Британцы могут думать, что этот внезапный удар многое изменил, но это не так. Это даже не резервный лагерь, а опорный пункт, удобный для переброски неофитов и снабжения в сердце джунглей…
«Тратьте-тратьте солдат, глупцы», — подумал Ежов, выруливая на звериную тропу. — «У вас они конечны, а вот у меня — нет…»
Примечания:
1 — О тачанке Чемберлена — в нашем тёплом и ламповом эфире снова рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» — кому-то может показаться, что «Daimler» — это немецкая компания и как-то не по-православному британскому премьеру ездить на немецкой тачанке. Только вот эта машина была разработана и произведена «Daimler Company Limited», которая была изначально британской и никогда не принадлежала немецкой «Daimler Motoren Gesellschaft». Фамилия «Даймлер» в названии британской компании появилось после того, как Фредерик Симмс, основатель этой конторы, купил у Готлиба Даймлера патент на двигатели, а также согласовал с ним, вероятно, за отдельную сумму, право использовать его фамилию в названии. Почему сейчас на улицах не видно тачек от фирмы «Даймлер»? А потому что у этой конторы была сложная судьба, связанная с поглощениями. Одно время брендом владели «Birmingham Small Arms», «Jaguar Cars», «British Motor Corporation», сожравшая «Ягуара», «British Leyland», с которым слилась «BMC», а затем снова «Jaguar Cars», как оказалось, не переварившаяся, но ненадолго, так как появилась фирма «Форд», выкупившая «Ягуара» за 1,6 миллиардов фунтов стерлингов, со всеми потрохами. «Форд» владели брендом «Даймлер» до 2007 года, а потом индийская компания «Tata» выкупила у «Форда» две конторы — «Jaguar Cars» и «Land Rover», причём в потрохах «Ягуара» в это время находился «Даймлер». От индейцев поступали громкие заявления, якобы скоро бахнем, возродим, но воз и ныне там. Купить что-то от «Даймлера» можно только с рук и это будет нечто не моложе 2010 года — Daimler Super Eight, по сути, лухури версия Jaguar XJ, то есть, даже не совсем настоящий «Даймлер».
2 — О колоссе на глиняных ногах — по словам графа Луи Филиппа де Сегюра, так Дени Дидро отозвался о Российской империи, которую посетил в XVIII веке, но сам де Сегюр добавил от себя, что если Россия и «была лишь колоссом на глиняных ногах, то этой глине дали затвердеть и она превратилась в бронзу». Точно так же отзывались и о СССР в конце 30-х годов, якобы, к войне не готов, пара решительных ударов и всё, поплыл клиент. Отчасти этому способствовали трудности в Зимней войне, однако ребята ошиблись, за что и поплатились.
Глава двадцать третьяПревосходство
*11 апреля 1939 года*
— Буду завтра, — сказал Аркадий и обнял Людмилу.
Она снова в положении, но теперь уверяет его, что вот этот ребёнок — точно последний. Аркадий ей, конечно же, верит.
Он спустился на лифте, выбросил мусор, поздоровался с соседом по подъезду, приветливо помахал рукой бабушкам на лавке, после чего сел в служебную машину.
— Привет, Володя, — поздоровался он с водителем. — А где Никита?
— Сказал, что хочет прогуляться, — ответил водитель.
Сначала он, как правило, забирал Хрущёва, а уже потом заезжал к Немирову, потому что это самый быстрый маршрут. А по дороге они, обычно, обсуждали планы на сегодняшний день.
— Он взял охрану? — спросил Аркадий.
— Само собой, товарищ генеральный секретарь, — кивнул Владимир.
— Поехали, — вздохнул Немиров.
По дороге во Дворец Советов, он смотрел на пролетающую мимо просыпающуюся Москву и думал о событиях последнего месяца.
Немцы, всё-таки, получили себе Судеты. Только теперь они официально договорились с чехословацкими нацистами, которые согласились отдать все спорные территории, то есть, Судеты и Южную Словакию, в обмен на Верхнюю Силезию и ежегодные выплаты.
Гитлер навязал Палу Пронаи довольно-таки жёсткие условия сделки: за Судеты и Южную Словакию они будут платить по 100 миллионов рейхсмарок в год, в соотношении 60 на 40, в течение 30 лет. То есть, до 1969 года, включительно.
Пронаи не прельщала перспектива платить по 40 миллионов рейхсмарок, с учётом того, что Гитлер сразу же закредитовал его под эти незапланированные расходы, но он уже видел Южную Словакию своей, поэтому согласился на не очень-то выгодные условия.
Таким образом, Чехословакия — это равноправный член «Оси», де-факто, но, пока что, не де-юре. Впрочем, это вопрос времени, когда она вступит в этот блок.
Вооружённый захват Польской республики все, кроме СССР, предпочли просто не увидеть. А это повязало Чехословакию кровью — она уже поучаствовала в переделе мира и нетрудно догадаться, что в следующий раз на что-то подобное согласиться будет гораздо легче.
В Польше царит послевоенный хаос, ведь поляки, несмотря на все предпосылки, оказали ожесточённое сопротивление. Но это было немудрено: польскую армию накачивали оружием и боеприпасами, а также бронетехникой, Франция и Великобритания, которые считали тогда, что готовят бойцовского пёсика, которого можно будет натравить на СССР. Поэтому польские солдаты, с самого начала боевых действий, не экономили боеприпасы и сражались, как в последний раз. Это он и был.
