Из тех скупых данных, что поступали на сканеры космоплана, следовало, что земной рейдер двигался к седьмой планете Системы со скоростью в четверть от световой, что давало ему неплохую фору и подлётное время около пяти с половиной часов. Это могло означать, что у землян имелись в своём распоряжении гораздо более продвинутые двигатели, чем считалось до этого. И не факт, что это было всё, на что был способен рейдер. В то же время скорость катера была ограничена двадцатью процентами скорости света, поскольку более мощный двигатель в корабль такого размера впихнуть было попросту невозможно. Если только, как пошутила Соколова, не прицепить его на внешней подвеске.
Да и следить за рейдером было довольно трудно из-за его системы маскировки. То ли она работала именно таким способом, то ли с генераторами маскировочного поля было что-то не так, но именно поэтому следить за космолётом землян было очень и очень непросто. Он то и дело пропадал из поля зрения детекторов, заставляя марсианку едва слышно ругаться сквозь зубы и в очередной раз перенастраивать сканеры, а когда появлялся, то создавалось впечатление, что в пространстве впереди катера Патруля движется какая-то штрихпунктирная линия, а не космический корабль. Единственным, что давало утешение, было то, что курс этой «линии» не менялся и вёл именно в ту точку пространства, в которой находился в данный момент своего орбитального периода спутник Урана, именуемый Сикораксой. Внешние спутники этого ледяного гиганта были необитаемы, что позволяло соорудить там всё, что угодно. И причём без ведома правительства Уранианской системы.
Патрульный катер миновал орбиты Титана и Гипериона, и сейчас приближался к Япету со стороны южного полушария восьмого спутника Сатурна. Даже невооружённым глазом можно было заметить пятна света, источником которых были купольные города; самое большое из них находилось южнее тянущейся по экватору Стены Япета километрах в семидесяти и принадлежало главному городу Япета — Павлову. Севернее Павлова, если применить бортовые видеопоисковые системы, можно было рассмотреть пронзающую Стену линию скоростной трассы магнитоплана, заключённую внутри туннеля из сверхпрочной микростали, армированной титаниумом, связывающей главный город Япета и второй по величине населённый пункт спутника — Торренс-Сити. Как и вблизи Титана, космическое пространство возле Япета было пустым, лишь над северным полюсом спутника висели три боевых космолёта СВМ класса эсминца, осуществляющие мониторинг прилегающего к Япету космоса.
— Если идти на такой скорости, то мы минуем орбиту Форньота через двадцать одну минуту с небольшим, — сказала, повернув голову к Фросту, который всё так же молча сидел в кресле второго пилота катера, Соколова. — Рейдер, правда, сделает это раньше нас, но здесь я уже ничего поделать не могу. Допустимая скорость для катера этого типа, которую можно развить без риска расплавить микрореактор, составляет двадцать процентов от световой, а это меньше скорости рейдера. О чём я сейчас реально жалею, так это о том, что мне не удалось посадить ему на корпус трейсер. Конечно, его могли и обнаружить, но всё же это лучше, чем вообще ничего. Ке са?
— Что толку сейчас об этом сожалеть, капитан? — пожал плечами титанец. — Пока мы можем его видеть, у нас есть шанс за ними проследовать до того места, откуда они вылезли. А там будет видно.
— Да? — прищурилась Инара. — А как вы вообще себе представляете дальнейшие наши действия? Вы, видно, рассчитываете, что мы пойдём на штурм базы Федерации на том спутнике Урана? А вы представляете себе последствия такого шага, детектив Фрост?
— Ну… а что в этом такого? — не понял Дункан.
— Что в этом такого? — усмехнулась марсианка. — Да, собственно, ничего, если не считать, естественно, того, что Земля спустит на нас всех своих собак. Нападение на пусть и секретную и пусть нелегальную, но ЗЕМНУЮ военную инсталляцию однозначно явится поводом к войне между Федерацией и ТехноСоюзом.
— Эта их… инсталляция находится на территории Союза Внешних Миров — это как объяснить с данной точки зрения? — недовольно нахмурился полицейский. — Мы с напарником в курсе, что в системе Урана у землян есть научная станция на Джульетте, которая ведёт изучение Урана, и торговые фактории «Интерстеллара» на Калибане и Паке — но это и всё. Правительство Союза никогда не давало — и не даст — согласия на строительство военной базы Федерации в контролируемом им пространстве…
— Однако Марсу вы разрешили построить две военные базы на Каллисто и Церере, — усмехнулась Соколова.
— Это совсем другое, коллега. Присутствие марсианского флота близ Ганимеда способствует безопасности дрожжевых ферм на спутниках Юпитера, а не мне вам говорить, какое значение для всей Системы имеют дрожжевые заводы и фабрики Юпитерианской системы. И Церера в этот же разряд входит. Поэтому давайте не будем мешать яичницу и говно, ист кля?
— Шёр, — на манер «внешника» отозвалась Соколова, примирительно выставляя вперёд обе ладони. — Здесь мне вам возразить нечего.
