— А можете сказать, она, действительно, шпионкой была у фашистов? — спросила Фёдорова.
— Это же кино! — вздохнул Немиров.
На самом деле, была. Почти год передавала разведданные республиканцам, прямо из штаба Франко. Это настолько роковая женщина, что из-за неё, буквально, погибли сотни мужчин и, возможно, женщин. Её очень старательно искала контрразведка, поэтому, когда стало ясно, что её скоро возьмут, была проведена эвакуация.
Разведывательную часть её биографии было решено скрыть, поэтому сейчас она просто актриса, причём очень успешная. Эйзенштейн кого попало сниматься не зовёт.
— А, ты уже тут… — вошёл Сталин в приёмную. — А я к тебе пошёл — Ванечкин сказал, что ты у меня. Заходи. Галина Игнатовна, чаю, будьте добры.
В кабинете Сталин сразу же открыл форточку и начал готовить трубку к раскуриванию.
Аркадий посмотрел на часы.
— Да, конец рабочего дня, — усмехнулся Сталин, чиркнувший спичкой. — Имею право.
— Я и не возражаю, — поднял руки в жесте капитуляции Немиров. — Кури на здоровье.
— Поговорил я с Мосцицким… — произнёс Сталин, с наслаждением затянувшись. — Точнее, он со мной поговорил…
— И что? — поинтересовался Немиров, садясь на кожаный диван.
— Болтал он много, но по существу могу выделить только два пункта, — ответил Иосиф Виссарионович. — Первый — он хочет договор о ненападении между Польской Республикой и СССР. Второй — он хочет оборонительный договор, в дополнение к предыдущему.
— Оборонительный договор — это сразу же нет, — покачал головой Аркадий. — В случае агрессии со стороны Германского рейха, нам придётся защищать Западную Польшу, пользуясь их оборонительной линией. В конце концов, мы будем вынуждены отступить на Линию Ленина.
— А почему? — уточнил Сталин.
— Там равнина сплошная, — ответил на это Немиров. — Да и качество их западной линии оставляет желать лучшего.
Равнина — это всегда плохо, когда речь идёт об обороне. Противник без затруднений сможет создать нужную для пробоя линии концентрацию войск, что, собственно, и произошло в 1941 году, в ходе выполнения плана «Барбаросса». По равнине очень удобно наступать, там почти всегда есть отличное пространство для манёвра.
— Поэтому нельзя соглашаться на такое, — заключил Аркадий.
— Но нюанс в том, что он видит это единым документом, — отметил Иосиф Сталин. — Без оборонительного договора он не готов подписывать договор о ненападении.
— А что нам даст договор о ненападении с Западной Польшей? — спросил Аркадий.
— Это дипломатия, — ответил Сталин. — Литвинов считает, что если мы облепимся договорами о ненападении со всеми соседями, то это подтвердит нашу миролюбивую репутацию. Да и в целом, как дипломатический инструмент, это тоже полезно.
— Оборонительный договор — это почти политический блок, — произнёс Немиров. — Кто-то может почуять агрессию. Германский рейх, например.
— Я всё понимаю, — поморщился Сталин. — Поэтому ответил твёрдо и чётко: договору о ненападении быть, оборонительному — нет.
*24 октября 1938 года*
— … головы праведников венчают благословения, но на устах нечестивых — жестокость! — провозгласил Йозеф Тисо и перекрестил прихожан. — Память о праведнике будет благословенна, а имя нечестивых сгниет! Аминь!!!
— Аминь!!! — вторили ему прихожане.
— Вооружайтесь, дети мои! — воскликнул Тисо. — Оружие ваше освящено! Деяния ваши благостны! Вперёд! К свободе словацкого народа!
Прихожане, преимущественно мужчины от 15 до 50 лет, подались к выходу из Церкви тринитариев. В притворе стояли длинные ящики с оружием и боеприпасами.
К штурму Дворца примасов удалось собрать примерно 400 человек. Основной ударный отряд, возглавляемый несколькими лояльными полицейскими, выступит из Церкви, а отряды поменьше подтянутся из разных районов города к началу штурма.
Ещё три группы штурмовиков возьмут полицейские участки, после чего начнут вооружать народ…
Основной целью простого народа должны стать еврейский квартал и синагоги. А пока идёт погром, люди Тисо будут брать под контроль городские службы и мосты через Дунай.
После захвата города Тисо объявит о преступной политике чешского президента, продавшего чешский и словацкий народы безбожным коммунистам, а затем провозгласит независимость Словакии.
— Святой отец… — с поклоном обратился к нему Адам Нинай, один из самых преданных прихожан его прихода.
Только благодаря тому, что Андрей Глинка, бессменный лидер партии, скоропостижно скончался в августе этого года, Йозефу удалось передавить всех конкурентов и, заняв руководящий пост, привести партию к этому великому дню.
«После победы нужно переименовать партию…» — подумал Йозеф.
— Благословляю тебя, сын мой… — перекрестил он Ниная. — Иди и…
— Я не могу! — перебил его Адам, а затем перешёл на шёпот. — Приход в опасности…
— Что? — спросил Тисо.
— Один из прихожан, кажется, Михал, работает на полицию, — тихо сообщил ему Нинай. — Я видел, как он разговаривал с одним из них меньше часа назад — примчал, как смог… На церковь готовится нападение…
— Нападение? Но когда? — растерялся Йозеф.
