрел, не подавая никаких сигналов. Другой его напарник, подбежавший было и, решив что-то делать, тоже встал, как будто превращенный в дерево. Агент, облаченный в тёмную форму, с горделивой осанкой, с одной стороны внушал страх, с другой — притягивал внимание, как магнит. У него была особая аура, а его ангелоид, блестящий, как свежевыточенный мрамор, будто светился изнутри. Они остановились в нескольких метрах, уставившись на молчаливую пару, что не приспособилась к такой необычной встрече. Словно по невидимому сигналу, время вокруг стало течь медленно, вытягиваясь, как туман. Звуки издалека умолкли, и только свист ветра продолжал звучать, ускоряя дыхание каждого из присутствующих.
— Ну, привет, — сказала Виреон. — Стражники доблестные, доложите, пожалуйста, королевской семье, что специальный агент Айрен из страны Барбак и Ариэль, специальный агент реагирования, прибыли из секретной миссии. Пусть пошлют за нами вертолет.
— Пошлют, — сказала Ариэль, показывая удостоверение.
Вышедший из ступора солдат поднес свой планшет, считал данные удостоверений девушек и бросился бежать.
— Унас там связь может быть не очень хорошая, — сказал второй солдат. Вертолет так быстро вызвать не успеем.
— Ничего, мы подождем, — сказала Виреон. Может быть, у вас здесь есть какие-нибудь проблемы? — Она погладила горбатого жеребца. — Со зверьми, например? Ваши офицеры верхом ездят?
— Так офицеров здесь нет, — сказал солдат. Максимум, какой-нибудь старший раз в неделю окажется здесь, посмотрит да уедет.
— Ичто, совсем без зверей живете?
Ну, пара псов у нас есть, можете их осмотреть, если хотите, — сказал солдат.
Его очень успокаивал спокойный мелодичный голос Виреон. Ариэль хотела что-то сказать, стукнуть прикладом солдата по голове, чтобы выпустить агрессию, но сдержалась. Она уже поняла, что Виреон все это время очень не хватало общения с мужчинами.
Когда темная эльфийка оказалась в сторожке охранников, ее взгляд сразу прикован к ручным зверям.
— Смотри, это те, как они называли их — собаки из стаи, которую мы встретили два дня назад. — Не знаю, для меня не все на одно лицо, — сказал охранник.
— Хорошо едят? — спросила Виреон.
— Да, вроде не жалуются, они у нас на довольствии, — ответил охранник и кивнул солдату.
— Положено так.
— Давно здесь живут?
— Не знаю, я здесь второй год. — Он показал на одного из зверей: — Видишь, вот это он, ещё до меня живёт, а вот эта — указал на другое животное. — Месяц назад поступила.
— Все понятно, — Виреон взяла какой-то плод. — Скормишь им сегодня, как мы отбудем?
— А вы уверены? — послышался хлопот повозки с вращающимся крылом. — Заприте на улице, конечно, за нами.
— Уже вертолет! — крикнула Ариэль.
Повозка с вращающимся крылом остановилась, оттуда весь взъерошенный с волосами, торчащими как иглы, вывалился Отто Лепешник и высунулась голова Макаревича.
— Что это вообще было такое? Удивлялся тот, когда солдаты вытянулись по стойке смирно. Они совершенно не ожидали увидеть члена королевской семьи на таких дальних рубежах. Отто размахивал саблей, он бежал, хлюпая по грязи, и бросился обнимать Верриона. Поклонился, сказал:
— Я очень волновался, не знал, куда вы пропали! Лиза сходила с ума, — добавил он.
— Лиза уже давно сошла с ума, посмеялась Виреон. — Ладно, отправляемся. Как быстро мы долетим?
— Воздушный коридор свободен, значит, долетим за три часа.
— Я так полагаю, без разницы, в какую сторону — к лулусскому дворцу или к Барбаку, примерно одно и то же время. Тогда летим во дворец, — неожиданно сказал Виреон.
— Во дворец? — удивился Отто. — Что мы там забыли?
— Ванну, — предположила Виреон.
