— Но это же вы её допустили… — произнёс Уэллес.
— Я⁈ — не на шутку удивился Курчевский. — Я — бизнесмен. Войны начинают политики, а я просто делаю бизнес.
— Перестаньте паясничать, мистер Курчевский, — попросил Сумнер. — Вы ведь всё знали заранее. Вам был бы выгоден успех Парагвая. Уничтожение гегемона Южной Америки — это новые военные контракты…
— Ну что вы говорите? — поморщился Леонид. — В мире, прямо сегодня, идёт восемь вооружённых конфликтов. В четыре из них я поставляю оружие и технику. Как вы думаете, нуждаюсь ли я ещё в одном, прямо возле моих мирных бизнесов?
На самом деле, он не контролировал действия Чебышева, но был бы рад, получись у него с Бразилией. Уэллес прав, но лишь частично — Леонид не побудил Чебышева, а просто не стал ему мешать.
— Вы могли остановить этот конфликт, — заявил Сумнер.
— Я и не знал, что вы столь высокого мнения обо мне, — усмехнулся Курчевский. — Я не господь бог, я, ещё раз повторяю, бизнесмен. Я не могу останавливать войны, равно как и не могу их начинать.
В салон заглянула стюардесса.
— Мистер Курчевский, через двадцать минут посадка в аэропорту Сантос-Дюмон, — сообщила она.
— Спасибо, Лиззи, — поблагодарил её Леонид.
Ровно через двадцать минут самолёт плавно приземлился на посадочную полосу, а через пять минут после этого Леонид и Сумнер сели в бронированный президентский «Роллс-Ройс».
«А это ведь я сделал эти машины популярными», — подумал Курчевский не без гордости. — «Роллс-Ройс Фантом — это второе имя Леонида Курчевского, ха-ха-ха…»
Машина поехала прямиком в генштаб бразильской армии, где сейчас заседает генерал Монтейру.
— Помни: я говорю, а вы молчите, — напомнил Леонид. — Ни слова по собственной инициативе. Вы будете говорить, а я помалкивать, на официальных переговорах. Но до этого…
— Я вас понял, мистер Курчевский, — недовольно поморщился Уэллес.
На КПП аэропорта к ним пристроились два грузовика с вооружённой охраной.
На каждом перекрёстке стоит вооружённый полицейский, людей на улицах нет — идёт война.
В Рио-де-Жанейро уже середина весны, поэтому погода пасмурная, но на улице жарко, по меркам Курчевского. Термометр, встроенный в салон Роллс-Ройса, застыл на отметке 26 градусов Цельсия.
Через двадцать минут пути, проехав четыре КПП, машина достигла здания генштаба.
Дворец Катете, к сожалению, был временно непригоден для приёма кого-либо. Именно там был зверски убит президент Варгас со своим правительством и генералитетом.
Действовали профессиональные убийцы, сработавшие очень быстро и точно. Потрясающая эффективность их работы произвела впечатление на всех. Даже Секретная служба усилила оборону Белого дома, чтобы никто не смог повторить ничего подобного в Вашингтоне. И это не говоря уже об Адольфе Гитлере, переехавшем в железобетонный бункер и сократившем контакты с внешним миром до минимума.
Одиночные заказные убийства, «несчастные случаи» с бомбами, самолётами и поездами — это ещё вписывается в стандартные рамки международных дел, но вот штурмовой отряд, проникший в самое сердце страны и на глазах у всего мира расправившийся с целым правительством…
Курчевский хотел бы себе таких оперативников в штат.
У него, конечно, есть «нечистоплотные парни», способные на подобное, но они, судя по всему, не ровня тем людям, которые организовали обезглавливание Бразилии.
— Приветствую вас, мистер Курчевский, — радушно улыбнулся будущий президент Бразилии.
Генерал Монтейру чем-то напоминал Леониду Германа Геринга — не взглядом или формой лица, а общей «компоновкой». Он страдает избыточным весом, его второй подбородок живёт самостоятельной жизнью, которую демонстративно выпячивает. Комплекции генерал рыхлой, признаков, что он когда-то был бравым молодым офицером, его тело больше не показывало.
Глаза у него цепкие, бегают по лицам собеседников, будто боясь упустить важные детали. Взгляд у него ни разу не волевой, но воля у этого человека, несомненно, есть.
«Только вот Монтейру не пришёл к власти», — подумал Курчевский. — «Он просто оказался последним, кто остался на ногах, когда все упали».
В целом, впечатление генерал производил неоднозначное. Леониду он чем-то не понравился.
— Приветствую, господин генерал, — с добродушной улыбкой пожал ему руку Курчевский.
— Идёт война, поэтому лучше не задерживаться на улице, — сказал Гойс Монтейру.
Они прошли в генштаб.
Всюду сновали штабные офицеры разного ранга, с документами, картами и записными книжками. Им нужно продумать следующий шаг, чтобы не профукать неожиданный успех на фронте.
Теперь-то, конечно, всё выглядит очевидно: генерал Чебышев слишком поверил в себя и силу мобильных подразделений, поэтому его вторжение было заведомо обречено, но в тот день, когда генерал Монтейру решительно повёл свою механизированную дивизию на перехват, всё выглядело так, будто бразильцы уже проиграли…
В зале заседаний, за большим столом из морёного дуба, Курчевский и Монтейру сели друг напротив друга.
