2 — О разделе мира между странами «Оси» — Германия, Италия и Япония предварительно договорились о разделе сфер влияния на планете Земля, но при этом не привлекли внимания санитаров. В 1940-м году обсуждалась сама концепция раздела, а в 1941-м году они согласовали раздел сфер влияния по 70° восточной долготы, видимо, опираясь в качестве ориентира на село Муген в Тюменской области. Как ты, уважаемый читатель, понимаешь, планам не суждено было исполниться. «Барбаросса» утонул, Япония не рискнула лезть на СССР и сфокусировалась на американцах, а потом всё как-то завертелось и стало совсем не до этого…
Глава двадцать шестаяБелые скалы
*1 июня 1939 года*
— … а вот хрен его знает, товарищ Артём… — вздохнул Аркадий. — Вроде бы всё нормально, но гложет меня чувство…
— А раньше такого не было? — спросил обеспокоенный Фёдор Андреевич. — Ну, например, когда против японцев воевал или против немцев?
— Да там всё понятно было, — покачал головой Немиров. — Вон там, за спиной — свои, а вон там, за бруствером — чужие. Своих надо беречь, а чужих надо стрелять. Всё просто, даже думать не надо.
Он, неожиданно для себя, понял, что после смерти Дзержинского не с кем посидеть и просто поговорить о наболевшем. Жену тревожить ему не хотелось, со своим «большим другом» Кировым тоже такое не обсудить, и Сталину или Калинину тоже не расскажешь…
Но он вспомнил о Фёдоре Сергееве, отзывающемся на «Артёма», с которым у него были неплохие приятельские отношения.
— А сейчас разве не так? — спросил Сергеев, доливая ему чай в чашку.
— Не так, — произнёс Немиров. — Я японцев десятками тысяч укладывал — два экспедиционных корпуса почти полным штатным составом легли в сибирскую землю — я руководил этим процессом. А теперь мы им нефть продаём… А это ведь те же японцы, тот же император, что их слал в Сибирь, корниловцам помогать, сейчас к нам «с величайшим почтением»!
Он всё прекрасно понимал, но у него наболело — хотелось выговориться.
— Политика… — изрёк Фёдор.
— Да, политика… — вздохнул Аркадий. — Эх, вкусный чай, но я пойду — пора…
— Ты заходи, как время будет, — улыбнулся товарищ Артём. — Мы всегда рады — и жену с детьми приводи.
— Наведаемся к вам, как будет время, — пообещал Немиров.
Сев в служебный ВАЗ-1100, он поехал в Кремль — у него в обед встреча с Эйтингтоном.
Всё-таки, Науму сделали выговор — по совокупности допущенных ошибок. Но это было сугубо для проформы, чтобы не оказалось, что собирали комиссию просто так.
— Здравствуйте, Аркадий Петрович! — поздоровался с Немировым Степан Ванечкин, сидящий за своим столом в приёмной.
— Здравствуй, — кивнул ему тот. — А где Никита Сергеевич?
— Выехал в Ковров, — ответил секретарь.
— Ах, да, точно, — вспомнил Аркадий. — Скоро Эйтингтон придёт — сразу запускай.
Хрущёв отправился на Ковровский оружейный завод, чтобы провести проверку серийного производства штурмовых винтовок АГ-37. Аркадий должен был ехать сам, но ситуация изменилась.
Он только устроился в кресле и достал из сейфа несколько папок по проекту «Стекло», как в кабинет вошёл Эйтингтон.
— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — козырнул он.
— Здравствуй, — приветствовал его Аркадий. — Что-то срочное и важное?
— Да, — подтвердил Наум Исаакович. — Столыпин начал нездоровую активность в Парагвае.
— В чём именно это проявляется? — уточнил Немиров.
— Подтверждён закуп 150 чехословацких танков Lehky Tank vzor 36 у Японской империи, — сказал Эйтингтон. — Техника уже доставляется морем через Перу. Также стало известно о крупном японском кредите Парагваю. Речь идёт о сумме в 15 миллионов долларов США.
— Они и раньше покупали оружие, — поморщился Аркадий. — Это ещё ничего не значит, само по себе. И кредитуется Столыпин у всех, кто захочет дать денег.
— Только вот вскрылись дополнительные подробности, — покачал головой председатель КГБ. — Стало известно, что Столыпин возобновил дипломатические отношения с Аргентиной и договорился о реструктуризации старого кредита, а также заключил с ней оборонительный пакт.
Пакты — это тренд сезона. Их заключают практически все, даже тибетский Далай-лама XIII заключил пакт о взаимном ненападении с Гоминьдановским Китаем. Чан Кайши все эти годы имел намерение прихлопнуть охамевший Тибет, но времена изменились…
Условно существует три уровня пактов: пакт о взаимном ненападении, оборонительный пакт, а затем идёт военный союз. Последнее — это дело рискованное, поэтому, в данный момент, существует только один подобный — блок «Оси».
СССР же вообще один в этом мире — никто не хочет вступать с ним в оборонительные и, уж тем более, военные союзы.
США решили придерживаться доктрины Монро, которая теперь нужна не для прикрытия их интересов в Латинской Америке, а для невмешательства в европейские проблемы. А остальные страны выжидают развития событий.
— А вот это уже тревожно, — произнёс Аркадий. — Это внесёт сильный дисбаланс в южноамериканскую политику…
— Похоже, что Столыпин готовится к войне, — сказал Эйтингтон. — Единственная возможная цель — Бразилия. Мы что-то должны с этим делать?