— Может быть, и ванну. Хорошая идея! — сказал Отто.
Через три часа они уже были в лулусском дворце. На связь вышла Лиза, она картинно лежала в кровати в украшенной рюшками пижаме с градусником. Рядом с ней сидела Хлоя, пытающаяся изображать грустное лицо.
— Хозяйка, я умираю без вас! — говорила Лиза, хотя на ее лице была плохо скрываемая радость.
— Ничего, не умрешь еще пару дней, — сказала Виреон — Хлоя, там все нормально?
— Она, как узнала, что с тобой все в порядке, умирать перестала. — сказала Хлоя.
— Ты там Хлою не мучай, — погрозила Лизе пальцем Виреон.
— Хорошо, хорошо, — Лиза мгновенно села и обняла Хлою. Так как и прежде, была в доспехах. — Вам стоит хорошенько отдохнуть. Пусть другой архангел тебя сменит.
Хлоя секунду помолчала, затем кивнула.
— Хорошо, у меня и так сумасшедшее количество переработок. Возьму большое свободное время.
— Мы прибудем через пару дней, — сказала Виреон и отключила связь.
— Так что вообще творится? Как вы пропадали? — Удивился Отто.
— Мы же помните, со статуей эксперименты ставили?
— Статуя Селика — спасительница? — удивился Лепешник.
— Да, она самая, Селика спасительница. Скорее всего, это таки не миф.
— Не миф, я думаю, Барбак придумал бородатый Берей точно так же, как мы придумали Войко.
— Что за Войко?
— Это такой же бред, как Селика спасительница или бородатый Берей, — сказала Ариэль.
— Войко — местный герой, наверное, тоже не лишён оснований. Скорее всего, какая-то фея, может быть, даже эльф.
— Войко — великий лесной эльф из нашей легенды. Он помогал Лулусия, он основал самый первый дворец.
— Скорее всего, какой-нибудь оркос, работая в своё время на анунаков, помогал им активировать местные храмы и всё такое, — сказала Виреон.
— Очень может быть. Я никогда не думал на эту тему, всегда считал его лесным эльфом.
— Конечно, извините, но лесные эльфы не потерпели бы такого рядом с собой. Мне кажется, они бы всех превратили в деревья, окажись они здесь, — кивнула Виреон. — Без обид.
— Конечно, без обид, для меня честь быть превращенным в дерево лесной эльф — кивнул Отто. — Это хорошо, если бы лесные эльфы просто превратили здесь всех в деревья..
— Я думала, — сказала Виреон, — что это себе позволяют анунаки.
Она поняла уже слишком давно, однако перспективы поработать с каменщицами и узнать, чем же еще завершится местное исследование, все это заставляло Виреон двигаться дальше. Более того, она получила на это одобрение от своего дома Якорник. Значит, находиться здесь — ее прямая обязанность. Да и к тому же, ее старший сын Латас должен показать себя в роли руководителя. Он станет четвертым лицом в доме и будет командовать ударным отрядом. Она задумалась: по силе Латос, наверное, равен Конраду. Может быть, в чем-то его и превосходит, однако было бы хорошо, если бы он приобрел такие же лидерские качества, как и архангел.
Неплохо было бы также, чтобы он стал таким же, как Хлоя, в плане самоконтроля. Виреон очень нравилась Хлоя: сильная, сдержанная, конечно, немножко прямолинейная, но вместе с тем гибкая, а главное — совершенно не подавляющая чужие личности. Было видно, что Лиза принимает все, что она имеет, искренне любит её. Виреон улыбнулась. Было ли у неё кто-то подобный в жизни? Конечно же, её любимый друг Эолз Якорник. Они появились из цветков в один день. Всю жизнь Эолз поддерживал идеи Виреон, и когда она высказала робкое пожелание о том, что могла бы вступить в дом Якорников, он хлопнул руками и тут же отвёл её к Твизту. Да, конечно, ещё двадцать лет Виреон надо было трудиться на благо дома тёмных эльфов, но потом она стала почётным третьим главой дома Якорников. От всего этого её снова отвлекло