Польша — цена за пакты о ненападении, заключённые между Великобританией, Францией и Германией. Чемберлен и Лебрен использовали её, как барашка на заклание, потому что у них такая политика — жертвовать маленькими государствами, чтобы умиротворить агрессоров.
«Интересно, а если мы захотим забрать Турцию, они тоже отдадут нам её, чтобы не было большой войны?» — подумал Аркадий. — «Или, всё-таки, нет?»
Проезжая мимо Кремля и размышляя о тонкостях и гибких стандартах западноевропейской политики, он заметил Хрущёва, пружинистой походкой идущего ко Дворцу Советов.
— Володя, притормози и посигналь, — попросил Аркадий.
— О, вы уже здесь! — подошёл к машине Хрущёв.
— Залезай, — сказал ему Немиров.
Замгенсека сел в машину и положил на колени свой кожаный портфель.
— Чего это ты сегодня? — спросил Аркадий.
— Мало двигаюсь, а погода хорошая, — пожал плечами Никита Сергеевич. — Вот, решил пройтись, подумать.
— И что надумал? — усмехнулся Немиров.
— Прямо говоря, думается мне, что собирается вокруг нас какая-то странная сила, — ответил Хрущёв.
— Это как так, странная? — спросил Аркадий.
— Есть фашисты, открытые, не таящиеся, — начал объяснять Хрущёв. — А есть демократы, которые, если по совести, должны быть против фашистов. Но фашисты творят, что хотят, а демократы им, получается, не мешают. Вот это вот странно, для меня лично.
— Политика… — вздохнул Немиров.
— Какой план на сегодня? — спросил Хрущёв.
— Весь день в Верховном Совете, — ответил на это Аркадий. — Будем по кабинетам шастать, в коридорах слоняться — как всегда, будешь помогать мне ничего не делать.
Водитель усмехнулся.
— А если серьёзно? — спросил Никита Сергеевич.
— А если серьёзно, — заговорил Аркадий, — то у меня заседание с Президиумом, затем встреча со Сталиным и некоторыми наркомами, а после этого мы с тобой едем в Жуковский, смотреть, как самолётики летают.
— Я всё понял, — кивнул Хрущёв.
Они подъехали ко Дворцу Советов.
— На сегодня свободен, — сказал Немиров, вышедший из машины, водителю. — Мы тут надолго…
Владимир посмотрел на него вопросительно.
…а в Жуковский поедем с Берией, — добавил Аркадий.
— А что думаете о снятии Чемберлена? — поинтересовался Никита Сергеевич по дороге к парадному входу. — Это тоже странное дело.
— А в чём здесь странность? — спросил Аркадий.
— Чемберлен вернулся в Лондон, как победитель, — произнёс Хрущёв. — По общему мнению западной прессы, Берлинская конференция — это величайшее достижение британской дипломатии. Считай, Чемберлена. Вот он возвращается, а потом его, на следующее утро, снимают и ставят какого-то Галикарнаса.
— Галифакса, — поправил его Немиров.
— Вот-вот, — кивнул Никита Сергеевич. — Я же говорю, какого-то. Не на слуху человек — вот что удивительно. И его, считай, в председатели СНК сразу.
Они подошли к лифту. Около него уже стояли несколько неизвестных Аркадию нардепов, а также нарком здравоохранения Семашко и Долорес Ибаррури.
— Здравствуйте, товарищи, — улыбнулся им Аркадий.
— Здравствуйте, товарищ генерал-полковник, — пожал ему руку Николай Александрович Семашко.
— Здравствуйте, товарищ генеральный секретарь, — улыбнулась Ибаррури.
— Вообще-то, товарищ Немиров предпочитает, чтобы к нему обращались по воинскому званию, — вмешался Хрущёв с улыбкой.
— Прошу прощения, — извинилась Долорес.
— Да ничего страшного, — махнул рукой Аркадий. — Это необязательно.
Лифт подъехал, ожидающие в него загрузились и Хрущёв вспомнил о прерванном разговоре.
— Так что думаете об этой ситуации? — спросил он.
— Там же банка с пауками, — ответил на это Немиров. — Каждый хочет забраться повыше, желательно, чтобы за счёт другого. Возможно, была какая-то интрига, причём необязательно со стороны лорда Галифакса, в результате которой Чемберлен рухнул с вершины горы. Кстати, возможно, кому-то не понравилось укрепление его позиций. Насколько я понимаю, он не лорд, не виконт и даже не сэр, а у буржуев это чинопочитание играет порой ключевую роль.
Реальную причину падения Чемберлена он публично озвучить не мог, а то ведь все узнают, что он знает…
А реальная причина, как это ни странно, Индия. Точнее, один индийский гуру, скрывающийся сейчас среди густых джунглей.
Приехав на нужный этаж, они с Хрущёвым направились в малый зал заседаний, где уже должно проходить заседание Президиума Верховного Совета СССР.
— Здравствуйте, товарищи! — приветствовал присутствующих Аркадий.
— Здравствуйте, товарищ генерал-полковник, — улыбнулся Калинин. — Проходите, садитесь. Мы ещё не начали обсуждение.
Аркадий сел за т-образный стол, а рядом с ним разместился Хрущёв.
Никиту Сергеевича он скоро отправит учиться — налицо нехватка высшего образования. Некоторые задачи он просто не понимает, что скрывает почти успешно, а некоторые понимает, но не так, как надо. И