— Я должен сказать, мистер Курчевский, что не до конца понимаю, как вы, владелец ЧВК «Царская стража», можете так спокойно прилетать в Рио-де-Жанейро, — заговорил генерал.
Видно, что он слегка недоумевает по этому поводу. Говорят, что он очень сильно удивился, когда ему сообщили, что в Рио-де-Жанейро летят заместитель госсекретаря США Уэллес и бизнесмен Курчевский.
— Это мой бизнес, господин генерал, — улыбнулся Леонид. — Я продаю оружие. «Царская стража» — это один из его видов. Без идеологии, без религии, без национальности.
— Хм… — задумчиво хмыкнул генерал.
— Если бы вы оплатили услуги моей ЧВК, возможно, её подразделениям пришлось бы воевать друг против друга, — произнёс Курчевский. — Я торгую оружием, а как им распоряжается покупатель — это не моё дело. И то, что моё оружие было обращено против вас — что ж, вам не повезло. Но это не должно влиять на ваше отношение к моей персоне. В конце концов, у вас ведь нет вопросов к СССР…
Это он намекнул на советские танки, на которых приехала парагвайская армия, на советские миномёты, а также на советское огнестрельное оружие, применяемое в девяти из десяти конфликтов в Южной Америке. Никто не возмущается тому, что это стало в порядке вещей — советское оружие охотно покупается всеми, кто хочет устроить «маленькую победоносную войну».
— Хм… — снова хмыкнул Монтейру. — Интересный взгляд на мир.
— Думаю, нам нужно перейти к делу, — произнёс Леонид.
— Пожалуй, — кивнул генерал.
— У меня есть бизнесы практически в каждой стране Южной Америки, — заговорил Леонид. — В том числе — в Бразилии. Но также и в Парагвае.
— Чего вы хотите, мистер Курчевский? — спросил генерал.
Все уже давно научились правильно произносить его фамилию. Она стала нарицательным именем успеха и могущества.
— Я хочу, чтобы были начаты переговоры, — ответил Леонид. — Эта война не нужна никому. В особенности — США. И президент будет очень недоволен, если она перейдёт в затяжную фазу, мешающую взаимовыгодному бизнесу. Поэтому я предлагаю решить всё дипломатическим путём.
— Переговоры? — криво усмехнулся генерал Монтейру. — Скоро мы отвоюем оккупированные врагами территории и перенесём войну в их родные земли. Зачем нам переговоры?
— На переговорах можно выиграть больше, не пролив ни капли солдатской крови, — ответил Леонид. — Все понимают, что именно произошло и чем это грозит Парагваю и Аргентине. В конце концов, никогда не поздно встать из-за стола переговоров и закончить начатое. Вам, господин генерал, даже выгоднее выиграть немного времени, чтобы закончить мобилизацию.
Судя по удивлению, проскользнувшему на лице генерала, с этой точки зрения он на переговоры не смотрел. И это подтвердило догадку Леонида — громкие заявления о полной готовности Бразилии вести войну, как минимум, не совсем искренни.
— Какая вам от этого выгода? — спросил генерал. — И что вы будете делать, если Парагвай и Аргентина не пойдут на переговоры?
— Моя выгода — спокойствие в регионе, — ответил Леонид. — А что до Парагвая и Аргентины, я думаю, мы найдём общий язык с Ортисом.
Его слова поставили генерала Монтейру в тупик.
— А президент Чебышев? — спросил он.
— А президент Чебышев в нашу сделку не входит, — пожал плечами Леонид. — Можете делать с Парагваем что хотите, но мой бизнес пострадать не должен. Парагвай должен заплатить за то, что он сделал.
— Русская Армия, — произнёс генерал.
Курчевский испытал чувство превосходства — он увидел, что Монтейру уже согласился и осталось утрясти несколько маловажных вопросов. И он его понимал. По сути, Монтейру сейчас — это руководитель страны, в которой срочно нужно наводить порядок. А он один, у него нет единомышленников, сторонникам покойного Варгаса он не нравится, хоть и сам из их числа, поэтому войну нужно поскорее заканчивать и с головой погружаться во внутреннюю политику.
— А вопрос с Русской Армией оставьте мне, — улыбнулся Леонид.
Столыпин, перед самой своей смертью, успел подписать указ о переименовании его странной военной организации, убрав из названия слово «Освободительная» — он понял, что не будет никакого «освобождения»…
— Что именно вы собираетесь предпринять? — поинтересовался генерал и будущий диктатор, давая знак кому-то из своих людей.
— Скажем так, — произнёс Курчевский. — Как только я закончу, Русская Армия перестанет быть проблемой Южной Америки.
— Если это будет так, как вы говорите — то я рад, — улыбнулся генерал Монтейру. — Теперь по поводу ЧВК. Точнее, о выводе её из Южной Америки.
— Вы так говорите, будто «Царская стража» — это единственная ЧВК, сражающаяся в этом регионе, — усмехнулся Леонид.
— Не каждая ЧВК может самостоятельно взять крупный город и развить стратегическое наступление, — покачал головой генерал. — Поэтому да: «Царская стража» — это единственная ЧВК, которая меня волнует.
— Контракты уже заключены, — произнёс Леонид. — Я не контролирую эти подразделения — они находятся под командованием заказчиков.