– Не знаю, я не все смогла осмотреть.
Он отходит к ближайшему столу, скидывает с себя куртку, расстилает ее на краю и выжидательно смотрит на меня. Заставляю себя оторвать ноги от пола и приблизиться. Усаживаюсь на теплую куртку Рида, несколько долгих секунд смотрим друг другу в глаза. Несмотря на полумрак, я с легкостью могу рассмотреть его серо-зеленые глаза, выражение которых далеко от моих опасений, но я не могу перестать вглядываться в них, в любой момент ожидая перемен.
Почему он реагирует так? Будто ничего не произошло. Почему в привычной манере не задает неудобные вопросы?
– Где болит? – спрашивает Ксандер, вырывая меня из готового закрутиться потока вопросов.
Мысленно приказываю себе собраться и перечисляю:
– Ладонь, лодыжка и спина. Возможно, есть еще какие-то повреждения, но я их не чувствую.
Ксандер едва заметно поджимает губы, берется за мою кое-как обмотанную обрывком ткани руку и принимается осторожно, явно стараясь не причинить боль, снимать повязку. Внимательно оглядывает небольшой порез, достает из рюкзака воду и аптечку и принимается к оказанию медицинской помощи.
Все это время внимательно наблюдаю за выражением его лица, не зная, что сказать, чтобы нарушить затянувшуюся паузу. Не так я представляла нашу встречу. Ксандер не давит и ничего не требует, но молчание совершенно на него непохоже. Происходящее ввергает меня в состояние тревожности.
Как только ладонь оказывается бережно перебинтована, Ксандер поднимает на меня вопросительный взгляд, явно собираясь уточнить, какой раной заняться дальше, снаружи грохочет гром, от мощности удара которого я непроизвольно вздрагиваю. Машинально оборачиваюсь в сторону окна, за ним набирает силу дождь, а ветер раскачивает деревья.
Когда вновь смотрю на Ксандера, он включает фонарик и кладет его рядом с моим бедром, слегка задев его кончиками пальцем. Даже сквозь ткань брюк чувствую тепло его кожи.
– Ничего не спросишь? – все-таки не выдерживаю я.
Ксандер приподнимает уголок губ.
– Это тебя волнует? Что я не заваливаю тебя вопросами?
Да, черт возьми!
– Несколько дней назад ты добивался ответов на менее значимые темы, – произношу со значением.
Мысленно хвалю себя за то, что сумела сохранить тон более-менее спокойным.
Ксандер задумчиво кивает.
– Если хочешь рассказать, возражать не стану.
– Но и не настаиваешь? – уточняю с сомнением.
Кто ты? И куда дел знакомого мне Ксандера Рида?
– Нет, – признается он, и я отчего-то вместо облегчения чувствую болезненный укол разочарования. Видимо, заметив перемену в моем настроении, Ксандер добавляет: – Думаю, нечестно будет заставлять тебя повторять все по два раза.
Непонимающе хмурюсь.
– О чем это ты?
– Уверен, Эмер сделает все, чтобы получить ответы.
При этих словах сердце ускоряется, непроизвольно бросаю взгляд за спину Ксандера, но дверь остается закрытой.
– Эмер здесь?
Рид качает головой.
– Нет. Они остались в безопасном месте на территории восточников.
Медленно киваю, не в силах совладать с эмоциями. С одной стороны, я рада, что Эмер и остальные все-таки продолжили путь, предложенный Органа, а с другой, понимаю, что это может ничего не значить. С Эмер никогда нельзя быть уверенной на сто процентов. Истинное отношение девушки к произошедшему покажет только личная встреча.
– Хорошо, – произношу с запозданием. – И, Ксандер?
– Да?
– Спасибо, что пришел.
На миг он замирает, а после преодолевает разделяющее нас жалкое расстояние, упирается ладонями в стол по обе стороны от моих бедер и склоняется к моему лицу, чтобы заглянуть в глаза.
– Я никогда бы не поступил иначе. Минуты, когда я думал, что потерял тебя, были худшими в моей жизни.
Забываю как дышать, единственное, на что я сейчас способна, – неподвижно сидеть, прижимаясь коленями к ногам Ксандера, и смотреть в его глаза, боясь моргнуть. Не знаю, вложил ли он в эти слова какой-то тайный смысл или нет, но для меня они многое значат. Слишком многое на самом деле.
– Прости, – шепчу едва слышно. Плотину прорывает, и я тороплюсь сказать все, что накопилось на душе: – Я должна была сказать раньше, но думала, у меня будет больше времени после укуса. Ошиблась. Я не хотела, чтобы ты страдал. Никогда не хотела. Но рассказывать, что я какая-то не такая, не то, к чему я привыкла. После того, как это случилось в первый раз, отец дал мне установку – хранить правду в секрете, ведь, если люди узнают, меня навсегда запрут в клетке. И я делала, как он велел.
– Я не считаю тебя какой-то не такой, – негромко произносит Ксандер, упираясь своим лбом в мой и обхватив лицо ладонями. – Для меня ты все та же Хэтти, о которой я заботился, когда это было нужно. Я помню каждую царапину и ссадину, что когда-то обработал, пока Джей отчитывал тебя за очередную проделку.
– Столько лет прошло, – проталкиваю с надрывом, ощущая переполняющие меня эмоции, которых чересчур много для одного раза.
Я тоже это помню.