— Меня больше всего интересует, что сейчас происходит в окружающем нас пространстве, — подал голос Селенский, пытающийся самостоятельно прочитать показания приборов, которые были для него чем-то сродни китайским иероглифам. — О политике можно и потом будет поговорить, если время выдастся.
— Так, давайте посмотрим… о-о!
— Мне это ваше «о-о» не очень нравится, капитан, — насторожился Фрост при виде вмиг посерьезневшей марсианки, которая принялась сосредоточенно переключать мониторы и набирать на сенсорной клавиатуре какие-то команды. — В чём дело, можете объяснить?
— Я не вижу рейдер, — спокойно произнесла Соколова, продолжая свои непонятные детективам манипуляции с приборами. — Он исчез с экранов.
— В смысле? — не понял Фрост.
— В смысле, мать его так, что ни один сканер катера его не видит! — раздражённо бросила Инара, продолжая свои манипуляции с пультом управления. — То ли они полностью закапсулировались, то ли я чего-то не понимаю. И это меня раздражает. Причём сильно.
— Я вас вполне понимаю, коллега, — на губах Дункана возникла слабая улыбка. — Когда что-то мешает расследованию, это раздражает… да…
Соколова бросила на титанца пристальный взгляд, однако, по всей видимости, ничего криминального в словах полицейского марсианка не нашла. Пробормотав нечто, весьма похожее на ругательство, она снова вернулась к своему занятию.
Обнаружить пропавший со сканеров земной военный корабль не удалось ни через пять минут, ни через пятнадцать. Такое впечатление, что его, как говорили на Земле, «корова языком слизала». Соколова перепробовала все мыслимые комбинации скан-программ, но ни одна не принесла сколь-нибудь существенного результата. Рейдера просто нигде не было. От слова «совсем». Технически, как раздражённо пояснила марсианка на вопрос Фроста, какого хрена тут творится, это было несложно сделать — если на борту космолёта имелся генератор маскировочного поля. А такой генератор, судя по всему, у землян как раз и имелся. Да и более скоростной движок тоже давал им приличную фору. Так что, судя по всему, рейдеру удалось оторваться от преследования и благополучно уйти к Урану.
Пока Инара молча раздумывала, что же теперь должно предпринять, исходя из сложившейся ситуации, оба сыщика тихо сидели в своих креслах, стараясь не мешать более сведущей в подобных делах оперативнице Патруля. Да, им обоим доводилось действовать за пределами Титана, но не в открытом космосе, а на других спутниках Сатурна, пару раз — в Поясе, когда служебные дела привели их на Гигею, Академию и Чески Крумлов; доводилось им бывать и на галилеевых спутниках Юпитера. Однако открытый космос не являлся сферой их деятельности по одной простой причине — планетарные полицейские в этой области не имели ни должных навыков, ни должных полномочий. Всё, что происходило неправомочного в космическом пространстве Союза Внешних Миров, подпадало под юрисдикцию Космического Арбитража — пространственной полиции СВМ, базирующейся всё в том же Гюйгенсе и имеющей базу собственных космолётов неподалёку от купола Северин. Планетарные полицейские в дела Арбитров не лезли, лишь иногда их интересы пересекались, и тогда обе стороны сотрудничали во благо порядка и закона. Поэтому и Фрост, и Селенский терпеливо ожидали, какое же, в конце концов, решение примет марсианка.
— Значит, так, — произнесла Инара злым голосом, не глядя на детективов, — поступим вот как. Раз этот сраный рейдер исчез из сферы досягаемости наших сканеров, придётся идти к Сикораксе. Я свяжусь с Марсопортом и сформирую запрос в офис командующего на предмет привлечения к расследованию военных Союза. В конце концов, это же ваша территория, так что проявим уважение к союзнику.
Фрост понимающе усмехнулся. Сказать честно, если того требовали обстоятельства, Марс мог действовать в обход всех мыслимых межпланетных правовых актов — и никто бы и слова не сказал, так как ссориться с единственной сверхдержавой Системы никто не хотел. Однако посылать свои боевые суда в пространство Союза без хотя бы уведомления его правительства означало вызвать пусть и тихое, но всё-таки недовольство действиями Марсопорта со стороны Титана. Не говоря уж о том, что, поскольку Союз изначально был основан на конфедеративных началах, и Ганимед, и Церера, и Титания имели право на принятие полностью самостоятельных решений по ряду вопросов, в основном, это касалось внутренней безопасности. Поэтому в действиях Соколовой весьма чётко прослеживалась логика.
О чём говорила Соколова со своим руководством, сыщики так и не узнали, поскольку марсианка, ничтоже сумняшеся, задействовала дисторсионное поле, полностью поглощающее звук, так что полицейские просто молча сидели и смотрели, как Соколова беседует посредством квантовомеханического коммуникатора с каким-то офицером Патруля. Судя по всему, офицер этот занимал весьма высокое положение в военно-полицейской иерархии ТехноСоюза; впрочем, ни Фрост, ни Селенский не так уж хорошо разбирались в марсианской табели о рангах, чтобы судить наверняка. Поэтому они, переглянувшись меж собой, по молча