— Вообще-то, должны, — вздохнул Аркадий. — Усиление Столыпина — это усиление контрреволюции. Только вот он старый и больной. Есть ли данные по преемнику?
— Есть несколько возможных кандидатов, — произнёс Наум Исаакович. — Но самый вероятный — генерал-лейтенант Чебышев Владимир Владимирович, 1885 года рождения. Родом из Калужской области, из дворян, предположительно, столбовых. Выпускник Николаевского кавалерийского училища. На момент окончания Империалистической войны был в звании полковника. Известно, что очень хорошо проявил себя во время войны в Гран-Чако. Сейчас занимается приёмом дел у Столыпина. Лично Столыпин передаёт дела не только ему, но и нескольким возможным кандидатам. Однако с Чебышевым он проводит больше всего времени. В связи с этим, мы сочли, что он наиболее вероятный преемник.
— А этот молодой… — произнёс Аркадий. — Всего пятьдесят четыре года…
— Насколько нам известно, он рьяный контрреволюционер, — сказал Эйтингтон. — Полностью разделяет идеи Столыпина и, вероятнее всего, будет продолжать его политику.
— Присмотритесь к нему, — произнёс Немиров. — Напиши обоснование и согласуй с комиссией по инфобезу — нужно подпустить к кандидату агентуру. Чтобы, в случае чего, убрать его.
— По вопросам контры у нас с Дементьевым полное взаимопонимание, — кивнул Наум Исаакович. — Вопрос по поводу западной границы…
— Да что вы трясётесь? — раздражённым тоном спросил Аркадий. — Всё, происходящее там, абсолютно нормально и понятно. Ну, давай, удиви меня чем-то новым!
— Произошло несколько инцидентов с «залётными», — ответил Эйтингтон. — Одного сбили и интернировали. Немцы молчат. По диплинии — полная тишина. Будто и не было ничего. А мы ведь им «Филина» сбили, взяли троих — пилота, стрелка и наблюдателя. Наблюдатель, кстати, съел фотоплёнку.
— Зачем? — спросил недоумевающий Немиров. — Мы же и так знаем, что на ней изображено и что они хотят выяснить…
— Возможно, инструкция такая, — пожал плечами председатель КГБ. — Только вот пилот забыл съесть папку с полётным заданием, поэтому наблюдатель зря давился целлюлозой.
— Хорошо, что стрелок патроны жрать не начал, — произнёс Аркадий и усмехнулся.
— Происходящее совершенно ненормально, — сказал Эйтингтон. — Мы тоже направляем разведчиков и фотографируем приграничье, они пытаются их сбить всеми доступными средствами. Но все делают вид, будто ничего не происходит.
— Так ничего и не происходит! — воскликнул Аркадий. — Ты лучше меня знаешь, как бы всё сейчас выглядело на границе, если бы мы решили, что пора.
— Да, — кивнул Эйтингтон.
— У них там тоже не дураки сидят и начинать вторжение только с разведки не будут, — улыбнулся Немиров.
— Но эта их постепенная концентрация войск… — начал председатель КГБ.
— … не значит, ровным счётом, ничего, — закончил за него генсек. — Это даже не прелюдия к войне. Ты лучше обрати внимание на то, что мы смогли удивить немцев. Вот это вот молчание после удавшейся провокации — это признак их удивления. Если бы мы не отреагировали, или отреагировали бы иначе, то ты бы уже, по своим каналам, получал информацию «для внутригерманского потребления» — о том, как мы слабы, что, в свою очередь, означает, что провокации нужно усиливать, количественно и качественно.
— Я понимаю, — кивнул Эйтингтон. — Но Верховный Совет взволнован.
— Оставь это мне, пожалуйста, — попросил Аркадий. — Ещё что-то есть?
— Есть кое-какие крючки по украинским националистам во Франции и Канаде, но это я сам могу решить, — произнёс Эйтингтон.
— Если будут устранения, постарайся сделать так, чтобы всё выглядело естественно, — посоветовал ему Немиров. — Незачем плодить «мучеников»…
— Так точно! — козырнул председатель КГБ. — Разрешите идти?
— Иди, — кивнул ему генсек.
Аркадий, наконец-то, получил возможность почитать рапорты по «Стеклу», он открыл первую папку и…
— Товарищ генерал-полковник, к вам, без записи, пришёл гвардии старшина в отставке Говоров, — заглянул в кабинет Ванечкин.
— Говоров? — удивился Немиров и захлопнул папку. — Запускай.
— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — браво козырнул Иван Говоров, вошедший в кабинет.
— Здравствуй! — встал Аркадий из-за стола и подошёл к нему.
Они пожали друг другу руки и крепко обнялись.
— Как тебе на гражданке? — спросил Немиров, после того, как Говоров сел в кресло для посетителей. — Как поживаешь?
— Плохо, товарищ генерал… — пожаловался Иван. — Жена, дети, работа — обыденность обрыдла… Нет, я семью свою люблю, но тяжело…
— А что там тяжёлого? — спросил Аркадий. — У меня у самого жена и дети. Вижу их, конечно же, не так часто, как хотелось бы, но сам понимаешь — служба…
— Вот! — воскликнул Говоров. — Вы на службе — вы народу служите. А я что? Пенсию получаю по выслуге, наградные до сих пор капают, да и сбережений накопил немало. Хотел военную артель открыть, ветеранов собрать, а тут закон этот проклятый вышел… Устроился в народное предприятие, холодильники выпускаем — а я не умею ничего, с