— Гм… Однако, всё же мне не совсем понятно, чего вы хотите от меня.
— Нужно установить тщательное наблюдение за сыном Вейдера. А ваш опыт разведывательно-диверсионной работы известен всему Альянсу. Подключите свою агентурную сеть, установите наблюдение за молодым Скайуокером…
— Скайуокером? — глаза собеседницы чандрилианки сузились.
— Этого молодого человека зовут Люк Скайуокер, в данный момент он живёт на Татуине, в семье приёмных родителей — фермеров-влагодобытчиков Ларсов. Судя по всему, он не догадывается о том, КТО является его отцом, но не вам объяснять, что это ничего ровным счётом не значит. Если молодой Скайуокер чувствителен к Силе хотя бы вполовину чувствительности своего отца, то он в любой момент может узнать о своём происхождении, и что тогда может случиться, невозможно предугадать.
— Гм…
— И кстати — там же, на Татуине, живёт один хорошо знакомый вам человек…
— Магистр Кеноби? — губы собеседницы лидера Альянса изогнулись в улыбке. — Мне об этом известно, Мон. Или я незаслуженно имею ту репутацию, о которой вы мне только что говорили? Похоже, что он выполняет роль… сторожа, что ли…
— Можно сказать и так. — Мон Мотма осталась совершенно серьёзной. — Однако его инкогнито должно быть соблюдено. Не вам объяснять, что произойдёт, если Вейдеру станет известно о том, что на планете скрывается один из выживших джедаев.
— Само собой разумеется, — кивнула голограмма. — И когда мне начинать работу в этом направлении?
— Немедленно. Если у вас есть кто-то на Татуине — свяжитесь с ним и отдайте необходимые указания. Если же нет — подготовьте агентов для отправки на эту планету. Нельзя ни на минуту оставлять юного Скайуокера без внимания.
— Хорошо.
— И ещё одно, мастер. — Мон Мотма пристально поглядела на собеседницу. — Если события примут нежелательный для нас оборот… Нельзя допустить того, чтобы молодой Скайуокер попал в лапы Империи. Вы меня понимаете?
— Думаю, что понимаю, — медленно отозвалась голограмма после некоторой паузы.
— Тогда действуйте. Обо всех изменениях в ситуации докладывать лично мне. Связь поддерживайте по закрытому каналу. И учтите — о подробностях дела не должен знать никто. Никто, это вам, надеюсь, ясно?
— Яснее некуда! — мрачно усмехнулась собеседница Мотмы.
ГЛАВА 9
Я внимательно оглядел появившегося на командном мостике «Опустошителя» лейтенанта Штурмового корпуса Сола Брекенриджа. Лица дантуинца, скрытого боевым шлемом, я видеть не мог, но то, как уверенно он стоял перед своим главнокомандующим, говорило о многом. Что ж — повышение явно пошло этому способному парню на пользу. Оно не вскружило ему голову, наоборот — Брекенридж с большой ответственностью подходил к каждому порученному ему заданию, демонстрируя незаурядные смекалку и сообразительность.
— Милорд. — Брекенридж вытянулся в «струну», глядя на Тёмного Лорда.
— Вам всё ясно, лейтенант? — спросил я.
— Так точно, милорд. — Брекенридж, судя по всему, не испытывал никакого трепета от того, что стоял перед самим Дартом Вейдером, и мне это импонировало. Искреннее уважение всегда приятнее, нежели уважение, оказываемое из-за страха.
— Повторите те инструкции, которые вы получили касательно ваших действий на Татуине. Нельзя ничего пропустить. Слишком высоки ставки в этой игре.
— Моё подразделение высаживается на Татуине в месте падения капсулы с «Тантива-IV» и проводит предварительную разведку на предмет наличия неких секретный чертежей, похищенных бунтовщиками. Если поиски не принесут результатов, мы ищем след дроидов, которые, вне всякого сомнения, покинули капсулу и пытаются добраться до мало-мальски населённых мест. Оружие первыми применять лишь в случае непосредственной угрозы жизни солдат, с местными вести себя уважительно и не проявлять по отношению к ним агрессии. Если нам удастся перехватить вышеупомянутых дроидов, мы должны будем доставить их на борт «Опустошителя» с соблюдением всех необходимых мер предосторожности. Если же, по каким-либо причинам, этого сделать не удастся, тогда нам надлежит действовать сообразно обстоятельствам. В любом случае, связь между моим подразделением и кораблём поддерживаем постоянно. По кодированному каналу.
— Что касается особых, — я выделил интонацией, насколько это было возможно через вокабулятор, это слово, — указаний, вам всё ясно, лейтенант?
— Так точно, милорд.
— Отлично, лейтенант. — Я довольно кивнул. — Свободны.
— Есть! — Брекенридж по-военному чётко откозырял и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направился к выходу из командного отсека ИЗР.
— Ваше решение о переводе этого молодого человека на борт «Опустошителя» оказалось весьма прозорливым, милорд, — сказал стоящий слева от меня капитан Пиетт. — Он производит очень хорошее впечатление. Толков, рассудителен, не подвержен ксенофобии, предан Империи… Такие люди нам нужны.
