ями, она искренне любила их, но в Айрен она видела свои корни в прямом смысле. Так же, как и ее мать, она являлась растением.
— Ну вот, а потом началось мое первое цветение, появилось потомство, Мист, он хоть и оркус, но хорошо обучен.
— Что значит хоть и оркус, они как гибриды?
— Ну наверное, оркусы они как животные, хоть и умеют разговаривать, но в основном сразу сбегают в лес после появления. Лесным эльфам как-то удается их приручать, поэтому из всего выводка только Мист остался со мной. Он очень ручной.
Действительно, первый раз, когда Айсен встретилась с матерью, с ней был Мист и больше никого.
— Как долго займет перемещение в фейский мир или обратно? Как с пиратским кораблем?
— Да задала ты тогда Барасу, — рассмеялась Айрен, — примерно. Знаешь, когда я очутилась здесь первый раз, на перемещение в фейский мир ушло около полугода, но это заморочки местного канака. Сейчас настроенная сеть, мы же союзники, поэтому можно мгновенно телепортироваться. Я знаю, та мелкая каменщица тебя выращивала.
— Бабушка Дина.
— Вот как, бабушка. Ну, у тебя и родни, ты как лесной эльф, честное слово.
— Ну да, некоторая родня настолько на меня не похожа, что диву даешься, — Айсен кивнула в сторону светловолосого паренька пикси.
Самое удивительное, что он приходил с ей братом.
— Это твой брат, — сказала ей Айрен, когда перед ней предстал паренек с раскосыми голубыми глазами и копной золотистых волос, закрывающих глаза.
— Мой, — только сказала Айсен, она перестала чему-либо удивляться.
— Знаешь, здесь была такая милая блондинка. Она держала здесь приют. Ангелоид с большими крыльями.
— Прародительница семьи Аэля, — сказала Айсен, — знаю, сейчас половина города у них под ногтем.
— Ну вот, она пропала, говорят, тогда же, когда я переместилась из змеиного мира. Оказалось, что она ждет от меня потомство.
— Почему тогда он пикси, а не сатир, эволюционировал?
— Нет, сразу появился пикси, сама не знаю, как так получилось.
— Почему тогда не зовете его рабом? В документах сказано..
— Документы можно скормить хищным растениям, — рассмеялась Айрен, — каждый случай индивидуален, к тому же он довольно умен, а в основном пикси только умеют, что кланяться и махать мечами.
Парень все это время стоял и улыбался, на поясе у него висел автомат, а в руках был довольно длинный нож.
— Рад знакомству с тобой, сестра, — он протянул руку. — Моя мать действительно воспитывала меня вдали от столицы, чтобы обо мне не узнал повелитель. Я проходил несколько этапов обучения.
— Но почему ты тогда не наполовину змея?
— Потому что не может такого быть, — рассмеялся он. — Ты видимо не очень хорошо знаешь историю нашего народа. Когда один из родителей фея, то потом всегда будет фея, не может быть никаких наполовину фей.
— Ну да, скажи, это моей сестре.
— Значит она и моя сестра, — улыбнулся парень.
— Ты бы ей очень понравился, и как брат, и как мужчина.
Он только рассмеялся.
В общем-то, пикси был хорошим охотником на демонов. Оказывается, его семья все это время тренировалась, в том числе изгонять имбалра. Он поведет отряд наемников, а Айсен предполагался отправиться вместе с Айрен, Мистом и Фридой.
— Моя маленькая Фрида, — сказала Айрен, схватила железной хваткой Фриду, так что у той затрещали доспехи. — Как ты выросла!
— Два года всего прошло, я совсем не изменилась. Я же тагайка. Мы не так быстро растем, как вы, высшие создания.
— Ну что ты, глядя на тебя, мне тоже хочется причислить тебя к высшим созданиям. Посмотри, какая ты милашка.
— Я же темноволосая. — Засмущалась Фрида.
— Это неважно. У тебя такое личико, что я готова закрыть на это глаза. — Ворковала Айрен, а Айсен совершенно не знала, как воспринимать поведение своей матери.
— Она так со всеми — подал голос Мист.
Он говорил мало и было видно, что речь дается ему очень сложно, как если бы собака научилась говорить.
— Я уже усвоила, что мать весьма любвеобильна.
— Познакомились, когда было второе вторжение трау.
— Мать в нем участвовала?
— Все участвовали, я участвовал, у всех есть медали. Мало кто не участвовал, — говорил Мист.
Он был очень красив, самый красивый мужчина, которого только и видела Айсен. Идеальные черты лица, почти не раскосые глаза, ровные губы, слегка острые уши, на которые не действовало змеиное волшебство, но ситуацию портили зеленые волосы и зеленая броня, которая была похожа на кору дерева. Оркусы появляются в таком виде и если не эволюционируют в лесного эльфа, то навсегда остаются такими. Они не могут ни сменить доспехи, ни использовать какое-либо оружие, кроме длинного лука или коротких ножей. Впрочем Мист вполне сносно научился стрелять из пистолета.
— Странное оружие, — говорил он, — громко хлопает, но здесь очень эффективно, стану применять.
Глядя на Миста Айсен не могла избавиться от ощущения того, что он влечет ее как мужчина, но в эмоциональном плане она видела в нем только животное.