– Это не имеет никакого значения, – твердым тоном заявляет Ксандер, при этом продолжая смотреть с затаенной нежностью, и ласково поглаживает мои скулы. – Не важно, сколько времени мы не виделись, ты всегда была дорога для меня.
Судорожно вздыхаю, с трудом подавляя всхлип. Чем я все это заслужила? Враньем? Подозрениями? Неблагодарностью? Откровенной враждебностью?
Список слишком велик, но Ксандер говорит то, что способно перевесить чашу негатива.
– Не надо, – негромко просит он, большим пальцем стирая предательски сорвавшуюся с ресниц слезинку.
Подаюсь вперед, Ксандер в тот же миг преодолевает последние крохи разделявшего нас расстояния и целует меня.
Мягко, но настойчиво.
И я без раздумий отвечаю.
За тот короткий срок, что мы были порознь, я накрутила себя настолько, что готова была встретиться с холодностью и отчуждением, но реальность оказалась куда лучше. Во что это выльется в дальнейшем? Мне все равно. Главное, что сейчас мы вместе, и Ксандер не собирается возненавидеть меня несмотря ни на что.
В его руках я чувствую себя защищенной, и мне не хочется в одиночку противостоять всему миру. Ни с кем и никогда я не испытывала ничего подобного, как здесь в совершенно неподходящих для этого условиях.
Полный боли вопль заставляет меня вздрогнуть и отстраниться от Ксандера. Пару секунд он еще смотрит на меня затуманенным взглядом, а после переводит внимание на стену справа, из-за которой доносится очередной крик.
– Похоже, Кейд перешел от Хеншела к его подопечным, – комментирует он, после чего возвращает внимание ко мне. – Нужно закончить с твоими ранами до того, как он явится сюда.
Пару мгновений смотрю на его губы, но заставляю себя отвести взгляд и поднять раненую ногу, чтобы стянуть с нее ботинок и носки. Слегка сдвигаюсь, чтобы освободить место, и ставлю ногу на столешницу. Ксандер передает мне фонарик, без слов понимаю, что нужно делать. Навожу луч на довольно глубокую царапину, которая выглядит не очень хорошо.
– Черт, – ругается Ксандер себе под нос, но из-за крошечного расстояния я все равно слышу. Он поднимает голову и заглядывает мне в глаза. – Рану нужно зашивать, но у меня нет необходимых инструментов.
Отмахиваюсь.
– Просто промой и перебинтуй, ничего с ней не будет. Когда придет время пить обсидиановый раствор, все само заживет, а до тех пор как-нибудь протяну.
Он внимательно разглядывает мое лицо.
– А если выпить сейчас?
Тут же отрицательно качаю головой.
– Нет. В последнее время я и без того пью его слишком часто. Ничего страшного, правда, Ксандер. Не волнуйся. У меня бывали раны и похуже.
После небольшой паузы он все же неохотно кивает и принимается за обработку.
– Как ты добралась до Бастиона из пепельного очага? Мы наблюдали за местностью с трех сторон, но все равно как-то умудрились пропустить тебя.
– С трех?
– Да, – подтверждает Ксандер и тяжело вздыхает. – После того, как тебя… – он спотыкается, подбирая слова.
– Как я умерла и рассыпалась прахом? – подсказываю я без тени смущения.
– Да, – с заминкой подтверждает Ксандер. – После этого обстановка в группе накалилась. Органа смог уговорить всех двигаться дальше, но доверия некоторым это не прибавило. В итоге Дейл отправился сюда с нами, чтобы проследить за тем, чтобы мы не сговорились за спинами у остальных и не бросили их.
Тяжело вздыхаю, представляя свару, которую они могли устроить. Наверняка Зейду пришлось успокаивать Эмер и остальных. Что угодно могу на это поставить и непременно выиграю.
– Только не говори, что он умер.
Ксандер завязывает бинт в узел и сообщает:
– Дейл первым тебя увидел. – Он многозначительно приподнимает брови. – Когда ты спрыгнула с крыши.
Отмахиваюсь, делая вид, что ничего необычного не произошло.
– Я уходила от погони, не было время идти в обход. Так что там с Дейлом?
– Мы отправились к тебе навстречу, но тут явился Хеншел. Один из его людей прострелил Дейлу легкое.
Прикрываю глаза и глубоко вдыхаю. Это может вылиться в проблему. Если в группе есть люди, не доверяющие Органа, как Дейл. Вернуться без него, означает еще сильнее укрепить их подозрения. Но и уйти без них мы не можем. Эмер я не брошу, даже если она, в отличие от Ксандера, прониклась ко мне ненавистью. Я дала обещание и выполню его.
– Ты не ответила, – напоминает Ксандер, и я благодарна, что он меняет тему, потому как я понятия не имею, что еще сказать по поводу смерти парня, особой дружбы с которым не водила. – С какой стороны ты подошла к Бастиону?
– С юга. Я наткнулась на подземные тоннели и прошла по ним, поэтому-то вы меня и не заметили.
Тяну за края футболки, без стеснения избавляюсь от нее, прикрываю грудь тканью и поворачиваюсь полубоком, чтобы облегчить Ксандеру доступ к ранам. Он молчит и не двигается с места, смотрю на него через плечо.
– Все настолько плохо?
Рид слегка встряхивает головой и сосредотачивает внимание на моей спине, а в следующий миг я чувствую легкое прикосновение, посылающее по коже россыпь мурашек.