— Сразу же после начала штурма дворца, — ответил Нинай. — Нужно срочно уходить!
Начавший паниковать Тисо огляделся. С ним было только пять человек из личной охраны.
— Но… Как… — сумел он выдавить из себя.
— Это предательство, — сказал ему Нинай. — Они всё знают.
В этот момент с улицы раздался многократный грохот пушек.
— Нужно срочно уходить!!! — прокричал Нинай. — Я знаю одно безопасное место за городом! Охотничий дом моего тестя!
— Хорошо! — кивнул Йозеф. — Юрай, готовь машину! Молодец, Адам, я знал, что ты верный и добрый католик!
— Я не успел… — с сожалением произнёс Адам. — Мог ведь прибежать быстрее… Поторопиться, предупредить раньше…
— Пути господни неисповедимы, — покачал головой Тисо. — Жертвы мучеников не будут напрасны. На их крови и костях восстанет свободная Словакия!
— Святой отец, машина готова! — заглянул в церковь Юрай.
На фоне продолжали грохотать пушки. Послышалось несколько разрывов гранат, раздались панические вопли, что заставило Тисо ускорить шаг, а затем и вовсе сорваться в бег.
— Быстрее! — выкрикнул Нинай. — Они рядом! Нам нужно на север!
Машина выехала на центральную улицу и рванула на север, в сторону пригорода. Тисо быстро сообразил, что охотничий дом тестя Ниная находится в той области — там большой лес, где их можно будет искать месяцами…
«Хорошо, что Нинай всё продумал», — промелькнула в голове Йозефа мысль. — «Полиция точно выставила кордоны на границе с Австрией и туда сейчас не прорваться. Надо выждать месяц-два, а затем уходить».
— Надо заехать ко мне домой и забрать шурина! — сказал Адам. — Он этот лес знает лучше, чем я, он там вырос! Да и деньги и припасы, на первое время, возьмём! Это по пути!
Тисо лишь кивнул вопросительно посмотревшему на него Юраю.
Следуя указаниям Ниная, они добрались до дома в пригороде. Тут было спокойно, свет горел лишь из одного окна — выглядит всё это безопасно.
— Я соберу припасы и скоро выйду, — сказал Адам. — Сейчас я открою ворота — заезжайте. А то увидит кто…
Он исчез во дворе, а через десяток секунд открыл ворота.
Тисо дал знак и машина заехала во двор.
Закрыв ворота, Нинай исчез в доме.
— Получается, восстание провалилось? — спросил Юрай.
— Провалилось, — кивнул Йозеф с сожалением. — Но это ещё не конец!
Он жалел сейчас, что послушал людей Генлейна. Они уверяли, что в Судетах всё идёт по плану и скоро чешским властям будет совсем не до Словакии.
Тем временем, шли минуты, а Адама всё не было.
На улице зарычал двигатель грузовика. Юрай достал пистолет из кобуры.
Тисо уже хотел его успокоить, но тут из окон дома высунулись стволы винтовок, а к воротам подъехало два бронетранспортёра.
— Юрай, выбрось пистолет из окна! — командным тоном велел ему Адам.
— Иуда… — всё понял Тисо.
— Выходите из машины по одному, — приказал Нинай. — Двери оставьте открытыми, а руки держите за головой!
*25 октября 1938 года*
— … развалили сопротивление за неполные сутки, — сообщил Павел Судоплатов. — По правде, я ожидал, что они будут сопротивляться серьёзнее.
— И что в итоге? — спросил Аркадий, сидящий в беседке во дворе Сенатского дворца.
— Основной партактив выбили, руководителя взяли живьём, — ответил начальник управления специальных операций. — Захваченных забрало себе 2-е отделение для выяснения…
— Как его… — попытался вспомнить Аркадий. — Типо? Тико?
— Тисо, — напомнил ему Судоплатов. — Йозеф.
— Да-да, — кивнул Немиров. — Суд будет?
— Конечно, — подтвердил Павел Анатольевич. — Я его хотел на Лубянку, но это госизмена — чехословаки не отдадут.
— Ладно, — вздохнул Аркадий. — Но ноги-то из Германии растут?
— Полковник Гаек поделился сведениями — да, из Судет, — кивнул Судоплатов. — Замешан Конрад Генлейн.
— Он и здесь насрал? — нахмурился Немиров. — Продуктивный человек. Получается, это не два разных спектакля, а один, но двухактный?
— Пока что, непонятно, но мы скоро всё узнаем, — ответил Судоплатов. — Кстати, на юге Словакии кто-то пытался будоражить местных венгров. Данные требуют проверки, но, похоже, что это разведка Венгрии или тоже немцы.
Если бы не активное взаимодействие 2-го отделения с КГБ, возможно, у словацких сепаратистов что-то бы да получилось. Подготовка у них была качественная, операцию они спланировали грамотно, но подкачали исполнители — доносчики и внедрённые агенты раскрыли подробный план захвата власти, а также местоположение руководителей националистов. Остальное было делом техники.
2-е отделение справилось бы и само, без участия КГБ, только вот Бенеш очень боялся портить отношения со словаками, поэтому никак не мог решиться дать приказ. Только вмешательство генерал-полковника Шапошникова развязало 2-му отделению руки.