— Вот всегда так, — как-то сказала она петушиному ящеру, — не думала, что мне вообще кто-то может понравиться, а тут он оказался животным.
— Что, что, что — удивился петушиный ящер.
— Не беспокойся, я не о каком-то твоем сородиче, я про моего брата.
— А, в этом плане — выдохнул петушиный ящер. — Ну все понятно, да Мист классный парень, но я видел оркусов сотнями, они все на одно лицо, все такие красавцы.
Айсен утерла слюну и поняла, что любвеобильность ее матери, возможно, также передалась ей, просто не в полной мере.
— Феи вообще все очень красивые.
— Ну не знаю, у меня нет таких раскосых глаз, как у матери или у леди Миэль.
— Леди Миэль высший лесной эльф, а леди Айрен высший темный эльф.
— Согласно фотографиям, она выглядела так, и когда переместилась сюда.
— Сильная генетика, — ответил петушиный ящер.
— Такое ощущение, что они очень хитрые из-за этого взгляда. Почему тогда у меня другой разрез глаз?
— Чтобы ты не выделялась.
— Они меня корректировали?
— Корректировали, — кивнул петушиный ящер, — всех змей корректируют и всех созданий, которых здесь выводят.
— Ну тогда я им благодарна, моя внешность нравится мне больше, чем та, которая у матери, но она все же невероятно красива.
— Я бы сказал, что она просто очень притягательна, хотя ее волосы это да, я все бы отдал, чтобы у меня были такие перья.
— Твои перья тоже очень красивые, — тёмная эльфийка потрепала петушиного ящера, — пойдешь со мной в подземелье.
— Нет, мне там будет не развернуться, стану поддерживать тебя издали.
— Признайся, ты просто боишься?
— Боюсь, — сказал петушиный ящер, — демоны все-таки очень мощная сила, не уверен, что окажусь в приоритете лечения ангелоидов и могу просто погибнуть там. Прости, что трясусь за свою шкуру.
— Ничего, ничего, и я уже давно не считаю тебя просто животным, поэтому оставайся здесь, в конце концов никто не едет в подземелье верхом, — Айсен проводила взглядом Макаревича и сидящую на нем Фриду, — ну за исключением лулусской королевской семьи.
Мать и дочь
Чем сильнее бить, тем мощнее удар. Айсен знала это с детства, и когда тренировки ее перенеслись из подвала особняка в заброшенное здание, пару недель назад ставшее гильдии охотников на демонов, этот принцип для нее не изменился. Однако изменился тренер. Вместо Хлои, теперь ее тренировала ее биологическая мать, Айрен Черная Трава.
— Молодец, а теперь еще и зубами добавь, вгрызайся в цель.
Айсен остановилась, это ввело ее в ступор.
— Ну чего стоишь?
— Я — манекен зубами кусать?
— Да, чего там особенного? Только не говори, что ты так никогда не делала.
— По мне так это варварство какое-то, — пожала плечами девушка.
— Ну попробуй, может быть понравится, — рассмеялась Айрен.
Айсен восхищалась непосредственностью своей биологической матери, она оказалась вечно юной. Собственно, феи и должны казаться вечно юными.
— Ладно, хватит на сегодня, я смотрю, Хлоя хорошо тебя тренировала все это время, да и академию ты, наверное, закончила хорошо. Неужели не лениво было ходить туда каждый день, писать какие-то цифры? Я, например, вообще плохо умею писать.
— Нет, для меня это было..
— Ладно, я тебе верю, — перебила ее Айрен. — Знаешь, сегодня же ангелоиды солнце настраивают, петух не засечет меня, если я выйду на улицу. Пойдем прогуляемся.
Айсен была довольна, наконец она прогуляется с матерью по городу.
— Пойдем, покажу тебе места, в которых мне нравилось бывать.
Когда они вышли, их встретил петушиный ящер.
— Спокойно зверек — отмахнуласт Айрен, а петушиный ящер вздрогнул. — Я с дочкой прогуляюсь пешком, — животное только кивнуло и продолжило находиться там, где стояло.
— Пешком?
— Ну да, а что, пройтись иной раз бывает гораздо лучше, чем ехать верхом.
— У меня вообще-то каждый день выездка.
— Знаешь, мне интересно, почему ты такая правильная? Это у тебя врожденное или приобретенное?
— В смысле правильная, — удивилась Айсен.
— Ну, постоянно следуешь каким-то догматам. Змеи навыдумывали тебе всякой ерунды, а ты ее соблюдаешь? Или это в силу возраста? Хотя, я помню, как только вышла из бутонов, вцепилась в руку фавну, которой пытался двигать мне нравоучение.
Айсен рассмеялась.
— Да, фавны они такие, чем-то похожи на ангелоидов. Я, правда, фавна первый раз пару недель назад видела в фейском посольстве.
— О, я тебя умоляю, видела одного, видела их всех, надменные такие. Но что поделать? Далеко не всякий может родиться фавном.
— А темным эльфом — удивилась Айсен.
— Да и темным эльфом тоже — рассмеялась Айрен. — Все-таки я очень счастлива, что ты у меня есть.
Она обняла дочь, а Айсен выдохнула так, как будто ее сжали тиски. Она помнила, как ее обнимала Ариэль. Наверняка силы ее биологической матери тоже было не занимать.