— Такие разумные, — поправил я Пиетта, — нам очень нужны, Фирмус. И чем больше таких способных молодых разумных мы сможем привлечь на свою сторону, тем быстрее мы положим конец этой нелепой братоубийственной войне.
— С вашими словами трудно не согласиться, милорд. — Капитан Звёздного Разрушителя переглянулся со своим помощником Эскелом Таггом. — Ещё какие-нибудь распоряжения будут?
— Да. — Я перевёл взгляд на офицеров. — Установите канал связи со Звездой Смерти и вызовите инженера-проектировщика силовых полей Тилу Каарз. Канал закрытый, на плавающей субчастоте. И переведите сигнал в мою каюту.
— Хорошо, милорд. — Пиетт сделал знак Таггу. — Будет исполнено.
Кивнув капитану ИЗР, я развернулся и быстрым шагом, насколько этому способствовали доспехи, вышел из отсека.
Первым делом, что я сделал, очутившись в своей каюте — это включил особое устройство, делающее невозможным прослушивание помещения в любом диапазоне. Плох тот военачальник, который недооценивает противника. Конечно, вряд ли в экипаже «Опустошителя» мог действовать шпион Альянса, но бережёного, как говорится… Затем я подошёл к встроенному в одну из стенных панелей коммуникатору и набрал лишь одному мне известному комбинацию. Ровным матовым светом загорелся большой коммуникационный экран, на котором возникло изображение женщины средних лет, чья кожа имела зеленовато-жёлтый оттенок, а лицо украшали традиционные мириаланские татуировки. Одета она была в форму имперского военного инженера.
— Специалист Каарз. — Я поприветствовал бывшую политзаключённую, а сейчас — ведущего специалиста в области систем защиты двигательной установки Звезды Смерти — лёгким кивком.
— Лорд Вейдер. — Тила Каарз слегка наклонила голову.
— Как продвигается ваша работа? Есть ли положительные сдвиги?
— Есть, лорд Вейдер. Мы только недавно завершили монтаж основного питающего контура генератора силового щита, который будет прикрывать тепловой выхлопной порт. В ближайшее время проведём экспресс-тесты, которые покажут нам, насколько щит прочен и сможет ли он выдержать прямое попадание чего-нибудь навроде протонной торпеды или ракеты с ядерной боеголовкой.
— Ну, насчёт ядерной ракеты — это вы, по-моему, перегнули, — несколько досадливо произнёс я.
— Отчего же? — мириаланка пожала плечами. — То, что Империя не использует атомное оружие, вовсе не означает, что его не могут использовать против неё. И, хотя таких случаев не отмечалось, не стоит забывать, что ядерное оружие до сих пор имеется на Мандалоре и в Тионской Гегемонии. Также нельзя сбрасывать со счетов и Мореллию, хотя их запасы тактического атомного оружия весьма малы, но они симпатизируют Альянсу, а это означает, что есть теоретическая вероятность того, что мятежники смогут получить в своё распоряжение пару ядерных зарядов. Поэтому я не считаю, что нам стоит пренебрегать вероятностью использования против станции атомного оружия.
— Что ж — вам виднее, Каарз. Но учтите — ошибок в расчётах быть не должно. Слишком высока цена. И не забывайте, что односторонний силовой щит не есть панацея, нужна и механическая защита на непредвиденный случай.
— Я поняла вас, лорд Вейдер. С вашего позволения, я вернусь к своей работе.
Я молча кивнул мириаланке и отключил коммуникатор. Постояв у экрана в задумчивости с минуту, снова включил устройство и набрал код вызова абонента, используя всё тот же принцип связи на плавающей гиперчастоте. Некоторое время экран светился матово-серым фоном холостого режима, затем по нему пробежала интерференционная волна и передо мной возникло коричневое лицо, принадлежащее иридонианскому забраку. И выражение этого самого лица было явно далёким от радушие или почтения.
— Я же просил не отвлекать меня во время… — раздражённо начал было забрак, но осёкся, когда увидел, КТО находится по другую сторону экрана. — О, прошу прощения, милорд! Я не знал, что это вы!
— Не стоит извинений, Шивал. — Я жестом остановил забрака. — Как продвигаются у вас дела? Готовы ли прототипы?
— Прототипы? — Мерв Шивал снисходительно усмехнулся, словно сейчас он объяснял туповатому студенту основы квантовой механики и принцип гиперперехода. — От прототипов нет никакого толку, милорд. У меня есть для вас кое-что получше.
И коричневое лицо забрака при этих словах приобрело вид игрока в сабакк, только что сорвавшего грандиозный куш, как минимум, по стоимости равный цене Звёздного Разрушителя.
Я позволил себе слегка улыбнуться под шлемом. Мерв Шивал, физик с Иридонии, оказался весьма неплохим приобретением для Империи. На своей родной планете его работы не могли получит сколь-нибудь серьёзного признания по причине недостаточного финансирования, но в Империи подобных проблем не существовало. Поэтому в исследовательском центре, который располагался на Кариде, Шивал смог развернуться на полную, так сказать, катушку и добился больших успехов в создании прототипов.
Лицо забрака исчезло с экрана, уступив место изображению боевой машины на колёсном шасси — не очень распространённый вид транспорта в Далёкой-Далёкой Галактики.